Цирк

      — И что же это за миссия такая сложная, на которую нас всех отправляют? — Аллен тихо вздохнула, рассматривая толпу, собравшуюся в кабинете Комуи. Они что, вчетвером поедут? Обычно по двое…       — А что вам? — весело хмыкнул Комуи, копаясь в куче бумаги и усердно стараясь найти нужный листок, — Вы уже долго без миссий сидели. А вот ты, Линали, ты можешь остаться…       — Нет уж, братик. Я тоже поеду. — девушка уже привыкла к таким проявлениям чрезмерной заботы брата и совершенно не обращала на это внимания.       — Ну ладно… — протянул мужчина, привычным жестом поправляя чуть съехавшие очки, — Вам нужно ехать в один цирк.       Уолкер напряглась. Вот не нравится ей это начало, некое предчувствуя беды. Да и не сильно уж она любит цирки. За каждым улыбчивым актером скрывается нечто другое, не всегда такое же беззаботное и радостное. Да и воспоминания о годах, проведенных в одном похожем заведении, не слишком приятные.       — Цирк? Ты смеешься? — хохотнул Лави. Нет, так серьезно начать, и в итоге — цирк.       — Тч. — Канда мастерски выражал эмоции одним словом, если это можно так назвать.       — Сначала дослушай! — смотритель вмиг стал серьезным, — Есть предположение, что там находится Чистая Сила, слишком уж много акум. Думаю, что делать вы и сами поняли.       — И что же это за цирк?       — А? Я не сказал? Совсем заработался!       — Ага. Ты то, — книжник усмехнулся, припоминая, как научный отдел сегодня утром ворчал на Комуи за безделье.       — Цирк «Эгао»*       Уолкер сокрушенно вздохнула. Ну вот почему предчувствие Аллен никогда не подводит? Почему именно этот цирк? На земле что, других цирков мало? Черт.       Ведь там…       Уолкер отогнала нахлынувшие воспоминания на задворки сознания, где они пролежали последние лет семь. Лучше не поддаваться настольгии, ничем хорошим это не закончится.       — Я не поеду, — девушка слегка улыбнулась, великолепно изображая непринуждённость, — мне сегодня нехорошо.       — Да? А утром скакал, — Лави посмотрел на нее удивленно и немного насмешливо.       — Тч… Не отлынивай, стручок.       Внутри все похолодело… Нет, она ни за что не вернется в это место.       — Я не очень люблю цирки… — Уолкер выдержанно улыбнулась, — у меня некая фобия.       — Ну так мы же не на концерт идем. — Линали же, напротив, не отказалась бы побывать в цирке, — Задание!       — Ну… — нет, пожалуйста! Она не вернется туда, к этим жестокими тварям. — А что насчёт Линка?       Смотритель чуть хмурится, но быстро берет себя в руки.       — Его недавно вызвали к Рувилье, но сейчас Аллен — один из немногих свободных экзорцистов. Да и на миссии будет, кому за тобой присмотреть.       У Уолкер будто землю из-под ног выбили. Она не смогла ничего возразить, так и стояла, уставившись в одну точку. Никогда не думала, что ней придется вернуться в тот цирк.       — Через полчаса выходите. — Комуи усмехнулся, — Шагом марш!       Со вздохом Аллен поняла, что отвертеться не получится. Изобразив привычную, но слегка натянутую улыбку, она направилась в свою комнату, где можно привести мысли в порядок. Возвращаться в Эгао желания не было.       — Тихо… — прошептала она, как только дверь закрылась. Собственный голос придавал уверенности, — Не факт, что меня узнают. Мою руку теперь не видно, волосы седые, да шрам от проклятия на лице. Даже имя другое. Только вот фамилия Маны… Ну ничего, не думаю, что эти твари его помнят.       Кулаки непроизвольно сжались. Впервые Уолкер не рвалась куда-то ехать и кого-то спасать, рискуя собственной шкурой.       Она напряженно вглядывалась в своё отражение в зеркале. Ничего схожего с прошлым Редом.       — Они такие же люди, — убеждала себя Аллен, — возможно, те твари даже больше там не работают. Выполним задание и назад, в Черный Орден. Да и не узнает никто о моем прошлом. И о том, что я девушка, тоже. Тот акробат… Наверное, уволился. Чего же я так волнуюсь? Верно, Тимкампи?       Голем, естественно, не ответил, однако седой немного полегчало. Сердцебиение пришло в норму.       