— О Боже. — Что? — Элл. — Джейсон Гидеон и Дерек Морган, «цена измены»
Джейсон Гидеон сидел в закусочной в Вирджинии, наслаждаясь особенно хорошим куском вишнёвого пирога (и после трёх лет ужинов он знает свой вишневый пирог, хотя он всегда кажется лучшим в Джерси), когда новости привлекают его внимание. Поначалу он не знал, что заставило его взглянуть на маленький телевизор, привинченный к углу. Он обычно не смотрел его, потому что в этой закусочной практически всегда показывали одно и то же. Может быть, поэтому он выбирает закусочные, потому что где-то в подсознании профилировщика, которую он так старался похоронить, он боится, что когда-нибудь новости будут важны. Он щурится на телевизор и читает заголовок. «Агент ФБР арестован в связи с исчезновением». Теперь он слышит, что она говорит. — Доктор Спенсер Рид, самый молодой член группы поведенческого анализа, также утверждает, что у него есть другие жертвы, хотя он ещё не идентифицировал ни одну из них. Прокуроры говорят… Как ты узнаешь, когда доберёшься туда? Теперь он знает, куда идёт. Гидеон встаёт, вытаскивает из бумажника наличные, чтобы оплатить счёт, и выбегает на улицу к своей машине.Я больше не понимаю этот мир. — Джейсон Гидеон, «сомнение»
Морган берёт перерыв на кофе, потому что он не спал двадцать шесть часов, и он не может сделать это, когда у двери ОАП такая суматоха. Он чувствует, как пот стекает по лицу. Больше ничего не остаётся. Не сегодня. Когда он видит, кто это, то почти роняет кофе. — Позвольте мне поговорить с ним, — говорит Джейсон Гидеон, игнорируя спорящих с ним охранника, агентов и секретарей, указывающих ему на то, что он вернулся в здание, которое покинул без объяснения причин более трёх лет назад. — Всё хорошо, — говорит Морган охраннику. — Он со мной. Пропустите его. Они не разговаривают, когда идут в комнату допроса. У Моргана тысяча вопросов, но сейчас он не в настроении их задавать. И он видит, что Гидеон не в настроении отвечать. На карту поставлены более важные вещи. Когда они приходят, Хотч и Прентисс наблюдают за Ридом через стекло. Хотч поворачивается на звук. — Что… — начинает он, но Гидеон проходит мимо, игнорируя их всех, чтобы хлопнуть дверью. Морган спешит к двухстороннему стеклу, чтобы посмотреть, что произойдёт. Сначала Гидеон стоит в дверях, а Рид просто сидит в кресле. Они уставились друг на друга. Никто не говорит ни слова. Затем Гидеон подходит к другому стулу, отодвигает его, медленно садится и кладёт руки на колени. — Спенсер, — говорит он. Рид просто смотрит на свои руки в наручниках (хотя Морган уверен, что он мог бы избавиться от них, если бы захотел) и кладёт их на колени. Они сидят вот так пятнадцать минут. Морган мог бы посчитать тиканье часов, но он не отрывает глаз от двух мужчин в комнате для допросов. Он не слышит, как Хотч или Прентисс двигаются. Гидеон начинает говорить своим спокойным, тихим голосом, хотя в нём можно услышать страх, гнев и настойчивость. — Спенсер, поговори со мной. Ты хороший парень. Отличный агент. Я доверял тебе. — Его голос начинает повышается. Морган задаётся вопросом, что бы он увидел, если бы смотрел на лицо Гидеона, было бы это беспокойство, паника или гнев. Рид не двигается, на его лице нет эмоций. Наконец Гидеон спрашивает: — Просто скажи мне, Спенсер, почему? — Почему ты так думаешь, Гидеон? — Спенсер, наконец, показывает эмоции, ударяя руками по столу, в его глазах дикость. Морган даже вздрагивает. — Потому что ты бросил меня! Опять минута молчания. Морган не может представить выражение лица Гидеона. Он всегда винил себя во всём. Неужели он решил винить себя за это? Хотя он должен знать не хуже Дерека, что это не так. Спенсер, должно быть, скрывал свою натуру всю свою жизнь. Он убил свою первую жертву, когда ему было двенадцать. Не по годам развит во всех областях, включая убийства. Но Гидеон всегда был отцом Рида; возможно, уход двух отцов было слишком много. — Спенсер, прости меня, — наконец шепчет Гидеон. Рид снова кладёт руки на колени и смотрит на них. — Этого недостаточно. — Что я могу сделать? — спрашивает Гидеон, и Морган не может не вздрогнуть от отчаяния в голосе своего бывшего коллеги. Рид смотрит ему прямо в глаза. — Если будут выполнены определённые условия, я скажу вам, кто были остальные и где они сейчас. Я никому больше не скажу. Только тебе. — Я иду туда, — говорит Хотч, и Морган почти поражён, услышав чей-то голос в этой комнате. Когда Хотч подходит к двери, Морган поворачивается к Эмили. — Что-нибудь слышно от Джей-Джей? Эмили