Перерождение в отомэ

      Тсуна болтала ногами, сидя на парте. Рядом, облокачиваясь на ту же самую парту, стоял немного нервный Хаято, который чувствовал, что что-то случилось. Наигранно невинный и веселый взгляд Десятой только усиливал подозрение. Такеши относился к этому поспокойнее, но тоже чувствовал надвигающиеся проблемы. В то, что это может быть что-то кроме проблем, Ямамото уже даже не верил. Рёхей был воодушевлен и энергичен, впрочем, как и всегда. Он будто бы чуял дух соревнования. Гиперактивного Ламбо Тсуна уже перестала держать, так что мальчик скакал по кабинету, только порождая шум, разносившийся чуть ли не по всему этажу.       Савада перевела взгляд на Реборна, стоящего на подоконнике. Она со слегка гаденькой и довольной улыбочкой вспомнила выражение лица репетитора, когда он, зайдя в комнату, увидел ученицу, мирно болтавшую с призраком. Реборн уже давно должен был привыкнуть ко всем странностям, творящимся с Тсуной, но беседа с Примо, наверное, входила теперь в топ-5 шокирующих вещей в жизни Аркобалено. А ведь повидал он не мало. Киллер считал действительно странным, что Первый Вонгола показывается перед Тсуной вот так. Реборн никогда не слышал, чтобы к Восьмой или Девятому приходил создатель семьи. Да, в будущем Юни пояснила, что это особенность колец Вонголы – хранить волю предков, но Тимотео видел Джотто только во время своего испытания, и мать Тимотео, Даниэла, тоже не делилась информацией о таком госте. Что там с предыдущими боссами, Реборн не знал, но ему было до абсурдного легко представить, что только Тсунаеши была оказана такая честь. Ведь к ученице Примо пришел по своей воле и с целью помочь.       Из коридора донесся звук мерных, но уверенных шагов, так что резкое открытие двери не стало ни для кого сюрпризом.       – Кёя, ты очень пунктуален! – Тсуна энергично замахала в знак приветствия, демонстрируя только радость и будто не замечая мрачную тень на лице друга.       – Нахождение в школе в выходной запрещено. Особенно вам, травоядные. – Хибари не нужно даже доставать тонфа, чтобы выглядеть готовым всех тут избить.       – Я специально выбрала школу, потому что ты бы точно отказался «тусить с травоядными» у меня или, тем более, у Хаято, – Кёя смотрит на нее и хмурится, опуская взгляд. Девушка со смешком спрыгивает с парты, да-да, нечего портить школьное имущество. – Ну, да ладно, мы же по делу.       Парень с сомнением смотрит на Ламбо, который прыгал на стуле в грязных ботинках. Кёя выгибает бровь, как бы высказывая недоверие.       – Хаха, нужны были все Хранители, так что… – Савада пожимает плечами.       – Все? – Хибари щурит глаза, и все сразу понимают, о ком он.       – Простите, что опоздала, босс, – Хром появляется как никогда вовремя, напоминая собравшимся, что глупо было ждать, что придет Мукуро. Только Тсуна знала, что это действительно возможно. На самом деле Савада боялась, что решит прийти именно Мукуро, чтобы на нервах поиграть, драку начать и еще что-нибудь в его духе. Вчера Тсуна зашла в снятый для ребят дом с целью позвать Хром на импровизированное собрание, но по определенным причинам сказать, что лучше прийти именно ей, а не настоящему Хранителю Тумана, не получилось. Докуро выглядела ужасно виноватой, не пуская босса в дом, Саваде оставалось слушать крики Кена и какой-то грохот и просто молиться, чтобы все у них там было безобидно и... законно.       В общем, Хром догадалась сама, что Рокудо тут будет не к месту, она даже кольцо надела, не желая вызывать подозрений.       – Мне пришлось задержаться на входе… – тихо добавляет иллюзионистка.       – А! Черт, извини, точно, тебя, наверное, не хотели пускать ребята из комитета, – Тсуна хлопает себя по лбу. – Надо было тебя встретить.       – Ничего, – Наги еле заметно улыбается. – Я применила иллюзию, так что все хорошо.       От Кёи отчетливо доносилось раздражение, но против Хром тот практически ничего не имел, поэтому и промолчал.       – Ну? – произносит ГДК, заставляя Тсуну недоумевать над смыслом сказанного, это шифр? В этом «ну» есть тайный смысл?       – Думаю, Хибари-семпай хочет узнать, ради чего мы тут собрались, – Такеши широко улыбается, умело пряча свою заинтересованность в происходящем.       – Точно, – Савада кивает, понимая свою оплошность.       Девушка вытягивает вперед руку и смотрит на кольцо.       – Приди, о великий дух зла, яви свой лик и заключи контракт! – протянула она, но ответа не добилась. – Эм, хэй, ты там? Или уже съехал? Секундочку, я пока не получила плату за аренду.       На Тсуну странно смотрят, а ей не привыкать, ей даже нравится это. Что может быть лучше, чем вводить людей в ступор?       – Эу, не смотрите на Десятую так, я уверен, она знает, что делать… – его голос почти на сто процентов наполнен уверенностью, о которой говорил Хаято.       – Тсуна-чан останется нашим другом, даже если экстремально свихнется, – тон Рёхея такой позитивный, что парень тоже заслуживает порцию косых взглядов.       – Почему ты говоришь так, словно уже записал меня в психушку?       – Давно пора, – нарочито громко бормочет Реборн, полностью игнорируемый ученицей.       – Я нормальная, – Тсуна говорит это, не смотря на Аркобалено.       – Да, моя наследница вполне нормальная, не обижайте ее.       – То-то же, слушайте, что говорит вам мертвый мужик из кольца… Хиии! Джотто, когда ты успел появиться? – она аж отпрыгивает в сторону от неожиданности. Перед ней сразу же встает Хаято, загораживая босса на рефлексах.       Если заболтавшаяся Тсуна не сразу заметила призрака, то вот остальные уже какое-то время смотрели на Примо Вонголу и реагировали разной степенью удивления.       – Какой сюрприз! – наигранно шокировано говорит Савада, смотря на предка. – Как так-то, как тут мог появиться Первый босс? Чудеса~       – Актриса, – пусть Такеши и закатил глаза, но улыбку сдержать не смог.       – Как это откуда я тут? – Джотто тоже не прост, он с полным серьезности лицом подыгрывает. – Ты же вызывала злого духа, и вот я тут.       Тсуна все же рассмеялась.       – Хотя меня немного расстраивает, что меня записали в демонов. Разве я заслужил?       – Неужели это чувство юмора передается через кровь? – наблюдая за феноменально глупой сценой, произносит Реборн. Ему бы лишь поломать кайф.       – К делу, – жестко обрывает Кёя, не собираясь больше терпеть рыдания Ламбо, которого Тсуна и Рёхей запоздало пытались успокоить. Бовино, напуганный теперь не призраком, а мрачным парнем, замолкает.       – Зануда… – Савада притворяется, что это сказала не она.       – Ты прав, Хранитель Облака, не стоит тянуть время, когда оно так ограничено, – Джотто прикрывает глаза, после чего кольца всех собравшихся здесь загораются.       