Два года назад
Ярославе четырнадцать, она играет на пианино, готовясь к выступлению. Вчера она только призналась маме в своей ориентации и рассталась с Ерохиным. Восьмой класс, а она уже идет на грант, чтобы поступить за границей в престижный колледж. Одинцова — отличница, которая к тому же популярная в школе. Сегодня ее последний концерт перед тем, как она уйдет на каникулы и наконец-то отдохнет от музыки. Девочка выглядывает из-за кулис, народу собралось слишком много, а в центре восседает отец и о чем-то говорит по телефону. Мамы как обычно нет, что неудивительно, она никогда не поддерживала ее стремление играть. — Ты в порядке? — спрашивает Эвелина, обнимая девушку. Яра лишь кивает, она благодарна своей девушке. Да, именно девушке, потому что они давно встречаются и вроде никто не против, значит, все хорошо. Хотя мама всегда говорит, что это только возрастное. Но как бы ни так. — Скоро выходить, там судьи, — произносит Ярослава. Ей тяжело дышать, она нервничает. Слишком. Одинцова идет в туалет, чтобы умыть лицо. Руки трясутся и так каждый раз перед важными выступлениями. Судьи всегда присутствуют на концертах такого масштаба: кому-то вручать грант, кому-то просто грамоту. И сейчас девушка настроена только на победу, она репетировала три месяца, прежде чем подать заявку на обучение. Блондинка смотрит в зеркало и, тряхнув головой, улыбается своему отражению. Ей еще петь, а голос дрожит, но она знает, что справится, всегда справляется. Главное, что в десятку лучших она уже попала, а значит, можно пока расслабиться, потому что впереди ее ждет тройка самых сильных участников. Одна из которых — Анфиса Гордеева, старше Ярославы на год. — Яр, тебе пора, — говорит Людмила Александровна, учитель музыки и девушка вздохнув, направляется в зал. Блондинку приветствуют аплодисментами. Она улыбается, стараясь не подавать виду, что волнуется, ведь она должна быть сильной. Сдаваться еще рано и плакать тоже. Поплачет потом, когда объявят результаты. Девушка садится за инструмент, ее пальцы касаются клавиш, все замирают. Она играет сложную композицию Людови́ко Эйна́уди. Глаза Ярославы разбегаются в разные стороны и ей совсем не хочется встречаться с кем-то из одноклассников или же отцом, который наверняка краснеет от стыда. Да, она не считает себя прекрасной пианисткой или же талантливой. Таких как она, сотни, если не тысяча. В какой-то момент пальцы перестают двигаться, а после, начинают с новой силой, более яростно, она выплескивает всю боль, всю себя в этой композиции, чтобы люди запомнили ее живой. Еще минута, осталась всего минута, чтобы сделать все по максиму. Выложиться на полную. Последние секунды, пальцы плавно скользят по клавишам, почти не касаясь их. Она завершает мелодию. В зале оглушающая тишина. Одинцова готовится к худшему, но аплодисменты обрушиваются на нее, как ведро холодной воды. Она, черт возьми, смогла. После выступления, Ярослава вместе с отцом ждут результатов. Эвелина убежала домой, поэтому она осталась одна, ведь папа девушки поддерживал ее увлечения. Но он слишком занятой, чтобы обращать на них внимание. Девушка не питала особых чувств к нему, потому что знала, как он относится к матери. Видела его за изменами, некоторые друзья приставали к ней. Но Одинцова никогда никому об этом не рассказывала, просто боялась. Боялась собственного отца, потому что он очень страшный человек, особенно в гневе. Одинцова выходит на сцену, чтобы узнать результаты и слышит свое имя в тройке лидеров. Ноги подкашиваются от осознания того, что скоро все закончится и она выиграет свой грант. После оглашения результатов, Анатолий, отец девочки предлагает ей поесть где-нибудь и отметить пусть и не победу, но проход в финал. Одинцова