Непробиваемый

      Алья гипнотизировала взглядом остывающий стаканчик кофе и думала о том, где могла ошибиться. По ее подсчётам, основанным на спорных методах футурологии¹, Адриан Агрест должен был быть уже мёртв. Ну, хорошо, может, не мёртв, но явно на пороге смерти.       А он сидел напротив, улыбался и пересказывал жадно слушающей его Маринетт сюжет новой серии мультика «Пони: Дружба — это чудо».       В том, что Адриан все еще находился в добром здравии, конечно, не было ничего плохого. Алья, пожалуй, даже никогда и не желала ему зла всерьёз. Но в его довольной физиономии, буквально олицетворяющей полный провал мадемуазель Сезер в вопросе предсказаний, ей виделось что-то раздражающее.       Да, уверенность Альи пошатнулась еще давно. Маринетт ведь в знаменательный день гадания звонила в приют для котят и убедилась, что тем ничего не угрожает. А этот факт уже противоречил сделанным из расположения карт выводам. Быть может, Алья была не сильна в толковании карт... Но, скорее всего, Нино не ошибся, когда назвал все это ненаучным бредом.       Только тогда получалось, что ошиблась Алья. А она терпеть не могла ошибаться, поэтому вещающий про принцессу Селестию Адриан раздражал ее сегодня больше обычного.       Казалось, даже упоминавшееся в названии мультсериала слово «дружба» не давало ей покоя. Внутри Альи все буквально начинало бунтоваться и выступать против милых розовых пони, как только название сериала слетало с уст Адриана.       Но Алья не зря любила своего парня. Нино умел тонко чувствовать изменения в ее настроении и находить нужные слова. Как и сейчас:       — Хей, расслабься, может, он скоро сам помрёт.       Стадию «если ты убьёшь моего бро, чтобы доказать правоту своих дурацких карт, я... сильно обижусь» они прошли еще неделю назад.       На пару минут Алья действительно успокоилась, и за столиком в кафе недалеко от лицея воцарилась прежняя идиллия. Натасканная на ключевые моменты мультсериала о дружбе поняшек Маринетт внимательно слушала и даже худо-бедно поддерживала разговор с воодушевленным Адрианом, стараясь не обвинять уроки принцессы Селестии в своем бесконечном пребывании во френдзоне. Нино смаковал картошку фри, с интересом ожидая развития событий, а Алья листала ленту Ледиблога и думала.       Но потом просто думать ей надоело. В голову пришла идея, которая, собственно, родилась давно, но только сейчас возродилась в памяти. Алья попыталась встать, но неосторожно двинула локтем и пролила свой злополучный крепкий кофе (ночь выдалась Ледибложной) на стол. И совсем чуть-чуть себе на новые брюки.       Черт. Спокойно. Если действовать быстро, можно еще успеть их спасти.       — Ой, ребят, простите, я Маринетт забираю, мне срочно нужна помощь, — Алья схватила подругу за руку и потащила за собой в сторону уборных.       Нино и Адриан проводили их взглядом. Интуитивно Нино понимал, что девочки отправились не только припудрить носик. Судя по настроению Альи, минут через пять ее мозг должен был сгенерировать новый план по затравливанию Адриана Агреста.       «Держись, бро».

