***
— Как всё прошло? — запрыгнув на её кровать, прокричала Джинни, даже не удосужившись понизить тон. Вероятнее всего, её распирало от любопытства. — Сносно, — сухо ответила Гермиона, стягивая с себя платье и кутаясь в банный халатик персикового цвета, который на днях подарила ей Джинни. Бестия на её ответ скривилась и зашуршала в своей сумке. — Очевидно, я жду подробностей, Грейндже-е-ер, — протянула она и кинула в сторону Гермионы недовольный взгляд. Пока Гермиона, прячась за дверцей шкафа, незаметно стягивала мокрые трусики, Джинни успела достать из сумки бутылку, наполненную красной жидкостью лишь на половину, и какие-то закуски, явно забранные из большого зала. — Что-то произошло в зале? Когда я вернулась… оттуда… там был только Забини. — О, ничего особенного. Я услышала голоса каких-то придурков и решила разыграть небольшой спектакль. Они проводили слегка пьяненькую девушку до зала. — Вы что, пили с Блейзом прям в коридоре? Под дверями директорского кабинета?! — Нет. Мы должны были умереть от скуки, находясь рядом и не вынося друг друга. — Джинни! — Конечно, выпили, Гермиона. Не будь занудой. Не забывай, что и сама ходила развлекаться… судя по тому, как выглядит теперь твой наряд. — Джиневра! — Вы переспали? — спокойным тоном спросила она, разливая алкоголь по фужерам, взятых из этой же сумки. Гермиона лишь закатила глаза, хватая трусики с пола и засовывая их поглубже в шкаф. Она позже разберется со всем этим. — Нет. — Нет?! — В таком контексте… нет. — Вы что, чай пили?! — Гермиона сдержала рвущийся наружу смех и, подойдя к Джинни, приобняла её, хватая в руку один фужер. — Нет. Не пили. — За доли секунды осушив фужер, она отбросила его в сторону, ловя удивлённый и восторженный взгляд Джинни и завалилась на кровать, мечтательно пялясь в потолок. — Спасибо вам, Джинни. Тебе и Блейзу. Губы Джинни растянулись в хитрой ухмылке и мгновением позже также осушили фужер с терпким вином.***
— Счастливого Рождества, мама, — громко и уверенно сказал Драко, выйдя на веранду, с которой открывался замечательный вид на величественный сад поместья, состоящий в основном из пионовидных роз. Это были любимые цветы Нарциссы, тогда как самому Драко нравились белые розы. Ну или красные, в крайнем случае. Нарцисса смотрела в даль, и напряжение в её осанке давали понять Драко, что она собирается завести неприятный разговор. «Как уже заебали эти разговоры». — Счастливого Рождества, сынок, — с усмешкой ответила она, неспеша поворачивая голову в его сторону. — Полагаю, твоя гостья не соизволила остаться на рождественский ужин. Драко отвёл взгляд и уставился на изгородь, что возвышалась над кустами. — Довольно поздний ужин, мама. Поэтому да, сейчас ей необходимо быть в другом месте. — О, конечно. Ничего страшного. Ведь это всего лишь интрижка, не так ли? — Женщина пронзительным взглядом смотрела на сына, рассчитывая заподозрить того во лжи. Он действительно решил обдурить мать? — Конечно. — Скажи, пожалуйста, мне, Драко… заводя интрижку… разве встречаются с одно и той же девушкой несколько раз? — Она не была уверена, что у неё получится подловить его, но сболтнуть лишнего на эмоциях Драко всё же мог. Тем не менее он не собирался вестись на эти провокации. — С чего ты решила, что это одна и та же девушка? — Ну, везде есть уши. — Похоже, так оно и есть. — Он был недоволен той формой выражения мысли, которую выбрала его мать. Она откровенно насмехалась над ним. — Сегодня замечательная погода. Располагает для прогулки. Не так ли, сынок? — Да. Тот факт, что сын не собирался делиться с ней подробностями своей личной жизни, её не удивлял. Ведь совершенно точно подобными вещами не делятся с матерями. Не так ли? В любом случае не в семьях их уровня. — Так… если ты не против, то я планирую начать переговоры с семьей Гринграсс по поводу твоего брака с Асторией. Драко напрягся. Он помнил о этих пустых разговорах, но не думал, что мать действительно