Здорово. Надеюсь, тебе понравится. Алекса, 15:26
Это не туризм, а дела. Я прибываю с дедом. Макс, 15:27Оо… Алекса, 15:28
— Не отвлекаю? — Прости, — Саша выключила телефон и закинула на кровать. — Что твоя Минни умеет ещё? Из не-крипового? — Я учу её анализировать данные и делать прогнозы, — ответила Женя, — но пока мы в самом начале, куча работы. Саша вскинулась. — И какие данные вы с ней анализируете? — По сути, любые. Если опять взять за пример аптеки, то Минни может проанализировать, какие товары в большем ходу в данной области — если сравнивать по стране. Или где цены ниже. Или кто владеет аптекой, кто им поставляет… между прочим, я раньше и не знала, что у твоей семьи столько аптек! — Не совсем у моей, — махнула рукой Саша. — То есть, аптеки у Мелеховых, не у Штайнеров. — Но твой же отец — супер-зельевар? — Да, папа ведёт много исследований, — признала Саша. Тут ей в голову пришла мысль, за которую девушка с жаром ухватилась: — Слушай… ты говоришь, Минни знает, кому что принадлежит? И про семьи знает тоже? — Да, я много чего в неё повводила, — Женя прищурилась. — Чего ты хочешь? — Мы можем через неё выяснить, кто конкурирует с Мелеховыми на каких фронтах? — живо спросила Саша. Женя потёрла наморщенный лоб, глядя на подругу с нескрываемым беспокойством. — Сань, мне кажется, тебе лучше в это не лезть. — Вот уж дудки! — нахмурилась Саша. — Кто-то напал на меня, а метил в Василису! С помощью Минни мы сможем вычислить, кому это выгоднее всего, и!.. — под взглядом Жени она осеклась и закончила иначе, чем планировала: — И расскажем дяде Мише и дедушке Коле. Они разберутся! Саша чувствовала, как в Жене борются сомнение и любопытство. Её занимала новая задачка для Минни. Но и сомнение было сильно. — Я даже не знаю, Саш… Думается мне, твои дядя и дед и так в курсе… — Они могли что-нибудь упустить! — не ослабила напора Саша. — Они же люди! А твоя Минни — искусственный интеллект с кучей разнообразных данных внутри! Кто знает, может, она нароет какие-нибудь совсем неочевидные связи! По взгляду подруги Саша поняла, что победила.***
Магическая гостиница «Континенталь» располагалась на берегу Москва-реки, позолоченной утренним солнцем, однако вид не впечатлил Макса, слишком напряжённого из-за поездки. Никогда прежде не бывавший на переговорах, Макс ощущал себя натянутой тетивой, которая вот-вот рискует лопнуть, не выдержав. В такие моменты он бросал взгляд на дедушку рядом и пытался подражать его уверенной сосредоточенности. Сам дед по поводу поездки не выражал никаких чувств. Совершенно равнодушно воспринял роскошные покои в гостинице, где нашлось место и для приёмной, и кабинета, и двух спален с собственными ванными комнатами; не обратил внимания на нижайшие поклоны обслуги и домовиков; короткими и сухими фразами потребовал всё необходимое. «Он бывал, наверное, в тысяче поездок», — подумал Макс, следуя за дедом молчаливой тенью. Заняв меньшую из спален, он распаковывал чемодан — одежда организованно перелетала в высокий шкаф, а лакированная обувь выстраивалась рядом, — когда из недр покоев раздался оклик: — Максимилиан? — Да? — Макс сунул в держатель палочку и, взмахом руки задвинув чемодан под кровать, поспешил к деду. Его Макс обнаружил в кабинете; на столе уже покоилась корреспонденция и газеты, а в руке барон задумчиво грел бокал с коньяком. — Моя встреча с герром Лисицыным назначена на завтра, на два часа дня, — произнёс дед, когда Макс сел возле стола. — Однако о том, что я в Москве, уже известно целому кругу лиц, — он указал на конверты, разложенные именами отправителей вверх. — Мы возвращаемся домой послезавтра до обеда. Твоё мнение, в каком порядке стоит провести встречи? Макс сосредоточенно свёл на переносице брови, забегал взглядом по именам. — Итак, в вашем распоряжении сегодняшний вечер, завтрашний день и утро среды… Завтра в два