Кокон безумия

Crying out in pain But no one knows how to find you You're lost in darkness Crying out in vain But no one knows how to reach you You're lost in darkness You're lost in darkness again (Escape The Fate — Lost in Darkness)

      Люк внимательно рассматривал исписанный листок своего записного блокнота, пытаясь найти выход из ситуации, которая сложилась настолько быстро, что голова шла кругом. Монтенегро лежал на диване, покрасневшими глазами безмолвно пялясь в потолок. Люций вновь решил выпить чашечку кофе, мысленно мечтая о кусочке пиццы. Он находился довольно долго на острове Рук и еще ничего толком не ел. Алисия уже была посажена на вертолет и отправлена с тремя наемника на остров Рамнайд. Люций подозревал, вернее, даже надеялся, что после ему дадут отдых. Однако, Люк не спешил устраивать перерыв. Они вновь находились в доме Джины. Ваас успел раскурить самый крепкий сорт марихуаны в лагере и теперь, спустя где-то минут десять, витал в пространстве, в котором не было ни времени, ни какого-либо желания двигаться. Он просто лежал, неотрывно пялясь в потолок немигающим взглядом и наблюдая, как загадочные узоры превращаются во что-то большее: они сходят с потолка и превращаются в какие-то замысловатые картины. Монтенегро сейчас ничего не хотелось, кроме как просто смотреть на эти картины. Понятие времени для него просто-напросто исчезло и он не знал сколько прошло с того момента, как его тело погрузилось на диван. Мысли плыли своей какой-то дорогой и ни за одну мысль нельзя было ухватиться. Казалось, испанец застрял в какой-то временной ловушке.       — Нам нужно сделать ловушку для Джейсона, — задумчиво проговорил Рассел, изучая написанные им схемы. — И Броди должен захотеть в нее пойти, иначе мы ничего не сможем сделать. Он не замечал состояние Вааса и вообще не обращал на него внимание. Сейчас Расселу нужно было придумать такую ловушку.       — Я думаю, что можно поставить на его друзей, если он вообще до сих пор ими дорожит, — рассуждал вслух Рассел, ожидая хоть какой-то знак со стороны Монтенегро. Но его не было. Люк кинул вопросительный взгляд на Вааса, пытаясь разобрать, в каком состоянии тот находится. Монтенегро лежал на диване, явно погруженный в собственные ведения. Его глаза практически не мигали, а конечности не двигались. Если бы грудная клетка не вздымалась и опускалась, то можно было бы подумать, что Ваас умер.       — Ваас, ты меня слышишь? — задал он вполне логичный вопрос, надеясь, что тот не ушел в свое сознание слишком глубоко. Монтенегро медленно перевел взгляд на Рассела и ему показалось, что в его зеленых глазах танцуют какие-то странные белоснежные звездочки, словно снежинки: они заигрывали с друг другом, кружили, танцевали. Он тихо усмехнулся, наблюдая за прекрасной грацией загадочных беловатых звездочек. Тело его будто затвердело, поэтому Ваас и не особо двигался. Ему не хотелось ходить по комнате, как он это делал несколько минут назад в кабинете Алисии. Гнев и боль были задушены нарастающей эйфорией от ТГК.       — Ага, да. Ловушка… Джейсон… О чем это я, блять, вообще? — спросил Монтенегро, теряясь в собственных словах. Память немного отказывала ему и вспомнить детально то, что он вроде бы хорошо знал, не удавалось. Ваас мысленно потянулся к информации, но получал в ответ ноль, словно ее кто-то заблокировал. Повернув голову, король пиратов вновь уставился в потолок, продолжая разглядывать картины, которые рисовало ему оживленное воображение. Одна за другой они рождались из узоров на потолке. Монтенегро мог весь день разглядывать потолок и вряд ли бы ему это надоело. Он видел и подмечал такие детали, которые не замечал раньше.       — Понятно, — только и смог сказать Люк, наблюдая за состоянием Вааса. На самом деле, ему было слегка противно иметь дело с человеком, который находился в сильно измененном сознании. На кону стояли серьезные вещи, решать которые надо немедленно. Но как их можно решить, находясь в совершенно другом состоянии? Как их можно было решать, когда единственное чего тебе хочется — пялиться в потолок, рассматривая разнообразные картины.       Люций медленно потягивал крепкий, ароматный кофе, прислонившись спиной к стене. Ему не особо нравилось наблюдать, как Ваас витает в своих наркотических иллюзий, но ничего поделать нельзя. На месте Люка он бы давно уже забил на этого наркомана и сделал все сам.       — Если ты в таком состоянии, Ваас, то мне придется звонить ему, — предположил Люк, вновь взглянув в свой блокнот. — Наконец-то я лично поговорю с капитаном Рук.       — Звонить? Кому надо звонить? — задал вопрос Монтенегро, не понимая абсолютно ничего. Смысл предложений ускользал от него, словно песок сквозь пальцы. Рассел ему не ответил, думая, как бы схитрить и сделать так, чтобы Джейсон действительно попался. Из отчетов Волкера он понял одну вещь — Ваас всегда нападал на Броди сам. Он заманивал его в потенциальную ловушку. Тогда в эти ловушки попадал явно наивный мальчик, но сейчас этот он становился Последователем. Именно этот факт ставил всю операцию под угрозу. Размышления Люка прервала мелодия. Телефон завибрировал у него в кармане и он автоматически потянулся к нему. Монтенегро снова повернул голову в сторону Рассела и в его глазах теперь читался подлинный интерес.       — Просто ахуительная песня! — вдруг воскликнул он, наблюдая за своим боссом. Люк вновь проигнорировал выпад Вааса и, взяв трубку, поднес ее к уху.       — Босс, мы заметили движение на воде в сторону острова, где находится лагерь Вааса, — проговорил в трубку наемник по имени Дрейк. Он отвечал за группу слежки, которая внимательно следила за определенным объектом с разных сторон, чтобы к Расселу не приехали незваные гости. Люк прищурил глаза в непонимании. Кому понадобилось ехать сюда? Вряд ли это был пират, ведь наемники не сообщали о передвижениях пиратов Вааса.       — И кто же направляется к нам на встречу?       — Я прислал вам фото, — ответил спокойно Дрейк. Люк опустил телефон и, посмотрев на экран, заметил уведомление. Он быстро нашел присланное фото и открыл его. Перед ним на экране возникло нечеткое фото Джейсона Броди на гидроцикле. Его синяя майка была слегка заляпана запекшейся кровью, а взгляд зеленых глаз оказался безумней некуда. Мужчина плыл с полным рюкзаком из которого торчала снайперская винтовка. Рассел на какое-то время остолбенел. Он смотрел на фото, не в силах поверить в столь удачный случай. Джейсону не нужно придумывать ловушку и ломать голову, как его туда заманить. Броди сам, словно мышь, бежал в клетку, не подозревая, что она захлопнется и сыр вряд ли принесет столько удовольствия, сколько мог, если бы клетка не захлопнулась.       — Прекрасно, просто прекрасно, — произнес он, завороженно смотря на фото.       — Что нам делать, босс? Убить его или…       — Нет-нет! Ни в коем случае не убивайте! — быстро перебил наемника Рассел. Не хватало ему еще того, чтобы все провалилось так быстро. — Мне нужен Джейсон живым. Как только приедет на остров, вырубите его и схватите, а затем притащите ко мне. И помните, мне он нужен живым.       Люций мысленно проклинал все на свете, ведь перерыв вряд ли ему дадут, пока данная цель будет расхаживать непойманной по острову. Рассел сбросил вызов и, взглянув в сторону Вааса, вздрогнул. Монтенегро каким-то образом оказался в полуметре от него, смотря на Люка каким-то остекленелым взглядом. «Совсем как кукла», — пришло на ум странное сравнение.       — Джейсон… Он здесь? — спросил предводитель пиратов, рассматривая Люка. — Я должен въебать в его башку три пули или даже десять. Блять, где моя пушка? Ваас начал крутиться, явно не понимая, куда дел свой пистолет, который, кстати, находился у него всегда за поясом. Рассел тихо выдохнул. Ему сейчас предстояло убедить обкуренного Вааса не идти на то, что он хочет. Иначе все будет намного хуже. Американец не завидовал себе сейчас.       — Ваас, послушай, ты должен находиться здесь и все. Джейсона нельзя убивать, особенно, тебе в таком состоянии, — медленно проговорил Люк, раздумывая над тем, доходил ли смысл его слов до испанца. Монтенегро удивленно поднял бровь и перестал искать свой пистолет. Он взглянул на Рассела с каким-то недоумением, но без какой-либо агрессии.       — А в каком я, нахуй, состоянии? Я НОРМАЛЬНЫЙ! — радостно вскрикнул он, резко рассмеявшись. — И Броди сегодня отхватит целый, блять, снаряд. Ох, нихуя… Как красиво. Ваас неожиданно взглянул на стол, на котором лежала салфетка с узорами. Мужчина уставился на нее, явно забыв, что хотел минуту назад пойти и убить Джейсона. Искаженное восприятие нарисовало ему весьма интересную картину: узоры, будто живые, расползались по всей салфетки, мерцая каким-то загадочным голубоватым светом. Они соприкасались друг с другом, сливались во что-то новое, единое, непостижимое. И их метаморфозы проходили достаточно быстро, поэтому Ваас не мог остановиться на какой-то конкретной и рассмотреть ее. Люк закатил глаза, полагая, что все-таки сможет сдержать обкуренного Монтенегро до того, как Броди поймают. Иначе Ваас выйдет на поле битвы и застрянет возле дерева, рассматривая прожилки на его листьях. Монтенегро внезапно взял салфетку со стола и начал кружить с ней в руках по тесноватой комнате, не обращая внимание на то, что может врезаться в кого-либо или что-либо. Люций с тревогой наблюдал за Ваасом, допивая кофе. Это представление ему очень не нравилось, кто знает, что у этого человека в данный момент в голове. Он то и дело поглядывал на Люка, ожидая какой-нибудь команды. Но Рассел стоял, убрав телефон в карман и нисколько не боясь того, что может сотворить Монтенегро. Он наблюдал за ним, словно мог понять, что происходит в его голове, с нейромедиаторами, какие из них очень активно себя ведут, а какие нет. Испанец продолжал кружить, слегка пританцовывая под неслышимую музыку, сжимая в руках за края желанную салфетку. А затем он, впрочем как и ожидалось, врезался спиной в Люка и они вместе неуклюже свалились на пол. Люций закончил с кофе, поглаживая ладонью автомат, который висел у него через плечо. Он вновь ожидал какого-то сигнала от босса, чтобы начать «приводить Вааса в чувства». Люк лежал на прохладном полу, уставившись в потолок с каким-то раздражением. Ему не очень нравилось то, что происходило. Но сделать что-либо он тоже не мог. Выгнать Вааса означало одно — подвергнуть себя риску. Монтенегро может снова вспомнить про Джейсона и помчаться прямо к нему. Поэтому Люк бездействовал в этом случае, позволяя испанцу творить то, что он хотел. Ваас лежал рядом, прижимая к груди салфетку. Он вновь мечтательно смотрел в потолок, позабыв о Джейсоне. Танец с салфеткой оказался настолько завораживающим, крутым, превосходным и неописуемым, что предводитель пиратов находился просто на пике эйфории. С ним танцевали узоры, разве что-то может быть лучше?       — Эта самая, блять, ОХУЕННАЯ САЛФЕТКА В МИРЕ! — воскликнул Монтенегро, рассмеявшись. Рассел стал подниматься на ноги, понимая, что ему абсолютно нечего сказать в данной ситуации. Было бесполезно говорить Ваасу о чем-либо. Он бы все равно в таком состоянии ничего не понял. Главное то, что он больше не рвался убить Джейсона.