Из вспышек разного типа пламени появляются призраки остальных Хранителей. Перед Тсуной мелькнуло пять табличек об обновлении в списке персонажей окружения. Вот только почему пять, а не шесть?       Этот вопрос отходит на второй план, ведь намного интереснее рассматривать появившихся мужчин. Все абсолютно разные, что вполне логично, но кое-что Тсуна замечает почти моментально. Эти Хранители очень похожи на ее ребят. Странно.       – Рад встретиться с вами, Десятое Поколение, – улыбается мужчина-японец в кимоно и вежливо склоняет голову. – Я Асари Угетсу, Первый Хранитель Дождя Вонголы. Буду счастлив поработать вместе.       – Лампо, – чтобы быстрее разделаться со своим представлением бросает самый молодой из присутствующих здесь. – Гроза.       – Это я Ламбо, а не ты! – выкрикивает Ламбо, оскорбленный воровством имени.       – Что?       – Я Ламбо!       – Я Лампо.       – Ламбо!       – Осёл! – Тсуна радостно сияет, вклиниваясь в этот интеллектуальный разговор. Очевидно, некоторые воспринимают ее слова не в том ключе и не понимают, о чем это Савада.       – А я Кнакл, Хранитель Солнца, – несмотря на спокойный тон, в движениях мужчины, одетого как священник, проскальзывает энергичность.       – Я тоже Хранитель Солнца, буду рад потренироваться с вами, – Рёхей не понимает, насколько он сейчас попал в точку.       – Джи Арчери, Хранитель Урагана, – мужчина с отливающим алым волосами и разветвленной татуировкой на лице скучающе осматривает подростков и останавливает взгляд на Тсуне. – Очень приятно, наконец-то, воочию увидеть наследницу.       – Не совсем то, что вы представляли? – Савада старается выглядеть максимально дерзко, но больше получается как-то мило.       – Не то, – соглашается Джи. – Но я не говорю, что не доволен увиденным.       Девушка удивленно открывает рот, а ведь заставить Тсуну растерянно замолчать удается не каждому.       – Не думал, что однажды пост босса займет столь очаровательная леди.       – Гхааа, – Тсуна тихо шепчет вбок. – Почему складывается такое ощущение, что меня пикапят?       – У меня такое же ощущение, – недовольно бурчит Гокудера, бросая недобрые взгляды на своего предшественника.       – Неужели вы не видели Восьмую? – спрашивает Реборн, получая в ответ возмущенный непрямым оскорблением взгляд Савады.       Этот разговор сходит на нет, и все обращают внимание на последнего находящегося тут Хранителя, говорить тот не торопился.       – Это мой Хранитель Облака, Алауди, – Джотто быстро появляется рядом с блондином, смотрящим на всех холодными голубыми глазами. – Кажется, сегодня он не настроен на разговор.       – Как и все другие «сегодня» до этого, – комментирует Джи.       – Тц, – ответ Алауди Тсуне кого-то напомнил.       – Хмм, – Кёя смотрит на предшественника с интересом. – Сильный?       – Сильнее некоторых, – после паузы отвечает Первый Хранитель Облака.       – Тц.       – Сейчас вы впервые в жизни можете наблюдать разговор на внеземном языке! – Тсуна импровизирует, делая вид, что держит в руках микрофон и ведет новости. – Неужели мы наконец вступили в контакт с пришельцами?       – Зверек.       – Молчу.       – Хранителя Тумана нет? – спрашивает Ямамото, видя немного смущенную Хром, которая все не решалась это узнать.       – Он… – Джотто на секунду предстает перед Тсуной таким, каким она его не видела. Печальным. – Он немного своенравен, так что может припоздниться. Но точно появится к испытанию, уж это он не пропустит.       – Испытание? – внимание Гокудеры зацепляется за нужную деталь, что позволяет Тсуне вспомнить, зачем они тут собрались.       – Угу, угу, точно, дедушка, надо объяснить им задумку, – на ее обращение никто не откликается.       Джотто, не осознавая, что случайно повторяет недавнюю сцену с Тсуной и Хаято, оборачивается к Джи и спрашивает:       – Дедушка? О ком она?       – Даже предположить не могу, – призрак его друга закатывает глаза.       Примо поворачивает голову к девушке.       – Тебе не нравится такое обращение? – Тсуна выглядит искренней в своем недоумении. – Я подумала, что стоит опустить все «пра», а то звать тебя прапрапрадедушкой довольно сложно. Но если ты хочешь так, то…       – Но… я же сейчас в молодой форме, – Джотто звучит так недоуменно, что рушит образ крутого прародителя Вонголы.       Савада невинно хлопает глазками.       – Ладно, я не против, – сдается призрак, после чего Тсуна расплывается в широкой улыбке, в которой люди, хорошо знавшие девушку, сразу увидели радость от удачно провернутой издевки. – Кхм, теперь к делу.       И он вместе с Тсуной и Реборном поясняет замысел. Джотто дает время до конца месяца на тренировку Хранителей, в которой немного поможет Первое Поколение. А потом будет испытание, пройдя его, кольца ребят могут измениться так же, как и у Тсуны в будущем, что немного увеличит их силу и потенциал.       – Все понятно? – ни у кого вопросов не возникло, а вот Тсуне вначале, при первом разговоре, понятно было не все. Как призраки могли помочь, сравнятся ли их техники с тем, что она видела в будущем? Но она уже спрашивала все это у предка, он заверил, что им надо только научить основам и направить молодое поколение, которое позже само разовьет свои способности.       – А я хотела бы спросить, согласны ли вы? Я не призываю ни к чему, если вам не хоче…       – Я экстремально готов стать сильнее ради Тсуны-чан, – выкрик Сасагавы порядком смущает девушку заботливым подтекстом.       – Я докажу, что достоин быть Правой Рукой Десятой!       – Тсуна, глупо было это спрашивать, – хотя иного Такеши от нее и не ожидал. – Мы, вообще-то, должны благодарить тебя, ведь мы хотели стать сильнее.       – Босс, мы… я постараюсь, – непривычно громко и с уверенностью произносит Хром. Только Хибари ничего не говорит, но будто бы он мог отказаться от битвы.       Тсуна пусть немного боится за всех, но она согласилась на предложение Джотто после того, как решила, что не должна лишать ребят такой возможности и что-то скрывать из-за своего страха.       Их милый момент прерывают.       – Не рассчитывайте, что мы сделаем вас сильнее, наша задача показать, как пользоваться пламенем, всем остальным вам придется заниматься самим, – Джи растолковывает подросткам детали, чтобы не было недопонимания. Призраки не могли, да и не хотели слишком много находиться в реальном мире, обучая совсем зеленых юнцов. По крайней мере большая их часть не хотела.       – Пфе, и не придется, – важничает Хаято. – Я и без тебя бы справился.       – Думаю, на этом все, – спокойным тоном говорит Угетсу, не позволяя начаться спору. – Мы появимся позже, чтобы начать.       Тсуна ерошит волосы, чувствуя, что месяц будет не так уж прост для ее друзей. Месяц…       – Стоп, вы нарочно выбрали февраль для этого, чтобы дать меньше времени? – спрашивает она, после чего призраки быстро исчезают в пламени. – Ясно. Старый дед меня обманул.       