Его Светлость

      Больше всего хотелось провалиться под землю именно сейчас, когда отец Хёнвона застал его, играющим в карты с придворными слугами. Получив от отца смачную пощечину, парень виновато склонил голову, выслушивая его ругань.       — Я больше не намерен это терпеть, сын. Ты позоришь свою семью! Позоришь меня! — продолжал он, делая акцент на последнем слове, — а вы, — обратился он к слугам, которые дрожали от страха, склоняя головы в ноги их господину, — выметайтесь отсюда, пока я не поубивал каждого!       Подтянутый парень, по велению отца, подхватывает хёнвоновы тонкие запястья, и силком тащит в покои, закрывая дверь на плотный засов снаружи.       — До завтрашнего дня вам запрещено выходить из вашей комнаты, — услышал Хёнвон голос, приглушенный плотно закрытой дверью, — простите, господин.       — Я всё понимаю, — тихо произносит он в ответ, но его уже не слышат.       Семья Герцога совсем недавно породнилась с семьёй короля, благодаря браку их дочери и принца. Будучи четвертым и самым младшим из сыновей, для Хёнвона изменилось слишком многое. Раньше отец даже не замечал персону мальчика, перекидывая его воспитание и образование на нянек и учителей. Но сейчас, когда он так боится выставиться в плохом свете, запятнав свою репутацию непутёвым сыном, стал контролировать Хёнвона практически во всём. И вот, когда парню наконец-то удалось прошмыгнуть незамеченным и поиграть со своими друзьями-слугами, отец поймал его, как нашкодившего котёнка.       Завалившись на кровать, парень обвёл взглядом рюши алых штор, перевёл взор на узорчатый потолок, на торшеры, так удачно вписавшиеся в интерьер — вся эта комната ему уже осточертела. Только за три месяца пребывания в новом особняке, Хёнвон просидел взаперти больше половины этого времени.       В животе предательски заурчало, напоминая ему, что он забыл даже позавтракать. Хёнвон нервно усмехнулся — денёк обещает быть веселым. Он стянул с себя тонкую, почти прозрачную, белую рубашку, разглядывая свое отражение в зеркале, отмечая, что если он проведёт еще несколько голодных дней, то его ключицы вспорят кожу. Переоделся в свою ночную сорочку, лёг в постель. Но полуденное солнце настойчиво светило в лицо, вынуждая его подняться и зашторить окно. На мгновение он увидел странное шевеление кустов, но, списав всё на эмоциональную истощенность, задвинул шторы до конца. — Господин! — громким шёпотом окликнули Вона через минуту, — господин, это я! Хёнвон вывалился наполовину из окна. Возле кустов стоял Кихён. — Господин, я тебе еды принёс, — лучезарно улыбнулся тот. — Кидай! — вытянулся он, подобно ловцу, чуть не слетая с подоконника. — С ума сошёл!? — вскрикнул Кихён, но тот устоял, схватившись за ветку близ стоящей яблони, по которой, к слову, уже не раз сбегал из своего заточения, — убьёшься когда-нибудь!       Кихён был сыном прачки, и работал на кухне уже несколько лет. Когда Хёнвона три месяца назад впервые заперли, тот частенько навещал его. Сдружились быстро, почестями брезгуют. Единственное — на людях Кихён вынужден звать его господином.       Хоть рисковать Кихён и не любил, но по яблоне всё же пролез, забираясь в комнату, про себя отмечая, что Хёнвон явно бессмертный — каждый раз лазать вот так. — Сколько на этот раз здесь будешь сидеть? — спросил он, передавая контейнер с едой в руки друга. — Завтра должны выпустить, но я планирую сегодня вечером сходить до Чжухона с ребятами — мы так и не доиграли партию. — Может не стоит? — в глазах истинное волнение, — Им тоже достанется. — Да, — протягивает Хёнвон, — наверное, ты прав.. Тогда завтра? — И в его светлую макушку прилетает мощный щелбан, заботливо пропечатанный Кихёном.       