встреча с герром Лисицыным, которая займёт как минимум час… Что ж, — Макс вынул палочку и вздёрнул в воздух конверты, стал выстраивать их в называемом порядке. — Сегодня сразу после обеда можно провести встречу с герром Долоховым — весьма короткую, минут тридцать, потому что и без того понятно, каково его предложение, а наёмники нам сейчас не нужны. Затем можно принять герра Кочетова. Он является прямым конкурентом герра Лисицына и, вероятно, намерен пытаться выиграть вас у соперника. Будет не лишним услышать его предложение, причём заблаговременно до встречи с герром Лисицыным. Далее… — на запах табака Макс, удивлённый, отвлёкся и перевёл взгляд с парящих писем на деда. — Продолжай, — кивнул тот, вновь поднося к губам сигарету. — Кхм, что ж… — проговорил Макс, стараясь вернуть рабочий настрой. — Верно. Вечером стоит поужинать с герром Свидерским, раз он наш старый союзник. Завтра с утра, сразу после завтрака, выделим по полчаса всем этим господам, — он сгруппировал семь писем от людей, о которых ничего не знал, следовательно, из малозначительных семей. — После обеда встреча с герром Лисицыным. За ней есть время для ещё одних переговоров, с, допустим, герром Ройтманом и его зельями. На ужин стоит пригласить герра Кирзина — он возглавляет самый сильный из всех этих кланов и потенциально способен заинтересовать вас в качестве союзника. В среду после завтрака посетим Министерство — я вижу письмо от герра главы Отдела международной политики, а после встретимся с Шендеровичем и послушаем об артефактах, хотя с учётом характера нашего сотрудничества с герром Свидерским не вижу в этом большого смысла. После обеда вернёмся домой, — Макс вновь посмотрел на деда, который с задумчивым видом курил. От запаха его табака Максу захотелось курить тоже, но молодой маг сдержался. — Что скажете? — Не худший план, — проронил дед и затушил окурок о бок начищенной пепельницы. — Однако ты упустил одну важную деталь, Максимилиан. Повернувшись к зависшим над столом письмам, Макс наморщил лоб. — Не понимаю, — после пары минут признал он. — Кто я? — Вы? — вскинул брови Макс. Дед выглядел серьёзным, смотрел с требованием. — Барон Фридрих фон Винтерхальтер. — Что это значит, Максимилиан? Макс в замешательстве промолчал. — Это означает, — провозгласил дед, доставая собственную волшебную палочку, — что я вовсе не обязан давать аудиенцию всем попросившим. Короткий взмах — и больше половины писем вернулось на стол, сложившись аккуратной стопкой. Макс досадливо поморщился, чувствуя, как к щекам приливает кровь. А дед тем временем продолжил, перестраивая его порядок встреч: — Сегодня после обеда мы отправимся в Министерство магии на встречу с герром Демидовым. Вторая половина дня подходит для встречи с министерскими куда больше утра, обычно забитого срочными делами, реакцией на чрезвычайные ситуации, имевшие место ночью, корреспонденцией и встречами. На сегодня этого достаточно. Вечером мне необходимо посвятить время иным делам, — он похлопал по объёмной папке на столе рядом с чернильницей. — Как ты верно заметил, герр Кирзин является главой богатой семьи, а кроме того центром всей интересующей меня в России на данный момент деятельности. Завтра я отужинаю с ним. С утра займу по часу геррами Ройтманом и Кочетовым. После обеда по плану герр Лисицын, и на вторую половину дня я не стану планировать более никого, — дед холодно усмехнулся. — Лисицын — тесть нового главы Мелеховых. В своём письме он упомянул, что прибудет вместе с доверенным лицом. — Вы считаете, он приведёт с собой Михаила Мелехова? — вскинулся Макс. — Я в этом уверен. Герр Мелехов будет искать со мной встречи, я в этом не сомневаюсь, однако делать это ему выгоднее в тайне и от конкурентов, и от министра Штайнера. — Но как?.. — «…германский министр магии связан с этим?», хотел спросить Макс, но вовремя себя