Реборн не может сдержать вздоха, кто бы из Вонголы услышал, как Тсуна называет всеми уважаемого Первого, то умер бы от инфаркта.       Все были в нетерпении развития событий, кто-то, например Рёхей, не пытался скрыть радости, а кто-то почти не показал удивления или ожидания перспектив подобных тренировок. Не будем называть имен, разве что дадим подсказку, фамилия этого человека начинается на «хи», заканчивается на «бари».       – А теперь вон из школы, пока я не забил вас до смерти.       – Валим, пацаны, – Тсуна быстро юркнула за дверь, мягко потянув за собой Хром.       У выхода они оказываются быстро, но к удивлению Савады никто не расходится, решая перед подготовкой к тренировкам проводить ее до дома.       – Тогда давайте вначале проводим Хром.       – Не стоит, босс, я живу дальше вас, так что это неудобно.       – Глупости, мы нечасто видимся, позволь хоть немного провести с тобой времени, – Наги слегка краснеет от искренних слов Тсуны и не успевает снова возразить.       По дороге все делятся впечатлениями, Хаято со своей любовью к сверхъестественному пытался раскрыть сущность и причину существования прошлых Хранителей в кольцах. Такеши просто делился мнением по поводу характеров призраков, Рёхей вслух гадал, что им придется делать. А Ламбо… Ламбо спал на руках Сасагавы, ограничивая того в излюбленной активной жестикуляции. Хром отмалчивалась, но в то же время на вопросы отвечала не без желания, ей нравилась живая энергия, исходящая от этих людей. Реборн, тоже прогуливавшийся с ними, молчал большую часть времени, изредка поясняя что-то.       До дома Хром они не доходят всего один поворот, но девушка решает попрощаться именно там.       – Спасибо, – она вежливо кланяется, заставляя остальных гадать, за что она их благодарит.       Перед тем как уйти, Наги подходит к Тсуне и протягивает маленький листочек бумажки.       – Вы спрашивали, как можно с нами связаться. Это номер М… мой номер, – Хром быстро разворачивается и заворачивает за угол.       Тсуна даже не успевает сказать что-либо в ответ. Она действительно спрашивала номер, после того как узнала, что номер Хром, который был у Наны, больше не работает.       Дальше они идут к дому Савады, парни отказываются зайти на обед, они реально торопятся домой, чтобы то ли снова потренироваться по методике Реборна, то ли ждать Хранителей прошлого.       – Только не перетрудитесь, – Тсуна смотрит заботливо и желает удачи.       – Можете на нас рассчитывать, Десятая!       Савада лишь беззвучно выдыхает и заходит в дом, не находя там ни Нану, ни детей, значит, время прогулки. Тсуна поднимается на второй этаж и направляется в детскую комнату, чтобы уложить Ламбо. Ей в голову вдруг приходит образ Лампо, который отчетливо напоминал взрослого Бовино.       – Первое Поколение так похоже на моих Хранителей… – говорит она себе под нос. – Неужели… они родственники?       Эта мысль заставляет Тсуну остановиться посреди коридора.       – Хаа? Но такое совпадение невозможно… заговор?       – Глупая ученица, – раздается сзади. – Я же показывал тебе портреты первых Хранителей.       – Да? – она продолжает идти. – Не помню даже, давно это было.       – Или я показывал только Примо? – вот это уже больше походило на правду. – В любом случае, Первое Поколение выглядит иначе, а не так, как мы видели сегодня. Не знаю, в чем именно причина. Это не настоящие тела, так что не исключено, что они могут менять свой облик. Но, возможно, они принимают облик носителей кольца из-за воли владельца, теряя так свой настоящий вид.       – То есть Джотто тоже выглядит не так? И мы с ним не похожи?       – Ты точно идиотка, ты же видела, как выглядит Первый Вонгола. Вы на удивление похожи, пусть и прошло столько столетий, а ты, помимо этого, еще и другой национальности.       – Только и делаешь, что обзываешься, – Тсуна надувает губы, когда вдруг понимает, что она не должна так себя вести с Реборном. Она все еще обижена, поэтому разговоры с репетитором ограничены.       Аркобалено сразу замечает вернувшуюся на лицо Тсуны отстраненность и оставляет ученицу в покое.

***

      Насчет всех Тсуна не была уверена, но вроде бы ребята тренировки восприняли серьезно. С Хром не удавалось нормально поболтать, так как она не училась с ними, а Мукуро вообще на связь не выходил. Кёя не спешил делиться подробностями своей жизни, так что да, Тсуна могла ручаться только за Хаято, Такеши и Рёхея, которые точно не ленились. Будь их воля, то они бы забросили школу на месяц, но нельзя. Порой парни пропускали денек, но нечасто и не вместе, боясь оставлять Саваду одну.       Тсуна переживала за друзей, она не могла представить, как им трудно. Ей-то в будущем персонального тренера выделили, он к тому же был живой, а не просто призрак, держащийся на силе пламени. Ее учили, зная стиль боя будущей Тсуны, там были коробочки и ещё куча всего в помощь. Ребята же могли рассчитывать, во-первых, на Реборна. Он видел их способности в будущем, так что мог дать советы и направить в нужное русло. Во-вторых, Первое Поколение помогало с использованием пламени не только посредством его зажжения на кольцах. Реборн из-за ограничений тела не мог нормально продемонстрировать методы использования пламени посмертной воли, так что занимался больше теорией, наставничеством и простой физической подготовкой, а вот предыдущие Хранители могли помочь с практикой. И, в-третьих, были воспоминания из будущего. Ребята могли увидеть, как надо использовать силы и чего можно добиться, изучая свой собственный стиль боя в исполнении взрослых версий себя. Все три фактора в сумме давали неплохие возможности нагнать Тсуну с ее опытом, но такая методика обучения была в разы сложнее.       Наблюдать за тренировками ей почти не удавалось, оттого она немного переживала, вдруг что-то не так, вдруг тяжело. Только зайдя к Хаято, Тсуна немного увидела самостоятельные занятия друга. К своему удивлению девушка увидела на руке парня знакомую установку – часть системы C.A.I., позволяющую концентрировать пламя и выстреливать им. Да, она выглядела не так, как в будущем, попроще и недоделано, но зато была. И если чертеж Хаято смог воспроизвести сам на основе своих воспоминаний, а потом немного упростить технологии, так как времена пока не те, то построить это он не мог. Тут подсобил Реборн, воспользовавшись услугами неназванного специалиста. Тсуна уже не в первый раз задумалась, что репетитор многое делает для ребят. Он пытается помочь им стать сильнее и обеспечивает всем необходимым. Дуться на Аркобалено становилось все сложнее и сложнее.       