Кихён ушёл лишь под вечер, когда ему нужно было начинать приготовления к ужину. Хёнвон остался один. Снова. Наедине со своими мыслями. Ни утром, ни к обеду следующего дня его не выпускают. Кихёна тоже нет — у него в это время полно работы. Ближе к вечеру он объявился, передав еду. — Я подслушал сегодня разговор служанок, похоже, намечается важное мероприятие и тебя пока не собираются выпускать, — в голосе слышно сочувствие. — Спасибо, Кихён, не волнуйся за меня. Иди, иначе тебя заметят.       В особняке целый день копошилась прислуга, готовясь к приезду важных гостей. Все скатерти были заменены на белоснежные, с кружевами дорогого пошива. Пол, стены, ступени и даже перила — всё блистало чистотой. Кухня, что находилась в подвальном помещении, была наполнена ароматами изысканных блюд, все обитатели особняка невольно водили носом, пуская слюни. И хоть слуги Герцога не были обделены едой и питались достаточно хорошо, такие запахи яств не могли оставить их равнодушными. Про Хёнвона вспомнили лишь утром, разрешив позавтракать и искупаться. Он узнал, что на ужин сегодня прибудет сам принц и его жена — сестра Хёнвона, с которой за всю свою жизнь он разговаривал не больше пяти раз. Она, как и отец, никогда не удостаивала его вниманием. Герцог лично наказал сыну не появляться в гостиной. Ему и не хотелось. Взяв с собой несколько книг из большой библиотеки, он, заглянув к Кихёну на обратном пути, отправился в свои покои, будь они прокляты. Комната встретила его привычной атмосферой одиночества. Кровать была заправлена, значит горничная уже успела всё убрать, пока его не было. Юноша вновь выглянул в окно, подставляя миловидное личико лучам солнца. Он жмурился от яркого света, зачесывая прядку светлых волос за ухо. Кусты снова шевельнулись, и Хёнвон перевёл взгляд на них. Он немного подождал, вдруг это пришёл Кихён, но отвлёкся на стук в дверь. — Войдите! — Господин, — на пороге стояла невысокая девчушка, имя которой парень так и не успел запомнить, — ваш отец, он,— замялась она и неловким движением одёрнула подол своего потрёпанного платья. — Ну? — беззлобно поторопил он. — Мне велено принести вам еды на день и снова запереть здесь, — последнее она произнесла как можно тише, заранее боясь, что господин будет бранить её. — Я понял, — улыбнулся он. Девушка на мгновение опешила, но взяв себя в руки, поклонилась и выбежала прочь. Вскоре еда была подана, а дверь, с привычным неприятным скрежетом, заперта. — Чем же я так мешаю тебе, отец?..       — Хозяин, я вернулся! — картаво пролепетал низкий юноша, вбегая в палатку, аккуратно отодвинув плотную ткань, служившую входом. — Какие новости? — Вонхо, не поднимая головы, продолжал затачивать крохотный нож, который в его больших крепких руках выглядел весьма забавно. — Принц прибудет в особняк завтра вечером, — заговорчески, с азартом в глазах, ответил тот, — каков план? — Не торопись, всё по порядку. Скажи мне, что ты узнал о расположении? — Вонхо размял затёкшую шею, мозолистыми пальцами потёр переносицу. Белобрысый юноша торопливо достал карту из-за пояса, расстилая ее на низкой скамье подле хозяина. Вонхо уставился на чертежи особняка. — Я несколько дней следил за людьми этого дома, — продолжил картавый, — войти через парадный вход будет невозможно из-за сложного замка, да и попав туда, вы окажетесь на главной лестнице, которая ведёт в гостиный зал, где идёт приём. Высок шанс, что вас обнаружат еще до этого. Вонхо понимающе кивнул. — Черный ход ведёт в подвальное помещение к кухне и прачечной. В это время там будет много