соглашается, несмотря на то, что друзья ее тоже ждут, но она решает отказаться от их предложения. Они приезжают в какое-то кафе, где мало посетителей, но от этого только лучше. — Заказывай все, что хочешь, — говорит Одинцов, подозвав официанта. — Мне пожалуйста молочный коктейль, пару пирожных и все, — улыбается девочка, делая заказ. — Я очень горжусь тобой, дочь, — произносит Анатолий, закурив сигарету. — Пап, фу, — морщится Яра, скрещивая руки на груди. — Никогда не буду курить, это ужасно. — И правильно, нечего тебе такими делами увлекаться, — подмигивает папа. Официант приносит заказ, и девушка сразу набрасывается на молочный коктейль и любимые эклеры. Отец наблюдает за ней, улыбаясь. Он вдруг кладет свою руку на ее, блондинка не понимает в чем дело, обеспокоенно смотрит на него. — Пообещай мне одну вещь, дочь, — просит мужчина, стряхнув пепел в рядом стоящую пепельницу. — Что? — Если с нами что-то произойдет сегодня, ты не будешь меня потом ненавидеть, хорошо? — Одинцов смотрит на девочку в ее голубые глаза. Та кивает, не понимая, что происходит. — А почему я должна… Но не успевает она договорить, как в кафе врываются люди с автоматами. Мужчина берет дочь на руки, выбегая через черный вход. Они садятся в машину, и Одинцов трогается с места, слишком быстро. Ярослава даже не успевает пристегнуть ремень. — Все, что я делаю, — это для того, чтобы защитить тебя с матерью, ты веришь мне? — спрашивает мужчина, сильнее нажимая на газ. — Пап, пожалуйста, тормози, мне страшно. — Яра абсолютно не понимает что происходит. Она уже не видит города, лишь трассу, по которой несется ее отец. — Я не могу, они едут за нами, — говорит Анатолий, сжимая руль. Они едут слишком быстро, нарушая все правила дорожного движения. Ярославе страшно, она пытается остановить папу, но тот только отмахивается, потому что сам в панике. Внезапно перед ними останавливается машина, но Одинцов продолжает ехать, совсем не сбавив скорость. — Пап, машина, пап, тормози! — кричит девочка со слезами на глазах. Но тот снова отмахивается, продолжая ехать, и сталкивается с автомобилем. Ярослава теряет сознание…Наше время
— А, что потом? — спрашивает Максим, сделав пару глотков текилы. — А потом, я очнулась в больнице со сломанной рукой и ребрами, мне сказали, что отец мертв, но тело не нашли на месте, понимаешь? Теперь все сходится, он был должен кому-то или еще что, — говорит девушка, чувствуя ком в горле. — Поэтому ты изменилась, — заключает Аверин, закурив. — В какой-то степени да, я стала другим человеком, — пожимает плечами Одинцова. — Те события повлияли на мою жизнь, сейчас же я понимаю, что иногда перегибала палку. — Очень сильно, — усмехается Макс, затушив сигарету. — А теперь ты какая? — Не знаю. Я стала гораздо взрослее своих уже почти семнадцати лет. После этой аварии я стала немного другой, — улыбается девушка. — Знаешь, раньше, я бы могла триста раз приставать к тебе, а сейчас я уже сколько вечеров тусуюсь в твоей квартире и мне все равно, что ты ходишь передо мной с голым торсом, — Одинцова усмехается. Ярослава отпивает из бутылки, как вдруг телефон в ее кармане начинает вибрировать. Достаёт мобильный, на экране высвечивается Вероника. Время почти час ночи. Интересно, что же случилось. — Алло, слушаю, — произносит Яра. — Я могу к тебе прийти? — интересуется Ника. — Я сейчас не дома, — отвечает блондинка. — Где ты? Я хочу, чтобы ты пришла. — Я у Максима Викторовича, — отвечает Яра, не задумываясь. Вероника одна из тех, кто знает, что между ними происходит. — Можно прийти? — спрашивает Ника, всхлипнув. — Я сама сейчас к тебе приеду, ты у брата? — Да. Через полчаса Ярослава стучаться к Веронике вместе с Максом. Ника открывает дверь, за ней стоят