«Я никогда не смогу забыть тебя, Даже если вчерашний день станет завтрашним»
Kim Jonghyun — Just for a day
Гримерка ребят. На этот раз в ней нет шумной толпы людей, поздравляющей парней с успешно проведённым концертом. Здесь нет той приятной атмосферы, тепла и радости, что была тогда, когда Мио в первый раз встретила этих парней. Она медленно открыла дверь и тихо вошла. Хана осталась в коридоре. Ей хотелось дать Мио время попрощаться с ребятами, ведь это был последний раз, когда они виделись. По крайней мере именно так хотела девушка. — Я не должна говорить это сейчас, но вы хорошо справились, — осторожно сказала Мио. Все тут же повернулись в её сторону. — Мио, ты была на концерте? — удивлённо спросил Джексон. Они все были удивлены тем, что она сейчас стояла здесь, ведь когда они звонили ей, она никогда не брала трубку. — Да… Я была здесь с самого начала, — ответила девушка. — Простите, что не отвечала на ваши звонки и даже на сообщения. Вы все так волновались за меня, — она чувствовала себя виноватой перед ребятами, но, несмотря на это, она была уверена, что именно так было лучше для всех. — Ты не виновата. Нам всем было тяжело, но ты… — Джебом начал говорить с ней мягким голосом, чтобы снять напряжение в воздухе. — Знаешь, хоть мы и знали его… Знали его дольше, но ты была для него самым близким другом. — Это не так, — резко ответила девушка. — Вы… Все вы были для него семьёй. Вы были для него самыми близкими людьми на всей планете, — она говорила громко, но мягко. — Он всегда был благодарен вам за то, что вы были рядом с ним в самых трудных ситуациях, — из глаз девушки покатились слёзы, а парни, сидящие напротив неё уже давно дали волю эмоциям. Пока Мио говорила с мемберами, Югём стоял позади неё. Но, как только она не выдержала и дала слабину, он подошел и взял её за руку. Почувствовав поддержку и тепло руки парня, девушка продолжила: — Он часто рассказывал мне о том, как вы веселились вместе с ним, о том, как заботились. Даже если вы ругались, он всегда был благодарен. — Мио, почему ты говоришь это сейчас? — спросил Чжинён, единственный, кто сдерживал свои эмоции. — Потому, что я не хочу, чтобы вы винили себя в том, что он ушёл. В том, что не смогли сказать или сделать. Я не хочу, чтобы вы страдали… как делала это я, — эмоции на пределе. Ещё немного и слёзы будет невозможно остановить. — Поэтому, если вам есть, что сказать, скажите это сейчас. Скажите, пока ещё не поздно. Я уверена, что он вас услышит, — добавила девушка и уже собиралась уходить, но её остановили слова лидера. — Югём-а, мы рады, что у тебя был такой человек, как Мио. Девушка обернулась и непонимающе посмотрела на парней, которые подошли к ней. Они буквально окружили её и обняли все вместе. Парни выпустили все накопившиеся эмоции, а Югём был рад, что им стало легче. Всем им. — Мне нужно идти, — сказал Югём, когда они с девушкой стояли на мосту рядом с шоссе. — Я знаю, — тихо ответила Мио, не поднимая взгляд на парня. Она смотрела на серую холодную землю и старалась держаться. Парень подошёл ближе к девушке и крепко обнял её. — Я люблю тебя, — произнесла она, уткнувшись в плечо Югёма и крепко ухватившись за его одежду. — Я люблю тебя больше, чем кого-либо, — добавила она дрожащим голосом. Ей не хотелось вновь терять любимого человека, но она знала, что это неизбежно. Парень ещё сильнее прижал девушку к себе и не хотел отпускать. Он пытался оттянуть момент расставания, который вот-вот настанет. — Прости, что вновь причиняю тебе боль, — произнёс он. Его голос тоже дрожал, а из глаз катились слёзы. — Пожалуйста, будь счастлива и иногда вспоминай меня, — добавил Югём и медленно исчез в свете уходящего солнца. Мио осталась совершенно одна, и теперь уже навсегда. Было около половины седьмого. Уже почти стемнело. Окружающий мир казался застывшим и мёртвым. От лучей уходящего солнца осталась лишь яркая красно-оранжевая полоса у самого горизонта за рекой. Ветер дул вдоль шоссе, холодил щёки девушки и уносил прочь белые облака пара от её дыхания. Мио сжалась, но не от холода. Её знобило от чувства пронзительного одиночества, очень сильного и неотвязного. Это чувство нельзя было определить, нельзя было конкретизировать даже с помощью метафоры. Оно было безликим и безымянным. Как будто она осталась одна в целом мире, заброшенная всеми и забросившая всех.