всерьёз займётся этим вопросом. Нарцисса отвернулась от него, понимая, каким будет его ответ. Но это вовсе не имело значение. Есть вещи, которые они обязаны делать. Например, она обязана взять себя в руки и предстать перед светом нерушимой и гордой аристократкой, которую не сломили недавние события. И пусть она будет последней лицемеркой, но точно не позволит этим людишкам плевать в свою сторону. Не в этой жизни. — Я против. — Тебе следует подумать об этом получше, Драко. — Я подумал. Я против. Абсолютно. — Не паясничай, милый. Конечно, я слегка не в том состоянии, в котором была раньше, и некоторые вещи… понять мне довольно трудно, но я всё ещё твоя мать, и, конечно же, меня заботит твоё будущее. Драко заводился, но она лишь подливала масла в огонь. Какого к чёрту Мерлина он отказывается от столь соблазнительной перспективы? — Положение нашей семьи сейчас довольно шаткое, поэтому брак с достойной девушкой — выход из сложившегося положения. — Каким образом брак с Асторией изменит наше положение? — Женщина заметила, как костяшки её сына, сжимающие перила, побелели при упоминании возможной невесты. — Её родители очень и очень богатые и уважаемые люди в Англии. Они никогда не были замечены в связи с Тёмным Лордом… Драко бесцеремонно перебил мать, отчего та, так не договорив, замерла с приоткрытым ртом. — Волан-де-Мортом, — сквозь зубы процедил он. Нарцисса громко выдохнула. — Драко… — Хватит обожествлять этого змееносого ублюдка, мама! — он повысил голос, как никогда прежде не позволял себе. «Мерлин. Она мать. Она моя мать. Держи себя в руках, Драко». — Я считал, что в состоянии сам выбрать себе невесту. — Не думаю, что тебе с твоим желанием тратить время на всякие интрижки, действительно важна репутация нашей семьи! — Нарцисса всем телом развернулась к нему, задрав подбородок. — Что за чушь! — Драко поступил также. — Я всё прекрасно понимаю. В твоём возрасте, конечно, тебе не хочется ни на ком жениться, но есть такое понятие, как долг. — Женщина вглядывалась в глаза сына, ища ответы на свои вопросы. — О, мама! Перестань, пожалуйста! От этого слова меня сейчас стошнит! — Драко! — Что, Драко?! Мама, это слово вдоль и поперёк, всеми возможными способами разрушило нашу семью! Разрушило нашу жизнь. Разрушило ту самую репутацию, которую ты так яро хочешь восстановить! — Перестань, Драко. Ты прекрасно понимаешь, что у нас не было другого выхода. — Выход. Был. Всегда, — с расстановкой прошипел он. — Нет… Ему стало невозможно стоять на месте, и он зашагал из стороны в сторону, скрывая свой взгляд от матери. Он так давно хотел сказать это. Он хотел прокричать ей эти слова. Чтобы она услышала. Чтобы наконец поняла. Прежде её состояние не позволяло… но сейчас. Кажется, сейчас она понимает. Может осознать то, что он хочет до неё донести. — Да! В конце концов ты могла попытаться воздействовать на отца. Салазар! Да он ведь полнейшее дерьмо! Почему я верил вам так слепо?! Почему не имел возможности остановить всё это сумасшествие?! Почему ты просто не схватила нас обоих и не увезла отсюда?! Если этого не мог сделать отец, это могла сделать ты! Нарцисса схватила сына за предплечье, заставляя остановиться. — Хватит, Драко. Он замер, смотря с высоты собственного роста на женщину, которую можно было охарактеризовать как напуганную. Она боится его? Боже, да он бы в жизни не смог бы навредить ей. Он отдал бы за неё жизнь. Почему она так затравленно смотрит на него? Неужели она не думала, что сынок когда-то осмелиться показать зубки и коготки? — Нет, мама. Я не виню тебя. Уже нет смысла копаться в этом. Что сделано — то сделано, но поверь мне… если я женюсь на Астории, ничего не изменится. Ты только разрушишь остальное. Ты не понимаешь, как это работает. Совершенно не понимаешь. — Драко, эта девушка спасёт нас. Она спасение нашей семьи… вернее того, что от неё осталось. Упокой душу твоего отца. — Я не хочу жениться на Астории. Не хочу. Этого