Через полторы недели после того разговора в школе в гостиной Савад появился Лампо, И-Пин, принявшая его за врага, пыталась атаковать, но пролетела насквозь. Фуута же загородил Тсуну, играющую в приставку.       – Мой герой, – девушка, поставив игру на паузу, обняла мальчишку и потянула на себя.       – Сестренка, не время, у нас тут опасность! – Фуута для вида посопротивлялся, а потом обнял Тсуну в ответ.       – Это не враг, – Тсуна с весельем в глазах наблюдала, как Ламбо пытался пнуть призрака. – Мы ненадолго отойдем.       Она подхватывает Бовино и несет наверх, Лампо беззвучно идет следом.       – И почему ваши имена так похожи?       – Мне все равно, – Лампо картинно зевает.       – Возможно, его назвали в честь тебя, немного изменив имя? – все же семья Бовино была заинтересована в сближении с Вонголой, так что подобный жест можно было ожидать.       В комнате Лампо сразу вальяжно ложится на кровать, будто призраки могут устать стоять, и им нужен сон.       – Хах, вижу в тебе свою родственную душу по лени. А на это у меня глаз наметан, вон Энму я тоже сразу приметила.       – Ммм.       – Не спи!       – В тебе так мало уважения, – наверное, он один из немногих, кто указал Тсуне на немного неуместное обращение на «ты» с такими уважаемыми людьми.       Савада пожимает плечами и гладит по волосам Ламбо, ерзающего на коленях.       – Не могу я обращаться с человеком с таким цветом волос на «вы», – и действительно волосы Лампо были то ли светло-зеленые, то ли бледно-мятные. Причина такая себе, но что Тсуна первее придумала, то и озвучила. – Хех, и у Джи странноватый оттенок… но до свиты Бьякурана вам всем далеко.       Парень-призрак делает вид, что ему все равно. Но Тсуна так легко не сдается.       – А еще эта татуировка молнии под глазом. Неужели тебе без нее было бы сложно запомнить, что ты Хранитель Грозы?       – Не нравишься ты мне.       – Я стараюсь, – она ему радостно отсалютывает.       – Если так будет и дальше, то я откажусь от тренировок этого сопляка, все равно он раздражает. – А ведь он еще не очень хорошо знает Ламбо, самое худшее он еще не видел.       – Да, кстати, об этом. Я хотела сказать, что не надо тренировать Ламбо, так что ты свободен, – она даже машет на прощание, но Лампо не исчезает, озаряя мир своим удивленным лицом. – Прости, что пришлось приходить ради ничего.       – Но почему? Он не пройдет испытание без тренировок.       – И в испытании тоже нет необходимости, – Тсуна видит недоумение собеседника. – Ламбо – ребенок. Ему и семи нет.       – Он твой Хранитель, – Первый Хранитель Грозы выглядит раздраженным аргументом девчонки.       – Да, и как я понимаю, его уже не заменить. Но это не значит, что я позволю подвергать его опасности.       – Но…       – Он даже не может сам сделать выбор, – Ламбо прекрасно слышит, что говорят о нем, и думает. – Мои друзья могут решить, что хотят и что надо… но не Ламбо. И… я хочу дать ему хоть немного времени побыть ребенком и не нести груз ответственности.       – Ламбо-сан справится со всем, что скажет сестренка Тсуна.       – Конечно, – девушка мягко улыбается и снова треплет его по кудряшкам. – Даже принесешь мне конфет?       – Конфеты… они мои… ну, ладно, только сегодня.       Мальчик уходит, унося и кольцо, но духи могут находиться на приличном расстоянии от места заточения своей воли.       – Прости еще раз, но так будет лучше. Если в будущем Ламбо захочет пройти испытание, то я не буду протестовать, а сейчас никого я заставлять не буду.       – Кто сказал, что через несколько лет мне будет не лень приходить сюда снова… – но Лампо чувствует, что придет. Ранее сказанное им «ты мне не нравишься» растаяло слишком быстро. Тсуна напоминала Джотто, только немного милее и озорнее, сложно ее ненавидеть.       – Ну, на благо Вонголы? – она складывает руки в мольбе. – Пожалуйста!       – … Так и быть, но не думай, что ради тебя, просто Джотто бы в любом случае меня заставил.       – Конечно, именно в этом причина, цундэре-кун.       – Кто?       – Неважно.       Лампо встает.       – Но с одним условием… я все же научу мальчишку пользоваться пламенем, – он видит желание Савады поспорить. – Только основы, ему пригодится это, облегчит жизнь через несколько лет.       – Л-ладно, но только в моем присутствии.       – Это только плюс, – он обольстительно улыбается.       Тсуна замирает, а потом смеется.       – Но такое рвение говорит о том, что ты не очень-то ленив, кажется, я ошиблась, называя тебя родственной душой.       Лампо даже приоткрывает свой вечно закрытый правый глаз.       – Ну, я мертв, я не могу быть чьей-то родственной душой, – он говорит о смерти без тени печали. – Но в противном случае я был бы даже не против сблизиться с тобой, леди Вонгола.       – Льстец, – лицо Лампо оказывается слишком близко, но из-за того, что он призрак, Тсуне волноваться не о чем. А она-то думала, что Джи – пикап-мастер, однако ошиблась.       Вот только рука Грозы оказывается очень даже материальной, она вполне отчетливо ощущается на щеке.       – Хии?!       Ламбо врывается в комнату.       – А что вы делаете? – что бы Бовино там ни подумал, ему это не понравилось. – Сестренка Тсуна может играть только со мной!       Брови Тсуны удивленно приподнимаются.       – Ну с Фуутой и И-Пин тоже, – уже менее уверенно добавляет ребенок, врезаясь в парня и слегка отталкивая его.       – Ого, так вы все можете становиться материальными?       – Ну, конечно, – апатия возвращается на лицо Лампо. – Нам же как-то надо тренировать вас, а потом проводить испытания. Это было бы сложно без возможности взаимодействовать с миром.       – Круто. Интересно, Хаято уже изучил этот феномен?       Лампо, уставший от пинков слишком активного ребенка, вновь становится неосязаемым.       – Ну, сегодня мне лень, поэтому тренировку с этим, как там его, начну завтра.       – Так сложно запомнить имя, отличающееся от твоего на одну букву?       Но парень уже пропал.       – Молодец, Ламбо, можешь считать, что победил сильного противника силой… своей раздражительности.       – Ураа! – невинная душа, не замечающая подвоха.       – А где конфеты?       – Какие конфеты? – спросил Бовино с шоколадом на щеках. – Ньяхаха, Ламбо-сан не видел никаких конфет.       – Вокруг одни предатели, я не могу никому доверять. Знаешь, мой юный падаван, предательство нельзя прощать хотя бы потому, что сами предатели никогда себе не простят собственного предательства, а значит, будут всегда опасны – и предадут ещё, – драматично и с придыханием говорит девушка, попусту тратя силы, ведь Ламбо вряд ли поймет, кого она цитирует.       – Сестренка?       Через какое-то время Нана спросит у дочери, почему дети строят алтарь из сладостей в честь Тсуны, а Ламбо что-то бормочет про прощение.