остановил, вспомнив: герр Штайнер имеет очень тесные связи с Мелеховыми. Его собственная жена была воспитанницей Константина Мелехова, а жена его сына («Мать Алексы!») является старшей сестрой Михаила. То, что Мелехов встречается с бароном, вряд ли придётся по вкусу министру. — Я понял. — Хорошо. В среду я приглашу позавтракать с нами Лукаша Свидерского и задержу его ровно до появления герра Шендеровича. Лукаш мой давний товарищ, но напоминание, что незаменимых нет, лишним не станет. — Конечно, — проговорил Макс, чувствуя себя всё большим идиотом. Зачем дед спросил его мнение, если уже имел чёткий план? Неужто опять хотел показать, насколько Макс бесполезен и никчёмен?! Словно догадываясь о его мыслях — или злость всё-таки отразилась на лице? — дед смерил Макса строгим взглядом. Тяжёлый маятник напольных часов гулко раскачивался, и Макс сосредоточился на этом солидном звуке, подавляя эмоции, как этому когда-то давно учила мать. Наблюдая за ним, дед вздохнул. — Арабелла права — это семейное. Горячая голова, — он кивнул на обескураженного Макса. — Твой самоконтроль не выдерживает никакой критики. — Я знаю, — процедил Макс сквозь стиснутые зубы. — Что я могу с этим сделать? — Согласиться на должность в Департаменте международного сотрудничества, к примеру, — строго ответил дед, но добавил: — На самом деле, ты адресуешь вопрос не тому человеку. По возвращении спроси совет у своей бабушки. Подозрительно сузив глаза, Макс пытался понять, не издёвка ли это. Впрочем, дед казался идеально серьёзным. Макса это привело в замешательство — он никогда прежде не слышал, чтобы дед признавал чьё-то превосходство над собой… — Герр Максимилиан! — отвлёк его от мыслей робкий писк домовика. — Вам письмо! — Спасибо, — бросил Макс, принимая конверт. Увидев печать, нахмурился и вопросительно взглянул на деда. Барон сделал приглашающий жест, и Макс принялся за чтение. Дорогой Максимилиан, Как ты поживаешь? Прошло немало времени с тех пор, как я в последний раз слышал от тебя. Мне довелось узнать, что ты сейчас в Москве. Завтра вечером я и компания друзей идём в Большой театр на «Пиковую даму» — есть желание присоединиться? После мы с удовольствием покажем тебе настоящую Москву. Надеюсь на скорый ответ.Искренне твой, Дмитрий Голицын
— Надо же… — пробормотал Макс и тут же спохватился. — Простите. Меня приглашают в театр завтра вечером. — Кто? — Молодой герр Голицын, мой одноклассник с русского отделения. Мне нужно идти? — Отказать внуку министра магии было бы некорректно, — откликнулся дед. Макс с сомнением повертел письмо в руках. — Если я соглашусь, то пропущу ужин с Кирзиным, — как бы невзначай заметил он. — Тебе вовсе незачем на нём присутствовать. Вздохнув, Макс устало потёр переносицу. И с чего он решил, что дед ему доверяет?..***
Винтерхальтеры отобедали прямо в номере осетриной и разносолами. Во время трапезы ничто не нарушало тишину, кроме треска камина и шороха снега, падающего за окном — дед вдумчиво изучал документы, а Макс сдерживал желание достать телефон. Поэтому он поел весьма быстро и, извинившись, закрылся в своей комнате. Рухнув на кровать, Макс извлёк телефон из нагрудного кармана мантии — тот был переведён в режим «Не беспокоить», который Макс не решался отключать рядом с дедом, — и обнаружил пару десятков непрочтённых сообщений. Большая их часть находилась в чате, который для троицы друзей создал Ганс. Из последних магловских хохм: В субботу, тринадцатого января, в результате случайного нажатия на кнопку всем жителям Гавайских островов были разосланы сообщения о приближающейся баллистической ракете. [1] Маглы — такие маглы! :-\ Ганс, 10:51 Как это связано с починкой спидометра от «Молнии»? Роберт, 11:13 Никак. Почему? Ганс, 11:16 Потому что именно ею ты должен сейчас заниматься. Не лазаньем по Интернету. Роберт, 11:32 Роб, не нуди! В том спидометре работы на пятнадцать минут!.. Ганс, 11:33 Так выдели их! Роберт, 11:34 Позже. Я только нашёл интересный канал на YouTube… Ганс, 11:36 НОЙЕР, КЛЯНУСЬ, Я ВЗОРВУ РОУТЕР! Роберт, 11:50 И как ты тогда будешь сообщать мне своё недовольство? В соседнюю-то комнату? Кричать? Или ПРИДЁТСЯ ПРИЙТИ?.. Ганс, 11:51 Роб ответил картинкой, которая доходчиво объясняла, кем он считает Ганса. Усмехнувшись под нос, Макс набрал:Я вообще не понимаю, зачем вам вайфай в мастерской. Одно отвлечение. Макс, 14:45
