Уличный принц

— А потом у Невилла зазвонила напоминалка, и — представляешь — он не смог вспомнить, для чего её выставлял! — Луна усмехнулась и сделала пометку в блокнот. — Ну, а ты — помимо общения с родителями — занималась чем-то интересным? Гермиона уже собиралась ответить, что в её жизни за время каникул ничего необычного не произошло, как вдруг в кабинет, громко смеясь, ввалилась компания Драко, и слова застряли где-то в горле. «Интересно было? Заняло, наверное, весь день? Как всегда: сделали тысячу снимков, чтобы потом выбрать всего пять?» Вопросы сыпались на Драко со всех сторон, но он не спешил отвечать. Сперва занял своё привычное место, пройдя мимо Гермионы так, словно они не знакомы, не спеша подготовил учебник и тетради, и лишь потом, откинувшись на спинку стула, начал отвечать. — Снимали час, не больше, но ещё часа два возились с аппаратурой. Таскали камеры по всему дому, подбирая лучшие ракурсы. К счастью, в эти перерывы можно было спокойно выпить кофе. И да, нащелкали снимков пятьсот, часть попадёт в другие журналы. Ждите. — И что: интервью давал? — Симус, который всегда старался держаться от Драко подальше, всё же не удержался и подключился к беседе. Гермиона же продолжала делать вид, что её диалог вовсе не интересует, и лишь вполглаза посматривала в том направлении. — А тебе какое дело? Ты читать хоть умеешь, Финниган? — гоготнул Гойл. Его шутку поддержал Крэбб, а вскоре к их смеху присоединились и остальные. Драко же лишь смотрел на стол перед собой, впервые за всё время не принимая участия в подобном балагане. — Интервью давал мой отец, — ответил он, когда взрыв хохота стих. — Я пока не добился тех высот, о которых мог бы рассказать. Потому я — мы все — здесь, верно? Чему-то научиться и кем-то стать. Чтобы потом было о чём говорить с журналистами. — Он раскрыл учебник, показывая, что больше не намерен ничего обсуждать, и прочие студенты были вынуждены расползтись по своим местам. — Странный он какой-то. Малфой. — Луна изучающе посмотрела на объект обсуждения и пожала плечами. — Вроде как и раньше, а вроде и другой. Гермиона лишь неопределённо хмыкнула, на миг встречаясь с Драко глазами. Никакого общения на людях. Ни одной даже самой мимолетной улыбки. Но смотреть, хоть иногда, не возбранялось, и оба пользовались этой, пусть и очень мизерной, возможностью быть ближе. — Итак, мои дорогие. Надеюсь, дух Рождества выветрился из ваших милых головок и вы сможете полностью отдать себя нашему предмету. — Профессор Спраут прошла в двери и заняла своё место за массивным столом. — Сегодня мы… — Снег! — Выкрик Сьюзен Боунс оборвал монолог профессора, и тотчас учинил переполох в помещении. Снега, который за декабрь так и не порадовал своим появлением, ждали все. Забыв о правилах и манерах, студенты рванули к окнам, чтобы увидеть — наконец-то! — главное событие зимы. Гермиона решилась выглянуть в окно одной из последних. Продвигаясь через ряды, она оглянулась назад, чтобы убедиться — Драко остался сидеть на месте. Наследник аристократического рода никогда не побежит ловить снежинки. Пользуясь тем, что сокурсники отвлечены, Гермиона и Драко обменялись улыбками, и затем она всё же подошла к Луне и Невиллу, и обратила взор в одном направлении с ними. Снег, который ещё минуту назад только начал обозначаться, сейчас сыпал густо, а хлопья были крупные, узорчатые. Пара снежинок успела прилипнуть к стеклу. Идеально симметричных, блестящих. Захотелось изучить пару таких красавиц под микроскопом. Вот только в помещении они бы растаяли прежде, чем оказались на предметном стекле. — Пожалуйста, займите свои места, — напомнила о своём присутствии профессор Спраут, и нехотя все вернулись за столы. — Очень надеюсь, что к концу дня снега будет хотя бы по щиколотку. — Луна села и придвинула к себе учебник. — Невилл грозился накормить меня снегом. Что ж, у меня ровно та же цель. — Готова помочь тебе в твоём крестовом походе. — Гермиона бросила взгляд на