***
И снова Хогвартс-экспресс в багровых тонах с жёлтыми полосами, снова какофония голосов, смешанных в одно: где-то слышался смех, где-то крики, где-то ненависть, а где-то любовь. Всё это было единым целым, серой массой, ничем не примечательной для неё. Поезд с платформы №9¾ отправлялся через пару минут, и Гермиона торопливо шла искать вагон, чтобы занять его для себя и друзей. Одна из многочисленных комнаток-купе со скрипом отворилась, и Грейнджер села с тяжёлым выдохом. На колени прыгнул Живоглот, и она зарылась руками в его пушистую блекло-оранжевую шерсть, ожидая друзей. Зашедшие мальчишки приветливо улыбнулись ей и сели напротив, дружно поздоровавшись. Её дорогие Гарри и Рон. Гермиона не смогла сдержать улыбку, когда поняла насколько они подросли и окрепли за лето. Её два самых любимых человека на земле.***
И вновь этот зачарованный потолок, нисколько не надоевший за шесть курсов учёбы в прекрасной школе чародейства и волшебства Хогвартс. Это был поистине её второй дом. Несмотря на опасности, несчастья и пролитую в этих стенах багровую кровь. Большой зал гудел и шумел, словно живое существо. Свечи, уютно пристроившись сверху, освещали тёплым, почти жёлтым, светом всё кругом. Через пару минут должно начаться распределение, уже все старшекурсники уселись за свои столы, но галдёж не стихал. — Тихо! — Дамблдор говорил негромко, но его все услышали и сразу же замерли в ожидании, — Я рад приветствовать первокурсников в Хогвартсе! Сейчас начнется распределение, а после этого приступим к праздничному ужину. Профессор МакГонагалл достала длинный список и начала: — Гилмор Джессика! — возгласила Минерва и к Распределяющей Шляпе подошла девочка с пышными волосами, болотными, почти карими, глазами, шепча что-то себе под нос. Гермиона улыбнулась: в этой девочке она узнавала себя. Ведь она и сама точно также волновалась перед распределением. — Гриффиндор! — крикнула громогласно Шляпа. Со стороны гриффиндорского стола послышались хлопки, а где-то и одобрительные крики. Джессика, явно расслабившись, выдохнула и направилась к столу своего факультета. Затем была ещё целая толпа детей, и каждый из них по-своему волновался. В какой раз Гермиона убеждалась, что каждый человек уникален и неповторим. — Распределение закончено, и сейчас мы приступим к еде, — послышались перешептывания, некоторые уже держали в руках столовые приборы, — Но… У меня есть ещё одно дело. Гермиона Грейнджер, подойдите ко мне, пожалуйста. Ноги не сгибались, будто они стали ватными, но она упорно шла стараясь не запнуться обо что-нибудь. Волнение наполняло до краёв, выплескиваясь в виде теребления застёжки мантии и закусывания губы. — Я вынужден заявить, что Гермиона Грейнджер переводится на Слизерин и отныне будет учиться весь седьмой курс именно там, — в знак утешения, директор положил свою руку на её плечо. Послышались возмущённые разговоры, кто-то даже что-то крикнул, кто-то замер. Гарри и Рон застыли, как под заклинанием Остолбеней. — П-профессор, но ведь это совершенно не по правилам... Так нельзя! — Гермиона Грейнджер, это особый приказ. Садитесь за стол и можете приступать к ужину, — он посмотрел на неё своими очками-половинками, добродушный взгляд сейчас выбешивал. Сердце словно перестало биться, сделав пару глухих несчастных стуков. Дышать стало трудно и душно, а глаза никак не хотели сфокусироваться на чём-то одном.***
После того, как объявили, что она главная староста вместе с Малфоем, настроения не прибавилось. Она так долго шла к этому званию и значку старосты, а теперь Малфой убил её мечты, обратив их в полнейший крах. Но Гермиона Грейнджер совсем не собиралась сдаваться. Главное, только не показывать, что всё из-за этого слизеринца. Она так просто не откажется от своей заветной мечты. Всё стало только хуже, когда до гостиной её попросили проводить Пэнси Паркинсон, чему обе девушки были совсем не рады, ведь являлись подругами двух самых заклятых врагов школы. — Поздравляю, грязнокровка, ты теперь на Слизерине, — Паркинсон кинула на неё взгляд полный презрения, — Как к нам занесло… Такую? — Поаккуратнее со словами, Паркинсон, — эти слова она выпалила словно случайно, словно само вырывалось. А кольцо, которое она нашла летом под дверью в своей комнате, странно блеснуло, будто удовлетворившись ответом. — Пароль на входе «Чистая кровь», с остальным сама разберёшься, — сказала Пэнси явно уверенная в своём превосходстве над экс-гриффиндоркой, и вздёрнув свой курносый нос, удалилась. — Разберусь, не сомневайся, — прошипела ей вслед недовольная концом разговора Гермиона.***
Вход в гостиную старост проходил через подземелья Слизерина. Сделав глубокий вдох, она попыталась пройти мимо неуютной и тёмной гостиной змеиного факультета, быстро отворив дверь с портретом какой-то дамы в золотом платье. Помещение для старост оказалась намного уютнее подземелий, но всё же даже оно не могло бы сравниться с гостиной гриффиндорцев. Впрочем, вся гостиная состояла из тёмного кожаного дивана со стеклянным кофейным столиком, камина, оформленного под белый кирпич, круглого белого ковра и чёрно-белой полки для книг. Повсюду были вкрапления изумрудного, напоминая о принадлежности к Слизерину. Как будто этим можно гордиться… Поднявшись по лестнице, Гермиона осторожно подошла к двери в комнату, молясь, чтобы она была оформлена в красно-жёлтых тонах, но Мерлин не внял её молитвам. Со скрипом повернув лакированную ручку белой двери, она вошла в комнату и сразу же пробежалась по ней оценивающим взглядом: достаточно просторная спальня, в которой находились двухспальная кровать с заботливо-аккуратно положенными подушками, такая же полка для книг, как и в гостиной, изумрудный шкаф и комод с серебряными вставками, напольное серебряное зеркало и, под конец, такой же изумрудный ковёр, на котором изображена змея. Её вещи уже доставили, но новоиспечённая слизеринка лишь махнула на это рукой. Завтра разберёт. Больше всего сейчас хотелось спать.