Кокон безумия

Nothing can satisfy The appetite Of the beast inside Nothing's going to save your life You can't run this time (My Enemies & I — The Beast Inside)

      Насыщенный запах морской воды бил прямо в нос, а яркие лучи необычно красного солнца слепили глаза. Люк поднял руку, прикрываясь ладонью от горячих ярких лучей. Он щурился, пытаясь понять, где находится и как сюда попал. Достаточно быстро привыкнув к яркому свету, мужчина бросил взгляд на море, а затем на песок и осознание того, что он находится на пляже острова Рук ворвалось в его разум, словно порыв ледяного ветра. Люк никак не мог понять, почему этот пляж принадлежит именно острову Рук, ведь какого-то особого отличия в нем нет. Однако, ему от чего-то так думалось. Он осмотрел себя сверху вниз, отмечая, что сидит на теплом песке. Его одежду составляло то, в чем он пришел в дом Джины. Люк не мог понять, как именно оказался здесь, но некоторые догадки уже прорывались в его сознание. Мужчина медленно поднялся, осматриваясь и попутно стряхивая с себя песок. Слева от него стеной стояли подозрительно молчаливые джунгли, а справа находилось море. Самое странное для Рассела являлось то, что ни криков птиц, ни других звуков здесь не было слышно. Джунгли — молчаливые наблюдатели, слегка покачиваясь от слабого ветра, внимательно наблюдали за каждым шагом Рассела. И вряд ли они что-то в себе хранили или кого-то. Люк мог с уверенностью сказать, что джунгли, вопреки логике и здравомыслию, абсолютно пусты. Еще пытаясь понять, как тут оказался, мужчина сделал несколько шагов вперед и замер.       Прямо напротив него появились, словно по волшебству, люди, которых он настолько хорошо знал, что отказывался верить, что видит их. Глаза мужчины расширились от удивления, а рот слегка приоткрылся. Его сердце забилось чаще, а внизу живота появился какой-то тугой неприятный комок, состоящий словно из игл. Ему хотелось закричать на весь пляж от того, что видел он невозможную картину. Ведь прямо напротив сидели его собственная копия с Эйрой. Они мирно беседовали с друг другом явно не догадываясь, где находятся. А их слова, как ни странно, тонули в ледяной тишине. Что бы там не говорили эти двое — Люк их не слышал, словно они просто открывали рты. Эйра — черноволосая девушка с поразительно светло-карими глазами лучезарно улыбалась. На ней оказалось надето белое длинное платье с рисунками разных красивых цветов, которое Рассел хорошо помнил. Длинные прямые волосы едва доставали до пояса. Слегка загорелая кожа заманчиво переливалась на солнце. Рядом с ней сидел Рассел, который безмятежно улыбался. Его влюбленный взгляд всякий раз шарил по телу своей спутницы и не было сомнений в том, что эта парочка друг друга безумно любила. Двойник Рассела выглядел тоже иначе: на нем красовалась оранжевая рубашка с короткими рукавами, на которой были изображены пальмы. На джинсовых бриджах виднелись следы песка и воды. Люк вдруг понял, что он видит себя тем, кто только-только приехал на остров. Только вот ошибка состояла лишь в том, что он изначально посетил далеко не архипелаг Рук. Мужчина стоял, наблюдая за самим собой — добродушным, романтичным, веселым. Тем, кто никогда бы не смог убить человека, тем, кто видел в кровопролитии лишь уродство. Волна липкого отвращения прошлась по разуму Люка, наблюдавшем эту слишком добродушную и милую картину. Ком из острых игл образовался теперь где-то в районе желудка и тело непроизвольно свело неприятной судорогой. Расселу хотелось буквально вырвать от того, что он видел. Тошнота возникла наяву и мужчина слегка отвел взгляд от парочки, дабы его не вырвало.       — Как же это все омерзительно, — тихо произнес он сам себе, недовольно сложив руки на груди. Он вовсе не боялся, что парочка, мирно болтавшая на песке, его услышит. Ему было абсолютно все равно. Справившись с тошнотой, Люк медленно двинулся к своему двойнику, думая о том, что мог бы попробовать что-то сотворить, дабы разогнать всеобщее веселье. Ведь больного рода желания насчет жены так и врывались в разум, сменяясь одним за другим. «Разрезать пополам? Вот только чем? Или может проломить череп? А может просто утопить? Интересно, здесь водятся акулы? Я бы мог преподнести им великолепное угощение», — подобные мысли возникали лишь при одном взгляде на бывшую жену. Его двойник явно светился от счастья, находясь