***

Доступен новый побочный квест: «Шоколадный перевал» Подарите шоколад парням на день Святого Валентина Прогресс: 0/6 Награда за выполнение: + к обаянию и ауре ангела, за превышение числа получателей предусмотрена дополнительная награда в виде лута Штраф за отказ или невыполнение: временный дебафф удачи Принять квест? Да/Нет

      Тсуна усмехается, смотря на это задание. Только вчера она подумала, что не будет никому, кроме девчонок, ничего дарить, чтобы не ухудшать положение. То есть вряд ли что-то кардинально изменится и станет хуже, но все же после случившегося в будущем девушка стала немного повнимательнее. Системе это отчего-то не понравилось. Вот только Савада превыше всего ставила не бонусы и награды, а свое желание… ну не всегда, но в этот раз точно.       Из-за отказа удача ее понизилась на пять очков и составила -34, стоит ли говорить, что ничем хорошим это не обернулось?       – Астрологи объявили неделю неудачи. Количество падений увеличилось вдвое, – пробубнила Тсуна друзьям перед тем, как направиться в школу, и не прогадала.       Падала, поскальзывалась, что-то портила она в разы чаще, чем обычно. Хвала всем симуляторам отомэ, продлилось это не неделю, а два дня. Но и этого было достаточно. По Средней Намимори пронесся новый слух о том, что Савада дуреет от дня Святого Валентина, а потом появился миф о проклятом шоколаде, о котором как-то раз пробубнила скатившаяся с лестницы Тсуна. ДК еще несколько дней поддерживал боевую готовность, готовясь ловить Саваду-сан в случае чего. А Энма в этот период уверовал, что он тут не самый невезучий.       В общем, февраль прошел неплохо, но не без проблем. А двадцать восьмого февраля Такеши сказал, что Асари пригласил его на испытание.       Из-за волнения Тсуна на заранее обговоренных посиделках у Киоко вместе с Ханой и Хару выглядела нервной и вызывала вопросы о самочувствии. В итоге Саваде как-то удалось сделать вид, что все нормально, но чем ближе был вечер, тем сложнее это давалось. Она понимала, что тут не сражение с Варией, и уж тем более не битва с Погребальными Венками, Хранители Джотто не имеют намерений убивать. Но все же Тсуна переживала за друзей, немного виня себя в происходящем. Об этом девушка решила тактично умолчать, ведь будет казаться, что она против тренировок.       – Оп, а он удобно назначил место испытания, – преувеличенно весело говорит Тсуна, когда они доходят до Храма Намимори. – Помолюсь заодно.       Такой поход поздно вечером на что-то типа стрелки ужасно напоминал Конфликт Колец. Даже состав тот же, Хром и Хибари не пришли, что более чем ожидаемо. Не хватало только Базиля для пущей ностальгии.       Бафф по сути и не нужен, он ведь дается Тсуне, а не Такеши, но это немного успокаивало. К тому же молилась она даже не для прибавки к статам, а за друга.       – Нет, ну правда, они выбрали февраль! А у нас вообще март – последний месяц семестра, тесты скоро начнутся. Признавайтесь, кто готовился? – ее радовал конец зимы, во второй половине февраля стало гораздо теплее, а в марте можно и вовсе избавиться от куртки.       – Я, Десятая!       – В тебе-то я не сомневалась, Хаято. Молодец.       – Не могу же я опозорить ваше имя.       – Хехе, – Такеши чешет затылок.       – Киоко-чан экстремально напомнила мне про тесты, – отрапортовал Рёхей.       – У тебя ведь последний год в средней школе, после этих испытаний я проверю, как у тебя обстоят дела, – Тсуна позаботится о друзьях хоть так. – Ну а ты как, Такеши?       – Как-то.       – Очень информативно, – Савада закатывает глаза. – С тобой точно придется заниматься, помню я, как ты недавно отвечал у доски.       – Я… – в этот же момент впереди загорается голубое пламя, быстро превращаясь в человека. – Спасен.       – Эй.       – Добрый вечер, спасибо, что пришли, – Асари играет мелодию на флейте, нагоняя атмосферы. – Ямамото Такеши, сегодня я проверю, достоин ли ты наследовать титул Хранителя Дождя.       Такеши кивает, теряя свою несерьезность.       – Я готов.       Асари достает три коротких клинка из широких рукавов, обычная же катана у него появилась в руке немного ранее.       – Оружие как у Такеши, – Тсуна кивает сама себе, а вот другие смотрят немного непонимающе, потому что Ямамото еще не показывал стиль четырех неправильных мечей в этом времени. – Ох, я про будущего Такеши.       Парень, услышав это, нахмурился. Глупо было ему ждать, что он сможет удивить кого-то новой техникой, Тсуна уже все это видела, да и Хаято тоже подсмотрел в случайно полученных чужих воспоминаниях, но не вникал.       – Я показал тебе свой стиль, объяснил азы и хотел бы увидеть, как ты овладел им.       Реборн, молчаливо стоявший рядом, протягивает Такеши футляр с недавно прибывшими тремя вакидзаси.       – Хорошо, – Ямамато берет все мечи и встает в стойку. – Я покажу, чему научился.       Тсуна не знает, почему удивляется, видя пламя, охватившее клинки. Ведь именно этому ребята и учились, не просто зажигать кольца, а направлять пламя в оружие.       Такеши нагибается вперед и бежит на Асари. На лице мужчины проскальзывает растерянность перед тем, как он уворачивается, а потом почти без промедлений отвечает на атаку. Савада чувствует неправильность ситуации, но объяснить не может.       Формы Шигуре Соен Рю с использованием пламени дождя выглядит куда эффектнее и опаснее, но дух Первого Хранителя, принявшего для боя материальную форму, легко отбивает удары или отходит с их траектории. В арсенале Такеши не так уж много новых приемов, но все же они есть, благодаря воспоминаниям и Реборну. Теперь у него готово не восемь, а десять форм стиля Шигуре Соен Рю. Будь у друга больше месяца, чего бы он достиг?       Катана Асари Угетсу отбивает удар Такеши в последнее мгновение. Первый Хранитель решает перейти к более серьезному бою, теперь не просто парируя. Пламя слетает с его клинка и ледяными осколками несется на Ямамото.       – Ох.       Неожиданная атака и непривычный стиль. Направление боя резко меняется, теперь Ямамото в основном защищается от жесткого пламени Дождя.       Почему-то поведение Такеши казалось странным. Но ведь он все правильно делал, сражался изо всех сил, так почему у Тсуны такое неправильное чувство, осевшее в груди? Такеши хоть и был спокоен после объявления его испытания, но все же не сложно было заметить его волнение. Вот только это логично. Он первым проходил испытание, первым применял новые навыки, есть причины волноваться. Но стоило битве начаться, как друг будто изменился. Нет ни спокойствия, ни волнения, а… какое-то отчаяние и резкость.       Ей неоткуда было знать, что сейчас Такеши сражался не просто, чтобы доказать, что он достоин и что он стал сильнее. Нет, ему хотелось показать, что он может сравняться с будущим собой и при этом быть лучше, не доставлять проблемы, не отягощать жизнь Тсуны. И в этом рвении он зашел слишком далеко, забыв о своих принципах.       – Такеши! – Савада непроизвольно выкрикивает имя, когда видит, что друга ранят.       Ямамото начинает сражаться еще ожесточеннее. И вот он видит удобный момент, Асари в своей стойке приоткрывается, давая возможность ударить. Парень пользуется этим.       Клинок проходит насквозь, не раня нематериальное тело. Такеши хмурится, ведь это нечестно.       – Понятно, – Угетсу прикрывает глаза, в этом жесте еле заметно сквозит сожалением. – Ты нанес удар, так что победил в битве.       – А? – Ямамото устало улыбается. Битва была недолгой, но активное использование пламени и постоянное перемещение сыграли свою роль. – Получилось!       – Но испытание ты не прошел.       – Чт…       – Аа? Но он же победил, – встревает Хаято.       – Я не могу признать Ямамото Такеши достойным, – мужчина игнорирует сыплющиеся вопросы.       – Но… – Такеши выглядит ошеломленным и полным огорчения. – Я… как же… Тсуна…       Савада, отмерев после шока, поняла, что надо что-то делать. Она быстро оказывается рядом с другом и прожигает взглядом Первого Хранителя Дождя, его не в чем винить, Тсуна это понимает, но ничего поделать со своими чувствами не может.

