Кашель

      Снова чернота…я стою не в силах двинуться с места, будто что-то удерживает меня, да и нет смысла, ведь куда идти пока не видно. Поэтому я стою щурясь и озираясь в этой масляной темени. Который раз уже? Никто уже не помнит и не ведет отсчет времени. Слишком много игр или испытаний, каждый по-разному называет то, что происходит, прошло. Но одно я знаю точно, чтобы другие не говорили — она живая, эта странная тьма, испытывающая нас.       Черными разводами в глазах она рассеивается так же внезапно, как и появляется каждый раз. Голова неприятно ноет, и я по привычке поправляю очки. Снова и снова. Низко стелющийся туман вызывает мурашки и заставляет вздрогнуть всем телом. Я уже знаю, что меня ждет и поэтому сразу же пригибаюсь, и крадусь к ближайшему дому. До боли знакомые белые дома, тихая улочка и маленькая детская площадка — капкан для меня и других невезучих. Капкан того, чье присутствие выдают тревожные и нежные звуки пианино. Судьба, ты конечно злодейка, но будь добра, пусть его тут не будет. Кто угодно, даже тот монстр с бензопилой.       Сердцебиение уже отдается в висках и ускоряется еще сильнее, когда я слышу кого-то быстро приближающегося через кусты. Кто-то бежит, а я стою не в силах двигаться. Усталость и безысходность снова давят на мои плечи, и я решаю подождать. Продираясь через ветки, вываливается Клодетт. Отряхивая от листьев свою «совершенно неприметную» сине-розовую ветровку, она прикладывает палец к губам, призывая не шуметь. Хах, как будто я тут шумел?       Мы вместе заходим в дом и одновременно замечаем генератор. Девушка достает ящик с инструментами и пытается соединить оборванные провода. Вот черт, мог додуматься тоже взять что-нибудь. Но вспомнил, что последняя моя аптечка потеряна уже несколько «игр» назад. Оглянувшись, увидел ящик, но медлить нельзя и присаживаюсь помочь Клодетт. Из открытой двери сильно тянет холодный воздух, и я до слез кашляю от внезапной боли в горле. Заболеть, когда застрял в неизвестной аномалии с маньяками — спросите Дуайта.       Она смотрит сочувствующе и на минуту отрываясь от генератора трогает мой лоб. — У тебя очень высокая температура и это очень странно, — она возвращается к починке и ее брови нахмурены. — То, чем мы сейчас занимаемся тоже странно, — пожимая плечом отвечаю ей, пытаясь поставить на место последние крепления. Клодетт молчит и смотрит на меня очень серьезно. Так же на меня смотрел отец, когда я поцарапал машину мерзкого соседа в период подросткового бунта. — Вот покашляю на страшил, они все заболеют и будем мы их вешать, — сам пошутил и сам посмеялся я, пытаясь немного отвлечь её.       Внезапно с улицы раздался чей-то крик и я случайно провоцирую взрыв. Мы бежим от генератора на второй этаж. От резкого подъема все вокруг начинает качаться или это качает меня, но я запинаюсь и падаю. Клодетт помогает встать и оперевшись о её плечо мы поднимаемся дальше, и уже наверху я слышу топот ботинок на первом этаже. Тяжело прислонившись к стене, вижу, что Клодетт почти вылезла в окно, когда в комнату страшно таращясь влетела злая и напуганная Мэг. — Дуайт! , — прошипела она зло, — тебя не учили не хлопать генераторы?!       Тяжело вздохнув я собирался ответить ей, но услышал мелодию…тот самый пианинный переливчатый мотив. Не сговариваясь Клодетт и Мэг вылезли через окно на крышу. Каждый старается выжить как может и нельзя их судить, что они ушли без меня, правильно? Усталость снова дала знать о себе внезапной головной болью. Видимо температура действительно высокая. Посмотрев на окно, понял, что не осилю и держась за стену я спрятался в последнее место куда стоило сейчас прятаться — шкаф.       Боги, демоны, кто бы ни были те, кто затянули меня в это, пусть он меня не найдет.