***

      Маринетт впервые испытывала такой сумасшедший коктейль эмоций.       Спустя полчаса после судьбоносного похода в туалет (Маринетт пугало даже то, как это звучало у нее в мыслях) Адриан, Маринетт, Алья и Нино отправились на прогулку в сады Тюильри².       И Маринетт была счастлива! Потому что с неба светило солнышко, а она гуляла почти под ручку с Адрианом возле фонтанов. И смущена! Потому что так, вообще-то, было всегда, когда Маринетт находилась рядом с предметом своих воздыханий. И напугана... Потому что в туалете Алья безаппеляционным тоном заявила, что если это не свершится сегодня, то Адриан, избежавший смертельной кары свыше, получит ее от Альи Сезер.       Что Алья подразумевала под пугающим это Маринетт не была уверена. Но план на сегодня был прост и невыполним — поцеловать Адриана Агреста, ибо...       — Если ты не поцелуешь его сегодня, я сделаю тебя вдовой, а девушку Нино — убийцей, — проверять шутила Алья или нет, Маринетт боялась. Как и упоминать то, что она не могла стать вдовой после смерти Адриана Агреста хотя бы потому, что все еще не имела счастья быть его женой.       Но самой сильной, пронизывающей все существо Маринетт эмоцией, разрушающей праздный водоворот остальных, являлась тревожность. В городе развлекалась акума. Тикки копошилась в сумочке, напоминая Маринетт о долге героини, но цепкие руки Альи Сезер, удерживающие ее за плечи и беспрестанно тыкающие в Агреста, не позволяли ей скрыться и найти место для трансформации.       Маринетт убеждала друзей, что стоит хотя бы спрятаться, и Адриан поддерживал ее инициативу. Но Алья уверенно заявила, что площадь Бастилии³ находится не так близко к садам Тюильри, чтобы искать убежище в такой прекрасный день.       Мадемуазель Сезер была уверена, что подруга больше страшится возможного объяснения с Агрестом, чем какой-то там рядовой акумы.       — Да что вы как в первый раз? Акум не видели, что ли?       Будь у Маринетт сейчас в руках пятнистое йо-йо, одна безответственная супергероиня получила бы по лбу.       Но Маринетт не имела привычки в гражданском носить с собой оружие (а стоило бы иметь), так что голове Альи гарантировалась сохранность. Некоторое время.       А самой Маринетт, видимо, оставалось только пересилить себя и поцеловать Адриана. Если она хотела спасти Париж сегодня.       — Ты только вглядись, Маринетт... вглядись... какие сладкие желанные губы, — дьявольский шёпот Альи уже начал напрягать невольно слышавшего ее Нино. — Ты хочешь их попробовать... Ты жаждешь...       — Так, еще чуть-чуть, и я начну ревновать, — пробормотал Нино, улучив момент, когда Адриан отвлёкся на что-то стороннее.       Алья игриво улыбнулась, но несколько подкорректировала свою речь:       — Смотри на эти губы... запоминай плавные изгибы... Ведь если они сегодня не соприкоснутся с твоими, то ты их можешь больше никогда не увидеть...       Маринетт нервно сглотнула, а Нино глянул на Адриана, прикидывая его вес. Тело-то до бурных вод Сены этой ночью наверняка Нино придётся тащить на собственных плечах.       Маринетт паниковала. Тикки бесновалась в сумочке. Адриан тоже немного волновался, памятуя о своей роли супергероя, но Маринетт этого не замечала. Проклятая Алья! Маринетт теперь гипнотизировала губы Агреста.       Она тряхнула головой. Здравый смысл орал на все лады, что ей надо побить Алью и убежать. Но, возможно, как заискивающе подвывало сердце, именно сегодня под действием адреналина («адрианлина», как говорила Алья) она решится и...       Они проходили мимо невысокого бортика фонтана — одного из тех мест, где не стоит задумываться.       Алья выпустила руку Маринетт лишь на секунду, но этого времени хватило, чтобы та, запнувшись о выступающий уголок плитки, начала уверенно падать в фонтан.       — А-А-А-дриан! — Агрест ухватил ее за руку в паре десятков сантиметров от поверхности воды и притянул к себе. Маринетт уже твёрдо стояла на ногах, но он продолжал держать ее за руку.       В голове сработал переключатель.       Ни думая больше ни о чем, Маринетт жадно впилась в губы Адриана. Не легко, невесомо коснулась, а вжалась, вдавилась, задевая его нос своим. Ей казалось, что его губы призывно приоткрылись, что он отвечал на ее поцелуй.       Это была эйфория. В самом чистом ее проявлении.       Мир окрасился в розовые тона. Больше ничего не существовало. Только он и она. Его тёплые губы и широко распахнутые в удивлении глаза.       Но... нет... он не отвечал на поцелуй.       Маринетт практически услышала звон разбитого стекла. Это лопнули, не выдержав нажима действительности, и разлетелись на мелкие осколочки ее сладкие грёзы.       В ушах застучало, кровь прилила к щекам, обжигая своим теплом Маринетт. Это отрезвило ее. Вырвало из ее идеального мира.       Маринетт оторвалась от лица Адриана, еще раз глянула в эти невероятные изумленные глаза и бросилась бежать куда-то, не разбирая дороги и криков Альи. После десятка секунд бега в никуда, она сумела затолкать эмоции вглубь сознания и уверить себя в том, что она поступила так, как велел ей рассудок. То есть, убежала, преисполненная не стыдом со смущением, а чувством долга героини.       Конечно, она ведь так планировала. Все шло именно так, как надо! Глубокий вдох. Сейчас Парижу нужна Ледибаг, а Маринетт сможет подумать о своём позоре завтра.       Она забежала в ближайшую подворотню и прошептала слова трансформации.