***
Юлий просто сидел в гостиной на диване и тупо пялился в выключенный толстенький телевизор. Он прождал так примерно пятнадцать минут, пока в его дверь не позвонили. Сейчас к нему опять придет очередная девушка, которая будет сюсюкаться с ним, как с маленьким ребенком или такая же, как та женщина. Дверь с щелчком открылась и на пороге перед Онешко предстал молодой стройный паренек, который выглядел явно моложе двадцати трехлетнего Онешко по внешнему виду. Полон энергии и жизненных сил, с широкой улыбкой на лице. Он был ухоженных и опрятно выглядел: в серой футболке и черных шортах с аккуратной прической, с выбритыми висками. Но Юлию было абсолютно все равно. — Здравствуйте! Вы Юлий Онешко? — От молодого специалиста вкусно пахло эвкалиптовым маслом и кофе. — Нет блять, Джон Траволта! — вскрикнул Юлий, собравшийся закрыть дверь, но рука парня помешала ему. — Стой! Я должен проверить пил ли ты лекарства и написать отчет! — улыбка сразу же спала и его темно-карие глаза посмотрели на Онешко с удивлением. Они смотрели так друг на друга довольно долго, словно старались там выцепить что-то Первый его осмотр на дому и парень не ожидал такой грубой реакции. — Да мне похуй, проверяй! Опять будете пичкать меня этими таблетками! — Юлий поднял руки и ушел в гостиную, бормоча что-то невнятное себе под нос. Стажер прошел в квартиру, сняв обувь и осмотрел помещение на отсутствие чего-либо, что бы могло нанести вред. Для него она выглядела очень странной и необычной из-за этих картин и из-за пустоты. На некоторых можно было рассмотреть расплывчатые силуэты, но большинство были невнятными каракулями и линиями, в темных тонах. Раньше ему не доводилось бывать в «гостях» у психически больных людей, которые находятся под наблюдением клиники. Работы он найти совсем не мог и тут, ему наконец ответила эта компания, согласившись взять на должность проверяющего. Обычно брали девушек, в качестве проверяющих, но с ним совсем другая ситуация… — А у вас красивые картины. Вы пишите? — вежливо спросил молодой человек, доставая из рюкзака ручку и бланк для отчета, невнятно выговаривая букву «Р», что даже ему шло. — Зачем ты обращаешься ко мне на «вы»? Разве я похож на пенсионера?! М-да, видно, что у вас начали набирать совсем хуевый персонал… — Ээ… Ну… У нас принято ко всем так обращаться… Если хотите, я могу обращаться на «ты». — Да, хочу! — Юлий ударил кулаком по столу, потому что сильно нервничал. Ему осталось принимать эти таблетки всего-лишь месяц и он до боли хотел, чтобы весь этот цирк прекратился, и его наконец оставила в покое клиника, из которой к нему на дом постоянно ходят психиатры и проверяющие. Онешко принимал эти лекарства только потому, что понимал: если он не будет этого делать, то его запихнут обратно в психушку. А там было хуже, чем в каменном мешке. От этих препаратов он чувствовал себя невыносимо ужасно: его сознание переворачивалось с ног на голову и ему не хотелось что-то делать, не хотелось выходить из комнаты. Он был с вечно меняющимся настроением и в расплывчатом состоянии: не знал чего хотел, не знал что ему делать. Это для него стало нормой за последнее время, что он прожил. Нормально сходить с ума каждый раз, когда ему что-то не нравилось и разносить все и всех в клочья, нормально сидеть на втором этаже квартиры и наблюдать из окна рассветы и закаты из маленького квадратного окошка каждый день и срисовывать с них картины. Как жаль, что эти прекрасные картины он никогда не вешал на стены, потому что считал, что тема с закатами слишком «заезженная» и уже въелась ему в мозг. Ничто не могло его спасать от гнева, только сидеть взаперти остаток дней. Это помогало, но легче на душе от этого не становилось. — И так… — начал работник клиники, но его прервали. — Можешь сразу ответить, что все хорошо и я пью лекарства и уйти отсюда нахуй? Пожалуйста! — злобно обратился Юлий. Он так ненавидел всех этих проверяющих, что — Знаешь, что? — сказал проверяющий, повысив свой тон и стиснув зубы. Такого бы явно не каждый мог стерпеть и учитывая, что он работал первый день, такая реакция была совершенно нормальной. Глубоко вздохнув, он успокоился и понял, что с душевнобольными лучше не спорить. И это вообще не имеет никакого смысла, особенно в этой ситуации. — ЧТО?! — Юлий вскочил с дивана и навис над ассистентом, смотря прямо в его глаза. Этот безумный взгляд… В тот момент он реально испугался и уже положил руку на шокер, который