Кокон безумия

You're insecure, I can see the fear that breeds in your heart. Where will you run, where will you hide. I see the blood drip from eyes. Who will survive, let's get it on, then we'll fight. (Adema — Immortal)

      Пират по имени Джеймс сидел на самом нижнем уровне радиовышки. Сзади него валялась снайперская винтовка, а рядом лежала помятая полупустая синяя пачка с чипсами. Мужчина держал в руках черный бинокль, предельно внимательно смотря в него и громко чавкая. Внизу, в прохладной тени радиовышки, находился Итан с еще одним пиратом. Перед ними на коленях, понурив голову, стояли две женщины из Ракьят, связанные тугой веревкой по рукам. Они заметно дрожали, стараясь почти не двигаться. Ведь им казалось, что лишнее движение еще больше разозлит пиратов. На их лицах были ссадины и кровавые подтеки — последствия развлечений пиратов. Итан с каким-то восторгом взирал на них, чувствуя полное превосходство перед жертвами. Его синие глаза заметно искрились гордостью.       — И чего вы такие молчаливые? Не нравятся условия, да? Не нравится то, что вас, как ебаный скот, связывают и ставят на колени? — спокойно спросил Кинкейд, медленно раскуривая сигарету. Сейчас мужчина полностью наслаждался ситуацией и получал удовольствие только от одного вида связанных невинных пленниц. Он медленно затянулся и задумчиво посмотрел на одну из женщин в зеленой рубашке.       — А че тут скрывать? Вы и есть ебаный скот! Вас всех нужно перебить и скормить животным, как груду ненужного мяса, — с брезгливостью отозвался Кинкейд и, кинув недокуренную сигарету на землю, потушил ее носком ботинка. — Скормил бы я вас тигру заживо или еще какой-нибудь хищной твари. На его ум резко пришла Джина, которая в одном из самых странных воспоминаний буквально ела человека. Ее сейчас не хватало здесь. Итан не привязывался к этой девушке, однако, что-то в ней было такое, что смогло зацепить мужчину. Пусть он и использовал ее в своих целях, но не думал, что ее убьет Ваас. Он до сих пор не мог в это поверить. Вообще ему должно быть все равно на это, ведь это жизнь Вааса и плевать кого он там убивает. Однако что-то внутри смерть Джины настолько задевала, что хотелось открыть рот и завыть, подобно волку. Кинкейд мало понимал это чувство и вообще не мог разобраться, что именно с ним происходит, но старался не давать этому выход.       Джеймс в это время начал хихикать себе под нос, запихивая очередную порцию чипсов в рот, увидев через бинокль знакомое лицо. По дороге, прямо к радиовышке, брел Джейсон со своим привычным походным рюкзаком сзади. На его светлом поясе виднелся длинный чехол от мачете. Броди выглядел каким-то другим. В нем будто исчез прежний героизм и рвение уничтожать все вокруг. Он шел, словно какой-то странник, которому стало на все плевать. Джеймс уже хотел потянуться за снайперской винтовкой, но ситуация с Джейсоном изменилась. Ему далеко уйти не дали. Небольшая серая дикая собака с хищным оскалом выпрыгнула на него из ближайших кустов, повалив на землю. Броди, без страха и содрогания, вытащил длинный мачете из чехла и, не дав псу себя укусить, перерезал тому шею, впился зубами в длинный порез. Пират удивленно присвистнул и снова засунул в рот жменю чипсов, с интересом наблюдая за тем, что творилось. То, что происходило на его глазах — являлось чем-то невероятным. Вряд ли ему кто-то поверит, если он расскажет об этом другим.       — Ох, нихуя че творит! — воскликнул Джеймс. — Ебать че делается то. Джейсон совсем башкой поехал. Уже псов кусает. Вот же ебанат недоделанный. Итан, услышав имя «Джейсон», повернулся и, подняв голову, внимательно взглянул на спину пирата. Ему совершенно не хотелось, чтобы кто-то испортил веселье. Особенно, если этим кто-то является сам Броди.       — Не понял… Здесь рядом Броди? — озадаченно спросил он, думая, что ему предпринять. Итан находился даже не на аванпосте. Если Джейсон нападет, то это будет достаточно серьезная битва с большой вероятностью проигрыша для пиратов.       — Да, Кинкейд. Он такое творит, это пиздец! — Джеймс наблюдал, как Броди отпихнул труп собаки и, медленно поднявшись, стал сплевывать кровь на землю. — Вцепился зубами в шею пса, как ебаное животное. Сейчас я его убью к хуям, не волнуйся. Кинкейд отвернулся, полностью полагаясь на Джеймса. Пират, который находился рядом с Итаном, сжал автомат сильнее, словно это придало ему сил. Кинкейд снял с пояса небольшой боевой нож и, подойдя, к одной из женщин, осторожно поднес лезвие к ее щеке.       — Слышишь? Кажется, ваш ебаный спаситель идет. Но увы, его путь тут окончится быстро и легко, — уверенным голосом произнес мужчина, улыбнувшись. В этот момент послышался выстрел и Итан, обернувшись, приготовился похвалить пирата. Однако, Джеймс лежал, упираясь головой в железное строение. Было понятно, что выстрелить в Броди он не успел, зато Джейсон успел выстрелить в него.       — Вот же блять! — прорычал Итан и, быстро убрав нож, начал доставать пистолет. Второй пират отлетел также быстро, как и Джеймс. Он не успел даже найти укрытие, как шальная пуля попала ему точно в голову, и свалился на землю мертвой грудой. Кинкейд вытащил пистолет и быстро развернулся. Броди стоял возле радиовышки, держа в руках снайперскую винтовку. Дуло которой было направлено прямо на Итана. Пленницы подняли головы с дикой надеждой взирали на пришедшего, тихо молясь. Кинкейд был поражен, как выглядел Броди — диким, устрашающим, совершенно ненормальным. С полных губ стекала струйка крови, словно у какого-то вампира. Итан, заглянув в зеленые глаза Джейсону, не увидел там ни жалости, ни сожаления, ничего, что было присуще ему по рассказам. Он хотел уже выставить перед собой пистолет и выстрелить в пришедшего, но…       Какое-то странное чувство посетило его. Смотря на Броди, Итан ощущал непривычное и абсурдное чувство родства. Словно тот, кто стоял перед ним — являлся братом. Кинкейд не понимал, как вообще возможно чувствовать такое к врагу. Джейсон, стоя перед пиратом, внимательно смотрел на него, не двигаясь. Он тоже чувствовал то же, что и Итан — чувство родства. И такого он не испытывал даже к Райли или Гранту. Слишком сильным и необычным являлось чувство. Именно из-за него Джейсон не спешил нажимать на курок. «Не понимаю, передо мной же один из этой шайки наркоманов, а я чувствую к нему такое…»       — Ты пришел за ними, Джейсон? Пришел спасать невинных? — смело спросил Итан, кивнув на жительниц, у которых от надежды заблестели глаза. Он по прежнему сжимал в руках пистолет, однако это мало чем могло помочь в данной ситуации. Броди взглянул без особого интереса на пленных и криво усмехнулся.       — Они мне не нужны, — с неподдельным безразличием проговорил он, подходя ближе. Мужчина подошел совсем близко к пленницам и без колебаний направил дуло винтовки прямо в висок одной из них. Женщины жалобно заговорили на неизвестном языке, что еще больше раздражало Джейсона. Он с отвращением вспомнил, как общалась со своими подчиненными Цитра — на том же языке. Итан удивленно наблюдал за Броди, не веря в то, что видит. По его мнению, это было невозможным. Ведь этот человек был предан Цитре до мозга костей. «Неужели слухи правдивы и Джейсон сошел с ума?»       — Но ты же… Ты же за Ракьят, — неуверенно проговорил он, чувствуя желание убрать пистолет. Однако, это было слишком нелогично в данной ситуации. Джейсон без какой-либо жалости нажал на курок, выстрелив прямо в висок пленницы. Женщина свалилась на землю, прикрыв глаза. Из маленькой круглой раны медленно вытекала кровь. Вторая пленница отчаянно завизжала и Броди, не стерпев этого крика, заехал ей со всей силы прикладом по лицу. В этот момент в его глазах не вспыхнула привычная жалость или что-то подобное. Джейсону не доставляло удовольствие то, что он делал, однако и никакой жалости не вызывало. Он ничего не ощущал, убивая невинных. Женщина еще больше погрузилась в рыдания, умоляя ее освободить. Только Броди не находил это прекрасным вариантом, поэтому безжалостно выстрелил в висок и ей. Итан не переставал поражаться, наблюдал за действиями врага, до сих пор отказываясь верить в происходящее. Он даже подумал о том, что попал в какую-то альтернативную вселенную, где Джейсон стал пиратом Вааса. Но все обстояло иначе и реальнее. Броди — тот, кого приютило племя и обеспечило его всем необходимым, пошел по какой-то нелогичной причине против своих спасителей. «Что же именно заставило тебя пойти против племени?»       — Ракьят? — заинтересованно переспросил Джейсон, посмотрев на Итана. — Пошли на хер Ракьят! Как и Ваас. Все вы пошли на хер! Насчет Ракьят мужчина удивился. Кажется, Броди действительно сошел с ума или нашел какую-то непомерно страшную причину, которая заставила его поступить именно так. Насчет Вааса Итан согласно кивнул. Ему хотелось, чтобы умер Монтенегро. После той жаркой ночи, лицезрение которой поломало что-то в Кинкейде, он был лишь за то, чтобы короля пиратов свергли.       — Хочешь убить Вааса? — с теплой улыбкой спросил мужчина, словно разговаривал с другом. — Отлично, дерзай. Я не буду против. Броди прищурил глаза в непонимании. Он впервые встретил пирата, который был лишь рад смерти босса. И это являлось чем-то неправильным в разлагающем представлении американца о пиратах Монтенегро. Чувство чего-то близкого, некоего расплывчатого откровения, заставляло его сердце биться чаще. «Мы явно встретились не просто так», — пролетела странная мысль.       — Он же твой босс, — уверенным голосом произнес Джейсон, лениво смахнув пот со лба. — И ты не против, чтобы я убил его? Итан потупил взгляд в землю, вспоминая то, что ему удалось увидеть в доме Вааса ночью. Это, как ни странно, раздражало и вызывало омерзение еще сильнее. Кинкейду искренне хотелось вытряхнуть воспоминания об этой ночи, вычистить из себя, чтобы этого просто не существовало. Поэтому в его сознании Ваас сравнялся с каким-то омерзительным предателем. Только Итану было совсем неясно от чего он чувствует то, что чувствует.       — Теперь да, — тихо сказал он и смело посмотрел в глаза врагу. — Мне все равно. Если хочешь убить его, что ж, путь открыт. Бери катер и уебывай отсюда прямо к нему. Скучать не буду, поверь. Броди почувствовал подлинный интерес к этой ситуации. Она являлась настолько необычной, что он даже опустил снайперскую винтовку, давая понять, что убивать пирата не собирается. «Это так странно… Ваас давал им все. Неужели что-то изменилось?»       Джейсон часто видел в пиратах Монтенегро глупых мужчин, которые держались за наркотики, как держится утопающий за драгоценные капли кислорода. По мнению Джейсона, все пираты Вааса являлись ненормальными наркоманами, которые все делали ради очередной дозы. Но пират, стоящий перед Броди, оказался другим. И это было чем-то удивительным — встретить среди всей шайки именно его.       — Как твое имя? — неожиданно для себя спросил мужчина, чувствуя, как жара медленно захватывает его в свой горячий капкан. Прохладная тень, которую давала радиовышка, почти не спасала. Кинкейд слегка удивился вопросу, ведь совершенно не ожидал, что Джейсон Броди задаст что-то такое, личное. Все-таки даже находясь в какой-то дружественной атмосфере, они все равно являлись врагами. Только вот ничего враждебного в воздухе не ощущалось.       — Меня зовут Итан, — представился мужчина, по прежнему сжимая в руке пистолет. Он выскальзывал из потной ладони и приходилось его удерживать. — А слухи верны? Это действительно правда, что ты в одиночку уничтожил Аманаки? На ум американца пришла та самая ночь, когда Ракьят во всю мощь праздновали победу над Вендиго. Странно, что сама жрица не танцевала в ту ночь в деревне. «Я бы сжег эту суку заживо», — пронеслась мысль в голове и Джейсон почувствовал какое-то удовольствие от того, что представил, как Талугмай корчится в мучениях, полностью находясь в рыжем огне.       — Да, я спалил их деревню дотла, — голос Джейсона заметно понизился и в зеленых глазах заметался огонь наслаждения. — Но это сейчас не так важно. Мужчина на минуту замолчал и взглянул на пирата, гадая, почему же он сейчас не кричит на него матом и не пытается выстрелить в своего врага.       — Я не понимаю, почему ты… Ты не защищаешь Вааса и все такое, — задумчиво произнес Джейсон, не сводя взгляд с пирата. В глазах Итана промелькнула боль и он поспешно отвел взгляд. Для него сейчас тяжелой ношей оказалось то, что он осознал совсем недавно.       — Да так, — отмахнулся мужчина, грустно улыбнувшись. — Он убил свою зубастую подружку. Джейсон сначала не понял о ком речь, ведь единственная зубастая подружка Вааса — Джина. Но ее убила Цитра и теперь гордится этим, словно павлин своим хвостом. «Скоро твоей гордости придет конец. Я перережу тебе глотку, сука.»       — Он убил… Джину? — с непониманием уточнил Джейсон, не находя больше догадок на этот счет. Итан согласно кивнул и отвернулся. Его сердце забилось чаще, а дыхание стало каким-то порывистым. Осознание смерти этой девушки почему-то подкашивало его состояния. И пират понятие не имел, от чего и почему это происходит. Ведь с Джиной они не были лучшими друзьями и друзьями вообще.       — Ага, убил ее в своих галлюцинациях и закопал, — с жуткой грустью в голосе произнес он. — Я видел… Я видел, как он развлекался вчера ночью с одной из врачей. Итан не понимал еще кое-что — почему так легко и быстро раскрывается перед противником. Обычно такую информацию он не распространял даже своим. «Во всем явно виновато это чувство родства. Но откуда оно взялось?» Кинкейд не чувствовал со стороны Броди какой-то угрозы или подвоха, но все равно это вряд ли заставило его бы так открыто говорить. Джейсон хотел тут же разоблачить этот странный и непонятно откуда взявшийся факт, однако, что-то внутри его остановило. «Если пират верит в то, что Ваас убил Джину, то пусть верит. Смута в рядах работорговца мне на руку», — к таким выводам пришел Броди, продолжая вытягивать из пирата информацию. Неизвестно, каким образом он понял вдруг, что австрийка погибла от рук своего же парня. Но Джейсону было интересно узнать все.       — Развлекался? — уточнил американец, внимательно анализируя сказанное пиратом. — То есть ты хочешь сказать, что… Что после смерти Джины он трахается с другой? Для Броди, если это вообще являлось правдой, не было чем-то удивительным, что Ваас вдруг занимается сексом с другой. Джину, очевидно, он не любил и она являлась для него игрушкой и ручным зверьком. Джейсон лишь жалел, что девушка, вероятно, ему верила. Впрочем, Броди тоже верил Цитре. И чем это все закончилось?       — Да-да, именно так, — подтвердил Итан и стал ходить туда-сюда, стараясь выпустить свои накопившиеся эмоции. — Я так ахуел. Я думал… думал, что они любят друг друга и все такое. Но это оказалось не так. Мне должно быть похуй, но… Я почему-то ненавижу Вааса за это и буду лишь рад, если ты его убьешь.       