Перерождение в отомэ

      Это был важный день. И самый-самый счастливый в ее жизни.       Взволнованно поправляя белоснежный подол длинного платья, Тсуна дожидалась назначенного времени и нетерпеливо оглядывалась. Огромный холл был украшен под стать празднованию, развешенные белые украшения и цветы сочетались с небольшими золотыми акцентами, длинные ряды стульев заполняли пустоту, а лица друзей и семьи придавали Тсуне храбрости.       Она стояла у свадебного алтаря и перебирала в руках букет бело-оранжевых цветов, кидая взгляды на высокую дверь в конце зала. И вот, спустя пару минут бешено колотящего сердца, створки распахнулись. Вошел он.       Видеть Реборна в белом костюме было до ужаса непривычно. Он шагал уверенно, направляясь к сегодняшней невесте, выглядел статно и смотрел на Тсуну мягко, но… сама девушка на него внимания не обращала, не способная оторвать взгляда от кое-кого другого. От своего жениха.       На вытянутой ладони репетитор нес… Леона. С маленьким белым бантиком он выглядел еще очаровательнее, чем обычно.       Хамелеон так же, как и Тсуна, нервничал. Покачивая хвостом в нетерпении и меняя цвета с одного на другой, Леон не мог дождаться, когда окажется ближе к девушке.       Тсуна улыбалась ему. Так счастливо. Потому что этот долгожданный день настал. Она с трепетом забрала Леона с рук Реборна, который тотчас же отошел на место для гостей. И церемония началась.       Савада повернулась к священнику, желая сказать, чтобы тот начал. К своему удивлению, Тсуна обнаружила, что священником был… Занзас. В белой робе. Э? Чего? Почему Занзас?       Тсуна подвисла, растерянно пытаясь понять, что происходит, но потрепавший ее хвостом по руке Леон вернул все внимание к себе. И девушка вдруг поняла, что все нормально. Да. Точно. Все идет как надо.       – Дорогие, мусорные возлюбленные, мы собрались здесь и сейчас дабы стать свидетелями вступления в брак, – начал говорить Занзас. Его грубоватый голос эхом разнесся по затихшему залу.       Часть речи Тсуна пропустила, все продолжая любоваться Леоном.       – Если кто-то против этого брака, пусть мусор скажет об этом сейчас или замолчит навечно, – через время пробасил их священник.       Никто, разумеется, не был против. С чего бы? Все одобряли этот брак. Не то чтобы кто-то еще мог любить Тсуну.       – Поскольку ни на что не было указано, что могло бы воспрепятствовать этому брачному союзу, я спрашиваю тебя, мелкий мусор, согласна ли ты взять в мужья Леона Хамелеоновского? Будешь ли ты любить, уважать и до противного нежно заботиться о нем, обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и хреновой нерушимости, пока смерть не разлучит вас?       – Да, обещаю, – ласково шепчет она.       Занзас повторил вопрос жениху. Леон быстро кивнул в ответ.       – Можете обменяться кольцами.       Тсуна с Леоном слегка непонятливо переглянулись. С этим была проблема, как бы справиться?       Чуть покорячившись, Леон смог надеть на палец девушки немного обслюнявленное кольцо, а Тсуна после раздумий накинула колечко на его хвост.       – Властью, данной мне, объявляю вас Мужем и Женой!       Под радостные аплодисменты и крики, под слезы счастья Хаято и Наны, Тсуна, заливаясь краской смущения, начала поднимать ладони с сидящим на них Леоном к лицу. Вытянув губы, она…       Тсуна остервенело подскочила на кровати. Шокированно распахнув глаза и запутавшись в одеяле, она свалилась на пол, тихонько простонав от болезненного удара спиной.       Девушка, закрученная в одеяло, как гусеница, помотала головой, осматриваясь. Это была ее комната. Никакой не холл церкви, украшенной к свадьбе. Просто ее комната в родном доме. Бьющие в окошко слабые лучи солнца указывали на то, что до будильника и начала уроков еще есть время.       – Ох, слава Кракену, это был лишь сон, – тихо вздохнула с облегчением. Она не выходит замуж! И Занзас не священник! Аллилуйя!       Тут Тсуна наткнулась взглядом на полусонного Леона, который до этого дремал на ее подушке. Разумеется, она разбудила его таким неожиданным десантированием на пол.       – Я тебя люблю, конечно, Леон. Но не в таком ключе. Прости, но никакой свадьбы.       Сидя на краешке кровати, хамелеон растерянно смотрел на девушку, выгибая свой хвост знаком вопроса.       – Ух, ладно, – она еле выпуталась из плена одеялка и взглянула на телефон. – Еще полчаса до будильника! Можно поспать!       Савада юркнула обратно в кровать и уютно легла, закрыв глаза. Леон поспешил повторить, располагаясь поближе, сворачиваясь у ее щеки и тоже засыпая. Ящерке не терпелось досмотреть тот приятный сон, в котором была его любимая и добрая Тсуна.