Замечен временной сдвиг Обнаружены изменения Загрузка изменений завершена
Знакомая штука.Лист «Бьякурана Джессо» обновлен
И подобных этому вылезла еще куча сообщений с разными именами. Смотреть там особо нечего, ведь профили вернулись к старому состоянию. Что было интересно, так это то, что профили новых людей, с которыми Савада познакомилась в будущем, не были заблокированы. Но времени изучать их у Тсуны сейчас нет, разве что невооруженным взглядом заметно падение показателей, исчезновение статусов и навыков. Не очень важно, в общем. Куда интереснее это:Квест «Вперед в прошлое» выполнен
Аллилуйя! Тсуна, на самом деле, не планировала прямо сразу изучать Систему, уведомления, награды и так далее. Она так соскучилась по дому, по матери, поэтому собиралась рвануть быстрее к себе, но раз уж ночь и все спят, то торопиться некуда. Все равно не тот час, чтобы кидаться будить людей и спрашивать дату. Хотя Тсуна бы посмотрела на лицо бедолаги, у которого бы поинтересовались, какой сейчас год. Поэтому она и решила посмотреть награды за квест, медленно идя в сторону дома. Ведь позже ей будет не до этого. Плюс четыре к интуиции, плюс три к ауре ангела. На этом добавки к показателям кончались, что было бы просто отвратительным поощрением за сложное задание, если бы не кое-что еще.Вы страшнее, чем кажетесь на первый взгляд. Вы можете пугать словами и действиями, заставлять других страдать. Открыт навык «аура демона».
– Неееет! – печально протянула Тсуна. Ну куда ей такая аура, она же милая и добрая пацифистка… если забыть про несколько драк, которые не для всех противников закончились так уж радужно. Но… не была же она настолько ужасной, чтобы походить на дьявола? Тсуна не знала, что именно монстра в ней и увидел Бьякуран в завершающий момент их последней встречи. Да и в пылу сражений на ангела она обычно тянула мало. Но девушка все равно не понимала такой навык. Ладно, аура босса, она делает ее круче и серьезнее на вид, но не превращает в Сатану. А тут что? Новая аура будет делать ее пугающей? В общем, Тсуна немного расстроена, качать эту штуку она не будет… хотя обычно она не вольна над своими показателями. Давно не давали свободных очков для распределения по вкусу. Но, благо, есть на что отвлечься от этих раздумий. Система сгенерировала в руку владелицы маленький предмет. Первая секунда радости с мыслью, что это воскрешающая монетка, проходит, когда Тсуна видит, что именно получила. Маленькое прозрачное и очень легкое сердечко, которое, будь у него дырочка, смогло бы стать подвеской, но нет, просто фигурка.Я открываюсь под конец Производство: Система Ранг: легендарный Действие: ??? (пробный образец)
Тсуна очень надеется, что название предмета не намекает на смерть. А еще ей не хочется брать пример с Гарри Поттера и целовать эту штуку… – Тьфу, – сердечко было безвкусным прохладным и гладким, но, главное, чтобы не было смазано ядом. – И зачем я это сделала? Надпись и не нужно проявлять, она ведь уже есть в справке Системы… Вот честно, надо было давать плюс в интеллект, может, из Тсуны бы вышло что-то более путное? Еще появились новые статусы, но на практике они не несли никакого смысла, так что такой себе бонус. И на этом все. Тсуна засовывает сердечко в рюкзак, делая в голове заметку, не забыть об этой штуке и положить ее куда-нибудь в комнате. Она уже собиралась повысить темп ходьбы, чтобы быстрее дойти, как вдруг встречает еще одного ночного гуляку, выходящего из переулка. Савада не вглядывалась, просто прошла мимо. – Стой, – голос хоть и грубоватый, но не взрослый, так что окрикивающий может быть старшеклассником. В темноте сложно разглядеть что-то кроме фигуры, поэтому возраст не понять. И, кажется, у парня была такая же проблема с идентификацией встреченной личности. – Эм, да? Парень понимает, что перед ним девушка и к тому же юная. Школьница? Он кивает в сторону фонаря, Тсуна в первое мгновение пугается, ведь идти за кем-то ночью – это так себе идея. Но потом она думает, что после всего дерь… всех приключений в ее жизни за последнее время она точно сумеет постоять за себя. При свете стало ясно, почему до нее докопались, парень-то был из ДК, вероятно, сейчас он на патруле и следит за спокойствием в городе… и зачем в Намимори отделения полиции? Для красоты? – С-савада-сан? – с непонятной Тсуне эмоцией воскликнул комитетовец. Она вот его не помнила, но разве все лица в школе можно выучить? – Йо! – она улыбнулась. За полтора месяца девушка уже отвыкла от того, что в комитете ее все узнавали и даже уважали. Странное чувство, когда привычные вещи удивляют. Парень же в это время смотрел на Тсуну с открытым ртом, но когда она махнула на прощание и пошла в сторону, отмер и задергался. – Подождите, Савада-сан. Как… что… глава знает? Я должен. – Он хлопал руками по пиджаку в поисках чего-то. Телефон выпал из кармана и ударился об асфальт. – Я тороплюсь немного, так что пойду. Удачной… эм, ночи тебе. – Тсуна немного замерзла, к слову, погода не была такой до перемещения в будущее. Но ведь на основании этого еще рано говорить о нынешнем месяце. Зима вон каждый год разная, в Японии не было таких уж сильных холодов, просто это Тсуна мерзлячка, ей даже маленький плюс или небольшой минус на термометре уже кошмар наяву. В целом, зимние месяцы не такие уж и холодные, но ощущение у Савады, будто сейчас именно это время года. Но и переместилась она в конце ноября, так что не было бы ничего удивительного в зиме… главное, чтобы это была зима того же года, а не через пару лет. Она скосила глаза на парня, который подобрал уроненный телефон, стоит оставить его в покое и не доставлять проблем… Разве так обычно Тсуна делает? – Не подскажешь, какой нынче год? – Савада задорно подмигивает, чтобы выглядеть еще более неадекватной. На нее смотрят с еще большей потерянностью в глазах. – Мне нужна твоя одежда, ботинки и мотоцикл, – Тсуна старается говорить сурово, но видя, как парень снимает пиджак, чтобы отдать, жалеет о шутке. – Ох, не надо, я пошла! Пока! Девушка с мыслями о том, что этому чуваку нужно подтянуть знания кинематографа, быстро рванула в сторону дома, желая оказаться в тепле и не видя, как парень по телефону звал Кусакабе-сана. В окнах горел свет, это Тсуна увидела, еще не дойдя до двери. – Ну и где ты застряла, глупая Тсуна? – Реборн стоял на заборе. – Оо, ты волновался, – она умильно улыбнулась, а попытку репетитора дать ей подзатыльник Савада расценила как согласие. – Я разбудил Нану и сказал, что ты скоро будешь, так что иди и разбирайся, – на женские слезы он смотреть не хотел. – А ты куда? – то, что Реборн сваливает, стало ясно, когда он пошел в другую от дома сторону. – Ну наиболее ответственный из двух путешественников во времени должен связаться с Девятым и объяснить ситуацию. – А еще ему надо убрать эту до смешного огромную ораву подчиненных семьи, которых приставили присматривать за городом. – Окей, это понятно, но при чем тут ты? – Реборн отворачивается, скрывая усмешку от довольной своей шуткой Савады. – Оставь мне Леона. – А еще чего-нибудь не хочешь? – он сразу же жалеет о своем вопросе. – Мировое господство, шоколадку и дакимакуру. Реборн наигранно тяжело вздыхает. Тсуна действительно поставила в один ряд власть над миром и шоколадку с подушкой? – Этот мир от захвата спасает исключительно твоя тупость. – Эй! – но репетитор уходит, не оборачиваясь и оставляя Тсуну в неожиданно накатившей неуверенности мяться у двери. Почему-то было страшно входить, она надеялась, что Реборн будет рядом в этот момент. – Будь сильнее! Нана не суперзлодей с крутыми силами, что она может сделать пугающего? Оказалось, может. Женщина в пижаме, с черными кругами под красными глазами обняла Тсуну, только что переступившую порог, и расплакалась, из последних сил сдерживая шумные всхлипы. – Тсу-чан, моя милая, – девушка чувствовала дрожь обнимающих ее рук, слышала хриплость и столько болезненного облегчения в голосе. – Ма, все хорошо… – но Нана не прекращала плакать и звать свою дочь то по имени, то по детским прозвищам. – Я в порядке, и все будет хорошо. Успокаивать она никогда нормально не умела, а когда срабатывало, то Тсуна сама удивлялась, будто не было никакого прокаченного красноречия. Минут пятнадцать в коридоре у входной двери в таком положении, и девушка аккуратно повела Нану к дивану. Усадить и выбраться из рук матери было трудно, но все же успешно сделано. Тсуна быстренько налила воды, женщине это вроде бы немного помогло успокоиться. Но Нана, очевидно, все еще была в шоке. Была разбужена вернувшимся Реборном, сразу понять сказанное таинственным и принесшим перемены в жизнь странным ребенком она тоже не смогла. Уставшему мозгу было трудно осознать информацию, что дочь возвращается. А потом минуты напряженного ожидания в одиночестве, ведь Реборн вышел, а дети спали. Эти десять минут для женщины были мучительными… но не настолько, как все эти ужасные дни поиска пропавшей Тсуны. Девушка то гладила мать по голове, то сама подставляла макушку, кто кого обнимал, тоже непонятно. Изо рта вырывались самые банальные вещи, Тсуна все не могла перестать говорить, что все хорошо. Как-то так и прошло еще сколько-то времени. – Где ты была? Почему Емицу ничего не знал. Ты цела? С тобой… – наконец, истерика Наны закончилась, и женщина начала задавать вопросы. – Это не столь важно. – Ну уж нет, милая, это важно. И как бы сильно это ни касалось