Укравший мою судьбу

Рокот. Когда мы добрались в селение, Даниэлем уже занимались. К счастью мой давний знакомый, местный лекарь Цветень, был на месте, а не ушел куда-нибудь в леса собирать нужные травки. Свое имя он получил уже во взрослом возрасте, когда от случайно попавшей в него во время грозы молнии, его глаза стали разного цвета – один в яркую прозелень, а другой цвета весеннего неба. Сам он, как только оправился, над изменениями только посмеялся, да и вообще, к любому событию относился исключительно добродушно, а все болящие тут же записывались им в «солнышки», «заиньки» и «лапочки». Вот и теперь, приоткрыв двери небогатого дома, большая часть которого представляла собой лазарет для самых тяжелых случаев, мы тут же услышали ласковый голос: - У-ти, какие мы нехорошие карапузики! Дядя лекарь сказал – выпить всю замечательнополезную горькую настоечку? Значит, придется все выпить! О, вот и Рокот со своими чудесными лапулечками- мальчиками! Что там? Еще один пациент? Сейчас, мы с карапузиком допьем настоечку, и дядя доктор освободится. Я подошел к очень бледному, упрямо сжавшему губы Даниэлю и внимательно осмотрел совершенно здоровую, чистую и тонкую, словно у младенца, кожу на месте страшной раны в животе. - Как всегда, Цветень, безупречно. - Да будет тебе, - приятно разулыбался добродушный оборотень, но я видел, что мои слова доставили ему удовольствие. - Капризничает? - Да, вот, настоечка горьковата, конечно, но ведь и полезна, - развел он руками. Я прижал Даниэля к кровати одной рукой, а второй просто зажал ему нос. Попытки достать меня руками не возымели результата, и, когда у недавнего полуумершего закончился воздух, он вынужденно открыл рот. - Лей. - Что? Ах, конечно! Упрашивать себя Цветень не заставил, и вскоре Даниэль уже благополучно откашливался, все же проглотив большую часть отвратного зелья. Другого качества микстуры у нашего целителя почему-то не получались, хотя, нужно отдать должное, помогали неизменно. - Гадость! – полупридушенно вынес вердикт очередной осчастливленный пациент. Впрочем, его уже никто не слушал – Цветень ворковал над Повелителем, по-привычке называя его «заинькой». Ошалевший от подобного нововведения Властин только часто хлопал ресницами. - Зайчик? – сдавленно хихикнул чудом избежавший смерти Даниэль. - А ты, карапузик, кажется? – напомнил я мальчишке, чтобы не вздумал вслух смеяться над Повелителем. Даниэль ожидаемо насупился - Значит так, дорогой сын, - бывший Старший Наследник дернулся было что-то сказать, но пристыжено прикусил губу. – Запоминай новые правила. Первое – мои приказы выполняются быстро и без обсуждений. Просто потому что я умнее и опытнее. И тебе придется поверить мне на слово, что это так. Второе – ты больше не Наследник и вообще не имеешь отношения к роду Повелителя. Третье – придется много и упорно учиться. Есть вопросы? - Чему учиться? Мне кажется, данному занятию я и так посвятил довольно времени. - Тебе кажется. Уровень владения оружием проверю, когда восстановятся силы. И точно знаю – в маскировке, в выживании ты не смыслишь ничего. - Рокот! – окликнул Цветень, заставляя прервать серьезный разговор. Ох, чувствую, не просто будет с парнем – вон, каким упрямством глаза светятся. И как же он похож на своего брата… Но думать о Дике я себе пока запретил. Вот увижу, поговорим, тогда вместе и подумаем. Если будет над чем… - Что? - Вот, заинька тоже упрямый! - Отказывается пить? - Не хочет есть, - сокрушенно вздохнул добрый лекарь. - Ну что ж ты, твое величие, хочешь расстроить хорошего оборотня? – с улыбкой спросил я у Повелителя, подозрительно принюхивающегося к омерзительной на вид коричневой массе, выложенной на зеленый листок одолень-травы. - Рокот! – шепнул он мне на ухо, с опаской косясь на лекаря, - это как-то странно пахнет. Как будто… хм… кто-то нагадил. Ты уверен, что он не хочет меня отравить? С укоризной смотрю на Властина, дожидаясь, пока он смущенно не отведет взгляд. - И зачем ему это? Ты не забывайся, здесь тебе не дворец. Вообще Цветень – один из лучших, сказал съесть – ешь. - Правильно Рокот советует! – активно включился изготовитель лечебных шедевров. – Я ж, заинька, понимаю, что помет мышки нуни в сочетании с травками не очень, но зато как способствует укреплению костей! - Я так и знал! – мрачно сообщил Властин и, зажмурившись, запихнул в рот содержимое листка. - Ох, Рокот! Как же мне