не будет. — Скажи мне, как зовут ту девушку, которая приходит сюда? — Драко закатил глаза. Разговор возвращался к самому началу. — Это неважно. — Быть может, она нравится тебе куда больше, чем полагается для интрижки? — Нет. — В таком случае я не понимаю. Есть другая девушка, в которую ты влюблён? Так сообщи мне её имя, и мы начнём переговоры с её родителями. Найдём возможность и найдём аргументы, чтобы этот брак был совершён. При одном условии, конечно же… что кровь этой девушки будет чиста. — Я… мама… хватит, пожалуйста. — Драко, не может быть иного варианта. Не в нашей семье! Девушка, которая вскоре станет миссис Малфой, обязана быть чистокровной. Мы не опорочим наш род! — Хватит! Перестань! Ты продолжаешь говорить то, что разрушило нашу семью! — Пока я в состоянии дышать одним с тобой воздухом, я буду бороться за чистоту крови Малфоев. Я не позволю тебе опорочить нашу семью связью с непонятно какой девушкой. Даже если ты будешь её любить. Если в твоей голове сейчас есть иные мысли, умоляю тебя… прекрати это. Сейчас же! Нарцисса вернулась к перилам и отвернулась от сына. Драко взглянул на неё, стараясь держаться на расстоянии. Эта женщина казалась сейчас абсолютно чужой. У него и раньше не было особо близких отношений с Нарциссой… Он врал себе. Конечно, были. Лет до пятнадцати. До того, как Люциус обосрался с заданием Волан-де-Морта, и не начались разговоры о скором принятие им метки пожирателя. Тогда всё окончательно полетело в тартарары. — Мерлин, с тобой… с тобой просто невозможно разговаривать. Я ухожу спать, мама. Счастливого Рождества. — Подумай о том, что я сказала, Драко. Это наш долг! Драко оттолкнулся от перил уличной лестницы и быстрыми шагами направился обратно в поместье. Как может быть, чтобы его мать вела такие разговоры? Несколько месяцев назад она была прикована к кровати и не думала ни о чём. Она смотрела в потолок пустым взглядом. Её лечащий доктор был уверен, что прогресс будет не скоро. Что Нарцисса будет деградировать. Увы, но великие умы магической Англии не видели прогресса в её состоянии. Что, мать его, произошло с ней? Когда он упустил этот скачок? Что произошло за это время, что она так переменилась? Что заставило её решить активно искать ему невесту? Она решила вернуть положение в обществе… «Что за бред». Да, семья Гринграсс — это вершина английской аристократии, особенно после событий минувшей весны. Однако этого недостаточно, чтобы очистить фамилию Малфой до прежнего уровня. Мысли вернулись к Гермионе. Он мог бы просто предположить, что Гермиона согласится в будущем стать его невестой, а в последующем и женой. Что бы на это сказало общество? А мать? Боже, он мусолил эту мысль уже сотню раз, но каждый раз как первый.***
28 декабря. За прошедшие три дня Гермиона получила три письма от Гарри. Третье письмо она раздраженно смяла и бросила в горящий камин. Гарри, словно сцепившись с поводка, писал ей короткие письма с мольбой о том, чтобы она была благоразумна и сосредоточена на учёбе и предстоящих экзаменах. Будто бы она и сама не знала о том, что ей необходимо. Казалось, они поменялись местами. Ни слова не было сказано о Роне и Драко, но в письмах красноречиво читалось между строк, чтобы она не предпринимала опрометчивых решений. Он злил её. Очень. О, он так не злил её никогда в жизни, хоть и сделал для неё очень и очень много. Она была благодарна другу за понимание и помощь, но в конце концов она не считала, что у него, чёрт возьми, есть право командовать ею и так сомнительно намекать на то, что она полная идиотка. Джинни всё время была рядом. Порой даже слишком рядом. Слишком рядом и слишком часто. Гермиона даже пошутила, что ей стоит поставить в своей спальне вторую кровать. Зато она узнала от подруги о том, что, испытав свой первый в жизни оргазм, она побывала лишь на вершине айсберга наслаждения. Джинни с удовольствием поведала ей о том, что ей стоит попробовать в следующий раз… будто