мафии, ты мне расскажешь! – Нана впервые так смело произносила слово «мафия», ведь после этих недель ее пугал не факт противозаконности дел мужа, а то, что ее дочь могла быть уже мерт… Старшая Савада сжимает губы в тонкую бледную полосу, она не собирается думать об этом. – Ох, эм. Тсуна собиралась врать, она понимала несправедливость такого поступка, но правда никогда не будет раскрыта, она об этом позаботится. – Дело в том… Стук в дверь прерывает ее разговор. Гости ночью? Вероятно, это вызвано возвращением Тсуны, кто и как бы это ни узнал, другие варианты были маловероятны. Так что она встала, остановив мать, и направилась к двери, которую еле успела закрыть полчаса назад, ведь почти сразу на нее налетела Нана. Савада удивленно смотрит на Кёю. Такой молодой, и это ужасно странно видеть подростковые черты, а еще разница в росте казалась такой маленькой, хотя Тсуне до парня еще далеко. Еще была странной одежда Хибари, не школьная форма, не смокинг или кимоно, темные джинсы и футболка. Редкое зрелище. Тсуна скользнула взглядом за спину друга и заметила мотоцикл. Благодаря нему Кёя так быстро тут оказался. До девушки вдруг дошла реакция того парня из комитета, наверное, ребята из ДК знали о пропаже Савады и доложили главе о неожиданной ночной встрече. – Зверек, – она перестает осматривать улицу и поднимает голову, встречаясь со стальными глазами. Не такой взгляд был у Хибари в будущем, и это… было так приятно, видеть знакомые эмоции. А «зверек»? Это так непривычно. Тсуна не знала, почему тот Кёя перестал так к ней обращаться, еще он реже употреблял «травоядное» к окружающим. Не звал так Хранителей, разве что когда Ламбо ленился на тренировках или когда кто-то тупил, сильных противников тоже так не называл. Там, в будущем, он, как бы смешно это ни прозвучало, вырос и стал видеть в ребятах друзей и семью, которых не стоит называть столь пренебрежительно. И Тсуна перестала быть зверьком, возможно, добившись уважения, или чувства Хибари не позволяли так называть Саваду. Но сейчас это глупое прозвище звучало правильно и по-родному. – Я дома, – девушка ослепительно улыбнулась, прикрыв глаза от радости. Зря она ожидала чего-то схожего от друга. – Зверек… – звучало угрожающе. – Камикорос. – Хии? – Ох, Кёя-кун? Проходи давай, – Нана только что спасла свою дочь-неудачницу, которая слишком быстро нашла новую беду в лице Хибари. Парень не показал удивления или смущения от вида женщины с красными глазами и мокрым лицом, разве что кинул уничтожающий взгляд на Тсуну, мол, смотри, до чего довела. Младшая Савада офигевала от жизни, когда слушала, как мать благодарила Кёю за всевозможную помощь, за ребят из ДК, которые помогали ей и искали Тсуну. Да и вообще, эти двое слишком мило общались, даже молчаливый Кёя без слов умудрялся быть мягче обычного. Парень отказался от еды, которую вот Тсуне еще даже не предлагали, и выслушал рассказ Наны о том, что дочь не хочет ничего рассказывать. – В мое отсутствие был создан слишком опасный союз, – бубнит девушка себе под нос, смотря на этих чуть ли не лучших друзей. Кёя переводит на нее грозно прищуренный взгляд. – Рассказывай. Тсуна шумно сглатывает. Ой-ой. Решимость врать не пропадает, уж страшный взгляд она пережить может, и не такое видела. Придуманная еще в прошлом теория претерпела небольшие изменения, вызванные настойчивостью и демонстрацией того, что в бредовую фигню наподобие «заблудилась в лесу», «уехала к отцу в Италию» не поверят. Она сказала, что попала под базуку Ламбо. Тут пришлось изворачиваться, ведь Ламбо тогда был дома, но сказать, что это случилось во дворе, где проходил мелкий, было нетрудно. Хорошо, что никто не мог проверить, где тогда реально был Бовино. Так же Тсуна объяснила и пропажу Реборна. Нана хоть и мало знала о мафии, но не могла не заметить, как Ламбо и иногда И-Пин попадали под оружие, а из дыма выходили смутно похожие на них подростки. Так что да, Нана знала про машину времени в их доме. И приняла она это так шокирующе легко, вот Тсуна в первое время только и думала, что базука ломает представления физики о мире и времени, но вот ее мать была более простым человеком. Есть фильмы о путешествии во времени? Так почему бы этим путешествиям не быть реальными? Кёя, как и Тсуна, не так просто принял всю эту концепцию работы базуки, но поспорить со своими глазами не мог, не раз видя, как Ламбо пользуется изобретением семьи. В общем, поверить в то, что Савада попала в будущее, а базука сломалась и не позволила отправиться назад, они смогли. Так что Тсуны не было, потому что в том времени ей помогали вернуться в прошлое, построив другую машину. – Ох, – Нана, окончательно успокоившись, пораженно вздохнула и покачала головой. А вот Кёя смотрел с подозрением, да, вот он точно не поверит так легко. – Но почему мы тогда не увидели будущую тебя? Женщина призадумалась и резко прикрыла рот рукой, с испугом смотря на дочь. – Нет, только не это. Ты не могла прожить так мало. Я не позволю, я поговорю с Емицу, это все не твое… – Нана на пороге новой истерики, Хибари потерял сдержанное выражение лица, демонстрируя беспокойство, которого в нем и так было много в последние дни, а уж после звонка Кусакабе с сообщением о том, что кто-то видел Тсуну, идущую к дому… – А? Нет, нет! Она… то есть я, жива. Просто базука сломалась совсем уж сильно, так что моя будущая версия, вероятно, застряла в межвременном пространстве. – Тсуна невинно улыбается и смотрит так открыто, будто все ее слова являлись истиной. Нана долго причитала, выдвигая теорию, что было бы, если бы там не смогли настроить все на путешествие в прошлое? Что если бы Тсуна тоже застряла вне времени? Но видя перед собой живую дочь, женщина не паниковала, говоря об этом. Кёя что-то обдумывал, напрягая молчанием девушку. – Ох, ты так быстро тут оказался, и это среди ночи, так что не торопись уходить, – произнесла Нана, услышав от парня, что тому пора, ведь он не хочет мешать. – Думаю, нам… вам нужно отдохнуть, – он пошел к выходу. Тсуна грустно поплелась за ним, уже догадываясь благодаря зову интуиции, что сейчас будет. – Ну, пока? – она смотрит на застывшего на пороге со стороны улицы Кёю. – Завтра я планирую услышать правду, – коротко информирует он. – Так что жду в школе. Тсуна понуривает голову, ей теперь надо думать о новой лжи. Отвлекает девушку немного грубоватое касание к голове, Хибари погладил или, правильнее сказать, потрепал ее по макушке. – Ты больше не пропадешь, – сюда бы лучше подошло «не думай еще раз пропасть», а так слова парня походят на угрозу. Но даже несмотря на некоторую грубость во фразе и поглаживании волос, Тсуна чувствует, что так и должно быть. Вот это вот ее друг, ее Кёя. – Спасибо, что присмотрел за мамой, – она снова улыбается и смотрит с нежностью в глазах, борясь с желанием лезть обниматься из-за накатившей сентиментальности от возвращения домой. Кёя резко кивает и уходит, он отвык от таких взглядов и улыбок, поэтому он старается уйти раньше, чем сглупит. – Сколько? – шокировано спрашивает Тсуна, забыв понизить голос, чтобы не разбудить детей. – Две недели, – Нана не уточняет, что это были худшие две недели в ее жизни. Савады не было в этом времени ровно четырнадцать дней. Странное число, которое не соответствовало ни одной теории. Но путешествия во времени были мало изучены, чтобы делать адекватные расчеты. – Ну, хорошо, что не год и две недели? – неуверенно спрашивает девушка, получая в ответ строгий взгляд матери. – Прости. Нана устало улыбается, протягивает руки в сторону Тсуны и получает свои законно заслуженные обнимашки. Так они и засыпают на диване. Мать от усталости, накопившейся за все эти дни из-за переживаний и бессонницы, а дочь, которая, вообще-то, спать не хотела, уснула от чувства уюта и безопасности.***
Из грез ее вырвал удар в живот, Тсуна уже собиралась вскочить и начать отбиваться от врагов, да не смогла встать из-за груза на ней. Девушка открыла глаза и посмотрела на кучку детей, развалившихся на ней. И если Ламбо и И-Пин она вполне бы могла выдержать и встать с ними на руках, то Фуута утяжелял ношу. – Сестренка, уууаа. – Тсуна! От этих криков проснулась и Нана, которая с улыбкой посмотрела на получившуюся запутанную кучку тел, обнимающих друг друга. Тсуна тщетно пыталась успокоить ревущих детей, даже спокойный Фуута и сдержанная И-Пин присоединились к плачу Ламбо. Так что Саваде оставалось только обнимать малышню и тихо смеяться от такой милой сцены. Когда вся эта компания только появилась, девушке было сложно, постоянный шум мешал, а что теперь? Эти дети часть семьи, обычной семьи, а не мафиозной. Не скоро Тсуне удалось высвободиться и не без помощи матери. Дети хоть и слезли с сестрицы, но далеко не отходили, а Ламбо и вовсе повис на ноге, слез только когда Савада ушла наверх, помыться и переодеться, его уговорила Нана, заманившая малышню на кухню для готовки завтрака. Мальчишки готовить не любили, но им понравилась поставленная цель: «накормить сестренку». Девушка растерянно смотрела вначале в зеркало, а потом просто вниз на свое тело, точнее на одежду. Зимняя школьная форма не была чем-то новым в ее жизни, более плотная юбка, пиджак вместо жилетки, длинные рукава блузки и плотные черные колготки, все это было и в том году, но почему-то сейчас наряд казался каким-то непривычным. Тсуна задумчиво отметила, что, вероятно, так же бы среагировала и на летнюю