прислуги, подняться на третий этаж к спальням оттуда очень проблематично, — шмыгнув носом, сказал юноша. — Что остаётся? — Со стороны леса есть небольшой сад, я прятался там в кустах. Днем я заметил, как кто-то из слуг вскарабкался по яблоне в одну из спален второго этажа. Этим же способом он покинул комнату спустя время. — Чья эта спальня? — следя за пальцем белобрысого, спросил Вонхо. — Я точно не уверен, но это кто-то из господ. Одного юношу запирают там довольно часто. — Запирают? То есть дверь закрыта снаружи? — Да. — Возвращайся и посмотри, можно ли её открыть изнутри. — Вас понял, хозяин, — поклонился белобрысый и выбежал из палатки.       Впервые Вонхо предложили столько денег за его работу. Неизвестный мужчина, облаченный в дорогие одежды, заявился несколько недель назад, поставив лишь одно условие — убить принца. Вонхо, уже видавший кровь на своих руках, согласился, не вдаваясь в подробности. Хотя примерно догадывался о мотивах заказчика. Нынешний король ни на сантиметр не был близок к идеалу. Этот трус никогда не покидал свой замок, окружив себя многочисленной охраной. Возможно, смерть единственного наследника пошатнула бы Его Величество. Вонхо и его подчиненные, по мере возможностей, начали отслеживать все действия принца. И они сорвали джекпот, когда узнали, что тот собирается посетить новый особняк Герцога, который еще не успели довести до ума: разобраться с охраной и огородить участок от леса, где и раскинулся лагерь наёмного убийцы.       Вокруг стояла свойственная лесу тишина. Лишь немногочисленные птицы распевали негромкие трели. Вонхо отложил оружие в сторону, поднялся. Запустил руки в прохладный ручей, умыл лицо, впутывая влажную ладонь в копну тёмных волос. Нашёл маленькую землянику, тут же отправляя слегка кислую ягоду в рот. Он вдохнул свежий воздух, ощущая прилив сил. Затишье перед бурей.        Картавый вернулся с горящими от радости глазами, залетая в палатку, позабыв спросить разрешения. Вонхо недовольно покачал головой, чем спугнул мальчишку, который, ойкнув, поспешил вылезти обратно. Хозяин невольно усмехнулся такому поведению. — Докладывай, — говорит он, и белобрысый снова просовывает своё тельце в палатку, но уже старается выглядеть серьёзным и сдержанным. — Пока спальня была пуста, я заглянул в окно, на двери стоит засов. Между дверцами есть небольшая щель. Щеколда большая, но, думаю, её можно подцепить кинжалом, — на одном дыхании выпалил юноша. — Хорошо, — ответил Вонхо, переварив информацию, — ты молодец, теперь отдыхай. Начинается моя работа, — потрепал он мальчишку по лохматым волосам.        Время медленно близилось к вечеру. К вечеру, который мог стать для Вонхо последним, если он допустит хоть малейшую ошибку. В голове вертелись воспоминания его прошлых дел, его удачи и падения. Мужчина снял с себя все вещи, которые могли бы издать звук, чтобы не быть замеченным. Лицо его скрывала тёмная повязка по глаза. Схватив своё оружие, он выдохнул. — Парни, — обращается он к своим, — будьте готовы бежать. Я отправляюсь. — Да, хозяин! Берегите себя! — поклонились они, не скрывая своего уважения. Ведь перед ними стоял человек, вселяющий страх в глаза врагов. Человек, чьи инстинкты и рефлексы были сродни зверю. Человек, за которого они бы отдали свои жизни. — Чангюн, ты готов? — обратился он к юноше с пшеничными волосами. — Да, господин, — уверенно кивнул тот, крепче пристёгивая колчан за своей спиной. Чангюн был одним из самых младших среди наёмников Вонхо, и одним из самых талантливых стрелков. Он мало говорил, был сам себе на уме, его аура всегда излучала уверенность, поэтому мужчина смело брал его с собой на все важные задания, как совершенное прикрытие.       