её просили о советах… Тем не менее Гермиона взахлёб слушала о том, что мужские гениталии — главная эрогенная зона мужчин, хотя некоторые мужчины любят когда играют с их сосками и облизывают пупок. Она давно так не смеялась. Боже, она просто представляла как щипает Драко за соски, в то время, как её ладонь играет с его мошонкой. Да. Смеялась. Днём. А ночью сходила с ума, как дикая собака во время течки. Мерлин, так часто её руки никогда не оказывались в собственных трусиках. Джинни, сообщила ей о том, что Блейз наблюдает за Пэнси. На случай если та решит засунуть свой короткий псиный нос не в свои дела. Поэтому в целом они были защищены… в каком-то смысле. Пока что Паркинсон не предпринимала никаких действий, но то и дело кидала на Гермиону гневные взгляды. Признаться, сейчас она мало её волновала. О чём действительно волновалась Гермиона, так это о том, что вскоре должен был начаться обед третьего дня… а соответственно, назначенное Драко свидание в поместье. Она была готова. Да. Совершенно точно готова. Лишних волос на теле не было, зато был подобран довольно симпатичный комплект нижнего белья. Разве требовалось что-то ещё? Ах да… Требовалось всего лишь улизнуть из заполненного студентами зала на ближайшие… пять… шесть часов? В целом она была уверена, что никто не кинется искать студентку, которая большую часть времени проводит в гостиной, которую она всё еще занимает по непонятной ей причине, или в библиотеке. Поэтому, обговорив детали с Джинни, она стояла у Гаргульи, преисполненная сладостным томлением. Оставалась сущая ерунда — не столкнуться с Нарциссой. В этом деле она попыталась успокоить себя и уверить в том, что с этим разберётся Драко. Глубоко вдохнув, она произнесла пароль и вступила на первую ступень, очищая свой разум, чтобы вновь не сгореть от стыда при виде портрета директора Дамблдора.***
Она появилась на полчаса позже, чем он ожидал её. Возможно, улизнуть незамеченной сразу не удалось, или старуха решила припоздниться с трапезой. Драко уже начал думать, что ничего у них не выйдет, но в таком случае она бы прислала письмо… поэтому он решил подождать ещё немного. Он поставил стул напротив камина и усердно делал вид, что читает. Краем глаза Драко видел, что мать гуляет в саду. Обычно она возвращалась в дом к половине пятого, чтобы в пять вечера традиционно выпить чай с молоком. Мерлин, он считал эту традицию такой пошлостью… тем не менее сейчас это было ему на руку. Сверившись с часами, он вновь опустил глаза в книгу, когда камин характерным звуком сообщил о прибытии гостьи. Подняв глаза, Драко поначалу смог лишь сглотнуть слюну. «Где твои манеры, кретин». — Она смущенно стояла в портале и пыталась скрыть улыбку. — «Да. Я тоже скучал, Грейнджер». — Ты задержалась, — зачем-то сказал он, откладывая книгу и вставая со стула. Отставив в сторону стул, он окинул взглядом высокий ряд окон. — Знаешь, вообще-то я решила… пообедать. Драко усмехнулся. — Ты думала, я не в состоянии угостить тебя? Гермиона всё ещё находилась внутри камина. — Не то что бы… просто не хотела вызвать подозрения. — Ну конечно. — Он разглядывал её и получал просто нездоровое удовольствие от её смущения. — Пойдём? — Он протянул ей руку и улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой. Гермиона неосознанно напряглась всем телом. Мерлин… это выглядело так… — В чём дело? Она нервно почесала ухо и вступила на ковёр. — Это выглядит так… словно… не знаю… — Выглядит как, Грейнджер? — Не важно… забудь, Драко. — Она подошла к нему и взяла за руку. Он видел её сомнения и оставить всё, как есть, категорически не мог. — Что не так? — Знаешь, Драко… вообще-то всё. — Он моргнул ожидая продолжения. — Всё выглядит так… словно я девушка… девушка по вызову, Драко. — Грейнджер… — Нет, я всерьёз. Мерлин, ты дождался девушку и теперь… теперь ведёшь в свою спальню. Мерлин… ведёшь в спальню! — она старалась говорить тихо, но на последних словах