версию формы. Почему эти полтора месяца так повлияли на восприятие обычной жизни? На каникулах Тсуна тоже не носила форму, но не отвыкала от нее, пусть там и было не полтора месяца, но все же. Она взмахнула головой и начала спускаться вниз. – Хии! – эта лестница не изменилась, она все еще способна поймать Тсуну в ловушку. – Сестренка Тсуна! – Фуута бросился то ли ловить, то ли поднимать девушку, которая в последний момент умудрилась выровнять падение и приземлиться на ноги. – Ваау. Мальчик восхищенно смотрел на Саваду, та и сама не поняла, как так умудрилась. Неужели время тренировок в будущем принесло такие приятные плоды? Нана, положив подбородок на руки, с умиленной улыбкой смотрела, как дочь уплетала завтрак. Тсуне даже было неловко от этого взгляда, такая неподдельная забота и любовь была в глазах матери. Подобное было только в детстве, когда Нана привыкала жить и любить своего ребенка, борясь с тем, чтобы не умиляться и восхищаться всем, что делала мелкая Тсуна. Девушка смущенно прятала глаза, снова чувствуя стыд за свое исчезновение. – Нееет, не пропадай снова, – Ламбо тянул сестренку за юбку обратно в дом. И-Пин молча смотрела на Саваду, но ее губы подозрительно дрожали, будто девочка тоже боится такого исхода. – Ох, – она присаживается и обнимает этих двоих, Фуута юркает в руки даже чересчур быстро. – Я не пропаду, просто пойду в школу. – Ты бы действительно могла сегодня никуда не ходить, – говорит Нана, провожающая дочь. Она уже вернула себе контроль над эмоциями и не собиралась снова плакать, хотя и отпускать Тсуну не очень хотелось. – Но мне нужно увидеться с Кёей. Она и так из-за долгого сна и успокаивания детей прогуляла первые два урока. Хибари уже вполне мог бы быть зол на это, но позвонить и предупредить Тсуна не могла. Во-первых, номера она не помнит, хотя не исключено, что у Наны он теперь есть. Во-вторых, телефон. Смартфон будущего нельзя было использовать банально из-за отсутствующего оператора связи, в будущем им была сама Вонгола, разработав особый канал для связи и передачи данных, которые нельзя отследить. Тут такого не было, а просто купить сим-карту в Японии нельзя. Здесь обычно покупают телефоны сразу с симкой, и поменять оператора весьма сложно, а карты исключительно для туристов, и то тут много ограничений. Так что да, сейчас Тсуна ограничена в связи, а прикарманенный смартфон будущего пока что будет выступать в роли сувенира и кирпича, крутого и стильного кирпича, к слову. – Ох, верно-верно, ты должна увидеться с ребятами. Ах, как я могла забыть! – Нана расстроено взмахнула руками. – Надо же сообщить всем, что ты вернулась. Так, с Такеши-куном, Рёхей-куном и Киоко-чан ты сама, а вот Хаято-кун и… Что-то приговаривая под нос, женщина проводила дочь, отлепляя от нее детей, а потом пошла обзванивать друзей Тсуны, да и с Емицу бы надо было поговорить. А девушка, не услышав половину слов матери, направилась к школе. Рефлекторно идя по привычному маршруту до школы, Тсуна все равно шла дольше обычного. И опять все сводится к отвыканию от такого образа жизни, не надо оглядываться и искать врагов из Мельфиоре, не надо бояться и думать о судьбе мира. Так странно… так… просто. – Доброе утро, Савада-сан! – два парня в гакуранах поприветствовали девушку, когда поняли, кто перед ними. Тсуна застопорилась, но потом, осознав, что скучала даже по подобному, улыбнулась и кивнула. Две пары глаз смотрели ей в спину, один из парней следил за тем, чтобы Савада не упала, привыкнув приглядывать за девушкой и ее безопасностью, второй же парень смотрел с удивлением. – Так вот почему Хибари-сама выглядел таким умиротворенным сегодня. – Да, теперь эти темные времена закончатся. – Звучит слишком драматично, но иначе и не скажешь. Они оба вздыхают, уже чувствуя, что атмосфера в комитете изменится к лучшему. Смешно было думать, что один человек может так повлиять на главу и ДК, но все ребята оттуда, кто знал Саваду Тсунаеши, не считали это преувеличением, ведь девушка нередко косвенно влияла на их работу через Хибари и его настрой. Тсуна прикинула, куда лучше идти, на урок или к Кёе? Глупый вопрос, Хибари лучше не злить, если он ждет, то надо бы зайти к нему. – Тук-тук, – девушка всунула голову в несильно приоткрытую дверь. – Входи. – Ты должен был спросить, кто там… – бормочет Савада, надув щеки. Парень иронично выгибает брови, будто кто-то еще посмел бы вломиться в его кабинет таким способом. Тсуна осматривает комнату, ничего здесь не изменилось, разве что бумаг на столе было до странного много. Кёя всегда вовремя выполнял работу, а тут совсем обленился, что ли? Интуиция шепчет, что в этом только вина Савады, что заставляет девушку сконфузиться. Насколько она знала от Наны, комитет не оставил попыток найти либо Тсуну, либо информацию по поводу ее пропажи за эти две недели. Кёя был слишком занят поисками и меньше уделял времени школе? Звучит как фантастика. – Долго будешь стоять и молчать? – прерывает ее размышления владелец кабинета. – А? – Тсуна поворачивается в сторону друга и видит серьезный взгляд, направленный на нее. Девушка криво улыбается. – Да, чего это я стою, вот же мой любимый диван для сеанса психотерапии. Савада плюхается на черный и не очень мягкий диванчик, принимает горизонтальное положение и складывает руки замочком на груди. Хибари закатывает глаза. – Что посоветуете, мистер личный психолог? – Перестать маяться дурью, – он честно старался звучать безэмоционально, но вышло с усмешкой. Ну это же привычная дуреха Тсуна с ее идиотскими шутками. Кёя не мог поверить, что только вчера он думал, что никогда не увидит девушку и не услышит что-то из ее арсенала бреда. И вот она перед ним, будто не было предыдущих двух напряженных недель. – А вы что-то не очень хороший специалист, и за что я вам плачу? – Ты мне не платишь, зверек, – Тсуна снова стопорится, услышав это обращение, все еще непривычно, но приятно. – Не надо мне тут улыбаться. Переходи к делу. Савада картинно тяжело выдыхает. – Не понимаю, о чем ты. – Подумай. – И все же такой более закрытый Хибари роднее как-то. То есть Тсуна, конечно, будет рада, когда друг станет больше доверять ей, открывать эмоции и мысли, но она хочет увидеть весь путь того, как Кёя будет меняться, а не только результат. Она подождет. – Не спи. – Хаха, я спала слишком много за последние сутки, так что не переживай. Она задумчиво смотрит в потолок. – Не понимаю, почему ты считаешь, что я что-то скрываю? Я все честно рассказала. Кёя не отвечает, лишь хмыкает. Да уж, умеет он передать в таком простом звуке одновременно сомнения и угрозу. – Нет, правда! Разумеется, там всякое разное происходило, я немного узнала о будущем Вонголы, немного потренировалась, но это редко. В основном читала книги и смотрела фильмы будущего, чтобы… ну, знаешь, продать эти идеи и срубить бабла у нас. Зная Тсуну и ее любовь к чему-то бестолковому и странному, но, в целом, интересному и даже полезному, Кёя верит в ее слова. А Савада, понимая, что мелкие детали рассказа убеждают друга в правдивости, начала говорить о всяком, что действительно происходило. Начать пришлось с смс-ки, которая пролетела сквозь время. Тсуна коротко пояснила, что написала с целью проверить, нельзя ли связаться с прошлым. На закономерный вопрос, почему девушка снова не написала, объяснив так всю ситуацию, когда узнала, что сообщение было доставлено, Савада честно спихнула вину на Реборна. А нечего стрелять в чужие телефоны! Кёя почему-то не поверил, выдав предположение, что Тсуна просто-напросто угробила телефон, утопив его где-нибудь. Потом она начала рассказывать про то, как выросли дети, про то, что Кусакабе все так же рядом с Хибари, про протез руки. А вот о последнем стоило молчать, Кёе точно не понравилась эта новость. – Ой, да ладно. Мне уже рассказали, как я потеряю руку, так что этого не случится, – она грустненько смотрит на друга. – И ты, конечно же, против? – он слишком хорошо знает зверька. – Ну это же так круто. Я бы могла сделать руку-крюк или руку-пистолет. Ох, а потом надо будет заменить все тело имплантами и стать почти роботом. Хибари качает головой, попросив или даже заставив рассказать историю того, как Тсуна лишилась руки, он сделал заметку не допустить этого. Девушка тоже сделала заметку, но другую, она решила больше никому не рассказывать про протез. И волнения лишние, и шансы на то, что этого не случится, больше… а ведь так хочется классную металлическую руку. Савада принимает сидячее положение, теперь находясь ближе к Кёе, который сидел на подлокотнике. Девушка миролюбиво смотрит на друга, собираясь сказать, что ей уже надо идти, когда Хибари своими внимательными стальными глазами замечает одну деталь. Парень наклоняется к Тсуне и, протянув руку, берет кончик хвоста и безболезненно тянет на себя. Его лицо становится более хмурым и отстраненным, Кёя очевидно что-то обдумывает. Савада не понимала, что в ее прическе могло так привлечь внимание, вроде все как обычно. Сидеть так было немного неудобно в плане смущения, поэтому девушка планировала выбираться из данного положения. Повод подвернулся быстро. – Кьяя, как я скучала! – Тсуна вскочила с дивана и бросилась к окну, в которое влетел Хиберд, по пути она, не заметив, пнула Кёю, который повторно покачал головой. Как один человек может сделать целое здание или даже город более шумным и энергичным? Он не знает ответа, но все же мысленно