***
— Джинни, ты не считаешь, что Рон и Гермиона какие-то странные сегодня? — брюнет шёл с девушкой по коридору и, не сумев заставить себя не думать об этом, обратился к ней с вопросом, — особенно Гермиона. — Она просто переживает из-за тебя, вот и всё, — пожала плечами Джинни, — ты только что выписался из больницы, ещё не вылечившись от непонятной науке дряни — Гермиона боится, что будут осложнения. Или то, что придумают противоядие, но оно не сработает, или его вообще не придумают. — Но со мной всё хорошо, правда, — заявил волшебник, сложив руки на груди, — я просто задумался. — Я верю, — на лице Джинни расцвела улыбка, — дай ей немного времени и она успокоится. — Надеюсь. — И над чем же ты так задумался, что её так разволновало? — Пустяки, — Гриффиндорец попытался сделать беззаботное лицо, — подумал, что не помню как добирался обратно. Но это наверное из-за микстуры, ведь так? — Конечно, — удивительно быстро согласилась Джинни, — из-за чего же ещё? — после этих слов друзья вошли в Большой Зал. Завтрак шёл всего две минуты, а столы уже были заполнены разнообразными блюдами. Как только ребята начали присаживаться на Гриффиндорские скамейки, Рон с Гермионой вбежали внутрь и уселись рядом: Гермиона к Джинни, а Рон к Гарри. — Вы чего это? Бежали? — удивилась Джинни. — Пришлось, — кратко ответил Рон и все начали трапезу.***
— Герми, ты чего это устроила? — Гарри с Джинни вышли из гостиной, оставляя шатенку и рыжика одних. — Рон, я переживаю. Я же говорила, что это добром не кончится. — Ты о чём? — Это заклинание сделало что-то плохое с мозгом Гарри, повредило может быть. — С чего ты это взяла? — Это очень странно. — Что именно? — Сам посуди. Может быть заклинание уже начало плохо влиять и заставило Гарри просто стоять, ну будто вызвав сбой. — Дорогая, не придумывай. Гарри задумался и всё. Так со всеми бывает. Ты просто излишне переживаешь. — А если нет? Рон, скрестив руки, взглянул на Гермиону, однозначно дав понять свою позицию в этом вопросе. — Я… — волшебница прикрыла глаза и провела пальцами по переносице, — Мерлин, мне кажется я схожу с ума. — Перестань, я тебя понимаю — рыжик приобнял шатенку, — мы не сталкивались с такими чарами, из-за этого волнуемся за Гарри, но ты же знаешь, что мы всё прочли и изучили. Просто успокойся и давай ждать завтрашнего утра. — Ладно, я тебя поняла. — Пойдём уже на завтрак. — Точно! — воскликнула девушка, — ещё ведь Слизеринцы должны успеть! У нас мало времени. БЕЖИМ***
— Панси, ты собираешься придумывать что-то или нет? — спросил Блейз, лежащий с ней на одной кровати, в спальне мальчиков. Вчера они решили остаться здесь, чтобы быть поближе к Малфою и отправить его на завтрак в нужное время. Конечно, ведь они заботятся о друге, и не совмещают приглядывание за ним с сек… — Конечно, я уже всё придумала, — ответила брюнетка, поправляя пряди своих волос на плече Забини, — мы будем импровизировать! — Это не смешно, — спокойно сказал он. — Ну и ладно, — Панси надула губки и, убрав голову с плеча Слизеринца, всем телом двинулась на другую часть кровати. Правда лечь туда ей не удалось, так как рука Блейза, на которой она лежала ещё пару секунд назад, всё ещё держала её за талию, — в общем, он аристократ, так что будильник в нём встроенный. Встанет он где-то минуты через три, но мы заставим его остаться в кровати ещё хотя бы минут на пять, чтобы Гриффин… А ты заглушающие чары наложил? — спросила девушка оборачиваясь, и разглядывая соседей по комнате Забини — Нотта и Малфоя. — Я со вчерашней ночи ничего не снимал, — ответил он, придвигая девушку обратно к себе. Она этого почти не заметила. Почти. — Тогда ладно. Говорю, чтобы у львов было время, нужно притормозить Дракусика. — И что ты сделаешь? — Сейчас разбужу Нотта, наложив заглушающие на кровать Малфойчика, чтобы он не слышал как я его выгоняю, а после займу его разговором. — Каким интересно? — Доверься мне, — ухмыльнулась Паркинсон, слезая с кровати. Слизеринка