Где вода есть

      Следующие три дня, пока экзамен проходили все остальные, они бесцельно слонялись по башне, медитировали, поскольку тренироваться как-то ещё в этом месте было бы глупо, и болтали о всякой чепухе, периодически из интереса приставая к тем, кто в башне появлялся. Здесь им, как и в прошлые разы, выделили по очень маленькой жилой комнате на команду (всё, что было внутри — три футона), единственным отличием было то, что душ и туалет был общий на этаж. Но, поскольку вначале людей было немного, ни очередей, ни каких-либо ещё проблем с гигиеной не было. Во всяком случае, у их команды. За эти дни Суйгин успела заметить, что не всем хватает смелости снять с себя всё оружие и шмотки и залезть в душ, когда где-то неподалёку находятся генины из других деревень. Душ, конечно, в лучших традициях общежитий был на несколько человек, и места были отделены хиленькими перегородками. Дверей в «кабинки», естественно, не было. Наверняка вне экзаменов на этом полигоне тренировались будущие члены местных специальных подразделений, в лучших традициях военных учреждений. При таком раскладе было удивительно, что здесь были отдельные комнаты, а не аналог казарм. С другой стороны, размер этих комнат предполагали, что внутри будет находиться разве что один человек и футон. Три туда влезали едва-едва. Они, конечно, не жаловались, но условия у тренирующихся здесь на постоянной основе были воистину спартанские. Как говорится, ничего лишнего.       Столовая, конечно, тоже была, так что тратить сухпайки им не пришлось — под носом у экзаменаторов травить друг друга генинам было глупо. Хотя, в третий день они, мучаясь приступами паранойи и беспокоясь о том, что народу в башне стало как-то слишком много (в турнирных боях никогда не участвовало больше восьми-десяти человек), есть в столовой всё-таки не стали и перебились сухпайками. Не хотелось бы вылететь из экзамена по такой тупой причине.       В итоге к окончанию второго этапа в башне собралось пять команд, пятнадцать человек. Их собрали в одном из просторных помещений, в котором без труда угадывалась небольшая турнирная арена — даже места для зрителей были — и честно предложили сдаться тем, кто хочет это сделать, потому что для прохождения в финал, естественно, придётся ещё раз помахать кулаками, раз уж дошло так много людей. В итоге пять человек сдались из-за чакроистощения, ранений. Кого-то даже члены команды выгнали с экзамена с посылом «ты не переживёшь».       Десять человек на финальные бои экзаменаторов устроили, так что сражение на выбывание отменили. Турнирные бои ожидались через месяц, как и всегда, чтобы руководство деревни организатора, а также джонины с других деревень, присланные для помощи с экзаменом, подготовили все необходимые документы, дотошно оценили всех, кто прошёл в турнир, разобрались с похоронами (да, и погибшие, естественно, были, причём не генины друг друга переубивали, а милые пустынные тварюшки). За месяц как раз до деревни должны были добраться все желающие посмотреть на поединки, в том числе и такие высокопоставленные лица, как даймё, а значит для них заранее необходимо было организовать места проживания, но распределять их по мере прибытия гостей, естественно, ведь такие важные шишки любят, чтобы с ними носились как с писанной торбой. Естественно, выпроводить из деревни всех, не прошедших экзамен. Все же раненные и истощённые участники за месяц как раз должны были успеть восстановиться, чтобы показать себя во всей красе и не опозорить свои деревни. Участникам, прошедшим в финал, разрешалось вернуться в свои деревни и прибыть обратно перед турниром, но не рекомендовалось делать этого.       В случае Суйгин подобный вариант даже не рассматривался, поскольку у Шикаку было какое-то дело к Казекаге. Ну, это было довольно ожидаемо — не станут же такого человека гонять в чужую деревню только ради чунинского экзамена. Так что они, вернувшись в то здание, в которое их всех заселили по прибытию в Суну, приготовились скучать в ней целый месяц. Нормальными тренировками, естественно, в чужой деревне не позанимаешься. Разве что простыми физическими упражнениями, да упражнениями на контроль чакры, и это было довольно уныло. Впрочем, они исправно таскались на выделенный участникам полигон каждый день в одно и то же время.       — Да по вам часы можно сверять, ребятки, — две недели спустя, столкнувшись с ними в коридоре здания, фыркнула светловолосая девочка-марионеточница, которую звали Хива. Всем участникам, даже тем, кто был из Суны, было велено вернуться в специально отведённое здание, так что и их команда, прошедшая в финал полным составом, естественно, там жила.       — Что есть, то есть, — дружелюбно улыбнувшись, развела руками Суйгин. — Это привычка.       