признается себе, что рад этому. – Нам путь укажет этот волшебный лунный свет, я столько раз видела его яркий след… – зачирикала канарейка, заставив Тсуну икнуть от неожиданности и испуга. Девушка невинно хлопает глазками в сторону Кёи, как бы говоря, что это не она учила Хиберда опенингу Сейлор Мун. Но Хибари даже и не планировал злиться. – Я уже услышал весь его репертуар, даже не хочу представлять, сколько времени ты бессмысленно на это потратила. – Он не скрывает почти что веселую усмешку на губах. – Не бессмысленно! Чего только стоит то, что он начнет петь про любовь, сидя на твоем плече. Это же сразу разрушит твой грозный образ… – Тсуна понимает, что не надо было этого говорить. – Я пошла! Нельзя пропускать уроки, пока! Она бросается к двери, напугав своими резкими движениями птицу. Но Кёя даже не думал ругаться и читать лекции девушке по этому поводу, сейчас такая мелочь его не интересовала. – Неважно, вчера, сегодня или завтра… Люблю тебя, и это правда, – продолжает петь Хиберд, заставляя Кёю нахмуриться. – Нет, не правда, – говорит он сам себе и возвращается к делам. Никакой любви, ни сейчас, ни потом… и не к ней. Тсуна несется по коридорам, напугав одного комитетовца, который все равно не мог сделать замечание по поводу бега по школе из-за того, что это Савада-сан, ей можно. Только перед дверью класса девушка думает, что не очень-то хороший момент, чтобы прийти на урок. В школу она пришла к концу третьего урока, но из-за болтовни с Хибари пропустила и его, и перемену, и начало следующего. Так что врываться вот так посреди занятия не очень красиво, но она очень хочет увидеть ребят. Тсуна, быстро постучав, распахнула дверь и, не дожидаясь ответа, заходит в класс. Из-за замолчавшего сенсея в кабинете образуется тишина. – Ну кто же еще мог прийти ко второй половине не только урока, но и дня? – вздыхает учитель. – Выздоровела, Савада? В общем, да, в школе должны были думать, что Тсуна пропускала из-за болезни. Нане, еле державшей себя в руках, пришлось звонить и объяснять классному руководителю все. Забавно на самом деле. Подросток пропал, а полиции никто не сообщил. Несмотря на то, что верхушка правоохранительного органа была под колпаком Вонголы, сообщать о пропаже Тсуны туда не стоило. Да, полицейские закрывали глаза на некоторые странности, творящиеся в последнее время в городе, но исключительно по приказу сверху. Поэтому обычные офицеры, не знавшие о Вонголе, могли попытаться найти информацию на исчезнувшую девушку в чисто благих целях и как-нибудь да выяснить о ее связях с мафией, а это, понятное дело, никому не надо. Поэтому матери, которая боится за дочь, вместо того, чтобы обратиться в органы, пришлось врать учителям, что ребенок заболел, и надеяться, что люди мужа и ребята из ДК найдут Тсуну. – Ага, простите за опоздание. Ее слова тонут из-за шума. Киоко, резко вскочившая с места, уронила стул, который и громыхнул на весь класс. На лице Сасагавы молниеносно проносились разные эмоции. Шок, страх, радость, неверие, непонимание, а потом по кругу. Тсуна неловко улыбнулась, понимая, что за нее волновались. В самом начале Савада думала, что, исчезнув на шесть дней, ничего прямо-таки ужасного не будет, никто не успеет испугаться. Но сейчас она осознала, что это не так, шесть дней или две недели неважно, любого количества дней хватит, чтобы начать переживать за близких и друзей. И от этого Тсуне ужасно стыдно за то, что заставила всех волноваться. Она ведь почти и не торопилась там, в будущем, задержавшись из-за дел. Савада готова принять обвинения и стойко вытерпеть все, заслужила, чего только стоит вспомнить слезы Наны. Она обводит помещение взглядом, парты Такеши и Хаято пустые, где они? Лишь бы ничего плохо не случилось. Потом она смотрит на Хану, которая, кажется, решила косплеить Хибари своим внимательным прищуренным взглядом. – Садись, Савада. В этот раз прощу такое опоздание. Сасагава, сядь, еще успеете наговориться на перемене. Тсуна, поправив сумку на плече, начала двигаться к своему месту. – Хии! – запнувшись о ножку парты, девушка полетела вниз. Как-то остановить это ей не удалось. А ведь только недавно Тсуна думала, что тренировки дали плоды и теперь она не будет падать. Девушка быстро встает, улыбается во весь рот и показывает знак мира одноклассникам, радуясь, что юбка не задралась. «Чертова неудача!» – думает Тсуна. «Ничего не изменилось, все такая же неуклюжая», – думает остальной класс. Савада почти не слушает учителя, хотя надо бы. За некоторые предметы можно не переживать, так как знаний той жизни хватит на всю школу, но вот биология, которая шла сейчас, никогда не была сильной стороной девушки. Но в данный момент ей не до этого, она оглядывает класс, видит, как одна одноклассница начинает волноваться, когда ее спрашивают, как сенсей роняет мел… это все было так… просто. Тсуна понимала, что уже в сотый раз думает на эту тему, но все вокруг действительно было слишком просто, ненапряжно. Не надо бояться за мир, за себя и друзей, не надо тренироваться, чтобы не быть слабым звеном, не надо прятаться. Тсуна перевела взгляд с окна, в которое она смотрела последние минут пять, вбок и вздрогнула. Через ряд справа и на парту вперед сидела Киоко, которая не отрывала глаз от подруги. Савада приветливо улыбнулась, но не получила улыбки в ответ, Сасагава лишь поджала губы и странно дернула руками. Интерпретировать это можно по-разному, но, кажется, у Тсуны проблемы. Она вгляделась в Киоко, вот кого в будущем она не видела, если не считать фотографии, так что вроде бы ничего непривычного в подруге не было, но Тсуна все равно смотрела и находила что-то забытое. Так же было с Наной, их Тсуна не видела полтора месяца и соскучилась. И так не только с ними. Девушка перевела взгляд чуть левее, Хана тоже кидала взгляды на неожиданно вернувшуюся Саваду. Курокава, посмотрев назад на Киоко, а потом на Тсуну, усмехнулась и что-то прошептала, смотря на вторую. «Тебе конец»? Тсуна надеется, что ее навык чтения по губам настолько ужасный, что получилось вот это. Зря надеялась. Начиналось все хорошо. После звонка с урока Киоко вскочила с места и быстро материализовалась возле Тсуны, крепко обняв сидящую подругу. Сенсей, не успевший сказать, что занятие закончено и звонок еще ничего не значит, решает махнуть рукой на это и просто уходит, забрав журнал. Сасагава, скрючившись над Савадой, уткнулась лицом в волосы Тсуны, а ее тонкие ручки обнимали почти так же крепко, как ночью это делала Нана. Тсуна закрыла глаза и подумала, что Киоко не должна была так волноваться, так как не знает о криминальном настоящем и будущем окружающих ее людей. Изменилось ли что-то за эти две недели? – Все хорошо, – Тсуна гладит спину подруги и смотрит на Хану, которая встала рядом. – Я обниматься не буду, ты не заслужила, – говорит Курокава, заставляя Саваду захихикать. Сасагава начала отпускать жертву объятий, Тсуна ожидала увидеть слезы, ну или хотя бы взволнованное лицо, но никак не это. Киоко выглядела настолько грозно, насколько позволяло ее миловидное личико, будь у нее пламя, то глаза Сасагавы бы сейчас угрожающе горели. – Все хорошо? – передразнивает Киоко, которая обычно не была столь ядовита в словах. – Ты говоришь, что все хорошо? Тсуна подвисает, бросая почти что напуганный взгляд на Хану, та хищно улыбается. – Хии? – Пойдем выйдем. Ее собираются бить, это точно. – Даже с Бьякураном не было так страшно, – шепчет она себе, идя за подругами. Конечно, она утрирует, но сейчас все выглядело действительно пугающе. Заводят ее на крышу, отчего Тсуну сразу чуть не сдувает ветром. Ох, Киоко и Хана специально выбрали место попрохладнее, чтобы помучить подругу, не переносящую такую температуру на улице? Жестоко. В школах на время зимы зачастую закрывали выход на крышу, но в Намимори из-за того, что крыша была любимым местом ГДК, сюда никто не совался. Почти никто, конечно же. Киоко оборачивается и осматривает Тсуну, ее решимость падает, когда она видит обхватившую себя руками Саваду. – Ладно, мы слушаем, – и почему это так напоминает ночь с допросом от Наны и Кёи? – Эм, что именно? – Под дурочку ты косить всегда хорошо умела, – произносит Хана. – Хотя чаще всего это даже не актерская игра. – Оскорблять все могут, – Тсуна надувает губы, но признается себе, что скучала по колкостям Ханы. – Ты исчезла на две недели, не связывалась ни с кем. Мы не могли не заметить, – говорит Киоко, которая с каждой секундой теряла серьезность и грозность на лице. – Мы настолько не заслуживаем доверия? Савада смотрит в большие и расстроенные глаза напротив, если бы дело было не настолько серьезным, то она бы не выдержала и рассказала правду. Но нет, никто не должен узнать о будущем. – Я просто… заболела, – то, что отмазка для учителей не прокатит тут, чересчур очевидно. Киоко могла спокойно дойти до дома Савад и не найти там Тсуну. Списать все на больницу? Хорошая идея, которую она не успевает озвучить. – Это связано с мафией? – понижая голос, спрашивает Сасагава. Курокава рядом даже не дергается, значит, тоже знает. Тсуна чувствует, что теряет контроль над ситуацией. Ранее Киоко только высказала предположение, а Тсуна всё отрицала. А сейчас она так уверена, и Хана теперь знает. О, нет. Получается, что им кто-то рассказал. Рёхей? Или кто-то другой из парней? – Не лезьте в это, прошу. Глаза Киоко распахиваются, а губы начинают дрожать. – Значит, всё-таки