Кокон безумия

It's cold and dark, I think I'm going insane, The end is coming — it's true, I'm all alone Аnd I'm screaming your name, It seems that's all I can do (Dead By Sunrise — Too Late)

Счастливые Ракьятовцы танцевали и пели вокруг старого большого дерева, которое, кажется символизировало саму сущность победы. Жители деревни, которых было около двенадцати, безудержно радовались чему-то неясному для пришедшего на остров человеку. Но Люций примерно знал причину их безудержной радости. Он с трудом, но сумел найти спрятанную в лесу деревушку, которая оказалась совсем маленькой. Несколько сиротливых домиков стояли недалеко друг от друга, а среди них ютилось какое-то отличное от остальных здание с красными знаками на стенах. С первого взгляда можно было предположить, что это местное святилище или даже храм. Рейнфорд уже минут десять, сидя возле дерева, наблюдал за жителями деревни, которые плясали и веселились. Их песни слегка раздражали тонкий слух наемника. Они словно забыли о глобальной опасности и полностью отдавались внутренним эмоциям. Они плясали в полутьме, ведь несколько факелов, которые располагались вокруг дерева, освещали их лица. Люций не снимал шлем и наблюдал за жителями через прибор ночного видения. «Они что-то знают. И, кажется, именно где-то здесь спрятана Джина». Люций тихо выдохнув, продумал свой план действий. Возле деревни и в ней самой он не обнаружил никаких бойцов или вообще людей с оружием. Все это, конечно, очень тянуло на какую-то ловушку. Однако вряд ли Цитра могла рисковать своими людьми настолько очевидно. «Значит, они думают, что опасность их не коснется. Что ж, они в любом случае не правы». Наемник планировал войти в деревню без каких-либо перестрелок. Он совсем не боялся того, что местные жители могут ополчиться на него в полную силу. Ведь, что они могли сделать без оружия? Достав винтовку, Рейнфорд встал и направился в деревню из своего прекрасного укрытия без какого-либо страха или сомнения. Только выйдя из джунглей, мужчина снял шлем и закрепил его сзади на броню. Жители танцевали, как ни в чем не бывало, отдавая внутреннему празднику. Только вот веселье их было совсем недолгим. Заметив наемника, кто-то из жителей указал на него пальцем и яростно завопил. Все, словно по команде, остановились и замолчали. Люций тоже остановился, чувствуя себя легкой мишенью. Ведь если где-то был поблизости снайпер, то он мог с легкостью убить пришедшего. Жители смотрели на наемника и их взгляды походили на взгляд собак, которые охраняли свою территорию: такой же настороженный, полный ожидания битвы. Рейнфорд не двигался, оценивая ситуацию. Он не хотел ни с кем драться и кого-то убивать, но понимали ли это Ракьят? Тишина между ними затягивалась на минуты, но никто не смел и слова произнести.        — Но Цитра говорила, что мы в безопасности! — наконец воскликнул какой-то мужчина из толпы. «Значит, это охраняемая деревня Цитрой. Только где все бойцы?» Люций сжал винтовку и сделал шаг к жителям, которые застыли, как статуи. Какая-то черноволосая девушка посмотрела на него весьма осуждающе.        — Конечно, мы в безопасности! Все наши враги будут истреблены духами острова! А Вендиго… Однако толстый мужчина ее тут же перебил.        — Заткнись! «Они скрывают Джину. Это было ясно с самого начала». Люций не хотел вести с ним слишком долгие переговоры. Честно говоря, он был совсем не мастер переговоров.        — Я задам лишь один вопрос, уважаемые враги, — спокойно произнес Рейнфорд, окинув всех жителей светло-голубых глаз. — Где девчонка? Черноволосая девушка, которую затыкали, вновь решила открыть рот, но теперь ее речь состояла в основном из желчи:       — И ты думаешь, что получишь ответ, монстр?! Ты — один из тех чудовищ, которые хотят разрушить наш прекрасный остров! Да знаешь, что с тобой сделают Духи… «Они тянут время. Это не просто так. Значит, их бойцы куда-то ушли и, несомненно, они вернутся обратно». Вместо того, чтобы продолжать говорить с ними, Люций молча устремился к храму. Что-то подсказывало ему, что именно там спрятано то, что он ищет. Слишком сильно выделялось это здание на фоне остальных. А учитывая религиозность Ракьят, все было и так понятно. Жители, понимая куда он идет, переглянулись между собой, а затем с какой-то надеждой взглянули на