Леша и Денис. — А учитель тут что делает? Хотя из него учитель, как из меня отличник, — возмущенно произносит Леха. — Помолчал бы. Ты философию сделал? — спрашивает Макс. Леша хмыкает, ничего не ответив. Ярослава проходит дальше вместе с Максом, в комнате сидит только брат Ники. — Так что случилось? — сразу спрашивает Яра, закурив. — Вы че тухлые такие, будто кто-то умер и воскрес, блять. — Умер это сильно сказано, — говорит Дэн, тоже закурив. — Не пугай меня, мне еще деток рожать, — наигранно произносит Яра, и все смеются, только Веронике совсем не до смеха. Она рада, что с ней друзья и учитель, который незаметно для них влился в компанию. Ярослава ведет себя совершенно по-другому. Да, она абсолютно такая же, но что-то в ней явно изменилось. Словно она стала взрослее. Гораздо взрослее, чем раньше. Но Меньшикова сейчас беспокоилась только за себя. Потому что ей действительно было страшно. — Рома был посланником моего отца, — говорит Денис. — Это он просил издеваться над Никой, чтобы убрать ее. Теперь он решил всерьез покушаться на жизнь Вероники. Я могу как-то повлиять на отца, но не уверен, что у меня получится. — Не ссы, у меня вообще отец жив, — произносит Яра, как ни в чем не бывало. Все изумленно смотрят на девушку, но та лишь пожимает плечами. — Ой, долго рассказывать, ребят. Почему бы тебе просто не взять, Ник, и не сбежать с братом? Или с Дэном, вам все равно житья тут никто не даст. — Это не так просто, — тяжело вздохнув, произносит Денис. — Ну, да, сидеть и ждать у моря погоды лучше же, чем взять все в свои руки. Ты раньше таким не был. Где это твое «детка»? Ты стал тряпкой Дэн и мне жаль тебя, — говорит Ярослава, Ника пихает ее в бок. — А ты? Ты раньше была нормальной, а теперь ведешь себя как дешевка. — Вайсман злиться, не без этого. Но почему она вообще имеет право указывать ему как жить, если сама толком не может разобраться со своей жизнью? Ярослава ничего не говорит, встает со стула и направляется к выходу. — Всем бай, — кидает девушка напоследок, выходя из квартиры, она хлопает дверью. Пусть в этот момент она показала себя слабой, но она больше так не может. Все в ее жизни, лишь только и делают, что упрекают за образ жизни, который она начала. Если бы не те ужасные события, она бы, может, и не превратилась в ту, которой является сейчас. Как с этим теперь жить, она совершенно не знает. Как жить с тем, что только что всплыло наружу, как жить с тем, что все так быстро? Она слышит приближающиеся шаги, и сама ускоряет шаг, но ее вдруг разворачивают, и она соприкасается с грудью Аверина. — Чего тебе? — устало спрашивает девушка, вздохнув. — Почему тебе на всех насрать, боже? — произносит Макс, — Твоей подруге угрожает опасность, твой отец хочет поговорить с тобой, не веди себя как сука хоть раз. Ты говоришь, что повзрослела, а в итоге снова ведешь себя как ребенок. — Мужчина срывается на крик, все еще не понимая, зачем он связал свою жизнь с этой малолеткой. — Тебе-то какое до меня дело? Пойду нажрусь в баре. Ты можешь снова ударить меня, если хочешь, тебе не привыкать, — в тон ему говорит девушка. Максим Викторович заталкивает Яру в свою машину. Психанув, он давит на газ, чтобы они успели на красный. Ярослава трясется, в ее голове мелькают воспоминания этих ужасных аварий. — Тормози! — кричит девушка. — Пожалуйста! Но Максим лишь хмыкает, сильнее нажимая на газ, ему страшно, мимо них проносятся машины, но ему все равно, он точно знает, как разбудить в ней те самые чувства. Ей давно нужно выплеснуть все и забыть ту четырнадцатилетнюю девочку, которая потеряла многое, потому что приобрела она достаточно. — Господи, ты убьешь меня! Ты же убьешь меня! — она выхватывает руль, правой рукой, стараясь не задевать