☆Все нормально ☆Как ты мог проиграть? ☆Я сражусь вместо тебя

      Столько лет она уже пользуется Системой и всегда задается одним вопросом: отчего тут такие простые варианты ответов? То есть они очевидны. Легко угадать, за что тут плюс и за что минус. Иногда бывает немного сложнее, когда все фразы более-менее нейтральные, но все равно в играх выборы обычно замысловатее. Но сейчас это неважно.       – Все в порядке, Такеши. – Она смотрит с такой уверенностью, что она даже передается находящимся рядом… но не Ямамото, конечно же.       – Я провалил… я не достоин.       – Глупости какие. Ты мой Хранитель, а не его или Джотто, так что мне решать. Ну не изменится твое кольцо, больно надо. Почему от этих побрякушек одни проблемы?       – Тсуна, я…       – Я не найду на роль хранителя Дождя никого лучше тебя, – мягко, но без тени сомнения говорит Тсуна, протягивая руку Такеши, чтобы помочь подняться, после того как парень от неожиданной слабости в ногах осел. – Ты доверяешь моему мнению?       – Ага, то есть да, конечно. – Он старается растянуть губы в улыбке, но получается довольно жалко. Ямамото рад был услышать слова подруги, но это не отменяет того факта, что он не смог пройти испытание.       Асари Угетсу с интересом наблюдает за подростками, в его глазах внимательный Реборн замечает теплоту.       – Я дам тебе второй шанс, – вдруг начинает призрак. – Завтра, тут же и в то же время.       И мужчина исчезает. Настоящий мистер внезапность.       – Ха?       – Что?       – Он просто понял весь твой потенциал и решил попробовать снова! – Рёхей встряхивает потерянного Такеши.       – Верно-верно.       – Только попробуй снова опозорить Десятую, – Тсуна даже не скупится на подзатыльник, хотя обычно к таким мерам она не переходила.       – Да, точно, завтра я справлюсь, – Такеши приходит в себя и притворно улыбается. Вот только за год остальные ребята тоже научились распознавать лживые эмоции своего друга, пусть и не всегда. Ямамото тушуется под внимательными и обеспокоенными взглядами. – Я пойду домой.       – Мы вместе пойдем.       – Нет, я… мне нужно сделать крюк.       Спрашивать «зачем» нет смысла, ответа не будет. Такеши просто хочет побыть в одиночестве, только вот Тсуна не собирается этого позволить. Дорогу ей преграждает Реборн.       – Слушай, ты же коротышка, я могу через тебя переступить, и ты не вырастешь, – девушка усмехается, но репетитор не двигается. – Ты правда не испугался этой ужасной угрозы?       – У тебя странные понятия ужасного. Оставьте его.       Тсуна смотрит в спину друга с беспокойством и желанием догнать.       Следующим утром Тсуна и Хаято не ждут Такеши в школе, но парень приходит ко второму уроку. Гокудера не озвучивает свои мысли по поводу того, что бейсбольному придурку лучше бы тренироваться вместо посещения школы. Но Десятая точно думает иначе.       – Такеши, – Савада как бы невзначай подходит к нему на перемене и облокачивается о парту, не забывая доброжелательно улыбаться. – Ты как?       – Нормально, – и Тсуна бы поверила, если бы не безнадежность в глазах друга.       – Слушай…       – Не надо, Тсуна. Я знаю, что ты будешь говорить, что я не виноват и все нормально. Но это не так, я слишком слаб, – он утыкается лицом в ладони, в этом жесте столько усталости и безысходности. – Зачем тебе Хранитель, который слабее тебя?       – Что за глупости ты несешь? – девушка понимает, что ее громкий голос привлекает внимание. Одноклассницы смотрят на нее недовольно, ведь нечего кричать на их идола. Тсуне приходится говорить тише и склониться ближе к Ямамото. – Нечестно нас сравнивать. У меня есть коробочки, с пламенем я практиковалась дольше, да еще и с особыми пулями.       – И что это меняет? Я все равно подвел тебя.       Тсуна бросает паникующий взгляд на Хаято, она вдруг поняла, что ее аргументация сработала не так и только сделала хуже.       – Не заставляй Десятую волноваться, вчера ты был сам не свой и беспокоил босса, сегодня тоже, – и если вначале слова Гокудеры не понравились Тсуне, то потом итальянец сказал интересную вещь.       – Ты действительно вел себя вчера немного непривычно, твоя битва была… какой-то отчаянной, даже со Скуало, когда на кону были вещи поважнее, ты был спокойнее… был собой. А вчера будто бы пытался что-то доказать сам себе, – Савада говорила это тихо, словно мысли вслух. – И тебе нечего расстраиваться, ты ведь победил вчера. Возможно, что победа и не была целью? Может, ты… мы что-то упустили.       Глаза Ямамото распахиваются в осознании, с минуту парень молчит.       – Ты… права, я думал совсем не о том, – пораженно произносит он, смотря на вчерашнее сражение иначе. – Я такой идиот.       – Раз понял, то не подведи сегодня, – Хаято сильно и, должно быть, болезненно хлопает Такеши по спине. Такая вот своеобразная забота.       – Не дави на себя, будь тем Такеши, которого мы знаем.       – Хахах, спасибо, ребят.       Тсуна, видя искренность Такеши и легкое смущение Хаято, расцветает. Остаток учебного дня проходит так, будто на вечер не запланировано ничего серьезного, а после уроков они большой компанией по предложению Ямамото идут гулять в парк.       Ближе к ночи у Храма Такеши выглядит таким спокойно-счастливым, что даже странно. Савада отгоняет эту мысль, ведь это нормально и просто прекрасно.       Асари Угетсу снова появляется под звуки флейты и объявляет начало испытания, вновь доставая оружие.       Ямамото не двигается и даже не достает катану из чехла.       – В чем заключается испытание? – спрашивает он.       – Аа? – Рёхей смотрит с непониманием. – В смысле? Оно такое же как и вчера, наверное.       – Ой, свихнулся, – Хаято горестно качает головой.       Тсуна молчит и просто хлопает ресницами.       Асари с интересом наклоняет голову.       – Вчера вы не успели сказать, в чем суть испытания, но я уже напал. А потом вы специально оставили незащищенную спину, я воспользовался моментом и ударил, не заметив подвоха. Я признаю свою ошибку и приношу извинения.       Саваде вдруг вспоминается удивление на лице призрака, когда Такеши бросился в атаку.        – Я рад, что ты понял, – Первый Хранитель Дождя выглядит довольным. – Я хотел посмотреть на то, как ты освоил стиль, но не в сражении. Мой тест на решимость заключался не в проверке силы.       – Понимаю, – Ямамото склоняет голову. – И я готов к настоящей проверке.       – Он все же заметил, – говорит Реборн, но его слышат только Тсуна, Такеши и Хаято. – Ваши испытания не обязательно будут заключаться в битве, Хранители Первого Поколения проверят другие ваши качества.       – Но зачем тогда мы тренировались? – спрашивает Гокудера.       – Разве это будет лишним? И разве не к новой силе вы стремились?       – Реборн-сан… это гениально.       – Пф, – Тсуна не может слушать это нахваливание репетитора.       – Десятая, вы же с самого начала это поняли?       – Э?       – Конечно, это так. Вы выглядели недовольной поведением бейсбольного придурка, потому что увидели, что он не понял суть испытания.       – Хах, обычно главные герои произведений все видят и замечают любой подвох… фиговая я главная героиня! – восклицает Савада.       – Тсуна-чан?       – Неважно.       Они все возвращают свое внимание на участников испытания.       – Ты прошел, – информирует Асари Угетсу парня.       – Мы экстремально что-то пропустили?       – Эх? – они реально заболтались и не увидели испытание?       – Что? Почему? – вопрошает Ямамото, развеивая сомнения друзей. – Но испытания же не было.       – А по-моему было. Немного не то, что я планировал, но все же. Ты понял ошибку, послушал друзей, извинился и не сдался, не желая подводить семью. Ты разрешил конфликт, что и должен делать Дождь. Разве я могу не признать такого Хранителя?       – Ааа…       Все выглядят выбитыми из колеи.       – Класс, я знала, что ты сможешь! – нарушает тишину Тсуна.       – Во имя экстрима ты справился!       – Я бы убил тебя, если бы ты снова подвел Десятую.       – Хаха, – Такеши ерошит волосы на затылке. – Но это как-то неправильно. Я точно могу это принять?       – Точно, Ямамото Такеши. Подойди, – выполнив просьбу и протянув руку с кольцом, Такеши был ослеплен вспышкой. – Я рассчитываю, что ты будешь хорошим защитником семьи и наследницы.       – Да! Я не подведу.       – Тогда удачи тебе. Был рад познакомиться, – и Асари Угетсу исчезает.       Какое-то время все молчат. Слишком уж все было внезапно.       – Смотри, Гокудера, какое кольцо, – теперь оно было не просто металлическим, сверху появился голубой продолговатый камень с гербом Вонголы и рисунком атрибута Дождя. Кольцо стало выглядеть менее грубым.       – Чего хвастаешься? Я тоже такое получу, бейсбольный придурок!       – Почему я до сих пор бейсбольный придурок? Я ведь больше не играю.       – А ведь точно… – Хаято задумчиво трет подбородок. – Ладно, повышаю тебя до улыбчивого придурка.       – Вот спасибо.       Тсуна не может не хохотать.

***

      – Странно, Хаято не только не встретил меня, но и опаздывает, – недоуменно замечает Тсуна.       – Савада, ты королева, чтобы тебя постоянно сопровождали? – язвительно спрашивает Хана, заставляя подругу смутиться. Она кучу раз просила Гокудеру не встречать ее у дома, потому что это необязательно, но такое его отсутствие утром все же непривычно.       – Думаешь, испытание? – спрашивает Такеши, когда Тсуна специально отстает от Киоко и Ханы.       – Но утро же…       – Могу с уверенностью сказать, что эти испытания не будут соответствовать нашим ожиданиям, они могут начаться, когда угодно.       – Ты прав. Может, лучше зайти к нему, я что-то переживаю.       – Простите, что заставил волноваться, – Хаято оказывается за их спинами очень неожиданно. – Доброе утро, Десятая.       – Привет, – Тсуна пару секунд думала, что не так, когда поняла, что дело в спокойном поведении друга. Гокудера обычно в знак извинений, даже если он ни в чем не виноват, активно просил прощение, не забывая кланяться. А тут так сдержано себя вел и безмятежно улыбался. – Что-то случилось, раз ты опоздал?       – Не переживайте, просто проспал.       – Бывает, – согласился Такеши.       – Выглядите сегодня чудесно, Десятая.       Тсуна и Такеши одновременно запинаются на ровном месте, а потом синхронно поворачиваются к другу. Гокудера нередко мог похвалить девушку, но обычно это было в более подходящий момент и как-то спонтанно, более эмоционально. Этот же комплимент хорошо подготовлен заранее и сказан без повода.       – Окей, спасибо.       Что-то было не так. Почему Тсуна чувствовала это так часто в последнее время?       На следующей перемене она с удивлением наблюдала, как Гокудера предлагает Ямамото помощь с уроками.       – О, будет круто. А то я уже надоел Тсуне с просьбой что-то объяснить, – Такеши тоже замечает непривычное поведение Хаято и решает держать его поближе к себе, вдруг что случится, Тсуне рядом лучше не быть.       Хаято помогает однокласснице, с которой он сегодня был дежурным. Обычно подрывник игнорировал свои обязанности, а сегодня сказал, что это портит отношение между девчонками из класса и Десятой, к которой он уходит вместо выполнения задания.       – Мда, а ведь у него только начало убавляться число поклонниц, – высказывается Курокава. – Сейчас же снова сойдут с ума.       – Но ведь такое его изменение просто прекрасно. Он, наверное, хочет стать лучше, – Киоко, наивная Киоко.       На ненавистной Тсуне физкультуре Хаято не просто поддерживает ее или ругается с учителем, а помогает. Просит босса отдохнуть, подает заранее купленную воду.       На обеденном перерыве Тсуна уже на девяносто процентов уверена, что Хаято – это не Хаято. Промывка мозгов или клон? Выяснить просто, надо лишь вызвать Систему. Имя в профиле даже не шокирует: Джи Арчери. Но для чего этот цирк?       – Десятая, будьте аккуратней, – Хаято-который-не-Хаято ловит ее за локоть и делает то, что никогда не сделал бы настоящий Гокудера, поучает Тсуну, пусть ему этого никогда не запрещали.       Савада смотрит в глаза подставного Хранителя и широко улыбается. В ее взгляде столько насмешки и бесенят, что Джи понимает, его раскусили. Девушка тихо хихикает, мягко вырывается из его рук и подмигивает. Ей несложно подыграть.       