Кокон безумия

Alone in a world with millions of souls Walking in circles Trapped in our dreams unhealthy, unclean (Dead By Sunrise — Walking in Circles)

Багровая капля упала в рот девушки. Еще и еще одна. Люций с огромной надеждой смотрел на Джину, которая лежала без движения. Мужчина разрезал руку, дабы провернуть тот самый трюк, который проворачивал Люк. Однако могло ли это помочь в эту минуту? Люций не знал, но всей душой надеялся, что это спасет Джину. Ведь Люку это как-то удавалось. Словно вампира, он возвращал ее в сознание через кровь. Наемник тихо вздохнул, считая в уме секунды. Они шли, а Джина лежала как и прежде, не подавая даже намека на то, что сможет ожить. «Неужели такой трюк работает только раз?» Наемник не хочет звонить своему боссу и рассказывать ему о такой безумной оплошности. Ему прежде всего хотелось попробовать все свои силы, а затем уже обращаться за помощью. Но хватит ли ему знаний и этих самых сил, чтобы оживить девушку? Как ни крути, Рассел знал намного больше и мог подсказать что-либо в данной ситуации. Люция вдруг постигло ужасное разочарование. Он сидел в тропическом лесу, в полной темноте рядом с трупом той, смерть которой не должен был допустить. И пытался ее оживить тем, чего не понимал. Для Люция, который привык к чистой логике и рационализму, это выглядело крайне глупо. Но он пошел на такие крайне нерациональные действия из-за сгорающей надежды, из-за эмоций, которые давили на него изнутри. И он не мог просто так отмахнуться от них. Впервые в жизни наемник чувствовал себя совсем уж беспомощным. А этого чувства его существо просто не выносило. «Если Джина не оживет, то придется звонить Расселу. Но это докажет мой проигрыш. А я не хочу проигрывать. Только не вот так и только не сейчас…» Рейнфорда довольно трудно было сломать. Но то, что сейчас происходило, ломало наемника изнутри с характерным хрустом. И к сожалению, он мало, что мог с этим сделать. Вернее сказать, ничего. «Если Джина погибнет, то Люк просто на стену залезет от этой информации, а затем всех наемников пустит на фарш», — как-то так думалось Рейнфорду по поводу перспектив. Стоя посреди хаоса в эмоциях, Люций вдруг почувствовал, как чья-то прохладная ладонь ловко схватила его за запястье. Он дернулся, пытаясь понять, кто его схватил. Но это оказалась Джина. Она смотрела на него совсем черными, как два омута, глазами и стоило мужчине заглянуть в них, как что-то пошло не так. Люция внутри будто схватило что-то со всех сторон. Его разум перекинулся в чашу других эмоций, воспоминаний, чуждых самой сущности наемника. Он вдруг увидел себя, потерянного и одинокого посреди влажных джунглей. Стоял приятный запах тропического леса, который должен был воодушевлять. Но он, наоборот, нагнетал атмосферу. Рядом с ним находились люди, которых он знал: Джейсон, Ваас, Кайл. Джейсон стоял в окровавленной синей майке, держа мачете в одной руке. Ваас же курил косяк, смотря куда-то сквозь пространство. Кайл же был облачен в белую рубашку и белые штаны и больше походил здесь на санитара, чем на невролога. От них отходили светящиеся белые линии, которые пересекались с друг другом, но не с Люцием. Мужчина вдруг понял, что он в теле Джины и видел мир ее глазами. Джейсон с какой-то тоской посмотрел на него и протянул руку. А затем это сделал и Ваас, который пялился куда-то сквозь предметы. Однако их руки начали рассыпаться, превращаясь в песок. И чем ближе рука становилась к Джине, тем сильнее она рассыпалась. То есть это означало то, что Джина, как бы ей там не хотелось, не может взять за руку кого-либо из стоящих. Те, кого она любила, не могли помочь ей в полной мере. Отчасти потому что не знали истинную суть ее проблем. А отчасти потому что преследовали свои собственные цели. Поэтому Джина была одинока и неважно с кем и где она находилась. Сплошное одиночество и боль достигли пика внутри разума Люция. Он вдруг понял, что Джина никогда не имела друзей. Для Люция друзья — ненадежный инструмент, который в определенный период своей жизни ломался и больше никогда не подлежал ремонту. То есть его можно было только выкинуть. Но для Джины друг — это что-то светлое, доброе и совсем уж доведенное до идеала. Только вот таких людей у нее никогда не было. А те, кто пытался с ней вести дружеские отношение, в какой-то момент просто «ставили подножку» и девушка понимала, насколько она ошибалась. Но Рейнфорду не было жаль Джину. Он хотел лишь одного, чтобы она поняла насколько глупо надеяться на другого человека, делиться с ним мыслями, которые он никогда не поймет, словами, которые на завтра забудет. Но мог ли Рейнфорд передать эти мысли ей здесь и сейчас? Мог ли посеять семя рационализма? «Нельзя надеяться ни на кого, кроме себя, Джина. Друзья — это ловушка. Родственники — капкан. Любовь — сплошной яд». Ее жизнь, словно ветер, проносилась у Люция в голове. Обрывки воспоминаний плетью били по его разуму, давая шанс заглянуть за занавесу времени. Но воспоминания очень быстро сменяли друг друга, не давая поймать себя. Однако эмоциональный окрас всех их Рейнфорд чувствовал буквально всем своим существом. Когда