мафия? Это правда, Тсуна-чан? Не ври в этот раз. – А? – Савада не улавливает связь между двумя фразами. Киоко спрашивает с такой искренностью, будто бы… – Мы не знали точно, – пожимает плечами Хана. – Просто мы вспомнили пару интересных разговоров, старую теорию Киоко про мафию и пришли к единственному выводу. Киоко знала, что дело не в болезни, вспоминая лицо Наны, поведение брата и ребят, комитета и Хибари. Можно было бы предположить, что болезнь какая-то страшная, поэтому Нана так испугана, но не было ни одного следа Тсуны, а женщина к тому же не стала бы скрывать что-то от друзей дочери и позволила бы ее навестить. Да и Рёхей вел себя странно. Поэтому вариант с преступной деятельностью быстро напросился сам, так как догадки уже были. Мысли в голове Тсуны быстро сменяли одну другую. Ее облапошили, сделали вид, что знали правду, и выяснили все. Она нервно смеется. – Ну так что? Как ты связалась с якудза? – Киоко не видела разницы между мафией и местными якудза, поэтому ставила на вторых, не обращая внимания на то, что у Тсуны появилось много новых знакомых иностранцев. – Это из-за Хибари? Во что он тебя втянул? А еще поднял людей на поиски, постоянно ходил мрачный, но ведь сам виноват. Как он мог? Пусть Тсуна не хотела говорить правду, но и соглашаться с удобной ей теорией не хотела, только Кёю не хватало подставить. – Нет, – жестко прерывает она поток вопросов. – Не он. Это я втянула его. – Что? – Сасагава удивлена меньше, чем должна была. В ее голове всплыли воспоминания, когда именно на Тсуну напал мужчина на прогулке, не на Хибари. Но верить в это не хотелось. – Ты, конечно, не без странностей, но не настолько же. – Хана устало трясет головой. – Объясни, Тсуна-чан. Она молчит пару секунд. – Нет, – Савада приторно улыбается, смотря с простым добродушием и невинностью, за которыми скрыта жесткая решительность. Она не понимает, что слишком хорошо научилась повторять мимику Бьякурана. – Но… – Нет, думайте, что хотите. Делайте, что хотите. Но вас это не касается, подробностей можете не ждать. – Жестко? Да. Но Тсуна не собиралась разрушать жизнь еще и этим двоим или даже троим, если считать Хару, которая тоже будет искать правду. Девушка развернулась, отмечая, что время в будущем изменило ее. В лучшую ли сторону? Ее руку хватают и мягко сжимают, Тсуна оборачивается и видит не менее решительный взгляд. Киоко тоже не та неуверенная и мягкая девочка, что была два или даже год назад. Она знает, чего хочет, и ее не остановить. – Если через несколько лет я продолжу тебя спрашивать об этом, если не испугаюсь и буду хотеть быть рядом со всеми вами, то ты расскажешь правду? – Киоко не прерывает зрительного контакта, сжимает руку сильнее, а ее напряженная поза показывает готовность стоять так, пока она не получит ответ.ВАЖНЫЙ ВЫБОР, примите взвешенное решение, данные ответы окажут прямое влияние на ваше будущее: ☆Да ☆Нет
Коротко, просто и лаконично. Тсуна хочет сказать нет, ведь так правильно. Но, черт побери, Киоко и так уже почти знает правду, и не надо гиперинтуиции, чтобы догадаться, что эта решимость не скоро пропадет. И если не забывать о том, что ее брат уже повязан с Вонголой, а все девчонки были так или иначе тоже связаны с семьей, то ответ «нет» просто смешон. – Хорошо, – Киоко сразу же начинает сиять радостью на лице. – Но подумай вот о чем, действительно ли ты хочешь знать? Все даже не близко к тому, что ты себе представила. Подруга вряд ли в здравом уме могла предположить, что Тсуна станет боссом криминальной группировки. – Подумаю, – она повторно сжимает ладонь Савады и тянет ее к двери. – Пойдем, а то ты замерзнешь. Киоко быстро возвращается к обычному поведению, в котором преобладает мягкость и забота. Хана, которая скрыла все проявления испуга от осознания всей дерьмовости не до конца ясной ситуации, пошла за ними. Они умело делают вид, что ничего не было, ведь даже в такой ситуации никто из них не хотел прекращать дружбу и продлить эти безмятежные дни. Глупо откладывать проблемы на потом, но все здесь боялись последствий. Остальную перемену они пытались найти тему, не связанную с отсутствием Тсуны. Не получилось. – А где Хаято и Такеши? – Ох, Гокудера-кун перестал ходить в школу через день после твоей пропажи. – Забавно, что Тсуна перестала отрицать факт исчезновения и серьезности произошедшего, а ее перестали спрашивать, куда она подевалась. – В первый день пришел, мы все тогда думали, что ты проспала, но ты не брала трубку даже после уроков. Вот мы и зашли к тебе… Сразу стало ясно, что что-то не так. Рядом с домом странные люди, и японцы, и иностранцы. А Нана-сан такая напуганная… – Окей, – прерывает ее Тсуна. От Реборна уже знала, что Вонгола и их люди в Японии не медлили с поисками, понимая, что наследница не просто так пропала. А слушать про боль матери не хотелось. – Ну так вот, нас отправили по домам, но Гокудера-кун остался. Больше я его не видела. Савада надеется, что друг в порядке. Система не говорит о смерти Хаято, уже хорошо, но этот ураганчик может найти и другие проблемы с нелетальным исходом. – А Такеши? – В принципе все аналогично с Гокудерой, но он не ходил в школу только первую неделю, и мы пересекались в городе. Он отказывался говорить с кем-либо, хотя я пару раз видела его, что-то обсуждающего с братцем. – А я видела, как он ругался с Хибари, – все же вклинивается в разговор Хана. – Угу, но потом начал ходить на уроки. Возможно, Тсуеши-сан заставил его. – Ладно, но это пока не объясняет, почему его нет сегодня. – Тсуна вспоминает слова матери, та сказала, что свяжется с Хаято, значит, она знала, что того не будет на уроках. А вот Ямамото и Сасагавы должны были узнать о возвращении Тсуны от нее самой в школе. То есть Нана не знала, что Такеши нет. – Эм, – Киоко мнется. – Он был отстранен от школы на неделю. Савада даже останавливается от удивления. Звонок на урок приводит ее в себя. – Почему? – Сасагава ссылается на то, что надо торопиться на занятие, и хочет уйти от вопроса. – Он ударил парня из параллельного класса, – Хана не видит в этой информации ничего, чтобы держать ее в тайне. – Ха? Такеши? Да ну вас, он же… – сказать, что он миролюбивый, наверное, будет неправильно. Слишком уж быстро Ямамото влился в мафиозную тусовку. – Этот парень был из команды по бейсболу и звал вернуться к игре. Савада пытается понять, что же в этой просьбе такого страшного, что достойно рукоприкладства. – Ну, Такеши твердо решил уйти из команды, наверное, его достали эти просьбы? – предполагает она. – И все же ты плохо понимаешь, как на нас всех повлияло твое исчезновение, – констатирует Хана. Уточнить значение этих слов Тсуне не удается, они входят в кабинет и рассаживаются за парты. Урок проходит быстро и опять бессмысленно из-за витания в мыслях. – Ты с таким философским видом смотрела в окно, – смеется Хана. Тсуна слабо улыбается. – Просто подумала, как странно жить, зная, что не надо спасать мир. Курокава усмехается и сдерживается от закатывания глаз, видя, что Киоко восприняла бред Савады довольно серьезно. – Тсуна-чан! – крик Рёхея, еще даже не ворвавшегося в кабинет, разносится по всему этажу. Парень подскакивает к Саваде и захватывает ее в объятия, вытаскивая девушку из-за парты и даже приподнимая в воздух. – Я получил сообщение Киоко-чан и примчался, как смог. – Хаха, нарушаете правила школы? – ведь тут нельзя пользоваться телефонами. – Я экстремально скучал! – он обнимает ее еще крепче. Рёхей не спрашивает, где она была, не показывает волнений, потому что знает, что ответить перед всеми Тсуна не сможет. Он освобождает девушку из своих объятий и усаживает ее на парту, не за парту, а именно на. Тсуна сразу же вспоминает об этой своей привычке. Друзья знают Саваду даже лучше нее самой. Парень не отпускает руки Тсуны, держа обе ладошки. Он много и быстро тараторит, то про бокс и новости за две недели, то про холод и то, что девушка может опять заболеть. Но чем дольше Тсуна вглядывалась в друга, тем больше тревожных знаков находила. Вот Рёхей забегал глазами по Саваде, будто ища раны, вот его улыбка потускнела, когда он заговорил о мнимой простуде, а вот он нахмурился, нащупав неровность на правой руке Тсуны. Пусть удалось вылечить повреждения от осколков кольца Марэ и убрать большую часть ожога, но маленький полушрам, смутно напоминающий звездочку, все же остался у нее на ладони. И Сасагава знал, что раньше ничего такого там не было. Но он не подал виду, хотя Тсуна все равно запомнит этот беспокойный взгляд, наполненный миллионами вопросов, и то нежелание Рёхея уходить в свой класс. Саваде с каждым часом становится все более стыдно. Чувствуя, что надо бы поскорее встретиться со всеми и объясниться, Тсуна решает зайти к Ямамото домой. Вот только Киоко захочет с ней, следовательно, рассказать про путешествие в будущее не получится. Савада уже продумывала план побега, который усложнялся Рёхеем, которого надо взять с собой, а он на тихого напарника тянул слабо. Но красться по коридорам, скрываясь от друзей, не пришлось. – Ты же не собираешься сбежать? – спрашивает Хана после последнего, шестого урока. – О чем ты? – Тсуна слишком палевно в своей наигранности улыбается. – Если тебе надо куда-то, то мы не настаиваем на своем присутствии, – грустно добавляет Киоко, которая бы не хотела отходить от Тсуны в ближайшее время, но раз надо. Савада с теплотой смотрит на подруг, и чем она