лес. Но, кажется, на их внутренние отчаянные мольбы никто не пришел. Они были наедине с одним вооруженным наемником, который мог делать все, что хотел. Одна из жительниц, не стерпев присутствия чужака, кинулась на наемника, выхватив из-за пояса нож. Люций совсем этому не удивился. Как только нож коснулся краем лезвия его брони, наемник скрутил руки женщине и вырвал у нее из ладони нож. Этим же ножом он с абсолютным равнодушием перерезал ей горло и кинул на землю. Храбрая жительница упала на землю, захлебываясь собственной кровью. Она пыталась что-то сказать, но густая кровь сочилась прямо из рта, не давая вырваться ни звуку. И, кажется, этот момент стал ключевым для действий Ракьят. Некоторые из них издали такой душераздирающий крик, от чего казалось, что он был слышен на весь тропический лес. Ракьят бросились врассыпную, не в силах вынести подобное зрелище. Двое мужчин кинулись на Люция, словно могли ему что-то сделать. Однако наемник ловко справлялся даже с кухонным ножом. Одному человеку Рейнфорд также перерезал шею, как и жительнице, а второму, который оказался помладше, просто свернул шею. Люций не испытывал никакой жалости или сострадания. Он пришел в эту деревню с миром, однако Ракьят решили сами начать с ним войну. Выкинув окровавленный нож куда-то в сторону, Люций переступил через трупы и продолжил идти к храму. Больше не было ни духа веселья, ни звучания радостных песен в этой спрятанной деревни. Ее жители исчезли, словно их и не было вовсе. Рейнфорд, дойдя до окрашенной в таинственные красные знаки двери, осторожно открыл ее. Заглянув внутрь, он сумел рассмотреть небольшой зал, украшенный разными статуями животных. На стенах храма были нарисованы какие-то размытые изображения демонов. Но Люций не стал особо вникать в сюжет изображений. Он пришел сюда не за этим. Посреди зала на полу белым мелом был начертан какой-то знак, похожий на паука, а на нем лежала Джина. И по отсутствию реакции, Люций понял, что она без сознания. Рядом с ней сидел на коленях мужчина в темно-зеленом балахоне, который старательно вырезал ей ножом на ноге только ему известные знаки. Люций, потрясенный данный картиной, осторожно поднял винтовку. Он еще сильнее отворил дверь, а затем прицелился прямо в голову мужчине и нажал на курок. Пуля моментально пробила голову загадочному жрецу и он свалился рядом с девушкой, истекая кровью. Рейнфорд вошел в храм, а затем плотно закрыл за собой дверь. Он обошел Джину и сел рядом с ней так, чтобы быть напротив двери. Знаков на ногах девушки было не так уж и много, всего четыре. Но они совсем неприятно кровоточили. Сняв рюкзак со спины, Люций порылся в нем и нашел аптечку. Он осторожно промыл девушке все раны дезинфицирующим средством, а затем перевязал их бинтом. Люций перевязывал ей раны аккуратно, даже с какой-то нежностью, несмотря на угрозу возвращения бойцов деревни. Вообще он не мог понять, зачем ей наносили эти знаки и что хотели сделать после. Только вот догадки оказывались насчет этого совсем не радужные. «Нужно уносить ее отсюда, пока не пришли те, кого Ракьят так ждали». Люций убрал все в аптечку, а затем положил ее в рюкзак. Он снова закинул его на спину и приготовился унести Джину отсюда на руках. Только вот девушка медленно распахнула глаза. Ее карие глаза казались какими-то стеклянными, совсем как у куклы, а взгляд зависал в одной точке. Наемник сразу понял, что с девушкой что-то не так.        — Люций… Почему ты здесь? — спросила она, еще не понимая до конца, что произошло. «Просто так пришел посмотреть, как тебе тут знаки ножом рисуют».        — Я пришел тебя спасти, — со слабой улыбкой произнес мужчина, стараясь прислушиваться к внешним звукам. Ведь тех, кого так отчаянно ждали жители деревни, могли в любой момент прийти. Джина посмотрела по сторонам и несколько раз проморгала.        — А где Джейсон? — тихо спросила она, посмотрев вновь в глаза мужчине.        — Понятие не имею, где он, — ничего не скрывая, сказал Рейнфорд и, приняв решение, стал пытаться поднять Джину на ноги. — Нужно уходить отсюда. Вставай. Люций поднял непонимающую Джину на ноги. Девушка поначалу чуть не свалилась обратно на пол, но затем стала крепко стоять на ногах. Она, кажется, до конца не понимала, где находится и что происходит. Рейнфорд решил, что ее чем-то напоили, от чего координация движений была расшатанная.        — Держись сзади меня, — приказал австрийке наемник и, взяв ее за руку на всякий случай, пошел на выход. Джина поплелась за ним, вцепившись в его ладонь. Ее как-то по странному качало, а делала шаг она с большим трудом. Но у Люция не было времени разбираться с тем, чем накачали девушку. Ему нужно было как можно быстрее покинуть деревню и затеряться в лесу. Выйдя на улицу, наемник надел шлем и пошел в сторону тропического леса, внимательно осматриваясь по сторонам. Деревня казалась заброшенной. Только несколько трупов близ старого высокого дерева давали знать о том, что тут когда-то кто-то жил. Джина чуть не споткнулась о трупы и ей пришлось опираться на наемника. Она что-то все время шептала. Люций не смог разобрать ни единого слова, хотя прислушивался ко всем звукам со всей сосредоточенностью. Рейнфорд шагнул в лес, раздумывая над тем, а не взять ли ему на руки Джину. Шла она достаточно медленно и все время грозилась упасть. Только вот его размышления прервал громкий выстрел. Девушка с отчаянным криком свалилась на землю, а Люций в ужасе обернулся и увидел возле старого дерева, вокруг которого совсем недавно танцевали, грозного Ракьятовца, который где-то смог раздобыть обычный пистолет. Он стоял с гордым видом, направив ствол пистолета прямо на наемника. В его глазах виднелась просто бешеная ярость, которая только и искала выход наружу.       — Смерть Вендиго! Смерть Вендиго! — прокричал он и на его лице засветилась безумная улыбка. Люций, не раздумывая, поднял винтовку и выстрелил мужчине в голову, тем самым убив его. Схватив на руки стонущую Джину, Люций помчался в джунгли. Войдя в тропический лес, наемнику стало намного легче. Ведь тут обнаружить его было крайне тяжело. Он нашел неприметное местечко между кустами и положил истекающую кровью девушку на землю. Подняв ей майку, Люций внимательно осмотрел тело. Пуля попала в живот, а именно в печень. Из крошечной раны сочилась тонкая струя крови, а на лице девушке застыло непонимание. Из ее глаз текли слезы, но она явно не понимала, почему плачет. Осознавая примерные шансы на выживания Джины, внутри Рейнфорда что-то с треском рухнуло. Ужас стал надвигаться на него со всех сторон, окончательно вытесняя всякую надежду. Он отметил, что никогда не чувствовал себя настолько паршиво, как сейчас. Девушка вдруг слабо улыбнулась, а затем подняла руку и погладила мужчину по щеке.        — Знаешь, Люций, ты похож на ангела…— нежно произнесла она. «Ее сознание туманится. Она умирает». Наемник погладил Джину по волосам, отказываясь верить в происходящее. Он никогда не думал, что сможет почувствовать настолько сильное горе утраты. Люций не испытывал чувства любви или родственные какие-то чувства к Джине. Но то чувство, которое возникло между ними, ударило по наемнику так, словно Джина являлась для него единственным существом, с которым он мог сосуществовать вместе.       — Нет, так не должно быть… Этого не должно быть! — голос наемника был буквально пропитан удушающей болью. И самое противное для Рейнфорда оказалось то, что подавить эмоции он вообще никак не мог. С каждой секундой ему становилось все хуже и хуже. Джина, кажется, не замечала ни раны, ни боли, вообще ничего вокруг. Она пристально смотрела на Люция, улыбаясь каким-то своим внутренним мыслям.       — Твоя светлые волосы сияют в этой тьме, как нимб. Мне так хочется лететь на их волшебное сияние…— продолжала говорить девушка, мечтательно улыбаясь. — Дай мне крылья и я полечу на это ослепительное сияние. Я стану частью твоих волос, я стану частью тебя. Люций прикрыл глаза, проклиная все на свете. Больше всего ему не хотелось видеть умирающую Джину. Он подвел не то, чтобы Люка. Он подвел самого себя. Он проиграл собственную миссию. Его сердце сжималось в железных тесках, а разум бултыхался в хаосе чуждых ему эмоций. Но в этот темный час, словно шепот таинственных духов леса, до него донеслись очень правильные мысли: «Что бы на твоем месте сделал Люк? Он ведь никогда не сдается. Не сдашься и ты». Воспоминания, будто спасительный бальзам, окатили его измученный разум приятной волной. Люций, открыв глаза, стал судорожно стаскивать с себя перчатку. Теперь капелька надежды разбавляла его всепоглощающую боль. Он определенно знал, что делать.