Хёнвон склонился к двери, прижимаясь ухом. Снаружи раздавались голоса и смех. Парень уловил обрывки фраз, полностью состоящие из неприкрытой лести. Его лицо искривилось в брезгливой гримасе. Принц удостоил их визитом около часа назад, и Хёнвон, находясь в своей спальне, вынужден выслушивать этот гомон. Солнце уже зашло, передавая власть в руки полумесяца. За окном сверчки исполняли известную только им песенку. Наслаждаясь этим, пленник собственной комнаты не стал закрывать окно. Вскоре шум в особняке начал стихать, гости отправились в свои покои. Хёнвон облегченно выдохнул, заваливаясь на кровать и проваливаясь в сон.       — Чангюн, оставайся здесь, — шёпотом скомандовал Вонхо, осматривая окна особняка. Младший послушно забрался в кусты, оставляя себе обзор для слежки. Он — главная страховка Вонхо в случае провала и погони. Наёмник, убедившись, что свет в последнем окне погашен, выждал еще десять минут и двинулся в направлении яблони. Закинув руки на нижнюю ветку, потянул её на пробу, убеждаясь, что та не слишком скрипит и не сломается под его тяжестью. Она слегка прогнулась, но выдержала. Вонхо оттолкнулся от земли и подтянулся на руках, ставя стопы на ветку. Вытянулся в полный рост, шагнул на следующую, словно по лестнице. Этого хватило, чтобы дотянуться до рамы окна. Вонхо, не издавая даже шороха, опёрся руками о подоконник. Наступила самая противоречивая часть их плана — юноша, что спал сейчас на большой двуспальной кровати. «Обязательно прикуплю себе такую же», — подумалось мужчине на мгновение. Можно устранить паренька сейчас, либо попробовать пробраться, пока он спит. Подчиненные убеждали, что лучше убить сразу и не рисковать, но Вонхо никогда не любил лишних кровопролитий, решив, что будет разбираться на месте. Еще с минуту постояв у окна, он убедился, что мальчишка спит. Наёмник сильнее вцепился в подоконник, перекидывая одну, а затем и вторую ногу. Особняк совершенно новый и пол даже не скрипнул, принимая незваного гостя в объятья чужих покоев. Вонхо шумно вдохнул через нос, медленно ступая к двери. Не сводя глаз со спящего, он обнажил кинжал и просунул его между дверцами. «Черт!» — ругнулся он про себя, когда лезвие лязгнуло слишком громко. Щеколда поддалась, поднимаясь вверх. Вонхо, не спеша покидать комнату, еще раз прислушался к мирному сопению юноши. Кивнув сам себе, он переступил через порог.       Коридор был тускло освещён. Мужчина прокрутил содержание карты у себя в голове, направляясь к лестнице, что вела на третий этаж. Картавый не ошибся, когда предположил, что гостей поселят именно в одной из этих спален. Заглянув в каждую из них и обнаружив принца с новоиспеченной женой в последней комнате, Вонхо прокрался, закрывая за собой дверь. «Слишком просто.. Это странно», — подумалось ему. Полный молодой человек с довольно неприятной внешностью, полностью стянув с супруги одеяло, вальяжно развалился на кровати, занимая её добротную часть. Наёмник вынул маленький нож, который так усердно затачивал до этого. Провёл левой рукой по лицу спящей жертвы, закрывая рот. Правой ловко вонзил орудие в хрящ гортани, перерубая голосовые связки. Принц в болезненном шоке раскрыл глаза, будучи не в состоянии произнести и звука. Крепкая рука обхватила его сильнее. Вонхо резким движением, не вынимая ножа, прорезает горло жертвы, та обмякает. Дело сделано. Всего за долю секунды. Брюнет хмыкнул, развернул мёртвое тело и положил его руку на талию жены.        Осталось последнее — выбраться незамеченным.        