Сложные слова

      Человека легко ранить и убить. Например, если перекрыть доступ кислорода, наступает удушье или «асфиксия». Тело будет сопротивляться до последнего. Ведь наша жизнь зависит от смеси кислорода, азота и множество других газов. Организм делает всё, лишь бы доступ к живительному источнику не закрылся.       Стэн думал, что с его организмом что-то не то. Думал, что его логика какая-то неправильная. Ведь стоило бы избавиться от причины своей нехватки воздуха. Но он этого почему-то не делал.       Чувства. Они всегда помеха расчёту и логике. Как бы ты не старался отгородиться от эмоций разумом, рано или поздно они настигнут тебя. И Стэн не исключение.       Любовь прорастала медленно, укрепляясь в его сердце корнями, занимая с присущей ей жадностью всё больше места. Любовь к мальчику с рыжими волосами. К их отважному лидеру. К одному из «Неудачников». К Биллу Денбро.       Как это произошло? Урис не мог сказать точно. Возможно в один из солнечных летних дней, когда они собирались всем клубом. Когда лучи играли с волосами Билла, отражаясь бликами, когда его улыбка сияла как никогда, когда заикающийся уверенный голос рассказывал очередную историю. Возможно именно тогда это и началось. А дальше всё помчалось так быстро, что уже и не понятно, когда любовь к Денбро стала частью его жизни.       Стэн боялся. Стэн паниковал. Стэн думал о том, что будет, если узнает отец. А что будет, если узнает сам Большой Билл? Что тогда…? Как ему объясниться? Что сказать? Мысли и слова ускользали слишком быстро. А время шло.       Быть рядом с Денбро становилось всё сложнее. Лёгкие словно забывали как работать, заставляя гортань сжиматься и не пропускать кислород. Ладони потели, а лицо бледнело. Это становилось невыносимо.       Стэн молился Богу, но отчего-то не помогало. Избегал Билла по возможности, но тот был везде. В школе, на улицах, на Пустоши. Впервые еврей проклинал, что Дэрри такой маленький город. На ум пришло игнорировать проблему. Только Урис не учёл, что его лучший друг не из тех, кто не замечает ничего вокруг. И не из тех, кто будет просто стоять в сторонке.       Поэтому спустя две недели Ричи нагнал его после школы. Избавится от Тозиера не представлялось возможным. Вот именно поэтому Урис сидит дома и уже час слушает друга. Ричи всегда говорил прямо. Всегда говорил долго, размахивая руками, и ворча что-то про «придурков, которые хотят остаться одинокими на всю жизнь». Стэн смотря на Балабола, ходящего по комнате, думал, что ему повезло. Как бы Тозиер не шутил и не прикидывался клоуном, в сложные моменты он был серьёзным и собранным. Вот только даже поддержка не избавляла от страха.       - Я не смогу, Ричи. Прошу, давай не будем, - прервал долгий монолог еврей.       - Почему? Почему ты всегда так боишься попробовать? Я не понимаю, - кудри Балабола подскочили вместе с хозяином и растрепались ещё больше, - Стэн, ты же понимаешь, что уже ничего не будет как раньше. Ты что хочешь жить в одиночестве? Или продолжать ждать пока не задохнёшься окончательно? К чему усложнять свою жизнь, если можно решить всё быстро?       - Рич, признаться, это тебе не пластырь сорвать, - проворчал Урис, - как ты себе это представляешь? Мы оба парни, к тому же друзья. Да и вообще, я плохо представляю себе, что ему сказать. «Знаешь Билл, я тут немного запал на тебя и из-за этого в твоём присутствии слегка умираю от недостатка воздуха. Не мог бы ты помочь?». Это даже звучит нелепо!       Ричи вздохнул. Стэн понимал, что друг уже мысленно костерит его на все лады, но что поделать? Круг замкнулся.       Урис всегда жил по правилам. Он был тем, кто никогда не ходи без дождевика в ливень, кто надевает шапку и всегда делает уроки. Распорядок, дисциплина, план – это то, чем он жил. Его ОКР лишь укрепляло его устои. Если где-то был хаос, то это необходимо исправить любыми способами. И чаще всего, Стэну легко это удавалось.       Но любовь - это всегда чуть-чуть беспорядок. Мы частенько действуем не так как привыкли. Стэна такое положение вещей угнетало и нагоняло панику. Однако вопрос оставался, а чувства и не думали отпускать. Наступила пора решать проблему. Собрав всю решительность, юноша пошёл на Пустошь.       Однако его решительность долго не простояла. У неё была главная угроза. И эта самая угроза стояла сейчас перед бедным влюблённым и обеспокоенно улыбалась. Билл сломал всю волю играючи, не прикладывая никаких усилий. Стоило ли говорить, что восстановить её не представлялось возможности?       Может, асфиксия сама пройдёт?