всё же неосознанно повысила голос. Драко вздохнул и приобнял её, притянув к себе как можно ближе. — Прости за то, как это… выглядит. Ты должна знать, что это совершенно не то, чего бы я для нас хотел. — Я знаю, но всё же… — Ты всё ещё можешь уйти… — Что? — Я этого совершенно не хочу, но я пойму тебя. Салазар, это явно не то, чего я желаю тебе. Если бы… если бы всё было иначе, я бы пригласил тебя на свидание, потом ещё на одно… и на третье. Я всё бы сделал иначе. — Драко… — Что она могла сказать в ответ? Его слова были чистой правдой, и она знала это. Возможно, когда-нибудь, позже, они наверстают упущенное. — Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя некомфортно. Это место… Он развёл руками, имея в виду всё поместье. — Я знаю, что для тебя значит это место и какие воспоминания вызывает. — Нет, уже нет. Совсем чуть-чуть… но сейчас я не думаю об этом. — Она взглянула в его светлые глаза и, поднявшись на носочках, легким прикосновением коснулась его губ своими. — Я скучала, Драко. — Я тоже, Грейнджер. Пойдём? Она качнула головой в подтверждение, и они направились к выходу из зала. Драко скосил взгляд на портреты, и те в то же мгновение скорчили свои старые нарисованные лица. Гермиона подавила внутреннее желание показать им язык. О, это ведь всё совсем не смешно! Всё, что происходит сейчас, совершенно, абсолютно неприемлемо. Позади остались холл и лестница, и до комнаты Драко оставалось буквально несколько метров, когда Гермиона задала мучающий её вопрос. Один из… — Почему Грейнджер? — Что? Малфой озадаченно взглянул на неё, ведя за собой по коридору. — Ты продолжаешь звать меня по фамилии… я думаю, это… странно, учитывая степень наших отношений. Драко остановился и приподнял бровь, а его глаза казались задорными как никогда прежде. — Просто… так привычно. Тебя это смущает? — Не знаю, честно говоря. Просто это странно, Драко-о-о, не находишь? — Он поднял руку и заправил выбившийся локон ей за ухо. — Мне называть тебя иначе? — Можно попробовать. — Гермиона смущенно улыбнулась и замерла в ожидании. — Миссис Малфой? Девушка выпучила глаза и вскинула брови. Она выглядела комично с этим своим приоткрытым ротиком. — Миссис…миссис кто? — Миссис Малфой. Тебе нравится? Драко забавлялся, и это выглядело очаровательно. Тем более в тех обстоятельствах, в которых сейчас они находились. — Мерлин, нет. Совершенно точно — нет. Драко ухмыльнулся, а Гермионе вдруг стало слишком душно. — Тогда, возможно, оставим Грейнджер? — Да… да определённо оставим. Он мог бы оскорбиться на её нежелание примерять на себя его фамилию, но то, как она отреагировала, говорило за неё. Красные пятна спустились с лица на шею, и Драко, хмыкнув, открыл дверь в свою комнату.***
Гермиона осматривала его комнату, в то время, как он сидел на краю кровати и наблюдал за её действиями. Вот она провела пальчиком по статуэтке дракона, стоимость которой была равна стоимости небольшого дома в пригороде Лондона, а сейчас она покрутила в руках ветхий пергамент, который являлся чуть ли не священной реликвией семейства Малфоев. — Гениалогическое древо? Серьёзно, Малфой? Он усмехнулся, стараясь вспомнить, как эта вещь вообще оказалась в его спальне. Он не особо увлекался лазанием в истории своего рода. Возможно, Нарцисса принесла его сюда, дабы напомнить ему о «долге». — Мне казалось, что я теперь для тебя Драко-о-о. — Гриффиндорка обернулась к нему, подавив смешок. — Будешь Малфоем до тех пор, пока я остаюсь для тебя Грейнджер. Это честно. — Мне нравится, как моё имя звучит из твоего ротика. — Значит у тебя есть стимул называть меня по имени. — Он улыбнулся. Она ответила тем же. — Так значит это и есть обитель Драко Малфоя? Довольно неплохо… для слизеринца. — Довольно неплохо? Милая, стоимость этой комнаты больше, чем всё имущество семейства Уизли, — сказав это, он заметил, как Гермиона дёрнулась. «Чёрт. Мудак». Гермиона нахмурилась и отвернулась. — Знаешь, прости. Это