Кокон безумия

      Солнце поднялось высоко над островом, опаляя его своими горячими, невыносимы для людей, лучами. Где-то недалеко от дома Вааса недовольно хрюкая, неслась толстая свинья за которой уже гнался один из пиратов, громко матерясь при этом. Некоторые пираты, лениво курившие косяк возле разрисованной стены странным ярко-синим граффити, молча наблюдали за этим обычным происшествием. Сам король пиратов в это время сидел у себя дома за ноутбуком, пытаясь разобраться с папками. Он не мог понять, куда ему Люк прислал фильм. Ведь сегодня именно тот день, когда Рассел соизволил показать свой бизнес во своей красе — прислал порнофильм Монтенегро. Для компании Ваас пригласил Итана Кинкейда, который с удовольствием уже шел к дому Монтенегро. Его лицо озаряла веселая улыбка, а глаза блестели от предвкушения. Как и остальные его братья по оружию, смотреть порно он любил, а практиковать еще больше. Итан уже почти подошел к обшарпанной двери босса, как мимо него промчалась свинья, нагло сбив мужчину с ног. Пират неуклюже свалился на землю и автоматически кинул брезгливый взгляд на животное, которое уже почти скрылось за зданием. Раздражение острой колючей проволокой обвилось вокруг разума Итана.       — Блять, ну куда! Сука! — закричал светловолосый мужчина, бежав за свиньей. Он промчался мимо Кинкейда, даже не взглянув на лежащего. Итан медленно поднялся с земли и начал стряхивать пыль с рук и штанов. Ему хотелось сейчас погнаться за этим пиратом и самому повалить его в грязь мощным ударом приклада по затылку. Но компания Вааса важнее.       — Да вы издеваетесь, блять?! — крикнул он вслед убегающему. — Потом я нашинкую тебя и твою ебаную свинью! Итан горько вздохнул. Иногда пираты выводили его намного больше, чем Ракьят. Мужчина взялся за ручку и открыл дверь, а затем нырнул внутрь. Предстоящий просмотр порнухи нового кукловода Вааса Монтенегро подстегивал горячий интерес и заставлял двигаться быстрее от нетерпения. Поэтому Кинкейд очень быстро добрался до комнаты короля пиратов и без стука вошел в нее. Монтенегро кликал мышкой и напряженно смотрел в монитор, что-то ища взглядом.       — О, босс, вы еще не посмотрели, да? — спросил тихо Итан, проходя к приготовленному для него стулу. Ваас неторопливо повернул голову к пришедшему и игриво улыбнулся.       — Нихуя, Итан. Я только нашел куда он вообще его прислал. Люк usos* нихуево умные и хитрые методы для передачи видео, — произнес спокойно Монтенегро и уставился вновь в монитор. Кинкейд молча сел на стул и с ожиданием тоже туда уставился. В голову короля пиратов вдруг пришла картина, где они с Джиной сидели и смотрели порнуху. Для Вааса было весело наблюдать за реакцией своей девушки. Она явно не любила смотреть порно, а вот занималась им с диким наслаждением. «И куда ты съебалась, детка? Смотрела со мной порнуху, а потом мы бы поебались. Ну и какого хуя?» — пролетели тоскливые мысли в голове испанца.       — Бля, была Джина рядом, то стало бы веселее смотреть. Только вот хуй знает, куда она делась, — с какой-то скрытой грустью сказал мужчина и навел курсор на видео файл под названием «Отлижи у смерти». Кинкейд вспомнил, как привел девушку на аванпост в качестве охраны. Только после неплохой вечеринке он ее не нашел. Командир пиратов думал, что она ушла обратно в лагерь или же по своим каким-то делам. Но, кажется, она не вернулась с того момента. И мужчина понятия не имел куда она могла пропасть и каким образом. На них не нападали Ракьят, чтобы переложить вину на них. Однако, Джина сама могла каким-то образом на них нарваться при уходе в лагерь. «Но ведь она такая сильная… Что же могло пойти не так?» — пролетела мысль у Итана в голове, однако вида о том, что он может что-то знать, не подавал.       — Я тоже не знаю. Последний раз я ее видел тогда под деревом, — уверенным голосом произнес Кинкейд, не давая ни намека на то, что он откровенно лжет. Монтенегро с интересом взглянул на него и, буквально, минуту рассматривал его лицо, чувствуя нутром, что здесь что-то не так. Было в голосе Итана нечто скрытое, темное, уродливое. Ему казалось, что Кинкейд что-то скрывал, однако Ваас не мог точно сказать так это или нет. Каким-то волшебным образом Расселу удавалось сразу понять лжет ли ему человек или нет, а вот Монтенегро этого не умел.       — Похуй, найдется, — произнес он слегка равнодушным голосом, однако, в глубине души у него сияла надежда. Он верил в то, что говорил и надеялся, что эта вера оправдана. Ведь она не могла просто так взять и пропасть. Джина являлась отличным бойцом по мнению Монтенегро и просто так исчезнуть она не могла.       Ваас повернулся к монитору и демонстративно потер руки.       — Итак, ты готов узреть шедевр моего невъебенного босса? — спросил он и, не дожидаясь ответа, нажал на левую кнопку мыши. На весь экран включилось видео. Сцена проходила в спальне, которая имела темно-красные тона и приглушенный свет. Выглядело все с эстетической точки зрения очень даже неплохо. На большой кровати с балдахином лежала обнаженная девушка с черными короткими волосами. Ее карие глаза выражали лишь страх и дикую панику. Конечности девушки были привязаны к кровати тугим жестким канатом. Фигура девицы заставила Вааса улыбнуться — худенькая, с подчеркнутыми округлостями. Итан тоже мысленно оценил прекрасную фигуру девушки.       — Ого, начало мне уже нравиться, — с улыбкой произнес Кинкейд, с особой внимательностью наблюдая за происходящим.       — Отпустите меня! Чертовы извращенцы! Я ненавижу вас… НЕНАВИЖУ! — заорала девушка, начиная брыкаться. В кадр медленно вплыл мужчина в черном балахоне. Его лицо надежно скрывал капюшон. Выглядело все, словно происходил какой-то таинственный ритуал. В руках мужчина держал пакет для мусора наполненный чем-то.       — Все знают, что любовь прекрасное чувство, Мия, — начал мужчина тихим голосом, сжимая пакет. — И я хочу доказать тебе, что она может быть даже после смерти. Мужчина перевернул пакет и высыпал содержимое прямо на девушку. Из пакета полилась кровь и что-то выпало. Тело невинной жертвы окрасилось в темно-красный цвет, а рядом валялись отрубленные части тела и внутренние органы. Девушка пронзительно закричала и сапфировые слезы брызнули из карих глаз.       — Нихуя себе. Я думал, что там без… Что будет дальше? — спросил скорее себя, чем рядом сидящего, Итан. Он завороженно наблюдал за сценой на видео, чувствуя внутри какой-то слабый скребущий голод. Голод — леденящий все внутри, грызущий где-то в груди. И он являлся слишком странным для Кинкейда, который раньше такого не ощущал. Только если в одном единственном моменте, когда Джина напала на ракьятовца. Что-то было в этом голоде противоестественным и совершенно неправильным. Однако, он был настолько слаб, что Итан не придал этому чувству должного внимания. Далее на экране мужчина среди кучи окровавленных органов и конечностей нашел и взял отрезанную руку и нагло стал ласкать мертвыми пальцами ее клитор. С неровного обрубка еще капала кровь.       — Мия, твой покойный муж хочет тебя до сих пор. Ты чувствуешь это? Он тянется из пучины бездны, дабы довести тебя до оргазма. Разве ты можешь это отвергать? — спросил мужчина, лаская ее клитор. Девушка стала еще сильнее брыкаться, словно это могло ей каким-то образом помочь. Тем временем мужчина перешел на более активные действия. Он попытался ввести ей во влагалище пальцы отрубленной руки, но это плохо выходило. Затем он откинул куда-то руку прочь и опустился, шаря по залитому кровью полу в поисках нужного органа. Он достал отрубленную голову темноволосого парня и поднес к своему уху. Глаза жертвы были закрыты, а рот слегка приоткрыт, обнажая белые зубы. С отрубленного края тонкой струйкой стекала багровая кровь, нагло капая на постель.       — О, Мия… Он говорит со мной. И знаешь, что он только что сказал? — спросил незнакомец в балахоне и с безразличием откинул голову куда-то прочь. — Он хочет войти в твою плоть. Ты понимаешь, что это значит? Девушка сотрясалась в безудержных рыданиях и явно не могла ответить своему садисту. Мужчина молча поднял с пола отрезанный пенис и в другую руку взял острый длинный нож. Его лезвие заманчиво блестело в темно-красном свете ламп.       