Еретик

Всякий, кто входил в круг магов Вирантиума, ожидал, что в нем будет ощутимо теплее. Крупный портовый город был почти всегда залит солнцем и освежающий бриз со стороны моря воспринимался подарком. В самый полдень солнце нагревало мостовые и крыши так, что большинство жителей спешили удалиться в свои дома, пережидая несколько часов в тени, с блюдом винограда и бокалом вина. Величественное здание круга, богато украшенное золотыми орнаментами и статуями, сверкало в это время так, что казалось раскаленным добела. Однако от стен Круга всегда ощутимо тянуло даже не прохладой — холодом, будто в подземном посольстве гномов или в глубоких склепах неваррских морталитаси. Как будто все тепло отсюда вытянули давным-давно, и с тех пор Круг никак не может восполнить эту потерю. Но если с самого детства провел тут всю жизнь, привыкаешь и даже не замечаешь, что что-то не так. Один из учеников-магов быстро шел по коридору, ярко освещенному голубоватым магическим огнем из жаровен, ежился точно не от холода. Голову кружило от осознания собственной наглости. В конце коридора, сразу за поворотом, был пустующий сейчас кабинет одного из наставников, к которому ученики питали искреннюю и взаимную ненависть. Пробраться туда, подложить на стол среди бумаг свиток с неприятным сюрпризом, да еще и умыкнуть что-то неважное, но символическое — и слава обеспечена. Впрочем, если поймают в процессе, одним гневным письмом главе семейства уже не отделаться. Аурелий Веттий постарался не думать о последствиях дурных, еще раз напомнил себе о славе и свернул за угол. Дверь наставника была близко, рукой подать. Аурелий остановился, не доходя шага, вполголоса прочитал заклинание, наблюдая, как постепенно по краю дверного косяка проступают руны. Конечно, с такой репутацией не защищаться от учеников нельзя. Юноша зажмурился, сосредотачиваясь и вспоминая нужную формулу. Громкие, уверенные шаги, звук которых стремительно приближался, вырвал юного мага из его мыслей, заставляя похолодеть. Он отшатнулся от двери, но бежать было некуда. Дальше — тупик, а позади, откуда он пришел, наверняка наставник. Отчаянно оглянувшись, он все-таки рванулся в тупик, прижимаясь спиной к холодной темной стене, вспоминая какое-то заклинание невидимости или хотя бы маскировки. Один из камней под ногами подозрительно просел, но Аурелий не обращал на это внимания до тех пор, пока целая плита пола не дернулась, резко падая куда-то вниз. Еще никогда желание провалиться сквозь землю не осуществлялось для Веттия так буквально. Почувствовав, что плита возвращается на место, он спрыгнул с нее, позволяя ей закрыть дыру в полу… или потолке, смотря с какой стороны смотреть. Юноша облегченно выдохнул, чихнул от поднявшейся в воздух пыли, и зажег в руке магический огонек, чтобы осмотреться. Прямо на него смотрели огромные желтые глаза рептилии, и несколько очень долгих секунд ушло на то, чтобы осознать, что это фреска. Мастерски, гениально исполненная фреска. Любопытство, это свойство каждого настоящего мага, неудержимо тянуло Аурелия вперед, по полу, покрытому таким слоем пыли и паутины, что следы его шагов отпечатывались, как в снегу. Вдоль стен тянулись два желобка, и можно было лишь догадываться, что должно было по ним течь. Сейчас они пустовали. Узкий коридор стал разветвляться на множество таких же, магический огонек не мог высветить, что находилось в их глубине, и маг не стал отклоняться от курса. Так он хотя бы поймет, откуда пришел. Он читал о людях, потерявшихся в лабиринтах заброшенных тейгов и не горел желанием повторять их участь. Постепенно коридор расширялся, и, когда стен вовсе стало не разглядеть, Аурелий послал огонек вверх, под потолок, надеясь увидеть больше. Он стоял на пороге входа в большой круглый зал. В самом его центре было что-то, смутно различимое в плохом освещении, путь туда преграждали пересекающиеся в странном узоре желобки и полукруг чаш-жаровен в самом конце. Когда-то, догадывался маг, яркий лириумный огонь и вовсе стоял здесь стеной. Он обошел зал, находя дорожку к центру. Красный камень, которым она была вымощена, просвечивался даже сквозь слой пыли. Веттий на мгновение закрыл глаза, наслаждаясь моментом. Он, как исследователи из книг, нашел что-то, чего давно не видел человеческий взгляд. Может, его ожидает сокровище, но в любом случае – слава. Он уже видел себя на трибуне, вдохновенно вещающим о важнейшем открытии в истории Вирантиума, да что там – всего Тевинтера, ему рукоплещут… Аурелий широко улыбнулся, открыл глаза и шагнул на дорожку, оставляя свой первый след. Только приблизившись вплотную, Веттий увидел, что одна из чаш смята, будто чьи-то очень сильные пальцы схватили ее за край и прижали к полу, а другая – покосилась на креплении и вот-вот покатится по полу. А прямо перед ним высилась куча обломков, когда-то бывших статуей. Маг опустился подле них, проводя пальцами по оплавленному краю, в котором еще угадывались очертания лапы. Другая, с хищно изогнутыми когтями, не пострадала, хоть и была отбита. Дракон, сейчас разбитый на куски, в целом виде нависал бы даже над самым высоким человеком. Аурелий с невольным уважением подумал о мастерах, создавших его. Что же разрушило это изваяние? Пожар и землетрясение, или неудача в магическом эксперименте, или какой-то древний варвар? Или просто время? Юноша потянулся к голове дракона, вдавленной в камень, стирая паутину с чешуек на изящных витых рогах. Отблеск огонька, висящего под потолком, отражался в уцелевшем глазу. Маг снова прикрыл глаза… И вдруг представил, как багряные крылья с золотыми прожилками раскрывались, отбрасывая тень на добрую половину зала. Огонь в жаровнях должен быть не лириумным, нет. Только настоящим. И еще было имя, обязательно должно было быть имя. Оно зазвучало в мыслях так громко, что Аурелий отшатнулся от разбитой статуи, но так и не сорвалось с губ. Веттий призвал обратно в руку огонек, развернулся и почти побежал обратно, уже не обращая внимания на местные тайны и сокровища. В спину удаляющемуся магу неотрывно смотрел драконий глаз.