нравится с тобой работать! У тебя природный дар – убеждать людей. - Попробуй тут – не убедись, - проворчал с дальней кровати Даниэль. - Вот и я говорю – редкого дара убеждения оборотень! – активно согласился Цветень, с умилением наблюдающий за перекошенным лицом Повелителя. - А с ногой-то что? - Да срастил я кости, но только нагружать ее пока нельзя. Еще день лучше вообще не ходить, да с седьмицу беречься. Можно, конечно, и в три дня сподобиться, только нужно по порции костного укрепителя в день поедать. Так как? - Я больше говно есть не стану! – категорично возразил все еще перекошенный от чудных ощущений Властин. - Ну, седьмица, так седьмица, - с пониманием покивал головой Цветень. - Ты говорил, один раз в день, есть-то? И порции – не больше этой? - Точно так. - Ты их того, с собой мне приготовить можешь? – тяжело вздохнул Повелитель. - Значит, три дня, - с пониманием отнесся к просьбе лекарь и тут же отправился смешивать ингредиенты. - Странный он какой-то, - внимательно посмотрел вслед что-то бормочущему себе под нос лекарю Властин. - И не удивительно. Любой станет, когда чудом в живых после удара молнии останется. Но дело свое получше придворных твоих знает. - Да понял уже, - вздохнул он. – Как Даниэль? - Как и ты. - Удивительно, - с облегчением выдохнул Властин, откидываясь без сил на подушку. – Не думал, что он выживет. Ты уверен, что нам удалось обойти пророчество? - Посмотрим. У тебя полный текст с собой? - Сжег я его, - повинился Властин, тяжко вздыхая. – Еще когда сжигал, подумал, что глупость делаю. Да только многоликие над душой стояли, ждали, пока до последнего клочка бумага не догорит. - Тебе это странным не показалось? - Да я тогда мало что соображал. В голове только одна мысль и была – что Даниэль погибнет. Зря ты тогда мое предложение не принял и личную охрану Повелителя не возглавил, - вздохнул он. - Устал я, Властин, искал уединения и покоя, а на такой должности его не видать. Вроде, понятно все тогда объяснил, а ты обиделся с чего-то. Лучше скажи, серые твои по требованию пророчества присылались, или многоликие надоумили? - Сам решил, - Властин не прятал взгляда, - но не по прихоти. Знал, что Дику суждено в брак вступить, ребенка зачать, короноваться на Князя. А тут ты – и все под ударом. Вот и решил, что если сыну отказ твой предъявить, успокоится, примет все, как судьбой предписано. - А как предписано-то, Властин? Припомнить сможешь? - Погоди, - он цепко ухватил меня за руку. – А с нападениями серой гвардии что решим? - Да ничто, - возвращаю ему прямой взгляд. – Было и прошло. - И все? - А что прикажешь делать? Ты ж Повелитель, Властин. Стало быть, по-справедливому решаешь. Душно тут что-то, пойду на улицу. И уже выходя, в дверях, услышал: - Не было в том решении справедливости, Рокот. Не было. Видно, плохой я Повелитель… Выхожу на невысокое крыльцо и всей грудью вдыхаю воздух, наполненный ароматами цветения до осязаемой ощутимости. На запрокинутое к небу лицо ласково легли солнечные ладони, от которых даже сквозь сомкнутые веки в глазах зароились разноцветные круги. - Хороший ты Повелитель, Властин, правильный. Все мы иногда ошибаемся. Главное, вовремя это понять… Леший, хорошо-то как!.. Повелитель оборотней. В столицу прибыли с солидной задержкой, а потому уже на полпути встретили серьезный отряд стражи, выехавший нас разыскивать. Отчитывать воинов я не стал, потому что по-хорошему если и нужно кого ругать, то только себя самого. Расслабился, мыслил плоско, или, как Рокот выразился – шаблонами. И чуть было сам не погиб и сына с собой не утащил. Впрочем, сына теперь вроде как и нет получается. Собирался сразу по приезду объявить новость прилюдно, соответствующие изменения внести в законы о наследовании, да только Рокот отговорил – решили после поездки к многоликим обнародовать, чтобы лишних брожений пока Повелитель в отъезде не было. С многоликими о моем присутствии на Коронации давно договоренность была. Времени оставалось аккурат на выздороветь и доехать, потому каждый день исправно глотал порцию целебного говна. Потом долго зажевывал кошачьей мятой, чтобы избавиться от последствий лечения в виде дивного аромата и чудного послевкусия. Рокот только посмеивался. Впрочем, с ним мы общались совсем мало. Он все больше времени уделял Даниэлю, да и сын, как ни странно, тянулся к нему. Уж не знаю, что в нем нашли оба моих мальчика? У меня же