была лишь в чёрном кружевном белье и быстро исправила это, надев на себя белую рубашку Блейза. Теперь выглядело так, будто она в платьице. Панси прошла сквозь всю комнату и по дороге к кровати Нотта, кинула заклинание на кровать Драко. Теперь он не слышал ничего вокруг. Блейз в это же время снял заклинание со своей кровати — теперь оно уже не нужно. — Нотт, вставай, — обратилась к нему Паркинсон, — ты сейчас опоздаешь на завтрак. — Это должно заставить меня встать? — усмехнулся он спустя некоторое время, потягиваясь на постели. — Ну, если ты не хочешь, чтобы Блейз узнал о том случае с тыквенным соком… — Я понял, ухожу, — ответил он и сразу стал намного активнее и быстрее. Теодор собрал вещи и вышел, нет, выбежал из гостиной. — А что там было с тыквенным соком? — громко спросил Блейз, чтобы Панси, стоявшая в другом конце комнаты, услышала его. — Ничего, дорогой, — мило ответила она и направилась к Малфою. Девушка сняла чары, чтобы теперь Драко мог их слышать, — странно, — шёпотом сказала она, — обычно он уже встаёт. — Это даже к лучшему, — заявил Блейз. — Конечно, это прекрасно, но подозрительно. Ну, я пошла, — она резко вынырнула из мыслей, и направилась к двери. — Куда это ты? — Я конечно не против пойти в твоей рубашке, но надо хоть галстук надеть, — Паркинсон подмигнула и взялась за ручку двери. — А как же Драко? — спросил изумлённый Блейз. — Если не встанет, разбуди через пять минут. А так — заболтай его. Я сейчас вернусь, — сказала она напоследок, послав Забини воздушный поцелуй. Слизеринка и правда вернулась, но лишь через десять минут. — Ну что сидим? Кого ждём? Нам уже пора идти. — Пора то пора, только Драко не встаёт, — оглядевшись Панси застала всё ту же картину — Малфой спал как убитый в своей постели. Единственное различие от той комнаты, а точнее от её содержимого, в которую она заходила несколько минут назад было то, что теперь рядом с блондином стоял полностью собранный Блейз. — В смысле не встаёт? Ты его не будил? — Будил, а как же. Только он не просыпается. — То есть? — голос девушки начал дрожать, но она быстро собрала себя в руки. — Ну не откликается он. Я его тряс, орал на него, даже Риктусемпрой в него кинул, а ему хоть бы хны. — Так, это уже плохо, — Панси подбежала к Драко и направила на него палочку, — у меня появилась очень плохая идея. — Какая? — Левикорпус! — воскликнула Панси. Тело Малфоя взмыло вверх и опустило его вниз головой. — А другое ничего в голову не пришло? — Блейз был в шоке, но взглянув на своего друга, разочарованно высказал: — Раздери меня книззл, почему колдофотик так далеко! — Вы что творите, тираны несчастные! — громкий вопль наполнил все подземелья. Очевидно этот полёт разбудил Драко, и вызвал у него эмоциональный подъём. В основном, правда, всех отрицательных эмоций, — а ну положили меня на место, иначе когда я приземлюсь, всех прокляну до десятого поколения!!! — Проснулся! — воскликнул с восхищением Забини. — Вы свихнулись? — сейчас блондин больше всего сожалел, что палочка лежит на комоде, а не в его руке. — Всё, Дракусик, успокойся. Ты просто не вставал и… — Может перед тем как оправдываться, вернёшь меня обратно на землю?! — Ах, ну да, — Панси артистично стукнула себя ладонью по голове и произнеся Либеракорпус, Драко опустился на кровать. — С добрым утром! — выкрикнул улыбающийся Забини. — Если вы оба сейчас не уйдёте, то клянусь Мерлином, я попаду в Азкабан за два жестоких убийства! — воскликнул Малфой, поправляя свою пижаму. — О, нет, — смеялась Панси, — мы торопимся на завтрак и должны тебя дождаться, наша спящая, точнее, летающая красавица. — Ну вы напросились! — Драко схватил палочку и направил на Паркинсон и Забини, — Диффиндо! Панси и Блейз выпрыгнули за дверь, оставив блондина в комнате одного. — Мы ждём тебя в гостиной, — кинула Панси перед уходом. — У тебя три минуты, или ты ничего не успеешь, а завтрак закончиться, — крикнул за дверью мулат. — НЕНАВИЖУ ВАС! — И мы тебя любим! — громко крикнули оба, чем вызвали лишь мимолётную, но улыбку Слизеринца.***