заслужила таких прекрасных людей вокруг? – Спасибо. – Не думай, что я делаю это из доброты, я просто рассчитываю на ответную услугу в виде рассказанной правды, – Сасагава мило надувает губы. Тсуна весело смеется, заражая Киоко и даже Хану. Несмотря ни на что, настроение сегодня у них хорошее. Переобуваясь у шкафчиков, Савада думает, можно ли будет не выполнить обещание, ведь девушка выбрала «да» в вариантах ответов. Или Система покарает нарушителя? Проверять не хочется. Рёхей уже ждал ее у ворот школы. – О, прости, что я так долго. – Я экстремально не против! – парень протянул руку к сумке Тсуны, та покачала головой, она способна понести ее сама. Но Сасагава, нахмурившись, посмотрел более твердо. Он хотел сделать хоть что-нибудь, что хоть немного поможет Саваде и даст парню поверить в реальность происходящего. Тсуна сдается и смущенно смотрит в ответ, передавая школьную сумку, которая была слишком легкой из-за почти что полной пустоты. Но Рёхей даже после этого не двинулся, все еще чем-то недовольный. Парень снимает пиджак и накидывает на Тсуну. – Жаль, что шарфа нет, – он был маловосприимчив к холоду, поэтому редко одевался тепло. – Хаха, ну и хорошо, а то, будь твоя воля, замотал бы меня во все, что нашел. Они средним темпом идут в сторону дома Ямамото и обсуждают зиму. В этом году обещают привычную для Японии погоду, мало снега, умеренная температура, даже теплее привычного. Тсуна не против, а то прошлой зимой было довольно снежно и холодно, а вот друг жалеет, что они не смогут повторить снежную битву. Рёхею кажется, что все вокруг – сон. Они гуляют после уроков и обсуждают самые обычные вещи, будто забыв о предыдущих днях и сотне вопросов в голове. Не то чтобы он считал это плохим, лучше так, чем гнетущая неизвестность, но для подтверждения реальности Тсуны он берет ее за ледяную ладонь. Савада довольно жмурится, зайдя в суши-бар и наслаждаясь теплотой. Ямамото-старший отвлекается от нарезания рыбы для заказа посетителей и поднимает голову. Улыбка мужчины пропадает, когда он видит Тсуну. Девушка быстро оказывается у стойки и извиняюще смотрит на Тсуеши-сана. – Ты жива, – выдыхает мужчина. – Хвала святым духам. – Простите, что заставила волноваться. – Казалось бы, с чего это отец друга должен так волноваться, но он был практически частью семьи, зная обо всей заварушке. – Я пытался дозвониться до Наны совсем недавно, уже начал переживать, что что-то случилось, раз она не берет. Теперь я понимаю причину, – складки между бровей мужчины разглаживаются. – Я рад, что все в порядке. В этой фразе еле заметно сквозит вопрос, поэтому Савада кивает, как бы подтверждая, что да, все хорошо. – Такеши в комнате, – он добродушно улыбается. – Сходи и порадуй его новостями. – Ух, порадовать? – бубнит она себе под нос, поднимаясь по лестнице. – Учитывая прошлый опыт, все были больше напуганы и встревожены, а не счастливы. – Не говори так, я очень рад, что ты вернулась, живая к тому же, – Сасагава старается сказать это как бы между делом и на оптимистичной ноте. Но отчаяние все равно проскальзывает в его словах. Тсуна замирает у двери с поднятым кулаком. Она смотрит на Рёхея, тот кивает, имея в виду, что именно девушке стоит зайти первой и начать разговор. – Моя жизнь полна лишней драматичности, отсыпать бы ее кому-то, – на выдохе говорит она и стучит. Молчание ей ответ. Хорошо, что дверь на замок не закрыл. Тсуна заходит в темную из-за опущенных жалюзи на окне комнату. Давно она тут не была, даже при плохом освещении видны изменения. Раньше везде были атрибуты бейсбола, а сейчас только бита, которая на самом деле была катаной, и кепка с названием команды, за которую болел Такеши и его мать. На полу куча одежды, разбросанные учебники и уже не новая приставка той же модели, что и у Тсуны. Дверь издает еле слышимый скрип, что приводит человека на кровати к движению. – Я уже сказал, что не собираюсь ничего объяснять, старик, – сухо, но громко говорит парень, которого даже не разглядеть. – Ты думаешь, если спрятался под одеяло, то монстр тебя не утащит? – со смешком спрашивает Савада, собираясь шутливо напасть на друга и доказать, что одеялко не спасет. Она не успевает, так как Такеши резко садится на кровати и вглядывается в девушку. Лиц друг друга они не видят из-за недостаточности света, Рёхей, заметивший проблему, щелкает выключателем. Ямамото, слишком долго лежавший в темноте, старается быстрее привыкнуть к яркости, а вот Тсуна уже все видела. Друг выглядел нормально, ни побоев, ни еще чего-нибудь пугающего, разве что бледный немного. Савада впитывает в себя это лицо, юное и даже непривычное, она и на Кёю с Рёхеем долго пялилась, чтобы забыть их взрослые версии, теперь очередь Такеши. – Тсуна? – Ну не монстр, живущий под твоей кроватью, точно. Или мы так похожи? Ямамото молчит, всматриваясь в девушку. До чего же знакомо, так смотрели на нее все, будто бы боясь, что видят призрака. Тсуна картинно вздыхает и двигается к другу, она расслабленно плюхается на кровать рядом с Такеши. Парень отмирает и обнимает Саваду, прижимая ее к своей груди. Тсуна думает, что перевыполнила план по обнимашкам на год вперед. Она ярко улыбается, когда Ямамото отодвигается, продолжая держать руками ее за плечи, и снова беспокойно вглядывается в Тсуну. – Опережу твой вопрос, я в порядке. Такеши смеется своим мыслям, поражаясь той простоте, с которой Тсуна вернулась. Он ожидал чего-то иного. – Аахах, я думал, что мы узнаем, где ты, и пойдем тебя спасать. – Это экстремально похоже на сказку про спасение принцессы от дракона, – Рёхей садится на стул рядом с рабочим местом и смотрит на друзей, непривычно тихо для него наслаждаясь моментом. – Пф, я согласна только на роль дракона. Какая из меня принцесса? Атмосфера в комнате быстро становится теплой и приятной. Тсуна спокойно рассказывает о путешествии в будущее, повторяя все то, чем делилась с Кёей. Если коротко: никаких проблем, опасностей, просто скучные дни в ожидании возвращения. – Черт, надо что-то делать с твоей неудачливостью, – резюмирует Такеши, который уже не напоминал Рёхею ту озлобленную версию себя, каким он был в последнее время. – Во имя экстрима надо обвесить ее амулетами на удачу! – Ох, если бы это могло помочь, – горестно стонет Тсуна. Через полчаса ответов на всевозможные вопросы и умелое вранье она решила, что пора уходить. – Уже? А, может, еще посидим… погуляем? Я провожу тебя, – Ямамото встает и начинает искать одежду в шкафу, не в шортах и майке же идти. – Да-да, мы проводим тебя. Тсуна, заинтересованно склонив голову к плечу, посмотрела на парней. Они волновались, что по пути что-то случится? Или так скучали, что хотели бы провести время вместе подольше? Но причина неважна. – Ну, задержаться я точно не могу, мама будет волноваться, – начинает она. – Но вы можете зайти в гости и сидеть, сколько влезет. – Экстремально отличная идея! – вскрикивает Рёхей, а Такеши лишь облегченно улыбается. – Можно позвать Киоко? – Конечно, мы же не будем обсуждать мафию, – то, что Рёхей в эти две недели старательно скрывал от сестры правду, давало понять его не изменившееся желание не втягивать Киоко. На слове «мафия» парни незаметно для Тсуны вздрагивают. За эти дни ребята уже успели сотню раз проклясть Вонголу, виня в проблемах Савады, которую они могут больше и не увидеть. – И Хану с Хару тоже можно позвать. У меня теперь нет их номеров, так что я сама не смогу. Сасагава кивнул и вышел, чтобы позвонить. Ямамото, поняв, что можно не торопиться, Тсуна не пропадет, снова сел на кровать. Девушка удивленно смотрела, как друг протягивает руку и берет ее хвостик. Да что всех тянет к ее волосам? – Они сильно отросли, – хмуро произносит он. – А? За полтора месяца волосы действительно должны были прибавить в длине, но Тсуна никогда не обращала на это внимания. Длинные и длинные, разница-то и не видна. – Довольно странно для двух недель, – Такеши смотрит в глаза Тсуны, в этот момент его лицо чересчур близко. Савада не стала рассказывать, что провела в будущем полтора месяца, обычно базука дает одинаковое количество времени для обеих версий людей, попавших под ее действие. На таких мелочах обычно и ловят врунов. – У всех разная скорость роста волос, у меня вот так. Даже не знаю, хорошо ли это? Ямамото не отпускает хвостик, он находит странную прядь, короче остальной длины в два раза. Тсуна напрягается, она сама не помнит, в какой момент битвы Бьякуран смог подпалить ее волосы, результат она увидела слишком поздно. Вот свое пламя не сжигало ничего, чужое не было таким щадящим. Луссурия потом предложил подстричь волосы, чтобы не было такой неровности, но Тсуна отказалась, эта прядь была незаметной, особенно если не распускать волосы. Увы, она ошиблась. И почему Ямамото такой глазастый? – Ладушки, ты одевайся, мы подождем внизу, – Савада встает и двигается к двери, выбираясь из смущающего положения и боясь, что еще где-нибудь спалится. – Тсуна, – мягкий тон голоса Такеши заставляет девушку обернуться. – Я очень рад, что ты тут. Разные оттенки карего встречаются. – Ну, я же обещала быть рядом, – она с улыбкой выходит из комнаты. – Всегда… Нана с радостью встречает троих подростков, а потом не менее тепло приветствует девчонок. Она отказывается от помощи на кухне, ведь сегодня женщина впервые за последние дни может готовить с легкостью на душе. Весь остаток дня до позднего вечера они проводят мирно и