свой протез. — Пожалуйста, остановись. — Девушка чувствует слезы, бегущие по щекам. Макс резко тормозит возле пляжа, Одинцова выходит из машины, падая ему в руки и сотрясаясь в рыданиях. Максим обнимает девушку, прижимая к себе. Она плачет, наплевав на потекший макияж. Она помнит это место: именно здесь она впервые разбилась. — Зачем ты… — Она не может говорить из-за слез, в груди сжимается сильнее, когда она вспоминает, как просила остановится отца. — Потому что тебе пора перестать жить прошлым, — шепчет Аверин. — Живя прошлым, ты не познаешь настоящего. Выплесни всю боль и обиду, давай. — Он достает из багажника биту. — Здесь рядом свалка, можешь бить, что хочешь, но тебе нужно забыть это все. Я рядом, Ярослава, и теперь никуда не уйду, — произносит мужчина, и Яра тянется к нему, целуя его в губы. Максим Викторович стал кем-то особенным для неё за эти пару месяцев. Она берет биту и отправляется вместе с ним на свалку. Она бьет все, что попадается под руку, пока ее взгляд не падает на их разбившуюся машину. — Папа… — шепотом говорит Яра и разбивает стекло, затем зеркала, снова стекла. — Ты! Ты во всем виноват! Только ты! — Она продолжает бить, сотрясаясь в рыданиях. — Почему?! За что?! Ты сделал это со мной, оставил меня, а я обещала тебе, что не буду тебя ненавидеть, но не могу. Черт подери, я не могу тебя ненавидеть, боже! Максим прижимает девушку к себе, она разворачивается к нему и целует его в губы, обнимая за шею. Учитель отвечает ей, усаживая ее на капот машины и расстегивая джинсы. Девушка снимает с него пальто, кидая его на землю, они целуются, словно соревнуясь друг с другом. Их одолевает страсть. Или же это просто горе? Они не замечают, как оба остаются почти без одежды на какой-то свалке, где их могут увидеть. Но им сейчас абсолютно все равно. Максим крепче сжимает девушку, входит в ее влагалище, и не останавливаясь, кусает за шею. Он кладет ей руку на голову, цепляясь за волосы. Ему слишком хорошо в ней, и пусть это никогда не закончится. Ярослава насаживается на его член, оставляя засосы на его ключицах, пальцами проводит по его торсу, касаясь татуировки на спине, запрокидывает голову назад, когда мужчина дотрагивается указательным пальцем до клитора. Стоны становится громче, толчки грубее, сильнее, и хочется ближе, чувствовать его внутри, он нужен, как никогда. — Кажется, я схожу с ума, — со стоном выдыхает Ярослава. — Медленно сходим с ума, — так же отвечает Макс. Максим ускоряет темп, и Ярослава ощущает тугой узел внутри живота. Ей слишком хорошо с ним, и почему только сейчас она начинает осознавать свою тягу к нему? Ярослава больше не может сдерживаться, стенки влагалища сжимают член Макса внутри и она чувствует искры, кончая с криком. Максим кончает вслед за ней, ей на бедро, они соприкасаются лбами, пытаясь отдышаться. Через несколько минут, приводят себя в порядок и уезжают подальше отсюда. Яра решает все же встретиться с отцом и попросить прощения у матери и у Ники. Она вышла из себя сегодня, такого больше не должно повториться, она уже не та, что была месяц назад. Они приезжают к ее дому, и девушка выходит из машины, но Максим останавливает ее, даря ей маленькую коробочку. — С Днём Рождения, Ярослава, — улыбается Максим и целует девушку. Дома она открывает коробку, внутри лежит записка: «Вспоминай меня, когда будешь надевать его». Внутри был спрятан маленький кулон сердца. Она сразу надевает его, прослезившись.14:23