Драко, шутливо отвешивающего подзатыльник Крэббу. Всё равно увидеться с ним раньше выходных теперь едва ли вышло бы, а потому можно было для разнообразия провести время и с другими своими друзьями. Однако стоило только раскрыть тетрадь, как все планы рухнули в бездну. Между страниц обнаружился бумажный журавлик, на крыле которого было выведено всего одно слово: «Сегодня». *** День тянулся крайне медленно. Гермиона то и дело поглядывала в окно, считая минуты до предстоящей встречи. Гарри трижды упрекнул её в рассеянности, и Гермиона трижды сослалась на головную боль. Мыслями она была не рядом с ним, а в бесконечных поворотах корпусов, пытаясь угадать, где сейчас находится Драко, чем занимается, вспоминает ли её так же, как и она его. — Здесь налицо любовная лихорадка, — подметила Лаванда, на что Рон лишь раздраженно фыркнул. Со своей девушкой он уже почти неделю не разговаривал, никак не желая простить ей пропущенный футбольный матч. — Я не сплю как следует ночами, штудирую материал, так что ничего удивительного нет. Выпью кофе и пройдёт. — Гермиона и сама не особо верила в правдивость своих слов. Она всё сильнее убеждалась, что в словах Лаванды есть доля истины. Никогда и ни по кому она прежде не скучала так сильно, ни в ком не испытывала такой бесконечной потребности. То, что прежде Гермиона характеризовала, как тягу к запретному, кажется, начинало перерастать во что-то ещё более невозможное. Рассеянно покопавшись в своём шкафчике, она выудила совершенно не тот учебник, который хотела, и окончательно убедилась, что мысли ей в кучку не собрать. Думать, что их с Драко тайная дружба — лишь временный этап, было привычно. Знать, что однажды пути разойдутся навсегда было очень неприятно, но в целом Гермиона была готова к этому. Но потерять того, чьи целомудренные объятия заставляют коленки подкашиваться, а сердечный ритм сбиваться, было равноценно схождению в ад. Нежелательные чувства, жажда всё время быть рядом, потребность в улыбках, которые не нужно скрывать — всё это нужно было задушить на корню, чтобы ещё один год иметь возможность просто быть рядом. Быть тем другом, на которого Драко рассчитывал. — Ты совсем рассеянная сегодня. — Гарри отобрал у Гермионы учебник и вернул его на полку. — Тебе лучше сходить в общежитие, поспать час-другой. Мы предупредим Макгонагалл, чтобы не докладывала директору. Правда, ты ведь и так все предметы давно знаешь. Из-за одного прогула небо не обрушится. Гарри, заботливый Гарри, всегда готов был поддержать и прикрыть, но было нечто, с чем не смог бы помочь даже он. Гермионе нужен был повод, чтобы ощутить к Драко хоть немного меньшую привязанность. — Я и правда не пойду на химию, — она мотнула головой и решительно выгрузила из сумки все учебники. — Схожу к вам в Дуэльный Клуб. Смогу и отдохнуть, и поддержать. — Гермиона, прогуливающая лекции, — Рон недоверчиво покосился в её сторону. — У тебя точно жар. Жар или нет, но уже через пятнадцать минут Гермиона сидела на знакомой скамье позади друзей. Рядом щебетали Джинни и Лаванда, по центру зала всё так же размеренно прохаживался Северус. Но Гермиона пришла не к ним. Она хотела снова увидеть то, что непременно должно было отдалить её от Драко: Пэнси Паркинсон, вешающуюся ему на шею на правах… Девушки? Драко ни разу как не подтвердил, так и не опроверг отношений с Пэнси, и если прежде Гермионе это не казалось хоть немного значимым, теперь всё внутри неё тянулось узнать: в каком статусе находится Паркинсон. И какая-то часть неё даже хотела увидеть подтверждение их роману. Однако всё было ровно как и в прошлый раз: Пэнси липла, Драко не реагировал. Потом Северус вызвал его на центр зала, и до конца занятия Драко фехтовал в паре с Забини. А после… После он вышел из зала, не оглянувшись ни на Крэбба с Гойлом, ни на Пэнси, ни на Гермиону. И только сообщение, пришедшее на телефон десятью минутами позже, подтвердило, что он всё ещё помнит об их встрече. «Снег не будет