весело, ну после того, как Хару выплакалась Тсуне, точно стало веселее. Бьянки, пришедшая после звонка Наны, шутливо пыталась надрать зад Саваде за похищение Реборна и издевательства над братом. Кстати, о нем. Тсуна спрашивала у Такеши, где Хаято, и теперь знала, что друг улетел в Италию на поиски, предположив, что это более вероятно. Ямамото не стал рассказывать, как дерьмово он чувствовал себя, ведь не мог как Гокудера покинуть страну, не надо Саваде знать и это, и некоторые другие детали, все уже позади. Нана же сообщила, что с десятой попытки дозвонилась до Хаято, так что тот жив и возвращается. Правда, Тсуна, пытавшаяся позвонить с телефона матери, не получила ответа из-за недоступности абонента. И зная, что с другом все в порядке, Савада смогла расслабиться в кругу друзей. Шума в доме было много, а гостиная еле вмещала всю ораву людей, ведь дети тоже никуда не делись. Но Тсуну это нисколько не смущало, потому что ради этого она и возвращалась домой. Провожая сонную Киоко и более энергичных остальных ребят, девушка знала, что они все увидятся завтра, послезавтра и, вообще, еще очень долго они будут вместе. Такой мотивации Тсуне достаточно, чтобы пережить все испытания. – Вернулся, блудный сын, – говорит она, отвлекаясь от уже надоевшего учебника химии и смотря на зашедшего в комнату Реборна. – Мне кажется, блудная тут только ты. Тсуна кривится от понимания, что это чистая правда. – Бьянки хотела тебя увидеть, – сообщает она. – Уже. – Ого. – Не ревнуй, – репетитор усмехается. – Ой-ой, какие мы остроумные, – Тсуна максимально пафосно закатывает глаза. – Лучше расскажи, что делал. – Объяснил Девятому ситуацию, рассказал про будущее и Бьякурана, – Леон быстро спрыгивает со шляпы уставшего хозяина и забавно бежит к Саваде. – Мм, он же разберется с этим? Или снова на меня повесите? – И откуда в тебе столько лени? – но он прекрасно понимает, что хватит с Тсуны таких трудностей. В четырнадцать она и так слишком много пережила. – Люди Вонголы займутся Бьякураном и Погребальными Венками, с этим проблем не будет. А вот с кольцами надо повозиться, нельзя их оставлять, но никому неизвестно, где они. Тц, найти их необходимо, они могут принести проблемы и через другого владельца. – Э? Разве они не у Червелло? – не обдумав, ляпнула девушка. Реборн с подозрением смотрит на ученицу. – Откуда ты знаешь? Тсуна быстро берет лицо под контроль и невинно хлопает ресницами. – Бьякуран сам рассказал. Разумеется, это странно, Джессо был болтлив, но стал бы он делиться информацией, которая лишит его прошлую версию шансов на уничтожение мира? Реборн принимает эту версию, все же наблюдатели битвы не слышали все диалоги между Тсуной и Бьякураном. Да и откуда еще Савада могла узнать? Тсуна радуется, что никто и никогда не смог бы догадаться о таинственной Системе в голове девушки… кроме Кавахиры, но тот и сам с сюрпризом. – Хорошо, эту информацию проверят. – Кстати, надеюсь, ты не забыл передать мою просьбу касательно Бьякурана? – Хотел бы забыть, да пришлось объяснить твою точку зрения Ноно. И почему ты такая добрая? Ни к чему хорошему это не приведет, – Реборн смотрит со всей серьезностью, получая в ответ лишь легкомысленный взмах рукой. Тсуна не собиралась менять свое мнение, пусть и столь наивное. Они оба готовятся ко сну и больше не говорят, разве что Реборн попытался пристыдить ученицу, начав расспрашивать о реакции всех на ее возвращение. Девушка просто показала репетитору язык, обняла Леона и легла спать лицом к стене. – Теперь можешь отдыхать, глупая Тсуна, – тихо говорит Реборн, надеясь, что ученица еще долго не нарвется на проблемы. Он попытается сделать для этого все возможное. – Об остальном позаботятся люди семьи. Савада засыпает с улыбкой.***
Тсуна, слишком бодрая с самого утра, уже успела убраться, а теперь завтракала лучшей едой на свете. Нана снова с нежностью наблюдала за дочерью. – Ох, Тсу-чан, я вспомнила, что услышала вчера, – женщина интригующе замолчала. – Мм, о чем? – Из-за землетрясения, которое произошло по всему миру, что-то случилось со школой в соседнем районе, поэтому учеников будут переводить в другие заведения. – О, я тоже слышала об этом, – говорит Бьянки. – Школа Шимон вроде. – Э? Я не помню такую,– Тсуна периферическим зрением видит, как Реборн хмурится. – Хм, и к нам тоже кого-то отправят? – Вроде хотели отправить что-то около семи человек, но Кёя-кун отказался, беспокоясь за школу и дисциплину, другие люди же. Поэтому, наверное, не переведут. – Так, то есть все это ты знаешь от Кёи? Вам нужно меньше общаться, – девушку уже действительно пугало то, как они спелись. Эти двое точно будут обмениваться инфой по поводу Тсуны. – Такой приятный молодой человек, как хорошо, что вы дружите. Но да не суть, в общем, пока вроде бы решают, куда направлять учеников, дав недельку незапланированных каникул на время решения рабочих моментов. Наверное, переведут в Кокуё или Саму. После размышлений вслух Нана взяла детей и вышла, чтобы собрать их к прогулке, Бьянки по привычке пошла помогать старшей Саваде, в итоге на кухне остались только Тсуна и Реборн. – Как думаешь, это землетрясение наших рук дело? – Тупой вопрос. – Эй, ну я просто предположила, ведь так совпало, что оно началось, когда мы вернулись, – она встает, чтобы помыть посуду. – Я имею в виду, что это точно из-за нас. – Хех, это ты такой толстый, что земля не выдержала, – в тот раз Реборн не услышал эту шутку, а не использовать хороший каламбур Тсуна не может. Репетитор смотрит на ученицу как на королеву тупых шуток, этот титул она точно заслужила. – Но в чем-то ты права, в этом есть моя вина. Савада смотрит с непониманием, когда вода из открытого крана брызгает ей на блузку. – Когда же у тебя мозгов станет побольше? – риторически спрашивает он, имея в виду сразу и то, что Тсуна не догадалась сама, и то, что не может отрегулировать напор воды. – В будущем ты много слышала про баланс в мире, который частично держится на Аркобалено. Меня не было тут, следовательно что? – Мир был нестабилен… – тихо произносит Тсуна, вспоминая всю информацию про Три-Ни-Сетте и расплывчатые намеки Шахматноголового. – И твое возвращение спровоцировало землетрясение. Ого, вот это ты важная шишка. – Именно, так что побольше уважения ко мне. Девушка хохочет и кладет тарелку в сушилку. – Вынуждена отказаться от такого щедрого предложения, – она подмигивает Реборну и идет к двери, в которую только что постучали. Тсуна поднимает взгляд и натыкается на такие привычные бирюзовые глаза, которые до сих пор были на первом месте в топе лучшего цвета радужки. На втором был Бьякуран, но тому это знать не надо. – Хаято! – она осматривает друга. Черные круги под глазами, мятая и даже рваная футболка совсем не подходила для прохладной погоды Намимори. Парень выглядел усталым и даже побитым. – Десятая… Гокудера делает шаг вперед и падает, Савада уже успела испугаться, что это обморок, но нет. Друг просто встал на колени, склонив голову к земле. – Вы живы, – хрипло вырывается у него. Тсуне не нравится это преклонение, очень напоминает жест Ланчии в будущем, надо исправлять. Девушка присаживается на корточки, наклоняется к другу и обхватывает его плечи руками. Не хочет обниматься? Тогда она сама полезет с нежностями. Руки Хаято безвольно висят, он не может позволить себе обнять босса, нельзя же… Но теплота объятия Десятой так приятна, ее дыхание в шею успокаивает, Гокудера сам не замечает, что его руки уже аккуратно лежат на спине девушки. – Я бы не смог жить, если бы… – Тшш, все нормально. Она удобно расположила подбородок на плече друга и смотрит на улицу через открытую дверь и ждет, когда Хаято успокоится. – Когда ты спал в последний раз? – А? – он слушает, но не слышит, что просто непозволительно для Правой руки. Парень ударяет себя по лицу, чтобы перестать витать в облаках. – Ох, ты чего? – все хуже, чем она думала, ответ на вопрос не нужен, и так все видно. – Тебе надо отдохнуть. – Что? Нет, вы в школу? – он замечает, что на Тсуне форма, почему-то немного мокрая, но не суть. – Я с вами. – Тебе надо переодеться… и выспаться… и успокоиться. – Нет, нет, я должен быть рядом. – Руки Хаято дрожат от нервов. Савада грустно улыбается, все же Хана была права, это исчезновение сильно сказалось на ребятах. – Ладно, хочешь со мной, пусть так. Я пойду в комнату, переодену блузку и вернусь. Гокудера резко кивает. – А ты посиди на диване, окей? Посиди… эм, немного на дорожку. Парень охотно идет за Тсуной в гостиную и садится на диван. – Так, я на пять минут, а ты пока…. Помедитируй. Закрой глаза, вдохни и… – ей даже не пришлось стараться, Хаято уже уснул. – И отдохни. Хах, как просто. Он заснул не столько из-за усталости, сколько из-за уюта, который почувствовал не благодаря знакомому дому, а уюту голоса Десятой. Тсуна попросила мать присмотреть за Гокудерой и накормить, когда проснется. – Ладно они, – Савада кивает на Киоко и Рёхея. – Но ты-то что тут делаешь? – Иду с вами в школу, – Такеши широко улыбается. – Ты отстранен. – И что? Гулять мне не запрещено. Тсуне придется смириться с гиперопекой в первое время. Забота ребят не напрягала в этом времени, что Саваде казалось даже логичным. Тут ее настоящие друзья, которым она доверяла куда больше. Хаято так устал, что не проснулся до возвращения компании из школы, Ямамото, который встречал всех после уроков, воспользовался ситуацией и разрисовал лицо