Ника сидит на кровати, поджав колени. Она вспоминает свою ошибку, под названием Рома, который оказался каким-то мудаком, который не просто хотел изнасиловать ее, а еще и убить. Теперь ей некуда деваться, она боится выходить из школы, брат постоянно встречает Нику, Денис остается с ней и решение сбежать теперь кажется им не таким уж дурным. — Ты думаешь, что он заявится сюда? — беспокоится Вероника, обнимая Дэна. Никто из них до сих пор и не понял, как они начали встречаться, но слова им были вовсе не нужны. — Я поговорю завтра с отцом, детка. Все будет хорошо, просто перестань накручивать себя. Отец блефовал, он ничего тебе не сделает, — произносит Денис, пытаясь найти нужные слова. — Я верю тебе, — говорит девушка, целуя парня в щеку. Он отвечает на ее поцелуй. Легким касаниям губ он оставляет поцелуй на щеке Ники, накрывает одеялом и уходит домой. Нужно поговорить с отцом, нужно найти хоть что-то, чтобы повлиять на него. Почему же все стало так сложно? Он всего лишь подросток, который сам еще не до конца разобрался в своей жизни, а ему приходится принимать отнюдь не детские решения. Вайсман приходит домой, отец с матерью в театре, есть шанс найти что-то хорошее, например, компромат на него. Ему это нужно, только так он может быть уверен в безопасности Меньшиковой. Денис заходит в его кабинет, сверяя часы. Его точно не будет часа три, ему хватит столько времени. Он уже давно знает все пароли, давно имеет ключ от сейфа, так что ему не составит труда найти что-то секретное. Он проверяет все столы, ящики, роется в бумагах, в сейфе, но ничего, кроме алкоголя и пистолета, там не находит. Черт. Неужели он хранит все данные на ноутбуке? Ноутбук ведь может накрыться или еще что-то, а копия должна быть. Вайсман набирает пароль, экран показывает рабочий стол и открытые папки. — Так, посмотрим, что ты скрываешь, — задумчиво произносит Дэн, хмыкая, он закуривает, дабы ему лучше думалось. В некоторых папках имеются фотографии, где его отец в окружении каких-то девушек, затем свидетельство о рождении Дениса. Он узнает, что отец Ганса купил маму Дэна, чтобы та притворилась беременной. — Это свежий документ, даже он не знал об этом, — выдыхает Вайсман. — Я не родной им сын. Мое настоящее имя Астахов Денис Сергеевич, мне двадцать два года. Охуеть, — в полном изумлении произносит Дэн. Он поверить не мог, что такое вообще возможно, купить кого-то для чего-то, чтобы сохранить свою наследственность. Семья Вайсманов самые настоящие ублюдки. Его мама здесь находится не по своей воле и ничего не может с этим сделать. От мыслей его оторвал голос отца. Тот вздрогнул, посмотрев на дверь. Денис теперь точно знает, что делать. Ганс входит в кабинет, зло смотря на сына, тот ухмыляется, не собираясь уходить. Дэн садится на кресло, кладя ноги на стол. — Ты стал слишком наглый, сын мой, — бросает мужчина, сжав челюсть. Денис только хмыкает, показывая ему открытый документ. Копию он успел сделать за пару минут до его прихода. — И что это? — Вайсман делает вид, что не понимает, о чем его сын. — Пап, точнее, незнакомый мне человек, иди на хуй. — Дэн усмехается, затем встает со стола, берет пистолет и направляет на Ганса. — Если ты не отзовешь свою псинку, я выстрелю. Если ты не расскажешь матери, что когда она родила, ты подменил детей, потому что ваш сын оказался мертвый, — тоже. — Ты не сделаешь этого. — Из груди Ганса рвется рык. Он приближается к нему, но тот только ставит на курок палец. — Я сказал — не двигайся. Значит, если я не твой сын, то я волен делать что хочу? Да? Мне двадцать два, летом я женюсь на Веронике, а этот дом — принадлежит мне по документом, если ты умрешь, поэтому решай сам. Либо ты уходишь по своей воле, либо я тебя убью… — Я полностью с ним согласна, — вмешивается мать Дениса. — Ты все слышала? — Женщина кивает. — Вы еще пожалеете об этом, — грозно произносит мужчина. Ганс быстро собирает свои вещи и покидает дом. Боже, они наконец-то свободны. Теперь Денису осталось лишь рассказать все Веронике.