вечным. Мы с ним ждём тебя». Глупую улыбку, бесконтрольно вспыхнувшую на губах, у Гермионы подавить не вышло. Она могла бесконечно пытаться что-то изменить, в чем-то себя уверить, но, кажется, впервые столкнулась с тем, что нельзя взять под контроль рационального ума. С чувствами. *** Снега навалило много. Даже больше, чем Луна надеялась. Местами он доставал до колен, к тому же был сухим и хрустящим. Идти по нему, протаптывая нехоженые тропы, было трудно, но усилия стоили того. Ощущения были прекрасными. Словно зима смилостивилась и решила устроить настоящую зимнюю сказку. Даже дышалось легче, хоть морозец и щипал щёки. — Зимний лес — это нечто волшебное. — Драко, идущий чуть впереди, остановился. — Аккуратно, здесь небольшой спуск. Он протянул руку, и Гермиона непроизвольно отпрянула. Больше всего ей хотелось коснуться его, вот только на биологии что-то изменилось. Словно с первым снегом проснулось нечто потаённое, и теперь вся жизнь встала — подобно Сириусу — с ног на голову. — Ты чего? — Во взгляде Драко читалось беспокойство. Гермиона качнула головой. — Я так не могу. — Она сама не знала, что собирается говорить, но чувствовала, что не может молчать. — Я слишком привыкла к тебе, Драко. Видеться с тобой стало чем-то сродни естественной потребности, и я едва пережила каникулы. Драко слушал, не перебивая, и лишь морщина на его лбу выдавала тревогу. Говорить было трудно. Нужно было тщательно подбирать описания эмоций и чувств, чтобы показать их максимально правдиво, при том, всё же, упустив главное. — Я сегодня много думала. Об учёбе, о будущем, о нашей роли в жизнях других людей, и поняла, что ведь через год всё закончится. Каждый из нас вернётся домой, общение станет в принципе невозможным, и я… Я не знаю, как смогу это пережить. В глазах Драко мелькнуло понимание. Гермиона не удивилась бы, скажи он, что думал уже о подобном. Но Драко сказал нечто другое. — Я готов принимать любую жизнь. Готов заниматься любой профессией. Отречься от скейта, гитары, от всего, что составляло меня-настоящего прежде. Он сделал шаг вперёд, и Гермиона снова отступила. Снег противно забился в сапоги, но сейчас было совсем не до него. — Но никто никогда не сможет приказать мне оборвать наше общение. Пусть будет скандал, мне плевать. Я готов пойти на это, потому что впервые нашёл что-то действительно достойное, чтобы за это бороться. Не бойся, Гермиона. Тебе не удастся отделаться от меня так просто. Он был совсем близко, говорил такие волнительные вещи, и мозг в очередной раз напомнил, что нужно удерживать сердце подальше от соблазнов. Желая разрядить обстановку, Гермиона зачерпнула горсть леденящего ладонь снега и бросила его в Драко. Сыпучий и лёгкий, он большей частью даже не долетел до цели, но Драко принял игру и бросился к Гермионе в попытке поймать её. Петляя как заяц между деревьями, она понимала, что друг даёт ей фору. Бежать по снегу было жутко неудобно, а сильные ноги футболиста, к тому же куда длиннее, чем её собственные, давали Драко немалое преимущество. И всё же он не приближался, лишь грозился, что поймает и искупает в снегу, и лишь когда дыхание окончательно сбилось, сердце бешено заколотало, а по спине неприятно скользнула струйка пота, Гермиона сдалась. Оставалось надеяться, что за время этой незатейливой игры сложный разговор утратил актуальность, забылся и более не повторится. — Ты меня утомила. — Драко, грозящийся забросить Гермиону в сугроб, сам рухнул в снег, раскинув руки и ноги наподобие звезды. — Давно так не безумствовал. Мальчики моего круга не играют в снежки и не делают ангелов в снегу. Они чинно лепят снеговика на специально установленной территории, и, если уж совсем в идеале, придают ему лицо нашего премьер-министра. Он глухо рассмеялся и прикрыл глаза. Гермиона стояла и любовалась умиротворенным выражением его лица. Было в Драко всё ещё что-то мальчишеское, придающее ему самый невинный вид. Облепленное снегом пальто показалось куда