Как зачем? А гуглить? Ганс, 14:47Гавайи? 8-) Макс, 14:48
Работу. 0:-) Ганс, 14:48 ИДИ РАБОТАЙ! Роберт, 14:49 Всё-всё, отключаюсь… Ганс, 14:50 Минутой позже он прислал Максу личное сообщение. Баумгартен — зануда. А после встречи с тобой у него обострение. Говорит, что надо разгрестись со всем и смотаться куда-нибудь втроём. Ганс, 14:51Я только за! Макс, 14:51
Если я переживу обострение Роба :D Ганс, 14:52 Макс хмыкнул и открыл сообщение от Алексы. Очень соскучилась. Встретимся? Алекса, 13:05 Сердце Макса предательски ухнуло — и тут же забилось в безумном темпе. Откинув волосы с лица, Макс набрал «Да!»… но не отправил. Подумав, стёр и прикусил губу.Это слишком опасно. Тебе нельзя покидать дом. Макс, 14:57
А если я его не покину? Алекса, 15:01Я не могу прийти к тебе. Ты понимаешь. Макс, 15:02
Не в сам дом. Встретимся на границе поместья? Пожалуйста!!! Алекса, 15:04 — Максимилиан? — Да? — громко откликнулся Макс, быстро набирая:Скинь координаты трансгрессии. Я напишу, если получится. Макс, 15:05
Он убрал телефон как раз в тот момент, когда на пороге возник дед. Обведя внука оценивающим взглядом, барон произнёс: — Приведи себя в порядок, и идём. Время наведаться в Министерство.***
Так сложилось, что Макс никогда прежде не был в Министерстве магии. Даже на родине, в Швейцарии, его не тянуло на посещение величественного здания в сердце магического Берна, где дед в молодости выковал свой разум и характер. И пусть в последние месяцы дед готовил Макса к министерской должности, официальной встречи и обсуждения с главой Департамента пока не велось. Разглядывая огромный холл российского Министерства магии, Макс думал, что оно и к лучшему. Пространство поражало. Выйдя из камина и чарами смахнув приставшую к мантии золу, Макс поднял голову и сперва подумал, что оказался на улице. Высоко над ним простиралось голубое небо, сыпавшее снегом. Но тот не долетал до голов торопящихся волшебников и волшебниц, рассыпаясь иллюзией — тонкая магия, как и сам потолок. Холл под этим искусственным небом больше походил на площадь со статуей министра Голицына в середине. Площадь окружали самые натуральные терема с резными переходами и пряничными башенками. Над входом в каждый висела табличка с позолоченным названием Управления на ней. — Свежие «Известия»! Свежие «Известия»! — кричал мужчина в ярко-малиновой мантии, помахивая в воздухе передовицей. Рядом с ним парил лоток, где пирамидой высились свёрнутые в трубки газеты. — В этом номере: последнее интервью Константина Мелехова, новый законопроект об изменении стандартов котлов, обзор последних!.. Его голос затерялся в шуме толпы — сотрудники возвращались с обеда, на ходу стягивали шапки и рукавицы, растирали румяные от мороза щёки и по мостовой холла разбредались к своим теремам. Многие были хмуры, но Макс не мог не отметить красоту местных женщин — высоких, статных и очень живых, с длинными волосами, заплетёнными в косы или убранными высокими гребнями. Тут и там блестели золотые часы, украшения, в мягком свете переливались дорогие меха. Перед стойкой с медным самоваром, где пожилая женщина продавала чай и пышные булочки, собралась целая очередь, преимущественно состоявшая из молоденьких стажёров, громко обсуждавших что-то весёлое. Дед уверенно направился к одному из теремов, и Макс последовал, стараясь держать