Кивнув то ли Тиму, то ли своему отражению в зеркале, Уолкер фальшиво улыбнулась, начиная сборы. Времени не так уж много. ***       Ребята стояли около небольшого шатра, который когда-то явно был красивым, однако время его не пощадило. Яркие цвета поблекли и узоры смылись, вызывая лишь грусть и жалость.       — Это этот цирк? — удивлённо оглядываясь по сторонам, переспросила Линали. Цирк как цирк, таких ведь везде полно!       — Да… Смотри, «Эгао»! — Лави указал на вывеску.       Черная вывеска с ярко-белыми крупными буквами смотрела на экзорцистов с немой печалью. Казалось, что она рекомендует им уйти.       — Ага, — Аллен неряшливо почесала затылок, наблюдая, как её друзья заходят. Заходить самой желание отпало, как и всякая уверенность.       Мысленно Уолкер дала себе подзатыльник. Она ведь поставила цель — победить Тысячелетнего Графа, а сейчас стоит, испугавшись. И чего боится-то? Своих воспоминаний! Девушка, собравшись с духом, зашла в шатер.       «А тут практически ничего не изменилось» — пронеслось в голове, но Аллен отогнала эту мысль. Не время вспоминать нехорошие моменты.       Актеры ходили туда-сюда, готовясь к выступлению. На их лицах не было тех фальшивых улыбок, с которыми они выступают. Сейчас они просто уставшие от жизни люди.       — Простите, не подскажите, где тут директор? — Ли несмело улыбнулась, созерцая, как люди разбегаются под фирменным взглядом Канды.       — Он не меняется, — простая констатация факта в исполнении книжника звучала как приговор.       — Вы ищете директора? — старый фокусник, появившийся будто из неоткуда, рассматривал экзорцистов, что-то отмечая про себя.       На минутку его взгляд задержался на Уолкер, разглядывая её внимательнее, пристальнее, чем остальных. Впрочем, учитывая необычную внешность, это было неудивительно и, можно даже сказать, обыденно.       — Да, вы нас проводите?       — Идите за мной, — голос был столь хриплый, осознание того, что он актер цирка, было невообразимо.       Несколько поворотов и взору ребят открылся маленький кабинет. Старый обшарпанный линолеум и не менее старые бледные обои. Один-единственный стол и стул. Наверняка, это единственная комната, кроме арены и гримерной.       — Здравствуйте, — поздоровался историк, — мы из Черного Ордена, ну вы, наверно, в курсе цели нашего прибытия.       Ну да, иначе они представляли хозяина цирка. Мужчина был среднего роста, зато длинным в ширину. Острый подбородок, нос картошкой, широкий лоб, впалые глаза-бусины и короткий пучок волос с лысиной посередине. Ах да, еще сигарета в руке и невыносимый запах перегара. Впечатление приятного человека произвести не удалось.       — Да, конечно, я знаю, — взгляд мужчины бороздил по экзорцистам, но те спокойно стояли, они привыкли к такому.       Внезапно его лицо переменилось. Мерзкая улыбка растянулась по лицу, делая его еще более неприятным, а узкие глаза как-то странно засветились.        — Ред? — протянул мужчина, усмехаясь, — Кого я вижу! Решил все-таки вернуться?       Уолкер передернуло, когда услышала свою старую кличку. Ред… Раньше у нее ведь не было имени, зато была эта кличка, данная за паразитический тип Чистой Силы и бывшие когда-то светло-каштановыми, чуть отливающими рыжим, волосы.       Однако девушка, подавив отвращение к старому знакомому, вежливо проговорила, улыбаясь фальшивой улыбкой:       — Вы меня с кем перепутали, мистер.       На лице директора показалось недоверие с примесью издевки. Немного подумав, он выдал довольно странную фразу:       — Можете показать свою левую руку?       Конечно, он помнил о том, почему Реда все считали уродом и от ребенка отказались родители. Левая рука, хранившая инносенс. Старый пень, нашел что вспомнить. Ярко-красная рука не у каждого человека, так он точно поймет.       — Я вас не понимаю, мистер, — Аллен нарочно подвигала левой рукой, показывая, что шевелить ей может, что отличалось от прошлой нее.       — Прошу, покажите левую руку, господин экзорцист. — Косимо проявлял недюжинную настойчивость.       — Но зачем это вам?       Аллен все еще надеялась на чудо. Что Косимо отцепится, что не придется ничего рассказывать, что прошлое вновь забудется… Все таки, этот вредный старик ей никогда не нравился, если говорить начистоту.       — Аллен, покажи ты уже ему свою руку, отвяжется, — раздраженно шепнул книжник, нагнувшись к Уолкер.       Тяжело вздохнув, та сняла перчатку и расстегнула пуговицу рубашки. Рука, хранившая чистую силу, никогда не выглядела особо красивой и девушка скрывала её также, как и другие странности своего внешнего вида, коих было весьма и весьма много. Не то чтобы её сильно огорчала внешность, но жить без перешептываний и косых взглядов куда приятнее.       — Ну тогда ошибки быть не может… — мужчина переплел пальцы и слегка покачнул головой, — это ведь ты, Ред?       — Вы меня с кем-то путаете. — голос прозвучал более грубо, нежели нужно для маски спокойствия.       — Правда? — Косимо криво усмехнулся, — И тебе даже не знакомо имя Мана?       — Мана? — удивленно переспросила Линали, даже не представляя, как подставляет друга, — разве не так звали твоего приемного отца, Аллен?       — Ну вот… Тебе уже не отвертеться, Ред. — победно воскликнул директор.       Уолкер терпеливо покачала головой. Одернула рубашку, напялила перчатки, а после этого, немного подумав, устало спросила:       — Ну чего тебе надо спустя столько лет, Косимо?       — И чего было врать? — мужчина раздражающе протянул гласные, насмехаясь, — Неужели не хотел вспоминать старого друга?       — Заткнись, Косимо, — имя прозвучало как ругательство, — я не намерен оставаться здесь надолго. Все, что удерживает меня здесь — долг экзорциста.       Троица экзорцистов повернулись и уставились на седого с немым вопросом. Услышать от вечно спокойного и культурного Уолкера такую фразу и таким тоном… Это нонсенс. Да и откуда он вообще знает директора этого странного цирка?       А сам мужчина басисто рассмеялся, закуривая энную сигарету.       — А ты только внешне и изменился, щенок. Твой глупый старик не обучил тебя манерам, Ред?       — Теперь я Аллен Уолкер. — грубо ответила девушка. К своей старой кличке она не вернется. — И не смей что-либо говорить о Мане.       — Он и фамилию тебе свою дал. Вот идиот! — неприятный, басистый смех залил помещение, — А Аллен — ведь имя его псины? Оно тебе подходит.       — Не говорили о Мане, Косимо, — кулаки сжались до неприятного хруста.       Этот чурбан не смеет даже произносить имя Маны. Он не смеет его оскорблять.       — Аллен, откуда он тебя знает? — осторожно спросила Линали, не понимая, что за чушь тут происходит.       — И почему тебя называют Ред?       — Ха-ха! Твои друзья ничего о тебе не знают? Боишься снова стать изгоем?       «Снова?» — пронеслось в голове всех троих.       — Забудьте. Если так угодно директору цирка, то зовите меня Ред, пока мы не уйдем отсюда.       Растолкав всех любопытных, седая пулей вылетела из кабинета. Послышалось разочарованное улюлюканье.       — Что это было? — отойдя от шока, спросил книжник.       — Ну, Ред вам все — Косимо нарочно растянул это слово, а губы мужчины вновь изогнула неприятная улыбка, — расскажет.       С такой улыбкой мужчина казался еще более зловещим, и даже немного похожим на Тысячелетнего.       — Мы п… Пойдем.       Как только за ними захлопнулась дверь, Линали осела на пол. Лави нервно посмеялся. Лишь Канда сохранял относительное спокойствие. Все слишком нереально, будто все было банальным розыгрышем. Просто они не знали такого Аллена. Грубого, гордого Аллена.       — Ну и что это было?       — Такое ощущение, что мы ничего о нем не знаем! — пожаловалась Линали.       — Возможно ты и права… — Лави растерянно посмотрел на дверь кабинета, из-за которой слышалось невнятное бормотание.       — И куда он пошел? — девушка огляделась.       Теперь коридоры оказались безлюдными.       — Тч. Искать всякую мелочь. — раздражённо бросил Канда.       — Мы не можем его оставить, Юу… — рыжий поймал на себе взгляд, не предвещающий ничего хорошего, а секундой позже увидел лезвие, направленное на себя и быстро исправился, — Канда, Канда!       — Думаю, я поищу его одна… — задумчиво проговорила Ли, — а вы опросите работников цирка.       Да, это было самым рациональным решением. Уолкер сейчас явно не станет откровенничать с Лави, а уж Кандой и подавно.       — Ты права, — книжник задумчиво кивнул, соглашаясь с точкой зрения Линали, — мы пойдем. Удачи!