более правильным, чем идеальный брючный костюм, безликий и холодный. Драко всегда был лишён того, чего ему на самом деле хотелось. Развлечений, увлечений, друзей. И хоть общение с ней могло ухудшить его отношения с отцом, Гермиона поняла, что должна позволить это. Драко заслужил того, чтобы, как минимум, самому выбирать, с кем ему общаться. Ведь только с ней он улыбался, и это было очень ценно. Прекращать их тайную дружбу не то что не хотелось — Гермиона была готова сражаться за эту возможность со всем миром. И не важно, что чувствовала она сама — Драко заслуживал хорошего отношения, и отдаляться от него из страха усилить свою привязанность было как минимум нечестно. Опускаясь на снег рядом с ним, Гермиона думала о том, что ни один её страх не силён настолько, чтобы оттолкнуть. Она хотела быть здесь, и то, что ещё недавно казалось таким сложным, вдруг предстало чем-то удивительно лёгким. Просто дарить тепло, заботу и любовь. Разве не так поступают друзья? — Здесь хорошо. — Она легла, ощутив в том месте, где голову не прикрывала шапка, сотню мелких иголочек. Драко был и вовсе без головного убора, а потому Гермиона принялась стряхивать с его висков снег. Он открыл глаза, улыбнулся тепло и мягко и, перехватив её ладонь, сплел их пальцы. — Да, здесь чудесно. А после сгреб Гермиону в охапку и уложил её голову к себе на плечо. — Я рад, что ты сегодня здесь, со мной. — Наш первый общий снег. — Она сильнее зарылась носом в воротник его пальто, пахнущий морозом и пропитанный влагой. — Верно, — Драко убрал прядь волос с её лица и коснулся щеки большим пальцем. — Ты замерзла. Пора возвращаться к машине. Тем более, что уже темнеет. Он попытался подняться, но Гермиона не дала этого сделать. — Постой. Ещё пять минут, ладно? Просто здесь очень хорошо. Со всех сторон и правда начинали наползать сумерки, но от снега было всё ещё очень светло. — Я хочу запомнить этот момент, ты не против? — сунув руку в карман, Драко не без труда извлёк мобильник, который не сразу согласился признавать в ледяных прикосновениях пальцы хозяина. И всё же наконец он разблокировался, и после недолгих махинаций выплыло окошко камеры. — Ты сфотографировала мои руки с гитарой. Просто руки, которые никак не выдадут. Давай же теперь сфотографируем кусочек неба над головой. Такой, каким мы видим его, лёжа здесь. Хочу, чтобы часть жизни, настоящей, яркой и ценной, осталась с нами даже тогда, когда снег сойдёт, и это место зазеленеет от травы. Он сделал пару снимков и передал телефон Гермионе. Нажимая на кнопку фотосъемки, она подумала, что и правда теперь не забудет это удивительное место и то чувство прекрасного, которое наполнило её сердце. — А ты не хотел бы… Создать страницу в Инстаграм для Уличного принца? — предложила она и замерла, боясь, что своим вопросом снова спугнёт его. — Ты мог бы делать фото и делиться с почитателями настоящим собой. Может, это помогло бы тебе лучше понять, что для тебя действительно важно. Драко вынул телефон из её рук и ощутимо сжал пальцы. — Я знаю, что для меня важно. Он рывком повернулся на бок и навис над Гермионой. Совсем близко. Пар от их дыхания смешивался в общий поток, и они буквально дышали друг другом. — Прошу тебя. — Голос Драко был низким и надломленным. — Останови меня. Или не останавливай уже никогда. Я приму любой твой выбор. Гермиона не сразу поняла, о чем он, но вот его лоб коснулся её лба, а его нос — её носа. «Останови меня» — он ведь давал ей право выбора. Она могла сохранить их дружбу, которая так много значила, но могла, кажется, получить то, о чём боялась и мечтать нынешним утром — взаимность. Она всё ещё могла его остановить. Могла остаться в привычном мире. Но не стала. Омут его губ, ледяных, но по-прежнему мягких, наконец затянул её, и Гермиона отдалась ему, позволила водовороту вскружить голову и отнять ощущение реальности. Единственное, что она всё ещё ощущала: то, как колотится сердце, и что-то глубоко в душе поёт «люблю».