***
Добейте меня… Боль невыносимо пульсирует в висках. Ощущаю как мои волосы аккуратно перебирают. Эри, судя по всему, начинает плести мне мелкие косички по третьему кругу. — Ма-а-ам, ещё пара часов твоих сборов, и мы даже на твой завтрашний самолёт опоздаем. — Протянула я, уже не надеясь на хоть какую-то обратную связь. Подбиваю подушку повыше, под лоб, чтоб продолжая лежать в позе морской звезды, была возможность хоть немного дышать. — Это ты, у меня можешь как, захочешь ходить всегда и везде, а я на такое важное событие чёрти как поехать не могу! Судя по звуку мать снимает очередную кофту. Идёт сороковая минута наших сборов. Мы с Эри уже как полчаса одеты, Шота ушёл переставить детское кресло из моей машины в свою, мать же моя всё никак не может решить, в чём ехать. А я то думала, что это я нервничаю. Ещё через каких-то двадцать минут, мы всё-таки выходим из дома.***
— Ты чего? — Ловлю на себе удивлённый взгляд Шоты, когда минуты через две безуспешных попыток застегнуть ремень безопасности делаю лицо вселенского разочарования. — Немного волнуюсь. — Честно признаюсь я, наблюдая за тем, как мужчина в два счёта справляется с замком. В воздухе витает напряжение. Стараюсь отвлечься от происходящего созерцанием окрестностей. — Кстати, у нас тут намечается поединок между первогодками с геройского курса. Буду очень благодарен, если ты будешь на этом мероприятии. — Нарушает тишину Айзава. Мягко покачиваясь, машина преодолевает трамвайные пути. — Они опять будут друг друга калечить так, словно у каждого ещё по девять жизней в запасе? — Недовольно кривлюсь я. — Заметь, после прошлой драки Мидория справлялся своими силами. — Шота легко улыбается, мельком на меня взглянув. Беру мужчину за руку, жмурясь от удовольствия. Осознание того, что мужчина пытается меня отвлечь от самокопания греет душу. На заднем ряду стоит веселье: мать научила Эри играть в «ладушки» и теперь они вместе периодически заходятся радостным смехом. От такой нереальной идиллии, на душе становится невообразимо тепло. Эх, малышка, семья у тебя будет пусть и странноватая, но веселая и любящая. Странно, я поймала себя на мысли, что в последнее время часто стала говорить близким людям, что я их люблю. Такими темпами, я об этом скажу даже маме. Нет, вы не подумайте ничего такого, просто у нас с матерью достаточно прохладные отношения, в большинстве своём лишенные всех этих девичьих сюсюканий. Может это из-за того, что мы обе стараемся быть сильными и независимыми, а может ещё по какой-то причине, но сейчас я впервые вижу, что мать умеет на столько тепло с кем-то возиться. Что уж говорить, эта чудо-женщина уже на полном серьёзе выясняла у Шоты, есть ли какая-то возможность сделать так, чтоб она могла куда-нибудь съездить летом со своей внучкой. Тут уже даже видавший всякое Айзава потерялся. С трудом отмазались. Ах, да мама называет Эри своей внучкой, от чего я первое время невольно вздрагивала. Но самое главное то, что моя маленькая принцесса счастлива. За последнее время я ни разу не видела её расстроенной или задумчивой. Мы всё так же каждый вечер вместе читаем книжки. Эри стала больше читать сама. Теперь, минимум раз в день она приходит ко мне, чтобы почитать вслух для маленькой. В такие минуты меня невольно пробивает на скупую слезу. Неужели я дождалась того самого мира и спокойствия?***
— Я очень нервничаю, — тихо шепчу я, чуть дёргая Шоту за рукав. Мужчина одаривает меня каким-то неоднозначным взглядом, выражающим одновременно и сочувствие и раздражение. Мать с Эри за руку идут следом по узкой дорожке между невысокими деревцами. За городом, кажется, даже дышится по-другому. С замиранием сердца наблюдаю, как Шота звонит в звонок. Никогда в жизни так не нервничала, знакомясь с чьими-то родителями! Гормоналка, что ты со мной делаешь, завязывай! Ловлю себя на мысли, что неосознанно задерживаю дыхание. За дверью раздаются торопливые шаги. Боги, лишь бы всё просто спокойно! — Здра-а-авствуйте! А мы уже заждались! — Расплываясь в счастливейшей улыбке, перед нами оказывается невысокая женщина, примерно ровесница моей мамы с убранными назад каштановыми волосами и пронзительными голубыми глазами. Первая пронёсшаяся в голове мысль кричит о том, что мы ошиблись дверью. Сказать что за эти доли секунды становится понятно, что женщина даже на сотую не похожа на Шоту. Нечего и сказать. Это точно его мама? — Привет, мам… — не успевает договорить Шота, как женщина обнимает его за шею и выразительно целует в лоб, при этом сильно привстав на цыпочки. За её спиной раздаются размеренные шаги, и я успеваю заметить только до боли знакомый хмурый взгляд. — А ты, верно, Тора! Ты ещё красивее, чем я себе тебя представляла! А я его мама, зови меня просто Киоко, я безумно рада знакомству! — Я не успеваю хоть как-то среагировать, как тоже оказываюсь сначала обнятой, а потом поцелованной в лоб. Женщина, излучая какую-то невероятную энергию радости и позитива проносится мимо нас дальше, переключая своё внимание сначала на Эри, а потом на мою мать. — Не обращайте внимания, она просто очень волнуется.