Завтра вообще будет?

      Все, что происходит последний месяц, вводит меня в ступор. На данный момент я вообще не понимаю, как попала в эту петлю безвыходности. Наверно, это самое сильное чувство в моей жизни. Но сейчас все стало на свои места — осталось только одно: смириться с происходящим. И я смирилась, глубоко и спокойно приняла то, с чем, по моему глубокому убеждению, невозможно смириться. Это мой собственный выбор. Я приняла его добровольно. Теперь все. Больше нет причины сопротивляться. А мои страдания — это просто маленькая цена, которую я заплатила за свободу. — Почему это происходит снова и снова? — в Адиля летело все, что попадалось мне под руку, — Я не могу так больше, понимаешь? Я заебалась! — Хватит! — он крепко схватил меня за запястье, когда я в очередной раз на него замахнулась. Кажется, это была его любимая игра, — Ты конченая, Ада! Меня заебали твои истерики. — Ты обещал мне! Ты обещал бросить эту дрянь, — подняв на меня глаза, он улыбнулся.       Аккуратно постучав и не дожидаясь ответа, я приоткрыла дверь в палату Кирилла. Вчера меня выписали, но так и не разрешили навестить его. А я мечтала снова заглянуть в серые глаза и насладиться его улыбкой. — Привет, — это прозвучало почти беззвучно. Что бы ни произошло, моя вина в этом однозначно присутствовала и мне было стыдно смотреть ему в глаза. Мне было стыдно даже за то, что со мной было все хорошо, — Я хотела зайти еще вчера, но меня не пустили к тебе. — Я рад, что с тобой все хорошо, — не смотря на его состояние, улыбка оставалась все та же. — Как ты себя чувствуешь? — я села на край кровати рядом с Кириллом. — Все нормально. Подлатали, теперь нужно немного подождать и будем снова ебашить, — в его голосе не было ни капли боли или грусти. — Кир, я… Я хочу попросить у тебя прощение за то, что с тобой случилось. Я обязательно заплачу за ремонт машины, как только продам квартиру. — Лин, пожалуйста, пообещай мне, что ты больше не будешь винить себя в этом, — Незборецкий положил свою руку на мою и в животе на секунду очнулись бабочки, — Если это случилось, то так и должно было быть. О машине не беспокойся, всего-лишь железка. Или ты думаешь, у меня нет денег на новую? — он звонко засмеялся. Дверь резко распахнулась и в палату вошел мужчина в медицинском халате. — Добрый день, Кирилл. Вижу, вам уже лучше? — Да, вы хорошо постарались, — на лице парня появилась улыбка. — Замечательно! Что же, я думаю, вам у нас делать больше нечего. Вы можете ехать домой, но вам нужен будет помощник, — они оба перевели взгляд на меня, — Сейчас я принесу все бумаги и можете ехать. — Кир, если тебе что-то нужно будет, я могу приехать в любое время, — чувство вины и долга перед ним еще долгое время не будет меня отпускать. — Да, думаю, я один не справлюсь.       С самого детства жизнь учила меня тому, что в этом мире нельзя полагаться ни на кого, кроме себя. С доверием все то же самое. Доверие — это принцип одного человека, который в свою очередь следует принципу другого человека. И никто не поможет тебе, если ты сам не поможешь себе. После смерти родителей жизнь начала ебать меня с большим усердием. Но был во всей этой тьме тот самый лучик света. Всего-лишь лучик, который показывал мне, что любить можно просто так. Который показывал, что насилие — не единственный способ решения проблем. Но, со временем, он тоже потух. Ему тоже стало безразлично и он просто оставил меня наедине со всем дерьмом, что тогда происходило. Тот самый лучик нашел пассию попроще, с ней было легко. С ней можно было курить траву и не задумываться о чем-то глобальном. Сложно было назвать это любовью. Нет, это было что-то больше, глубже. Он заменял мне всех, был роднее, чем кто-либо. И теперь, когда он ставил неизгладимый след на мне, он хочет что-то исправить. И, если честно, в глубине души я совсем не против. Но все же, здравый смысл все еще присутствует в в моей голове и я стараюсь слушать только его. Он орет, что с этим нужно завязывать, но я все равно ведусь на все манипуляции ебучего сердца. — Лин, если тебе станет плохо или что-то будет нужно, позвони мне, пожалуйста, — Жалелов по-хозяйски положил руку мне на плечо. — Это лишнее, Ади, — я скинула его руку и ушла на кухню. — Аделина, блять, что за херня происходит? — резко Адиль начал кричать, — Что вы с Киром делали вдвоем в той части города в такое время? — Давай так, тебя это ебать не должно. — Хорошо, — входная дверь очень громко захлопнулась и в квартире повисла давящая тишина.       Весь день я провела в состоянии овоща, отчаянно пытаясь понять, что же происходит в моей жизни. Как такое количество событий может произойти всего за один месяц? Почему это все происходит именно со мной? И самое главное, кто или что вызвало все эти события? Из моих мыслей меня выдернул телефонный звонок. «Привет. Не разбудил?» — Привет, Кир. Нет, все нормально. Как ты себя чувствуешь? «В целом, все хорошо. Только, у меня есть одна просьба. Сможешь приехать?» — Да, конечно. Что случилось? — я сразу же подорвалась с дивана и пошла в гардеробную, чтобы переодеться. «Даже как-то неловко. Пацаны уехали, а я очень хочу есть и не могу спуститься вниз.» — я засмеялась. — Хорошо, я приеду. «Я тебе закажу такси. До встречи.»       Все дорогу до дома Кирилла я снова провела в своих мыслях. Огоньки ночной Москвы быстро мелькали и это вводило меня в какой-то транс. Я уже не понимала, что происходит вокруг, а сосредоточилась на своих чувствах и переживаниях. Я то и дело убеждала себя, что все хорошо. Каждый раз, когда я приходила в себя, передо мной проплывала то похожая на огненный бордель улица, то ослепительно сверкающие витрины. Я не заметила, как мы приехали. Машина остановилась возле большого особняка. Быстро набрав код от калитки, я зашла во двор и направилась ко входу. За городом было тихо, что было очень непривычным для меня. Ведь всю жизнь я жила в больших городах. В доме тоже было довольно тихо, только из одной комнаты на втором этаже доносилась еле слышная музка и я пошла на звук. — Я приехала, — Кирилл сидел на своей кровати; рядом стояло кресло-коляска. — Я очень рад, что ты тут, — он улыбнулся во все 32 и отложил ноутбук, — Как ты себя чувствуешь? — Все хорошо, — на секунду заболел шов на лбу и я еле заметно сморщилась. Чуть помедлив, я села на кровать рядом с Незборецким, — Кир, я хотела сказать тебе огромное спасибо. — За что? — За все, Кир, за все, — просидев так еще пару минут, мы все же спустились вниз.