лицо. — Винтерхальтер! — раздался вдруг оклик. Макс повернулся и степенно кивнул вынырнувшему из толпы ровеснику. — Господин Мышкин, рад встрече. Ярослав Мышкин поправил меховую шапку и ухмыльнулся с таким видом, словно поймал Макса с поличным. В Дурмстранге он неизменно находил забавным произношение Макса, когда тот говорил по-русски, и теперь, конечно же, вновь имел на языке старую шутку. Вот только прежде, чем она сорвалась, Мышкин заметил остановившегося поодаль барона. — А ты… о-о-о… — пробормотал Мышкин, стушевавшись под пристальным холодным взглядом. — Ты… так ты идёшь завтра с нами в театр? Мне Дима сказал, что тебя пригласил. — Иду, — чеканно ответил Макс. — Поговорим завтра. Сейчас мне пора. — Да, я вижу, — выдавил Мышкин и ретировался. Когда Макс вернулся к деду, тот ничего не сказал, молча продолжил движение, и Макс за его спиной устало потёр переносицу. Эти русские… В школе большой дружбы с ними Макс не завёл. С ним самим наследники русских кланов хотели общаться — но не с его друзьями. Ганс и Роб стали причиной не одной ссоры и даже дуэли Макса с одноклассниками — Винтерхальтер не спускал никому дурных слов о друзьях. Пусть и полукровки, они оба стоили куда больше всех этих мышкиных, голицыных и кирзиных вместе взятых. Семья, конечно же, это не одобряла. Для них Ганс был безымянным ничтожеством, а Роб — сыном человека, предавшего свой древний род и чистую кровь. Неоднократно Макс после дурмстрангских дуэлей получал письма от бабушки или деда (порой казалось, что директор сообщал им о каждом шаге Макса), где оба в разных словах требовали прекратить общение с «недостойными» товарищами. Однако переупрямить или запугать Макса им так и не удалось. За своих он стоял стеною. Терем Отдела международной политики оказался небольшим по сравнению с прочими, но выделялся зелёно-жёлтой черепицей на башенках. Взойдя по скрипучим ступеням и миновав услужливо распахнутые эльфом двери, Винтерхальтеры оказались в уютной квадратной комнате, уставленной креслами и невысокими столиками. В углу стрекотал камин, а в другом за полированным столиком широко улыбалась молодая волшебница. — Добро пожаловать в Отдел международной политики! — мелодично произнесла она. Русая коса красиво лежала на плече девушки, привлекая внимание к весьма смелому вырезу мантии. — Что я могу сделать для вас? — Добрый день. Я к господину Демидову, — дед протянул секретарше свою карточку. Та с улыбкой приняла её, посмотрела — и заулыбалась ещё шире, с благоговением. — Рады приветствовать вас, барон фон Винтерхальтер! Пожалуйста, подождите здесь, я сообщу о вас господину Демидову. Коротко кивнув, дед опустился в ближайшее кресло, и Макс сел рядом с ним, стараясь не слишком откровенно пялиться по сторонам. В этой комнате, признаться, было, на что поглазеть: на длинных стеллажах вдоль стен покоились мелкие предметы, привезённые из самых разных уголков планеты. Макс боролся с желанием достать телефон и сделать несколько фотографий на память. В отличие от него, дед смотрел строго перед собой, опёршись на подлокотники и сцепив пальцы в замок. Казалось, он обдумывал что-то. — Господа, прошу за мной! Господин Демидов готов вас принять! Макс вопросительно посмотрел на деда, и тот мельком наклонил голову. Следом за секретаршей Винтерхальтеры поднялись по лестнице и свернули в левый коридор. Ступая по зелёной ковровой дорожке, Макс не мог отвести взгляда от стен — деревянные панели, оббивающие их, были покрыты резными орнаментами, сплетениями рун, по которым мягко переливалась сила. Всё здание пропитывала магия, и уж точно нельзя позавидовать глупцу, что попробует проникнуть сюда. Кабинет главы Отдела размещался в самом конце коридора. Постучав, секретарша открыла дверь и одарила Винтерхальтеров новой улыбкой (Максу почудилось, будто для него девушка вложила больше кокетливости в прилипший