Итан с интересом наблюдал за каждым движением на экране. В его душе царил ледяной ужас. Он много что видел в своей насыщенной жизни, однако, то, что происходило на экране — являлось новинкой. И с одной стороны это ужасало, ведь всё, что там было — происходило по настоящему, без всяких постановок. Но с другой, что-то внутри наслаждалось этой грязью. Ваас тоже смотрел такой жанр впервые и его поражало то, что есть люди, которые от этого приходят в экстаз, у которых от этой всей омерзительной картины встает не по-детски. А тем временем человек в балахоне занес нож над жертвой и вонзил его прямо ей в живот. Почти черная кровь мгновенно выступила из небольшой раны. Мощный крик, больше походящий на вой, прошелся по комнате. Человеку в балахоне было абсолютно все равно на пронзительный крик своей жертвы. Он с усилием стал расширять рану, двигая ножом туда-сюда, заставляя девушку корчиться от боли и кричать настолько громко, что, казалось, объектив камеры потрескается.       — Ты должна говорить своему мужу спасибо за то, что он так тебя любит, — проговорил грозным голосом мужчина, вытаскивая из раны нож. — Его любовь имеет жизнь даже после смерти. Разве это не романтично, Мия? Итан мысленно представил себя на месте этого человека в балахоне. Смог бы он поступить точно также, находясь в комнате, где просто смердит кровью? Смог бы он брать в руки отрубленные конечности и совершать подобные манипуляции? Как ни странно, ответа он не знал. Возможно, то, что на экране выглядело не так уж пугающе, как думалось, однако, если оказаться там, вместе этого человека в балахоне или жертвы, то все бы выглядело абсолютно иначе. Запах и осязание играли важную роль. Кинкейд вдруг поддержал мысль о том, что лучше он будет смотреть это на экране монитора, чем участвовать в подобном. Ваас, на самом деле, тоже не хотел бы находиться посреди этого. Ведь одно дело, когда ты берешь пистолет и убиваешь кого-то без содрогания в душе. Но другое дело, когда тебе надо калечить человека конечностями трупа или что-то подобное. Люк действительно снимал то, что не каждому подходило.       — Он сейчас начнет делать то, что я думаю? — неожиданно спросил Итан и, в подтверждении его мыслей, человек в балахоне стал медленно засовывать обмякший член прямо в сделанную рану. Он входил в нее, словно в реальное влагалище, выпуская наружу еще больше крови. Она, будто чистый рубин, блестела в приглушенном свете.       — Неужели кто-то на это дрочит? — задал он другой вопрос, приоткрыв рот от увиденного. Ваас молчал, наблюдая за приближением камеры. Видеокамеры снимали с разных красивых и точных ракурсов. Камера приблизилась настолько, что было видно, как мертвая плоть погружается в сочащуюся кровью рану из живота. Человек в балахоне даже вдавливал его в кожу, слегка поднимая его. Черные кожаные перчатки на его руках покрывались рубиновыми каплями. Крики девушка заметно приглушили, дабы сфокусировать все внимание на данной сцене.       — Пиздец, — только и смог сказать Монтенегро, быстро выключив видео. Смотреть дальше не было никакого желания. Если это только начало, что могло случиться потом? Какие извращенные действия они бы выполняли с отрубленными конечностями.       — Точно пиздец, — полностью согласился с ним Кинкейд, продолжая пялиться в монитор, словно на экране вновь заиграет видео. Монтенегро подумал о том, что нужно скорее что-то употребить, дабы легче перенести увиденное. Самое непонятное для испанца было то, что Рассел снимал это без употребления каких-либо веществ. Он являлся абсолютно трезвым и мог выносить даже это, находясь в одной комнате и следя за действием операторов. «Вот он точно ебанутый», — мысленно вынес вердикт мужчина, пребывая в легком оцепенении вместе с Итаном. Они сидели, погрузившись каждый в свои мысли, пытаясь хоть как-то отделаться от увиденного. Ведь то, что они посмотрели, какой-то липкой грязью обволакивало их разум. От этой грязи хотелось быстро избавиться, вымыться, вычистить себя до красных пятен. Даже Ваас, сознание которого искалечили наркотики, тоже пребывал сейчас в этом состоянии. И оставалось гадать, что происходит в разуме Люка Рассела, который снимал такие сцены с невиданным удовольствием.