качает головой, её глаза всё ещё устремлены на мрачное лицо Рида. — Наверное, Элл ещё спит. Не могу винить её за это. Морган качает головой, но больше ничего не говорит, Хотч стоит у стола, сложив руки на груди. Рид не двигает головой. — Я слушаю твои условия. — Во-первых, исключается смертная казнь. — Рид смотрит за Гидеона, а не на Хотча. — Во-вторых, я не сяду в тюрьму. Я хочу быть в психиатрической лечебнице, желательно в Беннингтоне. В-третьих, если я не буду в Беннингтоне, мне будет позволено ежедневно писать матери. В-четвёртых… — и во второй раз с тех пор, как его поместили в эту комнату, доктор Рид показывает намёк на эмоции, в его глазах виден гнев. — Никто никогда не скажет моей матери об этом. Ты понимаешь? — Спенсер, ты же знаешь, я не могу принимать такие решения, — мягко говорит Гидеон, разводя руками. Рид указывает головой в сторону Хотча. — Он может. — Я могу гарантировать отмену смертной казни, — говорит Хотч с поразительной сдержанностью. Впервые Морган замечает, что ни он, ни Гидеон не смотрят друг на друга. Они оба сосредоточены на Риде. — Но ты знаешь, что я должен поговорить с окружным прокурором об остальном. — Я подожду. — Я подожду с тобой, — говорит Гидеон, не двигаясь. Хотч просто поворачивается и выходит из комнаты. — Ты собираешься выполнить его требования? —спрашивает Эмили, когда он выходит. — У нас есть выбор? — спрашивает Хотч в ответ. — Мы этого не сделаем, — говорит Дерек. — Гарсия просматривает нераскрытые убийства в поисках чего-нибудь, что соответствует тому, что мы знаем о его… его жертвах. — Когда он сказал ей, что надо искать, она прижалась к нему и плакала десять минут. Наверное, ещё не перестала. Но она компетентна во всём, даже в разбитом сердце. — Она ничего не нашла. Если она не сможет найти их, никто не сможет. — Я позвоню окружному прокурору, — говорит Хотч и уходит.Я знаю, что сделал. — Спенсер Рид, «откровения»
Спенсер получает почти все свои условия. Он не получает Беннингтона (недостаточно безопасное), но его это устраивает; он всё равно не знал, как объяснить это своей матери. Непонятно, что для неё было бы хуже, знать, что он унаследовал её шизофрению, или правда. Он заставляет всех выйти из комнаты, а сам всё рассказывает Гидеону. Он знает, что его записывают, но это нормально. Это доказательство. Это признание, чистое и простое. Гидеон не двигается, даже ничего не записывает, так как ему описывают четыре смерти в графических деталях. Его совершенная память поднимает каждый аспект избиений, криков, убийств, и он наслаждается этим, переживая их снова. Он рассказывает ему, как он оставил Алексу в овраге, а Маргарет в гостиничном номере, как расчленил и похоронил Долорес, как сжёг Эйлин до неузнаваемости. — Теперь, когда я рассказал тебе свою правду, — тихо говорит он, когда заканчивает, — ты расскажешь мне свою? Гидеон качает головой. — Я уже рассказал тебе всё, что должен был сказать, Спенсер. Он кивает. Ничего другого он не ожидал. — По крайней мере, ты вернулся. Вот почему я тебе рассказал. Или это всё только для Элл? Это заставляет Гидеона моргнуть в первый раз. — Элл? Спенсер, вздрогнув, почти смеётся. — Ты не знал? Гидеон опускает руки на стол. — Ты даже не поговорил с остальными. Тебе ведь всё равно, правда? — Он сжимает кулаки и чувствует, как холодные наручники сдвигаются на его запястьях. — Ты не заботишься ни о ком другом. Тебя волнуют только убийцы. Это единственная причина, по которой ты вернулся ко мне. Потому что теперь ты знаешь, что я убийца. Гидеон пытается сказать что-то ещё, но Спенсер отключается. Что бы это ни было, он уверен, что это не искренне. Эта уверенность подтверждается, когда Гидеон останавливается, шепчет «Элл», вскакивает со своего места и выбегает из комнаты. Он едва замечает слёзы, которые начинают течь по его щекам.Я просто хочу, чтобы ты знала, что я каждый день горжусь тем, что я твой сын. — Спенсер Рид, «преувеличение»
Официальный приговор Спенсера приходит и уходит. Он повторяет признание. Он говорит правду. Нет смысла прятаться. Он радуется, когда снимают наручники. Его ведут в учреждение, полное других жестоких, психически больных преступников. Он совсем не возражает. С ними будет интересно пообщаться. Без раскрытия преступлений у него будет достаточно времени для исследований. Может, он получит ещё несколько степеней. Но сначала самое главное. Он устраивается в своей комнате. Ему разрешены ручки и бумага. Он датирует первую страницу и пишет: «Дорогая мама». Затем он снова начинает лгать.