оскал), приглашая войти. — Господин барон! Очень вам рад! — Взаимно, господин Демидов, — ответил дед и пожал руку суетливому мужчине с животом настолько огромным, что удивительно, как это волшебник не заваливается при ходьбе вперёд. — Позвольте также представить вам моего внука, Максимилиана. — Добрый день, молодой человек! — герр Демидов потряс и его руку; ладонь толстяка была потная и горячая. — Но как похож, как похож… Ваша линия безупречно чиста, господин барон! Я помню ваших покойных сыновей… Простите, не будем о них. Ну-с, господа, не желаете чаю? У нас к нему сегодня ягодный пирог… Окончательно выбитый из колеи, Макс присел в предложенное глубокое кресло, и вокруг него тотчас засуетились эльфы, придвигая столик, наливая чай и сервируя сладости. Дед оставался нейтрален, однако к еде и питью не притронулся — и Макс не стал. Он вовсе решил не стараться поучаствовать в беседе, больше слушать и набираться опыта в ведении переговоров. Впрочем, если опыт и был в конечном итоге получен, то весьма неоднозначный — эта встреча разительно отличалась от любых представлений Макса о том, как должна проходить подобная. Все два часа герр Демидов много махал руками, пил чай, сокрушался, что Винтерхальтеры не пробуют пироги и шутил о последних событиях так, что Макс поймал себя на желании познакомить его с Гансом. На удивление, дед легко поддерживал разговор, ничуть не раздражаясь и не пытаясь внести в обсуждение серьёзность, даже пару раз ответил на шутки Демидова собственными. Макс пребывал в замешательстве, однако только в гостинице решился спросить, как расценивать случившееся. Скинув мантию и поправив накрахмаленный воротник рубашки, дед кивнул с пониманием. — Многие политики не воспринимают герра Демидова всерьёз — до тех самых пор, как он их вёртко обыгрывает. Его «чайная дипломатия» сразила многих знатоков нашего дела. — Он что-то добавляет в чай? — распахнул глаза Макс. — В числе прочего, — отозвался дед. Возникший домовик с поклоном положил на стол перед ним кипу писем, и дед принялся перекладывать их, читая имена. — Если приглядеться как следует к стенам его кабинета, можно обратить внимание на покрывающие их символы. Демидов убеждает всех, что это часть охранного контура Министерства, однако конкретно эти знаки проецируют магию другого рода: расслабляющую, располагающую гостя к хозяину дома. — Откуда вы это знаете? — В первую поездку в Москву меня предупредил об этих чарах герр Кестенхольц, мой начальник, — дед закончил сортировать письма и посмотрел на Макса. — На сегодня это всё, Максимилиан. Мне нужно работать. — Тогда я прогуляюсь по городу, — бодро подхватил Макс, но быстро одёрнул себя и спокойнее пояснил: — Меня интересует Москва. Я много о ней слышал, но когда ещё доведётся побывать?.. На том они и расстались. Барон удалился в кабинет, а Макс заменил мантию тёплым свитером и пальто, после чего быстро вышел на улицу. Однако лишь миновав пару кварталов — сердце бешено колотилось, взгляд метался, не замечая ничего, — Макс достал телефон.Вырвался. Скоро буду. Макс, 17:57
***
— У-и-и-и!.. — Что такое? — Женя приподняла одно из «ушей» своих огромных наушников и вопросительно уставилась на Сашу. Из динамиков доносилось что-то, подозрительно напоминавшее звуки природы. — Вот! — Саша гордо предоставила подруге телефон, где ярко горело обещание Макса прийти. — Поздравляю, наверное? — хмыкнула Женя и вновь уткнулась в экран ноутбука. — Ты не поняла, — Саша отложила свой и подсела ближе к Урусовой. — Мне нужно, чтобы ты меня прикрыла, Женька. Уже скоро мама начнёт теребить насчёт ужина… — Так пригласи парня в дом, что ты его морозишь? Саша сделала страшные глаза. — Я не могу! Я же тебе говорила, его дедушка и мой… — Да-да, помню, — откликнулась Женя. Страдальчески вздохнув, она добавила: — Окей, не переживай, я прикрою. Беги к своему