Гокудеры маркером. Это отвлекло итальянца от самобичевания за то, что уснул и кинул Десятую. Привычные прозвища из уст Хаято и бубнеж по поводу расчетов для путешествий во времени радовали, наверное, каждого. Постепенно все возвращалось на круги своя. Ребята постоянно сидели друг у друга в гостях и занимались уроками, нагоняя пропущенное. Гуляли после школы, много шутили и не отлипали друг от друга. Нане даже казалось, что в их семье снова прибавление, уж очень часто группа подростков была у них дома. Но разве она против? Хаято пришлось отучивать от ночевок под забором у Савад, Тсуна, узнав это после первой ночи, так отругала друга, что тот отказался от затеи, но все равно вставал рано и дежурил у дверей. Про Такеши она тоже узнала кое-что новое, а именно то, что тот умудрился отдалиться от одноклассников и потерять часть фанаток. Слишком уж Ямамото был неприветлив и груб в те две недели, но сейчас и не сказать, что такое возможно. Такеши как обычно часто улыбался, спокойно и дружелюбно реагировал на все. Рёхей снова стал посещать клуб, раньше было не до этого, время уходило на помощь ДК с поисками и успокаивание сестры. Кёя взялся за старое и третировал школу за любое нарушение дисциплины. Реборн садистски довольствовался попытками Тсуны успокоить ребят и убедить их в том, что не пропадет. Особенно он любил ту историю, когда ученица сказала матери, что пойдет в магазин, а Нана сразу запаниковала и запретила дочери ходить за продуктами в течение всей жизни. Тсуна-то сбежала, но вернулась под конвоем комитетовцев. Это разобидевшееся на весь мир лицо Аркобалено будет помнить еще очень долго. – Нет, ну правда, я могу ходить в магазины сама! – жалуется на следующий день Савада. – Протестую, – улыбка Такеши максимально дружелюбная и снисходительная. – Ты не можешь запрещать Десятой делать что-либо… Но вам действительно в ближайший год… два не стоит одной ходить в магазин. – Хаято поправляет пакеты с продуктами в руках и отказывается от предложения Тсуны самой понести хотя бы один. – Я вообще-то стала сильнее, – дуется она, видя, что никто из парней не собирается делиться ношей. – Это когда? – В бу… – Тсуна замолкает. Да, по ее версии в будущем она ничего не делала, только балду гоняла, даже изменившееся кольцо приходилось прятать, чтобы не спалиться. – Я всегда была сильной! Они медленно идут к дому девушки, постоянно перескакивая с темы на тему. – О! Это Хром? – Савада вылавливает взглядом знакомую фигуру. – Хэй! Привет! Докуро поворачивается на крик, смущенно оглядывается по сторонам и движется в сторону компании. – Добрый день, босс, – Наги, даже несмотря на смущение, заглядывает Тсуне в глаза, чтобы убедиться, что девушка в порядке. – Давно не пересекались, – после возвращения в это время прошла почти неделя, а с Хром она видится впервые. – Ты могла не заметить, но меня некоторое время не было в городе, но теперь я тут, так что, если что случится, обращайся. – Ох, мы знали, что вы пропали, и пытались как-то помочь Нане-сан. Простите, что не смогли ничего сделать, – Хром опускает голову, пряча лицо. Тсуна немного удивлена этой информации, все же ребята из Кокуё были довольно независимыми и нечасто выходили на связь. – Но недавно узнали, что вы вернулись, босс. Я не стала заходить и отвлекать вас от дел. – Заходи в любое время, буду рада поболтать и помочь. – Тсуна приободряющее улыбается. – Не стоит, вы и так сильно помогли нам с жильем, спасибо... – Хватит благодарить за это, хаха, ты уже пять раз говорила спасибо, и все сделал Дино, а не я. – К тому же небольшой домик для трех человек не проблема для мафиозного клана. Докуро взмахнула головой, отчего мило качнулся ее хохолок на голове. – Все равно спасибо, вы слишком внимательны, босс, – она скромно смотрит на Саваду. – Я пойду, пожалуй. Хром отказывается от продуктов, которые ей предложила Тсуна. – До свидания, – она, слегка покраснев от того, что Савада коснулась ее руки, начинает отходить. – Мы… я рада, что вы вернулись. И туманница быстро убегает. – Она такая скромная, – удивленно отмечает Тсуна. – Как и всегда, – Такеши, который пересекался с Хром, чтобы попытаться поговорить с Мукуро и вызнать у него информацию по поводу пропажи подруги, не может представить не скромную и тихую Докуро. – Каждый раз кажется, что она хлопнется в оборок от смущения и волнения, – вставляет Хаято. – Ох, вы просто не видели того, что видела я, – она смеется, сравнивая двух Хранительниц. Но эти различия ее не волнуют, Тсуна примет любую Наги.***
Тсуна отвлекается от тетради с домашкой по физике и смотрит на спрыгнувшего с гамака Реборна. – Ты куда? – она спрашивает чисто ради проформы. – Я, в отличие от некоторых, человек занятой. – Ага, конечно. На этом разговор заканчивается, обе стороны вполне довольны итогом. Савада смотрит в окно, наблюдая, как репетитор заворачивает за угол. – Отлично. В последнее время она почти никогда не оставалась наедине с собой. Всегда с друзьями, а по вечерам дома всегда есть Реборн, который не пропустит ничего. Поэтому Тсуна рада, что дождалась момента одиночества. Девушка вскочила со стула и дошла до кровати, поднимая с покрывала недавно купленный телефон. Он не сравнится с моделью из будущего или хотя бы со смартфонами из прошлой жизни, но хотя бы не раскладушка с маленьким экраном, а сносный сенсорный экземпляр. Она листает список контактов, который постепенно восполнялся. – И кому это ты звонишь? – Хиии! – Тсуна подпрыгивает и роняет телефон. Ей везет, что аппарат падает обратно на кровать. – Мукуро! Иллюзионист со сладкой улыбкой и гаденьким взглядом смотрит на развернувшуюся Саваду. – Ку-фу-фу, проворачиваем что-то запрещенное? – его разноцветные глаза искрятся весельем. – А ты донесешь на меня? – она рада его видеть, хотя удивительно, что Рокудо выбрал такой момент… будто что-то знал, но это невозможно. – Нет, предпочту помочь тебе, если дело интересное. Тсуна тихо смеется, но быстро замолкает. – Так, это у меня глюки, или ты немного прозрачный? – Не могу исключить первый вариант, кто же знает, что ты видишь. Но второе куда ближе к правде, – он наслаждается удивленным выражением лица напротив. – Сейчас я использую простую иллюзию, а не обычный способ с медиумом для воплощения себя. Девушка понимает объяснения, в данный момент Мукуро не использует тело Хром, а применяет обычную иллюзию, которая не может дать настоящей телесности. – Зачем пришел? Соскучился? – она дерзко улыбается, водя рукой сквозь парня. – Оя, именно, очень скучал по тебе, принцесса. – Тсуна пропускает это обращение мимо ушей. – А если честно? – Разве я когда-нибудь врал? – Действительно, Рафаэль, ты всегда говорил только правду. Мукуро весело усмехается. – Интересно, где я пропадала? – Ку-фу, твоя милая матушка все уже рассказала Наги. Значит, еще и они общаются. Кажется, Нана обзавелась номерами всех, кто окружал ее дочь. – Ну тогда все же соскучился, других вариантов у меня не осталось. – Ку-фу-фу, почему я должен скучать, если я вижу тебя почти каждый день? Савада растерянно смотрит в это наглое лицо. – Можешь ли ты быть уверена, что я не слежу за тобой? – Мукуро исчезает, но его голос все равно проносится по комнате. – Всегда. – Слушай, моя жизнь и так из ситкома стала триллером с элементами ужасов, может, хватит пугалок? – она скучающе зевает, но на самом деле прикидывает, мог ли Мукуро наблюдать. Реборн объяснил, что взгляды, которые ученица иногда чувствовала благодаря интуиции, принадлежали людям Вонголы. Они на какое-то время задержались в городе, убеждаясь, что с наследницей все в порядке. Поэтому среди них могло затеряться присутствие Рокудо. – Вот прямо всегда-всегда? Звучит стремно. – Ку-фу-фу, – его настроение неумолимо повышается, все же общение с этой девчонкой было до ужаса забавным. – Ладно, не всегда, в моем положении сложно найти силы на постоянные иллюзии. Тсуна понимающе кивает. – Но вот иногда присматриваю за тобой ночью. Ты так невинна, когда спишь. – Ложь. Я, возможно, нет, но вот Реборн точно заметил бы твое присутствие, – девушка горделиво задирает подбородок. – Как с тобой скучно. – Но тебе нравится. – Ку-фу-фу, – его голос затихает, парень собирается пропасть, чтобы не отрицать или подтверждать последнее предположение. – Пока, Тсунаеши-чан. – Я бы сказала иначе. До встречи, Мукуро, до очень скорой встречи. Девушка, чувствуя, что снова одна, опять берет телефон в руку и задумчиво смотрит на него.ВАЖНЫЙ ВЫБОР, примите взвешенное решение, данные ответы окажут прямое влияние на ваше будущее: ☆Не звонить ☆Позвонить
Система предложила этот вариант как-то поздно, Тсуна уже все решила. Несколько гудков, и ей отвечают. – Тсуна? Надеюсь, ничего не случилось, – слышится обеспокоенный голос. – Все в порядке, Дино. Прости, что снова звоню. – Не надо извиняться, я рад с тобой поговорить, – они действительно много болтали по телефону, так как Каваллоне не мог приехать, но все же он волновался за Саваду, поэтому хоть так. – Немного неудобно, но мне нужна помощь, – она смотрит в окно и набирает в легкие побольше воздуха. – Реборн не должен об этом узнать.***
Аркобалено Солнца после небольших раздумий решил начать действовать. И делать это стоило лично. Так надежнее. – Завтра вечером приходи к школе, у меня есть, что рассказать, – эти слова он говорит всем Хранителям ученицы, за исключением Ламбо, конечно. Пришла пора применить разработку Ирие Шоичи.