Кинкейд остановился прямо перед Джейсоном, продолжая ощущать мощное чувство родства. До сих пор пират не понимал корень этого чувства, но оно правило им. Он не мог поднять пистолет и выстрелить прямо в голову заклятому врагу Вааса. И оно заставляло его говорить более открыто, более откровенно. Броди тихо выдохнул, пожав плечами. Впрочем, чему он должен удивляться? Ваас использовал Джину, как Цитра использовала Броди. Они оба оказались заложниками фальшивой любви и марионетками. Только Джине повезло еще меньше — она погибла. «А ведь… Я мог ее спасти», — пролетела трагичная мысль в голове бывшего ракьятовца. Джейсон ставил на то, что если бы вдруг Монтенегро узнал, что Джина находится в храме — не спас ее. Он слишком труслив. И к тому же, по мнению Броди, Ваас оставил бы Джину умирать, потому что она для него всего лишь игрушка. Броди только сейчас понимал, что их борьба являлась бессмысленной. Джина такая же, как он — одинокая, разбитая, нуждающаяся в надежной реальной любви. «Жаль, что я понял это слишком поздно.»       — Не ожидал, что кто-то из пиратов будет идти против своего босса, — пытаясь оторваться от своих размышлений, произнес Джейсон. Итан, понимая, что их разговор подошел к концу, указал пальцем свободной руки на снайперскую винтовку. Он откуда-то прекрасно знал, что человек перед ним его не тронет.       — Ты собирался меня убить, Броди? — с какой-то насмешкой спросил Кинкейд. — Что ж, дерзай. Джейсон взглянул на винтовку, а затем перевел взгляд на пистолет, зажатый в ладони пирата. Он мог в любой момент поднять его и выстрелить, но он этого не сделал. «Неужели он чувствует то, что и я?» Броди не мог поверить, что это просто совпадение. Вероятно, что существовала какая-то связь и логика всего этого. Только пока что Джейсон ее не видел. Он взглянул на радиовышку, раздумывая над ответом. Логичнее всего было просто взять и выстрелить в пирата, только вот чувство родства не позволяло. Броди не мог этого сделать. Он будто оказался перед братом, который перешел на сторону врага. Только вот такое было просто невозможно — Итан никак не мог являться родственником Джейсона.       — На самом деле, — со вздохом начал говорить американец, переведя взгляд вновь на ожидающего пирата, — я не хочу тебя убивать. Я не понимаю, почему и как противостоять этому чувству, но убивать тебя я не хочу. Признание этого факта принесло ему какое-то внутреннее облегчение. Кинкейд как-то странно усмехнулся и медленно убрал пистолет. Он точно знал, что Джейсон не блефует.       — Ебать, Броди, расскажи я кому-то, что мы с тобой болтали, словно два старых друга, никто не поверит, — проговорил он, склонив голову и рассматривая Джейсона. Итан уже отметил явные изменения в поведении мужчины и сейчас еще больше замечал, что Джейсон, которого ему описывали явно не совпадал с тем, кто стоял перед ним. Манера речи, поведение и, конечно, мотивы поступков являлись иными. Эта странная метаморфоза явно была вызвана чем-то очень сильным и колоссальным в жизни Броди. Только сам мужчина не признался, что именно заставило его идти против Ракьят. Броди тоже бы не поверил такому повороту событий, сообщи ему кто-то о таком тогда, когда он следовал всем правилам жрицы.       — И все же… Что заставило пойти тебя против Ракьят? — смело задал свой самый волнующий вопрос Итан. Джейсон грустно улыбнулся, а затем отвернулся и вздохнул. Он не хотел развеивать иллюзии Кинкейда насчет смерти Джины.       — Все из-за моей тени. Они убили ее, — как-то загадочно решил ответить Броди и пошел прочь, оставив недоумевающего Итана смотреть ему вслед.