ему выдали. Сердцебиение участилось, зрачки увеличились и тонкие бледно-розовые губы поджались, выражая напряжение. Он явно был уже готов к тому, чтобы ударить зарядом прямо в живот. Почему Юлий так любил смотреть всем в глаза и заражать всех своим безумием? — Ударишь меня шокером? Меня били как-то раз. Неприятная вещь, если честно. — Парень отошел от бара, за которым и сидел человек и переместился обратно на диван, недовольно цокнув языком. — Прости, я не хотел… — старался оправдаться незнакомый парень, опустив свой взгляд на документ. Его уши заметно покраснели вверху от стыда. Почему ему должно быть стыдно? Ведь этот Юлий вел себя так отвратительно, а не он. — Может, просто начнешь проводить это ебаное «анкетирование»?! — Юлий скрестил на груди руки и закинул ногу на ногу. Обычно он не вел себя так отвратительно, но почему-то именно сегодня он решил, что ему надоели эти гребаные посещения и беспокойства его личного пространства. Почему он просто не может сидеть дома? — Первый вопрос… «Вы принимали препараты, прописанные врачом, за последние 24 часа?» — начал говорить работник, заикаясь. — Да. — ответ был сухим и звучал прежде, чем спрашивающий успевал дочитывать вопрос. — «Вы чувствуете, что ваше психическое состояние улучшилось за последние 72 часа?» — Да. — «У вас есть намерения причинить кому-либо вред в физическом и моральном его проявлении?» — Нет. — «Есть ли у вас желание выйти на улицу и пообщаться с людьми?» — Да, есть. — на этой фразе Юлий явно замялся и немного растерялся, потому, что врал. Проверяющий это явно заметил, но все равно нарисовал галочку, напротив ответа «да». Он будто жалел Онешко. Его внешний вид, круги под глазами и морщины на лице. Это выглядело ужасно и тот факт, что этот человек сидит целыми днями напролет в четырех стенах, сливая время в никуда, заставлял еще больше его жалеть. — «Занимаетесь ли вы арт-терапией, которую вам посоветовал врач?» — Да. — «Пытались ли вы причинить себе вред?» — Нет. — С насмешкой произнес пациент.***
— Ну, все, опрос окончен. Поздравляю тебя парень, тебя выпишут с учета на следующей неделе. — ассистент грустно улыбнулся, потому что понимал, что ничем не может помочь этому психически больному человеку. Ему должно быть все равно: он просто выполняет опросы, осматривает квартиру и убеждается, в том, что все в норме. И в день, таких пациентов может быть около пяти. Это не просто работа, это равнодушное наблюдение за другими жизнями, которые пошли под откос. Для этого парня все было не просто так. Он и представить себе не мог, насколько это будет тяжело, в моральном плане. Видеть эту картину, разговаривать с ними и проверять квартиры на факт отсутствия предметов, которые бы могли навредить здоровью. — Дверь захлопнешь, когда уйдешь! — Хорошо. — Он задумался обо всем этом и собрался было уходить, как вдруг из его носа потекла линия темно-алой крови. Он запрокинул голову и достал из кармана салфетку, убирая всю красную жидкость. Вдруг, Онешко обернулся и увидел проверяющего в таком виде. — Эй, ты в норме? Или решил прямо в моей хате все кровью забрызгать? — Да, я нормально, от жары наверное… — в глазах резко потемнело, в ушах раздался звон, его ноги подкосились и он упал на пол, ударившись головой о мягкое ковровое покрытие персикового цвета. Если бы вместо покрытия был ламинат или, еще хуже, плитка, то ассистент мог бы получить сотрясение мозга. Для Онешко это было также неожиданно, как снег, свалившийся на голову. Он стоял и несколько секунд смотрел на него, не понимая что делать. Ему было все равно на этого чувака, он не хотел, чтобы в его квартире нашли чей-то труп или чтобы компания потеряла его на работе и заявилась сюда, к нему домой. Пару мгновений на раздумья и вот он уже возле неизвестного пока что ему, молодого человека. Он взглянул на его бейдж, и прочитал, что его зовут Руслан Тушенцов. «Хм, не знал, что они начали парней набирать и еще моложе двадцати пяти…» — Господи, блять, наберут стажеров хуй пойми где, а потом мучайся! — недовольно проворчал Онешко, волоча того на диван и начал нащупывать пульс. — Ну, жив, вроде… Набрав воды в стакан, Юлий принес его в гостиную и поставил на журнальный столик, а сам ушел в спальню, чтобы посмотреть салфетки и протереть кровь с лица парня. Из лекарств, кроме прописанных ему препаратов, в аптечке был только аспирин и витамины. Так что, предложить «че-нибудь от давления» незнакомцу Онешко навряд ли сможет.