Ромео. — Нет, Макс уж точно не Ромео, — покачала головой Саша, приманивая полушубок. — А я в гроб не лягу из-за любви. — Я тебе об этом напомню, когда одну ногу в него сунешь, — пообещала Женя, и Саша, показав большой палец, выпрыгнула в окно. Сугробы намело такие, что приземление было сродни падению на подушку. Отряхнувшись, Саша заторопилась под прикрытие парка, старательно заметая палочкой свои следы. На горизонте маячил буран, и охранники, нанятые тётей Олей и дядей Витей, укрылись в доме прислуги на другой стороне парка, греясь у печи и наслаждаясь стряпнёй мелеховских эльфов. И всё же Саша старалась не шуметь, даже не зажигала Люмос в густеющих сумерках. Если кто-то из родных узнает… Ну, папа наверняка поймёт. Мама поохает, но за своего котёнка вступится. Но вот дядя Миша точно рассвирепеет, дедушка Коля будет ругаться, а тётя Оля поправит очки и заявит, что Саша совсем ума лишилась. Что будет, дойди новость до дедушки Александра, девушка боялась представить. Хрустя свежевыпавшим снегом, Саша пробиралась к границе поместья. Ей искренне было обидно, что родные не хотят видеть самого Макса — замечают лишь его фамилию. Это было настолько типично для чистокровных, что Саша, самозабвенно считавшая свою семью не такой, как все прочие, едва не расплакалась от горькой обиды. Ну и что, что дедушки Саши и Макса не ладят между собой?! Теперь что, нагрубить друг другу и разойтись, а при новых встречах плеваться? Саша не хотела так поступать, хотя и знала, что именно этого от неё ожидают. Наконец показалась граница поместья, глухо сияющий синим барьер. За ним неспешно прохаживалась высокая фигура, при виде которой Саша ускорила шаг. — Макс! Он заметил её и с улыбкой повернулся, приветственно помахал рукой и что-то сказал, но Саша услышала лишь завывание ветра. Девушка досадливо поморщилась. — Чёртов барьер… Макс вскинул брови и показал, что не слышит. Кивнув на это, Саша выудила из кармана телефон — резкий порыв ветра попробовал сорвать шапку. Саша вцепилась в неё свободной рукой — и набрала Максу. На той стороне молодой человек понятливо кивнул, достал свой мобильник и с улыбкой принял звонок. — Привет. — Привет, — Саша вздрогнула, и по телу разлилось тепло при звуке его голоса. — Как прошёл первый день в Москве? — Полдня, — педантично поправил Макс. — Неплохо. Был с дедом в вашем Министерстве. — Та ещё программа развлечений, — хмыкнула Саша и неуверенно пождала губы. Макс заметил это, сделал шаг к барьеру. — Что такое? — Я… я ведь так и не поблагодарила тебя, как следует. За спасение. Тебе ведь пришлось… — голос сорвался. Саша отвернулась и отняла телефон, чтобы Макс не услышал её сбившееся дыхание. — Эй… слушаешь?.. — Да, — Саша вновь приложила смартфон к уху. — Прости. — Тебе не за что извиняться. Всё в порядке, — Макс устало улыбнулся. — По крайней мере, будет. Саша доверчиво заглянула ему в глаза. — Точно? — Точно. И вновь судорожный вздох вырвался против воли. Смахнув ладонью слезинку, Саша шмыгнула носом. Макс словно бы прочитал её мысли. — Как я хочу оказаться сейчас по ту сторону барьера, рядом с тобой, — проговорил он, поднося руку близко к сияющему щиту. — Я не могу впустить тебя, — выдавила Саша. — Прости. — Не извиняйся. Наше время придёт, — Макс убрал руку в карман — от ледяного ветра не спасали и перчатки. — А сейчас возвращайся в дом, согрейся и закутайся в плед. Постарайся расслабиться и не думать о плохом. Только пообещай написать, если что-то понадобится. — Обещаю, — закивала Саша, придерживая шапку, не закреплённые «уши» которой хлопали девушку по щекам. — Хорошо. Тогда до новой встречи, — Макс посмотрел на неё так мягко, что у Саши окончательно сбилось дыхание. Что-то пробормотав в ответ, она отключила звонок и сниджетом бросилась обратно к дому. Всю дорогу до деревьев Саша чувствовала на себе заботливый взгляд изумрудных глаз.