была глупая шутка. — Да, довольно глупая. Она подошла к окну и оглядела территорию поместья. — В Мэноре есть конюшня? — Да. Не так давно. Я заметил у себя новое увлечение. — Гермиона повернулась к нему. — Скачки. Они доставляют мне удовольствие, — уточнил он. — Хм, это довольно грязное увлечение для такого чистюли, как ты. Не находишь? — Квиддич также нельзя назвать чистым увлечением. Не находишь? — Пожалуй. — Она снова отвернулась. — Я не хотел упоминать… — Знаю. Не продолжай. — Драко начала раздражать её реакция. Гермиона услышала, как нетерпеливо он выдохнул и встал с кровати. — Для тебя он так много значит? Даже сейчас? Ты не можешь говорить об этом? — Я просто не вижу смысла обсуждать это. — Он подошёл ближе и дёрнул плотные гардины, прерывая её занятие. Гермиона вскинула голову и нахмурила брови. — Ты всё ещё не отпустила этого кретина. — Что?! — Она была возмущена. Драко навис над ней и, верно, ожидал душераздирающей истории о том, как трудно ей вычеркнуть его из своей жизни. — Я вполне чётко сообщил тебе свой вывод. — О, неужели? Считаешь, что твой вывод… верен? — Иначе я не понимаю, в чём проблема. — Знаешь, Др… Малфой. Проблема знаешь, в чём?! — Гермиона сжала кулаки и в три больших шага отошла подальше. — В чём же?! — Проблема в том… в том, Мерлин! Нет никакой проблемы! Есть семья, которая не безразлична мне! — И какого хрена это значит? Рыжее недоразумение заслужило прощения? — Не в нём дело! — А в чём же?! — Они моя семья, Малфой! — крикнула она и отошла к противоположной стене. Драко замер у окна, стараясь понять, что она имеет в виду. — Вы… вы, чёрт возьми, не женаты. Так какого хренова соплохвоста ты имеешь в виду? — Малфой… Уизли — это не только Рон. Это большая семья. Они были, есть и будут родными для меня людьми. Как и Гарри. Они самые близкие мне люди. И… о, прости, пожалуйста, что при упоминании их, внутри меня всё рушится. Потому что я, возможно, навсегда потеряла расположение Молли… и Артура. — Почему ты называешь их своей семьей?! — Потому что я потеряла свою, чёрт тебя дери! Потеряла! — Твои родители умерли? — Она рухнула на кровать и подняла голову кверху, сдерживая непрошенные слёзы. — Они живы. — Тогда о чём ты говоришь? Драко подошёл к ней и вблизи заметил, как её бьёт мелкой дрожью. Он надеялся, что это не приступ, как было прежде. — Я стёрла им память. Я применила к ним обливиэйт. Малфой взял её трясущиеся руки в свои и прижал голову к своему животу. Она не сопротивлялась. Прикрыв глаза, она приняла его поддержку, хотя он неимоверно сильно раздражал её сейчас. — О причинах говорить не стоит… я думаю. — Не стоит. Я понял тебя.***
Пэнси Паркинсон долго планировала сие мероприятие, поэтому к нужному моменту была во всеоружии. Пустить сплетню… горячую и обсуждаемую. На манер этой идиотки Браун, которая лишила весь Хогвартс отменных сплетен и грязных разговоров, решив не продолжать учёбу. О, Пэнси Паркинсон была довольна собой. Будь она неладна, если то, что уже давно бросается ей в глаза, не является правдой. Салазар дери этого придурка Забини. Запасть на подружку Поттера? Вот уж угораздило кретина. Да, отрицать было глупо. Хотя бы самой себе. Мелкая Уизли стала очень даже неплохой конкуренткой за сердца мужской части школы. Но… ведь её не интересует эта часть. Есть конкретный человек, чувства к которому никак не уменьшаются, несмотря на то, что он разбил ей сердце. Да! Представьте себе! У Пэнси Паркинсон тоже есть этот глупый и совершенно ненадёжный орган. Однако вышеупомянутый конкретный человек с конкретным именем Драко проявил колоссальное неуважение к ней, поэтому теперь будет пожинать плоды за свою ошибку. Но Блейз её удивил. Неужели все слизеринцы вдруг разглядели милые мордочки этих гриффиндорских сучек? Плевать. Ей это на руку. Сейчас это то, что нужно. За десять минут до обеда протрещать в женском туалете о том, что ты видела сраный трах Забини и Уизли… сообщить, что таких