После уроков они начинают собираться домой, один из друзей Ямамото приглашает его потусоваться с ребятами. И в другой день Такеши бы согласился, но сейчас он не может позволить идти Тсуне домой только со странным Хаято.       По пути он задает Гокудере наводящие вопросы и про хобби, и про какие-то события, о которых чужой человек бы знать не мог. Тсуна веселится, наблюдая за этим.       – А вот и ты, гайдзин, думал, что мы тебя не найдем?       Перед тремя подростками появляется группка хулиганов.       – И все же не отомэ, а сенэн, – подытоживает Савада и несколько раз кивает. – Не жизнь, а сборная солянка жанров и клише.       – Черт, – ругается Такеши, у него нет ни катаны, ни биты, а кулачный боец из него не очень. Стоит ли применять пламя против обычных людей?       Хаято загораживает девушку, а потом бросает взгляд на Ямамото, молчаливо прося помощи в прикрытии спины. Итальянец довольно быстро справляется с парнями, сам обходясь без ранений.       – Молодец, Гокудера! – Ямамото хлопает друга по плечу и получает в ответ улыбку.       – Хах, что и следовало ожидать от Первого Хранителя, – говорит идущий по проулку Хаято, настоящий Хаято. А на его плече Реборн, который отвлекал парня, чтобы тот не пошел сегодня в школу. Тсуна чувствует замешанность репетитора и прожигает его взглядом.       Второй Гокудера загорается алым пламенем, и на его месте появляется Джи.       – Думаю, я могу не объяснять, что это было мое испытание?       – И зачем это было нужно? Что это дало? – Хаято очевидно раздражен.       – Что дало? Я просто попытался показать, каким должна быть Правая Рука босса. Я наблюдал за тобой месяц, ты не думаешь наперед, доставляешь проблемы. И ладно бы только окружающим, но и Дечимо ты тоже в тягость со своим чрезмерным вниманием. Не ставишь ни во что других членов семьи, – Джи замолкает, видя болезненное выражение лица парня. Но его это не останавливает. – Эти хулиганы, с которыми ты недавно вступил в конфликт, лишь еще одно подтверждение сказанному. Смог бы ты защитить наследницу в таком невыгодном для боя положении? Не навлечешь ли ты снова беду на Вонголу?       – Ты… – зло начал Хаято.       – Правая Рука из тебя никакая, да и Хранитель тоже.       Гокудера замолкает и опускает голову. Тсуна хмурится.       – Дечимо, как я тебе в роли Хранителя сегодня?

☆Ты был лучше ☆Ты был хуже ☆Глупо сравнивать

      – Ты был спокойнее и немного внимательнее к окружению, но делает ли это тебя лучше во всем? Довольно глупо сравнивать двух разных людей, пусть вы оба Ураганы. Хаято может быть вспыльчивым и грубым к кому-то, но он ценит друзей и старается помочь, пусть и в своей манере. Взять хотя бы вчерашний день, он пытался поддержать Такеши. А уж про себя я молчу, Хаято никогда не подводил меня.       – Десятая…       – Ты описала хорошего друга и, возможно, неплохого Хранителя, но хорошая ли он Правая Рука?       – Конечно. Мне было сложно в самом начале в этом мире мафии, но рассказы и объяснения Хаято меня успокаивали, давали надежду. Он умен и хорошо разбирается во многом, я уверена, что без него я не смогу нормально выполнять обязанности босса.       – Это точно, – вдруг подает голос Такеши. – Она у нас немного невнимательная и ленивая, и я тоже, так что только Гокудера может как-то направить наши силы в нужное русло, – Ямамото кидает взгляд на уморительно ошеломленного таким откровением Хаято. – О тебе и так много хорошего сказали, но я все же добавлю. Пусть он раздражает своими кличками и грубым поведением, но друг он отличный, и если уж я достоин быть Хранителем, то он и подавно.       – Вы… – Хаято откидывает волосы с лица и поднимает взгляд. – Даже если я не буду Хранителем, я не оставлю Вонголу и буду стараться быть полезным Десятой и придур… Ямамото. Я изменюсь.       – Можешь не меняться, – Тсуна смотрит с нежностью. – Ты и так нас устраиваешь.       – Очень трогательно, – все же комментирует Джи такой длинный разговор друзей. – Наивно, но… испытание пройдено.       Образуется звенящая тишина, которую рушат только постанывающие от боли развалившиеся на земле хулиганы. Вот это дух романтики.       – Вы… типа заключили пари, кто из вас сильнее всех шокирует нас? – спрашивает Тсуна, потирая виски. Одни нервы с этим Первым Поколением.       – Думаю, он хотел проверить ваши дружеские и семейные узы, – пытается пояснить Реборн.       – Тогда стоило лучше притворяться, ну было же очевидно, что это не Хаято, – Тсуна всплеснула руками. – Мы что же, не узнаем нашего прекрасного и единственного в своем роде друга?       – Ох, Десятая, вы слишком добры. И вы столько хорошего сказали обо мне, спасибо большое! Я никогда этого не забуду.       – Я тоже говорил о тебе хорошие вещи, – Такеши со смехом видит, как его слова игнорируют. Он не в обиде, да и Гокудере слишком неловко.       – Гокудера Хаято, я признаю тебя достойным, – красное пламя юркнуло к кольцу и преобразовало его форму. – На тебе как на Правой Руке куда больше обязанностей, чем на других Хранителях, так что будь готов.       – Я сделаю все ради Десятой!       – Ну, конечно, ради такой милой синьорины сложно не стараться, – и после этой фразы Джи пропадает, не успевая попасть под горячую руку раздраженного Хаято.       – Нечего тут подкатывать к Десятой! Босс, – он поворачивается к Тсуне. – Только одобренный мной человек может рассчитывать на что-то!       – Ага, то есть вряд ли хоть один живой человек добьется Тсуны, – Ямамото беззлобно усмехается.       – Да, в девках мне ходить до смерти.       – Глупая Тсуна...       – Ладно, а теперь ко мне, надо начать готовиться к тесту, – излишне бодро сказала девушка.       – Ох, а может лучше еще несколько испытаний? – притворно напугано переспрашивает Такеши.       – Не ленись, улыбчивый придурок.       – Давай лучше вернем «бейсбольный», я так чувствую себя менее атакованным.       Реборн провожает взглядом подростков с еле заметной улыбкой. Все же Вонгола в хороших руках. А уж ученица в последние три дня справлялась просто отлично. Когда он говорит это вечером, Тсуна лишь показывает язык, но выглядит оттаявшей после той ссоры.