верной нянькой ходил рядом Гордон. От Рокота он сразу же, еще у лекаря, трепку получил. Смотреть на это было болезненно, но я понимал, что бывший главнокомандующий прав. Не подумали – ни я, ни он – не предупредили никого. Гордон подошел ко мне растрепанный, с красным распухшим ухом, пробурчал: - Можно подумать, я малолетний и за себя сам не отвечаю! - Ну, ты же чувствуешь, что не прав? - Это да, - вздохнул он, и тут же принялся укрывать меня потеплее, да под пострадавшую ногу подушку подкладывать. Чувствовать, что о тебе искренне заботятся, что ты небезразличен, было удивительно приятно. И я купался в тепле этой заботы, позволяя себе пусть и на краткий миг забывать, что я отвечаю за очень и очень многое. Впрочем, неприятности нашли способ, чтобы напомнить о себе. На второй день нашего нахождения в столице, во дворец с визитом прибыла Рената – девушка моего старшего сына. Она была само очарование, и так искренне переживала за Даниэля… ровно до той поры, пока, взяв с нее слово о неразглашении, сын не сказал ей о смене своего статуса, да и самого рода. Вмиг переменившаяся в лице, девица холодно попрощалась и спешно откланялась. А вечером того же дня прислала Даниэлю отказное письмо. Помрачневший сын вяло бросил надушенный конверт со всем содержимым в разожженный камин. - Такое бывает, - осторожно попробовал я поддержать его. – Возможно, она просто не была к этому готова. Возможно, через какое-то время Рената изменит свое решение. - Ты сам-то в это веришь? – с горечью спросил он. - Зато помни – для меня ничто не изменилось. Я всегда буду любить тебя, Даниэль. - Да будет уже сопли развешивать! – басовито проворчал Рокот. – Хорошо, что она ушла сейчас, а не когда прожиты годы, рождены дети. Пустая девка. Радости с такой жить – никакой. Я так думаю – отметить это надо! А ты, Даня, нос не вешай. Где-то ждет тебя твоя единственная. Ты просто повнимательнее по сторонам смотри. - И правда, буду ее искать! – решительно и гордо вздернул подбородок Даниэль. Казалось, что этот разговор был еще только вчера, а на деле – уже оседланы кони, готова усиленная, лично отобранная Рокотом охрана. Впрочем, они проводят нас лишь до портала – дальше мы отправимся малой делегацией – я, Даниэль, Гордон и сам Рокот. Безопасностью нашей обязана будет заниматься принимающая сторона. У портала нас встречали трое, причем один из многоликих был моим давним знакомцем – именно он передал мне текст проклятого Пророчества. - Добрый день, Повелитель, - чуть склонил голову он. - Добрый. Дарэл, если не ошибаюсь. - О, вы изволили запомнить мое имя. Я польщен. - Да чем тут гордиться-то, разве что, что старческим слабоумием не страдаешь? – иронично хмыкнул несколько грубоватый Рокот, тут же переключая на себя общее внимание. И вот, что странно… Как только Дарэл увидел его, тут же заметно изменился в лице, словно мой бывший главнокомандующий был ему прекрасно знаком, и было то знакомство весьма неприятным. - Позвольте представить вам, Дарэл, моих спутников. Это Рокот – бывший главнокомандующий той самой войны, мой друг и советник (мы договорились, что на время нашего пребывания у соседей Рокот примет на себя эту должность). А это мой личный секретарь – Гордон. Представлять Даниэля, я полагаю, нет нужды. - Разумеется. Однако, вы сильно рискуете, Повелитель, - туманно намекнул на пророчество многоликий, бросая многозначительный взгляд на моего старшего сына. - Ничего. Судьба любит смелых! – Рокот дружелюбно хлопнул Дарэла по плечу, от чего многоликого чуть перекосило на правый бок. – Ну, что стоим-то? Вроде, все здесь. Не пора ли отправляться? - Вы торопитесь? – сухо поинтересовался Дарэл. - Тороплюсь! – Рокот подошел к нему так близко, что его дыхание чуть шевелило легкие волосы на голове многоликого. Подобное вторжение в личное пространство было либо намеренным оскорблением и вызовом, либо попыткой установить доминирование. И то, и другое от Рокота я не ожидал, а потому с напряжением замер, ожидая ответа Дарэла. Но многоликий удивил меня. Он опустил глаза и чуть смущенно произнес: - Конечно. Прошу вас взяться за руки и кому-то одному крепко ухватиться за мою ладонь. По моему слову – шагаем вперед. Рокот удовлетворенно кивнул, сминая в широкой руке ладонь Дарэла, отчего тот лишь чуть побледнел. Впрочем, скандала не последовало, и мы без сомнений шагнули вперед – на встречу с моим младшим сыном – Диклэйдом.