с девушкой, ради которой был готов буквально на все. Но сам Люк чувствовал к ней подлинную горячую ненависть и желание уничтожить, втоптать в землю, превратить в кучу окровавленных ошметков, не менее. Рассел вдруг почувствовал мощное желание схватить пистолет или топор. Опустив руки, он подошел прямо к своему двойнику и встал за его спину. Эйра сидела, что-то неустанно болтая немым ртом, явно не замечая того, кто стоял позади ее, на тот момент, мужа. Ладонь мужчины непроизвольно сжала воздух, все еще чувствуя острое желание коснуться деревянной рукояти острого топора или же металлического корпуса пистолета. Но, к сожалению Люка, у него не было ни того, ни другого. Однако, это вовсе не исключало возможность убийства.       — Как ты хочешь умереть, дорогая Эйрочка? — с насмешкой спросил он, наблюдая за своей бывшей женой и мысленно жалея, что в руках нет ничего острого или огнестрельного. — Хочешь, я отрублю тебе голову? А может выстрелю прямо в висок? Или ты хочешь утонуть, слившись в одно единое с моей дрожащей сестрицей? Но Эйра вовсе не замечала Люка. Она продолжала что-то говорить, иногда смеясь и даже куда-то указывая. Один ее вид для Рассела был невыносим, а улыбка на милом лице била по сознанию одним горячим желанием — задушить эту стерву. Люку даже думать не хотелось, сколько всего он в жизни отдал ради этой девушки. Она, в конце концов, предала его, уйдя в племя. Она не захотела делить с ним ложе насилия и не приняла таким, каким он стал.       Эйра посчитала Люка подлинным злом и возжелала с ним покончить. Ведь ту империю, которую он создал, племя презирало и ненавидело. А та любовь, которая существовала между этими людьми, превратилась в горячую ненависть. Люк, даже зная, что она его не слышит и не видит, хотел высказать ей все в лицо. Когда еще будет у него подобная возможность? Может быть, это была всего лишь галлюцинация, а может осознанный сон. Хотя Рассел не мог понять, от чего видит такие галлюцинации, ведь наркотиков он вовсе не употреблял. А вот со снами была другая проблема — желания материализовались. А тут обстояло дело так, что желания, как ни странно, ни имели своей силы.       — Ты говорила, что любишь меня, — не обращая внимания на явный смех Эйры, Люк продолжил. — Твоя любовь ничего не стоила, но тебе очень повезло. Теперь она мне не нужна и я желаю лишь одного — твоего чудесного падения в яму. После этих слов что-то произошло: атмосфера вокруг явно изменилась. Молчаливые джунгли резко качнулись в сторону, словно от сильного порыва ветра, а по тихому морю разошлись небольшие волны. В воздухе вдруг стал угадываться кислый запах крови. Губы Эйры перестали шевелиться и она медленно подняла голову. Ее взгляд светло-карих встретился с пылающим ненавистью взглядом Люка. Он, как ни странно, мог поклясться, что Эйра видит его. Ее глаза расширились от ужаса, а рот раскрылся и из него вылетел душераздирающий крик ледяного страха, который Рассел очень ясно услышал, в отличие от немой беседы. Блаженство огромной силы прошлось по его разуму, а затем и телу. Ноги подкосились от такой желанной эйфории, а в области груди разлилось что-то невероятно теплое. От одного ее крика, полного дикого страха, душа Рассела радостно ликовала. Именно это то, чего он больше всего хотел услышать и увидеть — страх бывшей жены. И, по мере того, как он наслаждался застывшим ее криком, вокруг все с стремительной скоростью темнело. Небо вдруг превратилось в какое-то черное безвкусное полотно. Необычно густой серый туман возник ниоткуда, расстилаясь на песке и жадно поглощая тех двоих, за кем Рассел только что наблюдал. Белая большая луна появилась в небе на месте солнца, словно путеводный фонарь. Ее серебристое сияние проходило сквозь туман, подобно лучу и оно открыло Люку теперь совершенно другую необычную картину: на песке прямо перед ним лежала Эйра с разорванным горлом. Мертвый взгляд был устремлен в никуда, а глаза, которые минуту назад искрились счастьем, выражали лишь всепоглощающий ужас. Кровь стекала медленной струйкой из рваной раны и песок жадно впитывал ее. Белое платье оказалось полностью заляпано кровью, которая блестела в серебряных лучах луны. Лицо Люка озарила счастливая улыбка, а прилив радости внутри оказался настолько велик, что мужчина даже пошатнулся. Он внимательно рассматривал труп, чувствуя, как счастье, словно паутина, оплетает его с ног до головы. То, что он видел теперь — являлось его самым сильным и диким желанием. Именно к этому результату Люк охотно стремился. Немного отойдя от эйфории, Рассел заметил, что его двойник исчез. Кроме мертвой Эйры, на песке никого перед ним не было. «И куда же ты подевался?» — возник логический вопрос в его голове.       