Люций уловил воспоминания с людьми с железными крестами на шее, то очень удивился. «Ты жила еще во времена Второй Мировой войны… Сколько тебе лет?» Люций оказался настолько поражен, что уже не пытался выхватить какое-то конкретное воспоминание. Но кое-что явилось к нему само по себе. Изображение человека с белой, как мел, кожей и черными длинными волосами. Синие глаза, словно два сапфира, блестели под невидимым светом. Черная викторианского типа одежда совсем сбивала c толку. «Это еще что такое?» Но ответом послужили чувства. К этому созданию, кем бы оно ни было, Джина ощущала глубокую любовь и преданность. Он, казалось, был единственным существом, которому девушка безгранично верила и которого безгранично любила. И эти чувства, в отличие от земной любви, были наивысшими. Это напоминало чувства создателя и создания: создатель окрылен своим творением, а его создание безгранично благодарно ему за подаренную жизнь. «Ничего не понимаю. Вообще ничего». А затем его изображение дернулось и существо исчезло. Разум Люция упал в огромную бездну одиночества и мыслей, которые, как вихрь, кружили вокруг. Здесь мужчина почувствовал огромное сходство с девушкой. Ее одиночество оказалось для него почти родным. Только девушка им совсем не наслаждалась, а пыталась чем-то заполнить. Люций же решил наслаждаться тем, что ему было дано судьбой. Наемник, по правде говоря, понятие не имел, что они с Джиной настолько похожи. Но он и не знал, что ей довелось жить во времена жестокой и беспощадной войны. Вернувшись на землю, Люций несколько раз проморгал, пытаясь понять, что это все было. Чувства, воспоминания и эмоции атаковали его настолько внезапно, от чего он пребывал в каком-то странном трансе. В голове у него возникло очень много вопросов. Джина смотрела на Люция, приоткрыв рот. В ответ она тоже постигла его саму сущность. Девушка была настолько удивлена тому, насколько они похожи, от чего не могла найти слов. Их одиночества, словно два недостающих фрагмента в пазле, соединились с друг другом, образуя картину. Джина постигла историю Люция и он в ответ постиг ее. Теперь они были ближе к друг другу, как никогда раньше и как никто другой. Люций по настоящему понимал, что пережила Джина и чем жила ранее. И она понимала в ответ, какого ему было пройти непростой путь от человека, над которым все смеялись до самого лучшего бойца Рассела.        — Ты жива…— тихо проговорил Люций, не зная, что еще сказать. После того, что он увидел, слова давались тяжело. Наемник должен был быстро прийти в себя и продолжить свое задание. Ведь этим их миссия совсем не кончалась. Вопросы, которые у него возникли, никуда не делись. Но он не мог тратить на них драгоценное время. Джина смотрела на мужчину, не зная, что ему сказать. Ей хотелось поговорить с ним на все темы увиденного. Наверное, она стала единственным человеком, который познал Рейнфорда. «Ни один человек не может так познать другого. Слова не могут передать всю суть, они ограничены. Кажется, люди лгут друг другу, когда говорят, что понимают. Теперь я по-настоящему понимаю Люция. И это никогда не будет ложью.»        — Только лишь благодаря тебе… — ответила девушка, вставая с земли. Она не очень хотела смотреть, что там у нее под майкой. Но скорее всего, рана зажила. — Люций, я… Наемник жестом ее остановил. Они не могли застрять в лесу, потому что кто-то из них захотел поговорить. Пусть между ними произошло необъяснимое, однако этому будет отведено свое время. Люций не мог позволить себе тратить драгоценное время на разговоры. Наемник оказался рад тому, что смог спасти Джину и не пришлось звонить Расселу. Но как и всегда, это почти не отразилось на его поведении.        — Джина, не время болтать, — с какой-то строгостью проговорил мужчина. — Мы в лесу, где полно опасности. К тому же нам нужно найти Джейсона. Девушка совсем забыла про Броди. То, что она увидела в Рейнфорде заставило ее забыть о Джейсоне и других мужчинах из своей жизни.        — Джейсон… Я шла за ним, а затем на меня напали, — вспомнив, проговорила австрийка. Она встала на ноги и начала отряхиваться. Силы вернулись к ней, но не в полной мере. Кажется, все еще не хватало подпитки. Люций так и понял, что девушка шла за Джейсоном. Теперь по этому пути идут наемники. Но неизвестно куда они пришли и что обнаружили. Рация молчала, как и телефон.        — Обо всем поговорим потом, — более приказным тоном обратился Рейнфорд к австрийке, дабы у нее точно не возникло желание обсудить что-либо из увиденного. — А сейчас идем спасать Джейсона. Джина удивилась тому, насколько быстро пришел в себя Люций. Он вел себя, как настоящий командир и ему, кажется, вовсе не хотелось сидеть и обсуждать в лесу увиденное. Ей казалось, что он выделит минут пять на какие-либо вопросы или же комментарии. Но Рейнфорд вообще ничего про это не сказал. «Мне удалось познать его сущность, но я все равно до сих пор не понимаю, как ему удается так легко отходить от всего, что происходит». Лично Джина с удовольствием застряла бы здесь, обсуждая все увиденное. Наверное поэтому Рассел никогда не взял бы ее в свою команду.