— Одного взгляда достаточно, чтобы понять, что передо мной отец Шоты. Вот тут даже сомнений не возникает: такое же каменное спокойствие, такой же хмурый взгляд, разве что волосы прямые и совсем коротко подстрижены. — Рад нашему знакомству. Мужчина чуть кланяется мне, на что я пискнув что-то о том, что тоже очень рада, зачем-то делаю подобие книксена [1] и в ту же секунду ловлю на себе смеющийся взгляд Шоты. Судя по гомону позади, что-то произошло. Улавливаю английскую речь. — Вы не поверите! — Взмахивает руками Киоко, всё так же улыбаясь и держа мою мать под руку. Чувствую, как сердце пропускает удар. Мне кажется, или мои глаза меня обманывают? Моя чудо-женщина, расплывшись в такой же счастливейшей улыбке что-то пытается сказать маме Шоты. Судя по искреннему удивлению на лице моего мужчины, он тоже не особо понимает, что происходит. — Киоко, ты так и будешь морозить гостей на улице, или всё-таки пригласишь их в дом? — Подаёт голос глава семьи, после чего наш небольшой цыганский табор наконец-то перемещается в дом.***
— Тора, милая, всё в порядке? — Женщина наклоняется ко мне совсем близко, и я чувствую тонкие цветочные нотки её духов. — Прошу прощения, просто что-то голова разболелась… у вас случайно не будет ибупрофена? — Не без труда убираю от лица руки, выдавливая улыбку. — Конечно, сейчас поищу! — Взмахивает руками миссис Айзава и куда-то убегает. К моему счастью, ибупрофен находится достаточно быстро, и мне остаётся только ждать, когда он подействует. Что-то я совсем разваливаюсь. Из-под полуприкрытых век наблюдаю за происходящим в гостиной. Шота о чём-то беседует с отцом, а женщины в четыре руки играют с Эри. Необыкновенная семья. Такого человеческого контраста я ещё в жизни не видела, а самое удивительное, что они прекрасно уживаются вместе. Киоко аж светится позитивом, а её супруг Тэкуми наоборот кажется воплощением суровости. Самое смешное во всём происходящем то, что моя мать оказывается уже познакомилась с Киоко на днях. Встреча произошла более чем прозаично: они вместе оказались в одно и то же время в детском магазине одного из крупнейших торговых комплексов Мусутафу, и были объединены общей проблемой: «что подарить ребёнку лет шести». Поскольку консультантов в отделе не наблюдалось, общительная Киоко слово за слово разговорила мою мать и в конечном итоге они выбрали одну и ту же серию датского девичьего конструктора, благо хоть наборы взяли разные. Когда дело доходит до просмотра семейных альбомов, головная боль уже достаточно отпускает, и я с любопытством присоединяюсь к этому увлекательнейшему занятию. Веселее даже не сколько забавные детские фотографии мелкого Шоты разглядывать, столько следить за реакцией на них заметно возмужавшей модели. Замечаю, как у мужчины начинает дёргаться глаз на очередном снимке, где пухлый голопопый малыш несётся куда-то по идеально прозрачной воде. Киоко практически каждую фотографию сопровождает какой-то жизненной историей, которую я перевожу своей матери с японского на русский. Больше всего восторга от происходящего, конечно, у Эри. Видимо осознание того, что наш суровый Шота тоже когда-то давным-давно был весёлым, шкодным ребёнком, очень веселит девочку. На фоне всеобщего гомона, не сразу замечаю как надрывается в кармане телефон. Извинившись за необходимость ответить, сбегаю ото всех на кухню. — Да? — Снимаю трубку, мысленно не зная что и ожидать от этого звонка. Входящий вызов оказывается от моего врача. — Кошенька, добрый вечер! Ты сейчас можешь говорить? — Да, конечно, слушаю вас! — Рассеяно вывожу на запотевшем окне полосы. — Так вот, я сегодня получил результаты твоих анализов, кровушка мне твоя не очень нравится, надо бы пересдать. — Что-то серьёзное? — Вот ненавижу я это «что-то мне не нравится». — Да нет, ничего такого, — судя по голосу, старичок улыбается, — видимо сестра во время забора начудила. — У меня вену долго найти не могли. — Задумчиво тяну в ответ первое, что приходит на ум. — Хорошо, тогда завтра съезжу пересдать. — Буду ждать результатов. Ну всё, пока! — Всего доброго! — Скидываю вызов, и молча гипнотизирую телефон. Хоть сама у себя кровь бери, ей-богу. — Всё в порядке? — Только сейчас я замечаю в дверях кухни Шоту. Мужчина отделяется от дверного косяка, подходя ближе. — То ли сёстры, то ли лаборатория опять чудят, попросили кровь пересдать. — Недовольно кривлюсь я. Ага, обрадовалась что всё наконец-то стало как у людей. Как бы не так.