— Быстрей, быстрей, — повторяла Гермиона уже около десяти минут, — доедайте и пошли! — Так, Гермиона! — сказал Гарри, когда этот бубнёж стало невозможно выносить, — куда мы торопимся? — На урок, — невинно ответила она. — Но до урока ещё двадцать минут! — Нужно прийти заранее. — Зачем? Мы всегда приходили позже. — Вы же с Роном хотели сегодня пойти на Квиддич. — И? — Надо хорошо позаниматься, чтобы пойти. — Гарри, — Джинни придвинулась к его уху, — просто пойдём. Я не хочу на матче оказаться одна, — прошептала она и взяла его за руку, приободряя. — Я… — Ребята, — Рон впервые сказал что-то с начала завтрака, — первым Защита От Тёмных Искусств. Гарри направился за друзьями к кабинету. Взгляд его был направлен на пол и не сдвигался до самого прихода. Друзья молчали, не мешая своим мыслям и мыслям других. — Ты точно в порядке? — Гермиона потрепала его по плечу, — если хочешь, мы можем… — но она не договорила. Девушка понимала, что они ничего не могут, но отчаянно не хотела это признавать. — Всё в порядке, Герм. — Всё-то может быть и в порядке, а ты? На такое ответить было нечего. Внутренне он был невероятно зол на Макгонагалл, которая, зная чувства не только его, но и всех других учеников, пошла на такой шаг — назначить учителем портрет Люпина. Но где-то очень глубоко, Гарри её полностью понимал. Это человек, которому она доверяла, её бывший ученик. Тем более, после войны никто не рвался на эту должность, да и вообще никуда не рвался. «Ей наверняка самой было тяжело принимать его» — подумал брюнет, — «она ведь тоже по нему скучает». У кабинета стояло совсем немного людей: Дин с Симусом, да четвёрка друзей. — Привет, ребят, — поздоровался Дин, — как у кого дела? — Бывало и хуже, — ответил Гарри, и все невольно обернулись к нему. — А вы сегодня идёте на матч? — спустя некоторое время спросил Симус, пытаясь прервать неловкую паузу. — Да, — ответила Джинни в голос с Гермионой, после чего, обе друг к другу повернулись, — а вы? — теперь шатенка промолчала. — Как же мы можем не пойти? — ответил улыбнувшийся Дин, — я наслышан о твоём мастерстве. Комплимент, который должен был вызвать ревность в Гарри, с этой задачей не справился. Единственную реакцию это вызвало у Симуса, который немного зловеще посмотрел на Дина. — Ты чего? Я не… — парень заметил направленный на себя взгляд. — Пропустим, — сказал Финниган, махнув рукой. — Можете заходить, — послышалось изнутри.***
Троица направлялась на завтрак, проходя школьные коридоры. — Дракусик, не дуйся, это были крайние меры, — сказала Панси. Малфой был всё ещё обижен на друзей и демонстративно с ними не разговаривал. — Драко, это было правда странно, — ровным голосом говорил Блейз, — ты не просыпался и у Панс сработал рефлекс. — Рефлекс поднимать людей к потолку?! — Ну хоть что-то сказал, — проговорил он без эмоций. — Нету у меня такого рефлекса! — защищалась Паркинсон, — я запаниковала. Так, я смогла тебя разбудить из этого странного сна. — Странного? — удивился блондин. — То, что ты сам не встал уже странно, — заявила брюнетка. — Может я просто устал, — сказал он с сомнением. — Ты сам себя оправдываешь, ты… — Паркинсон прервала свою речь. Она боковым зрением взглянула на Блейза и уловила понимающий взгляд, — ладно, забыли. — Что? — удивился Драко, — в смысле забыли? Ты же сама сказала, что это странно, а вдруг… — ЗАБЫЛИ! — девушка прозвучала очень громко. — Всё нормально? — Малфой посмотрел на неё с ноткой подозрения. — Прекрасно, — сказала она уже спокойно и открыла двери Большого Зала. Слизеринцы приблизились к собственному столу и Паркинсон заметила на лавочке, на том месте, где она обычно сидит, маленькую наколдованную деревянную дверь. Она быстро схватила её и положила в карман. — Что это ты взяла? — поинтересовался Малфой. — Ничего, — быстро пролепетала волшебница, — я хотела рассказать вам такую историю…