Люк хотел уже пошарить по песку, дабы нащупать еще кого-нибудь, только звук неистового рыдания где-то позади заставил его резко обернуться. Прямо позади него разворачивалась поразительная картина: Джина, одетая в синее греческого вида платье, стояла на коленях, безудержно рыдая и закрывая лицо окровавленными ладонями. Рядом сидел Джейсон в привычной синей майке и светлых штанах, нежно поглаживая ее по черным длинным волосам. При себе Броди имел, как заметил Рассел, только мачете. Джину Люк уже видел в одном из образов, которые передал ему тот, кто сделал его тем, кто он есть сейчас. А вот Джейсона Броди ему удалось узреть на том самом видео, которое они снимали с друзьями. Ваас прислал ему видео и каждого из компании Броди Люк знал в лицо. Люк не мог понять с чего эти двое явились перед ним. Ведь они являлись друг другу врагами, только вот было непохоже, чтобы Броди пытался уничтожить девушку. «Не понимаю… Почему они ведут себя мирно с друг другом?» Туман едва касался их тел, словно не решаясь накрыть своим плотным одеялом. Луна достаточно ярко светила, дабы рассмотреть парочку более детально.       — Ты не виновата, — проговорил Джейсон. В его глазах застыло неподдельное сочувствие и жалость, а лицо выражало грусть. Люк не мог понять, с чего это Броди испытывает такие чувства. Однако, если он перешел в Последователи, то все сейчас было явно неоднозначно. «Если верить всем данным на настоящий момент, Джина мертва», — напомнил сам себе Люк. Джина медленно убрала ладони от своего лица и теперь Рассел мог рассмотреть свежую кровь на ее губах и шее. Она загадочно блестела под серебряными лучами мертвой луны. Рассел вновь взглянул на бездыханное тело девушки и вдруг понял, что к чему. «Она убила Эйру», — поразила его догадку.       — Но это неправильно! Я не хотела ее убивать… Он заставил меня… Он… — дрожащим голосом говорила Джина, всхлипывая через каждое слово. То, что она совершила, явно приводила ее в уныние. Горячие слезы, смешиваясь с кровью, скатывались по щекам, падая на песок. Девушка выглядела очень подавленной и потерянной. Она смотрела в одну точку, слегка вздрагивая. Рассел не почувствовал к ней ни жалости, ни сострадания. Джейсон, оставив попытки что-то еще сказать, просто обнял девушку и прижал ее к своей груди, нежно поглаживая по голове. Люк молча наблюдал за ними, пытаясь понять логику и смысл происходящего. Сколько бы он не старался, понять почему Джейсон успокаивает своего врага и почему Джина убивается так из-за трупа — не мог. Это все выглядело как-то неправдоподобно.       — Ты не виновата в том, что он сотворил над твоим разумом. Ты не должна вот так убиваться, — тихо проговорил Броди, нежно поцеловав девушку в лоб. Но Джина не унималась. Казалось, это еще больше ранило ее. Она отстранилась от Джейсона и ее тело сотрясали неистовые рыдания. Девушка обхватила свое тело руками, посмотрев куда-то в сторону.       — Я не должна была… Я не должна была ее убивать, — прошептала Джина, посмотрев вновь на Броди. — Но я убила ее, словно зверь. Ты должен уходить, Джейсон. Ты должен сбежать и жить нормальной жизнью. У тебя есть шанс, а у меня его уже нет. Лицо Джейсона выражало теперь полное удивление. Он тихо выдохнул и вновь взглянул с каким-то легким отвращением на труп. На его лице промелькнули сомнения и в зеленых глазах угадывался страх, но это возникло лишь на несколько секунд. Затем сомнение сменилось решительностью.       — Нет, — твердо и уверенно проговорил мужчина. — Я не могу поступить так. Я не могу оставить тебя здесь одну, на растерзание этим монстрам, кружащим вокруг, словно мухи. Джина промолчала, продолжая рыдать. Ее явно не утешали сейчас ни ласковые слова, ни нежные прикосновения. Люк видел в ней сейчас побитого маленького зверька, которого наказали ни за что. Джейсон, поняв, что девушку ему не утешить, медленно поднялся с песка и взглянул в глаза Расселу.       — Ты, — резко заговорил он угрожающим тоном. — Какой же мерзкий и отвратительный человек! Ты доволен тем, что сделал, Люк?! Рассел удивленно приподнял бровь, не понимая, каким образом ему вообще удалось тут что-то сделать. Он, не зная, что ответить, шагнул назад и удивленно уставился на то место, где только что стоял. Перед ним находился исчезнувший двойник. Люк с ярым любопытством стал осматривать его, медленно кружа вокруг. Двойник Рассела не имел ничего общего с тем, кто совсем недавно сидел на песке и мирно болтал с Эйрой. Глаза излучали холодное равнодушие, а лицо представляла собой маска, не пропуская ни единую эмоцию на поверхность. Только лишь губы изогнулись в довольной акульей улыбке.       — Ты сам виноват, Последователь, — проговорил отрешенно двойник Люка. — Ты не оказался рядом, когда она корчилась от боли и молила прекратить. Но теперь это неважно, она выпила этой отравленной крови и теперь ненавидит себя за то, что совершила. В глазах Джейсона промелькнул гнев и его руки автоматически сжались в кулаки.       Рассел остановился справа от двойника, завороженно наблюдая за всей этой сценой. У него в голове роилось множество вопросов, но он знал, что ни один из них не озвучит. Его здесь не слышат и не видят. Он тут пребывал лишь в качестве наблюдателя.       — Да как ты смеешь?! — закричал Джейсон, резко выхватив с пояса мачете и обнажив его. — Ты заставил ее это сделать! И за это я уничтожу тебя, как и всю твою империю! Двойник Люка усмехнулся, без интереса наблюдая за разгневанным мужчиной. Броди кинулся на него настолько резко, что настоящий Рассел невольно отступил подальше. Джейсон прыгнул на противника и, повалив его на песок, прижал к его шее мачете. Лезвие как-то странно светилось под серебристыми лучами большой луны. Люк вдруг заметил, что двойник совсем не волнуется и не выражает хоть каплю ужаса. Он, словно знал, что Джейсон нападет на него. «Но почему же ты не отбиваешься?»       — Запомни, Рассел, никто и никогда не имеет право посягать на мою семью. НИКТО! — прорычал Броди прямо в лицо мужчине. — Попрощайся с миром, предводитель акул. Люк довольно улыбнулся, внимательно смотря Джейсону в глаза. Рассела вряд ли волновало то, что острое лезвие мачете едва касается его нежной кожи.       — О, нет, Джейсон. Ты глубоко ошибаешься, — голос сквозил уверенностью и в нем не было ни намека на страх. — Думаю, что ты захочешь прямо сейчас узнать причину. Обернись и ты увидишь. Рассел, наблюдавший за этими двоими, метнул взгляд к Джине, но ее уже пожрал густой серый туман. Он медленно наступал, закрывая собой все. Ухмыляющийся Люк исчез, как и Броди, который послушно обернулся. Плотный туман поглотил и труп Эйры, который, несомненно, радовал Рассела. «Обернись и ты увидишь», — тихий, мелодичный шепот заставил Люка распахнуть глаза.       Он поднял голову, которая лежала на столе и стал осматриваться, быстро моргая. Мужчина по прежнему находился в доме, который принадлежал Джине. И никакой Эйры, Джины и Джейсона рядом не было. «Кажется, это всего лишь сон», — подумал он, пытаясь сбросить остатки сна. Фраза, которая разбудила его, застряла в голове, подобно игле. Люций, который охранял Рассела, стоял недалеко от двери, лениво читая какой-то потрепанный журнал.       — Я… уснул? — задал Люк весьма очевидный вопрос, медленно вставая с дивана. Он не помнил, когда именно провалился в сон, ведь у него было столько важных дел и все они требовали скорого исполнения. Люций, бросив ленивый взгляд на босса, кивнул.       — Да. Вы уснули прямо на столе и я думал, что вам будет полезно хоть немного поспать после почти бессонной ночи.       — Да-да, Люций, ты прав, — без интереса проговорил Рассел, вспоминая сон. Что он значил? Что можно было из него извлечь? Он, явно, приснился не просто так и нес какой-то смысл. Только Рассел сейчас не мог точно понять, что именно в нем будет полезно. Наоборот, ко сну у Люка имелось множество вопросов, особенно, насчет Джины и Джейсона. Почему они были там вдвоем? Почему Броди называл Джину семьей? А может Люк неправильно понял увиденное и приписывал ему что-то чужое?       — Вам кофе сделать? — вежливо спросил Люций, опуская журнал. Но Люк решил, что обойдется без кофе. Все-таки он обещал помочь Ваасу.       — Нет, спасибо, — с теплой улыбкой ответил он наемнику и, проснувшись окончательно, направился к выходу. — У нас слишком много дел впереди, поэтому пойдем.