Минуя лестницу, Вонхо услышал копошение в одной из комнат, поэтому, забыв о бдительности, быстрее зашёл в спальню того юноши. И уже обернувшись, столкнулся с пристальным взглядом пары глаз. Мужчина почувствовал, как от неожиданности его сердце ухнуло куда-то вниз. Хенвон полусидел в постели, его ночная рубашка сползла вниз, оголяя острое плечо. Он на мгновение прищурился и непонимающе продолжил смотреть на тёмный силуэт. Наёмник заметил в его тонких пальцах стеклянный стакан с водой. «Бедный мальчик.. Всего лишь хотел пить, а стал невольным свидетелем», — вдруг подумалось мужчине. — Кто вы? — почему-то шёпотом спросил Хёнвон. — Тише, — Вонхо начал не спеша приближаться. Свет луны прошёлся по темному силуэту, открывая для юноши свежие пятна крови на одежде незнакомца, черную маску, на пол лица и кинжал в ножнах. Хёнвон как ошпаренный подскочил с постели и ринулся к спасительному окну, но сильная рука ухватила его за запястье, разворачивая. Он поморщился от резкой боли, чувствуя силу мозолистых пальцев, вцепившихся в него, словно самый прочный замок. — Нет! Умоляю, не надо! — взвыл он, всё ещё не делая явных попыток кричать. «Умный, — отметил в мыслях Вонхо, — понимает, что если начнёт шуметь, то я убью его в тот же миг…» Чангюн заметил чужую спину в окне и без зазрения совести натянул тетиву, ожидая дальнейших событий. — Прошу, — хрипит Хёнвон, глотая слёзы, — я ничего не сделал, — слабой и трясущейся от страха рукой он ударяет наёмника в грудь. Вонхо действительно жалко убивать мальчишку, но ничего ведь не поделаешь. Резким движением он бросился на него, зажимая рот ладонью и чувствуя мокрые дорожки слёз на его щеках. Хёнвон обвил его руку своими холодными пальцами, пытаясь освободиться из плена. Вонхо ухватился за рукоять кинжала, а светловолосый, жалобно замычав, уронил стакан с водой, который до сего момента всё еще сжимал в другой руке. Стекло с громким звоном соприкоснулось с полом, и множественные маленькие осколки разлетелись по комнате. За дверью тут же раздались шаги. — Господин, с вами всё в порядке? — донёсся до них голос служанки, — Я могу войти?        Наёмник вздрогнул. Нет, только не сейчас! Нельзя, чтобы кто-то ещё его увидел. Ручка двери неуверенно повернулась. Вонхо успел толкнуть худое тело юноши в окно. Тот в ужасе вцепился за подоконник, вывалившись спиной назад. Наёмник сиганул следом, вынуждая того расцепить руки. Вонхо, сгруппировавшись, приземлился на землю, краем глаза замечая, как тело Хёнвона плашмя ударилось о твердую поверхность. Он открыл рот в немом болезненном крике, из глаз брызнули слёзы. Воздух выбило из лёгких и мальчишку начало бить в конвульсиях, в попытке сделать вдох. В комнате послышался неуверенный голос служанки. — Господин? Где вы? — непонимающие причитала она. Вонхо схватил обмякшее тело юноши, который в данный момент ловил птиц перед глазами, находясь на грани сознания, утянул его за собой, прижимаясь к фасаду здания — здесь она их не увидит. Служанка высунулась в окно, вглядываясь во мрак ночного сада. Чангюн перевёл прицел на неё. Когда её лицо исчезло в недрах комнаты, Вонхо нервно выдохнул. Подхватив бессознательное тело на руки, он на секунду замешкался. Впервые профессионал оставил свидетеля. Вдруг в глубине дома раздался душераздирающий женский вопль. Чёрт, уже заметили тело! Вонхо как можно быстрее убрался прочь вместе с юношей в своих руках. Чангюн последовал за наёмником, периодически оглядываясь назад и убеждаясь, что их никто не заметил. — Господин, зачем вы его взяли? — шепнул лучник. — Он увидел меня. — Почему не убьёте? — недоумевающе выгнул он бровь. — Я сам не знаю, — честно сознался Вонхо, продолжая бежать в лагерь.