стонов ты не слышала фигову тучу лет. И да… кажется, гриффиндорская дрянь изменяет золотому мальчику с мальчиком… чей смуглый член один из самых выдающихся во всём Хогвартсе. О да. То, что нужно. Заварить такую кашу и наблюдать, как ещё ничего не знающая Гермиона Грейнджер незаметно покидает большой зал, а те самые девушки из туалета начинают бурно обсуждать услышанное. Пэнси была в кабинке, когда сообщала новость… самой себе, а возможно, подружке, что должна была ждать её у кабинки. Не имеет значения. Главное — произнести нужное вслух, и как можно громче. Тем не менее её лицо не было идентифицировано, тогда как новость разлетелась по большому залу буквально за пять минут. О да. Она не скоро забудет физиономии наших героев, которые, потеряв от шока бдительность, упустили из виду создательницу этой истории.***
— Что мы будем делать, Малфой? Пол года встречаться здесь… под носом у твоей матери? — Гермиона завела разговор, который не давал ей покоя ни на минуту. Вопрос о будущем. Их с Драко будущем. — Нет, конечно, нет. Нам не удастся держать это в тайне столько времени. К тому же, тебя могут поймать в любой момент. — Тогда как быть? — Драко отвёл её руки от себя и взглянул в заслезившиеся карие омуты. — Давай… просто будем? Пока можем… пусть это будет два часа или два месяца. Два года или… ещё больше. Она горько усмехнулась. — Так нельзя, Малфой. Отношения так не строятся. Он не знал, как сказать ей о своих страхах и сомнениях. Как признаться в том, что на данный момент он не можешь взять ответственность за их отношения. Не можешь ничего обещать, ведь понятия не имеешь как сложится завтрашний день. А для неё это важно. Он видел. Чертовски важна определенность и далеко идущие планы. «Блять. Я не могу ничего тебе обещать, Гермиона. Сейчас не могу». Всё, что он мог, — наслаждать её обществом. Так не по-мужски и так потребительски. Его уничтожало осознание этого. Осознание того, что он не может и не хочет отпускать её. Не может допустить мысли о том, что рядом с ней будет кто-то другой. Даже если этот кто-то будет стабилен и серьёзен по отношению к ней. Он, как хренов эгоист, не мог дать ей этого сам и не хотел, чтобы это дал ей кто-то другой. — Я могу подождать. Полгода это совсем ерунда. Я смогла бы и дольше ждать тебя, Драко. — Он улыбнулся на то, что неосознанно она снова назвала его по имени. Ненадолго хватило её детской обиды. «Мерлин, полгода… это только домашний арест. Я не знаю, что будет со мной дальше. Могу ли я умолять тебя следовать за собой? Могу ли просить тебя отказаться о будущего… светлого будущего в пользу меня… не определившегося в жизни пожирателя смерти». — Драко погладил её по голове, а затем стянул с волос резинку и отбросил в сторону. — Грейнджер… просто… будь рядом. Сейчас просто будь рядом… хорошо? Она смотрела так глубоко, и он так ясно видел её желание быть рядом не только сейчас…***
Не было нужды быть отменным легилиментом или даже опытной прорицательницей, чтобы понимать, что Драко переполняют сомнения. И даже имей она сотню аргументов за попытку продолжить и укрепить их отношения, Гермиона осознавала, что без участия Драко это дохлый номер. Он несомненно чувствует к ней то же, что и она. Также хочет быть рядом и являться единственным партнером в жизни. Но. Но. Но. Но. Как бы горячо она не желала быть с ним, заставлять слизеринца девушка точно не собиралась. Его окклюменция прежде была куда лучше, чем сейчас. Возможно, он сам решил открыться ей куда больше, чем было раньше, а возможно, у него просто не осталось никаких сил. События прошлого — давнего и не очень — не отпускали их. Она знала: он боится. Боится за себя, за неё… за мать. Боится быть непонятым и ещё больше — отверженным. Считала ли она его сейчас трусом? Да. Винила ли она его в трусости? Нет. Категорически. Она была в том же положении. Она также боялась быть отверженной. Да. Можно без конца кичиться тем, что тебе всё равно на общественное мнение, на слова друзей, на реакцию близких. И, о Мерлин! Мы всё переживём, держа друг друга за руку. Гермиона хотела блевать от мыслей, которые раньше наполняли её голову. Никакая к чёрту она не умнейшая ведьма своего поколения. Нифига. Ничего подобного. Она попросту запутавшаяся девушка, потерявшая ориентиры. Она знала только две вещи, на которые пыталась опираться в последнее время. Первая. У них с Драко нет планов на совместное будущее, а значит… нет необходимости врать друг другу, клянясь в вечной поддержке и обещание ждать. Ждать чего, Мерлин? Они оба понятия не имели чего и сколько надо ждать. Просто понимали, что сейчас — не их время. И вторая. Она была уверена, что пока есть хоть капля этого гребаного времени, она проведёт его с ним. — Знаешь, Пэнси, кажется, что-то затевает, — прошептала Гермиона в его волосы, пока он обнимал её за талию, сидя на кровати. Она стояла перед ним и массировала пальчиками его голову. — Я поступил с ней как последний урод, но она правда вывела меня из себя. — Что между вами произошло? — Кажется, я начал игнорировать её после того случай у гостиной. Ну, когда ты назвала меня мерзким жуком. — Позволь напомнить, что я сказала: «От мысли о нём по моей коже бегает сотня жуков». Драко усмехнулся, ущипнув её за бока. — Это определённо меняет дело! — Гермиона подпрыгнула на месте и, нахмурившись, ткнула в него пальцем. — Ненавижу, когда меня щипают, Малфой! Драко, кажется, нашёл новый способ вывести её из себя и никак не мог отказать себе в попытке поиздеваться над этой веснушчатой зазнайкой. Подскочив с кровати и в два шага уменьшив между ними расстояние, он всеми пальцами схватила её за талию и потянул на себя. Гермиона что-то пискнула и повалилась сверху Драко, когда тот спиной приземлился на зелёное покрывало. «Мерлин, горизонтальное положение вряд ли позволит нам решить все вопросы». — Драко! Перестань! — Она громко засмеялась, стараясь вырваться. — Нет, Грейнджер. Ты попала в мою личную пыточную. — Сумев вытащить из его плена правую руку, она схватила его за платиновые волосы и резко оттянула. Драко вскрикнул, а она ещё громче засмеялась. — Вот же стерва! Неестественным образом выгнув шею, он прикусил её предплечье, и она тут же отпустила волосы. Его руки моментом оказались под рубашкой гриффиндорки, в поисках рёбер. — Я защекочу тебя до потери сознания! Они, словно последние дураки, крутились на огромной кровати и смеялись. Но в то мгновение, когда обоим стало нечем дышать, Гермиона сумела оказаться поверх Драко, облокотившись на матрас по обе стороны от его головы. Смех постепенно стихал, в то время, как руки слизеринца всё ещё были под её рубашкой. Восстанавливая дыхание, Гермиона осознала, как, вероятно, двусмысленно они смотрятся со стороны. Не отрывая от него взгляда, она почувствовала, как руки Драко несмело погладили её. На секунду ей захотелось прикрыть глаза и насладиться этим скромным прикосновением, но она сдержала этот порыв. Ей не хотелось, чтобы он видел, как она тает от его рук. Ведь по сути он ничего ещё не сделал. Однако, контролируя свои глаза, она совсем упустила из вида то, как медленно приоткрылся её рот, выпуская на волю тихий стон. Драко улыбнулся, принимая её поражение. Буквально от одного лишь прикосновения. Он вновь провёл ладонью по её талии, а затем несильно сжал её кожу, вызывая новый стон. «Боже. Она уже… Уже завелась». Дыхание Гермионы стало неровным, а взгляд медленно застилала пелена. Как можно так сильно возбудиться от пары прикосновений и картинки в голове, что так услужливо подсовывал ей мозг. — Грейнджер… — Тот факт, что Гермиона, словно наездница, сидела на Драко и так чертовски соблазнительно дышала, слишком сильно влиял на его эрекцию. Игры кончились; и, кажется, оба вспомнили, ради чего была эта встреча. Они скучали друг по другу и знали, что сегодня продолжат урок по предмету «Секс и сопутствующие действия сексуального характера».