Остановившиеся позади неё Хидэо и Мими вяло помахали руками, приветствуя.       — А говорили, Нара ленивы-ы-ые, — протянула Хива, скрестив руки на груди. — А, гляди ты, как вас выдрессировали. Ни дня ведь не пропускаете, хоть и занимаетесь всякой фигнёй.       — Ну, серьёзные тренировки в чужой деревне не проведёшь, — пожала плечами Суйгин. — Да и кому хочется раскрывать секретные приёмы раньше времени.       — И то верно, но мне бы быстро надоело, — показательно потянувшись, призналась Хива, зевая. — А вы вон, в шесть утра каждый день исправно туда шастаете, и до обеда там сидите. Прилежные!       — А потом по вашей деревне шатаемся. Не знаешь, кстати, где у вас тут самые вкусные сладости продают?       — В обед притащусь на полигон, свожу, — пообещала Хива, снова широко зевая. — Бывайте!       Махнув рукой, она удалилась дальше по коридору, а они возобновили путь на полигон.       — Считаешь, общаться с ней разумно? — поинтересовался Хидэо, когда они вышли из здания.       — А почему нет? Я же не собираюсь ей ничего такого рассказывать, — беззаботно отозвалась Суйгин, пожимая плечами.       — Да, кстати, почему нет? — неожиданно поддержал её Мими. — Может же она хоть где-то пообщаться с девчонкой?       — Они всё равно не смогут поддерживать связь. Когда мы сдадим экзамен, мы покинем Суну, — своим самым поучительным тоном, заметил Хидэо. — Ты только зря расстроишься, если вы подружитесь.       — Ну и что, теперь ни с кем не разговаривать? — надулась Суйгин. — Ты иногда такой разумный, что аж тошнит.       — Уж какой есть, — ничуть не обидевшись, отозвался Хидэо.       — Просто у него, как и у всех Хьюг, синдром дохлой рыбы: они все такие замороченные своими правилами, что без них жить не умеют и заранее сдаются. Периодически, правда, хвостом подёргивают, когда вспоминают, что ещё живы, а большую часть времени лежат, выпучив глаза… — с беззлобной насмешкой сказал Мими.       Возмущённый до глубины души Хидэо тут же развернулся и попытался схватить его за шиворот. Показав ему язык, Мими со всей возможной скоростью припустил на полигон с воплем «Догонялки! Догонялки!».       — Твои поганые сравнения ирьенина… — проворчал себе под нос Хидэо, кидаясь следом.       Демонстративно потянувшись, Суйгин решила добраться до полигона шуншином, чтобы быть там самой первой и с превосходством взирать на мальчишек, пафосно стоя на какой-нибудь мишени. В конце концов, удирая, Мими не наложил ограничения на способ бега, а среди них с помощью шуншина она перемещалась быстрее всех. Сказывались догонялки с Шисуи. Несмотря на то, что догнать его она так ни разу и не смогла (если он намеренно не поддавался), она была куда быстрее многих.       Минуту спустя ей в спину уже летел возмущённый вопль от Мими, смысл которого заключался в том, что она жульничает. Не так уж и скучно с ними было в Суне. В конце концов, они, как никто, умели развлечь себя всякими глупостями.       К обеду, как и обещала, явилась Хива. Мальчишки вместе с ней за сладостями идти отказались, вернее, Мими пнул Хидэо под зад и ляпнул какую-то чушь, так что тот резко сменил приоритеты и решил временно уступить место лучшей подружки девчонке из Суны, чтобы потратить время на воспитание, как он выразился, нерадивого сокомандника.       — Они у тебя такие забавные, — поделилась наблюдением Хива, пока они шли. — Мои вот скучные. Ютака неразговорчивый, а Рёга слишком себе на уме, их не очень-то устраивает девчонка в команде. Мы почти не общаемся, разве что на миссиях.       — Зато у тебя, наверное, с твоим-то характером много подруг, — с оттенком зависти сказала Суйгин.       — Ну да, не жалуюсь, — самодовольно признала она.       — У меня вот ни одной нет, если не считать за подругу девушку брата, — пожаловалась Суйгин.       — Да, а почему?       Шли они сейчас по довольно тихим переулкам. Впрочем, гражданских днём на улицах в Суне было немного. По таком солнцепёку шлялись либо самые отбитые, либо шиноби, и второе не исключало первого… В общем, в такое время людно было разве что на центральных улицах деревни.       — Не сложилось как-то, — уклончиво отозвалась Суйгин, решив не вдаваться в подробности по поводу Шисуи. — Когда поступила в Академию, подружилась сначала с Мими, потому что привыкла общаться с братом, а все девчонки как-то быстро на группы разбились.       — Это который с собакой?       — Ага, Кинмару тогда во-о-от такой был, — показав примерный размер щенка руками, сообщила Суйгин. — Просто милашка.       — Понятно, пацан купил тебя собакой, — расхохоталась Хива, сворачивая в противоположную сторону от центральных улиц.       — Вообще, сначала я села к нему на шею, а потом он купил меня собакой, — поддержала шутку Суйгин. — У нас был забавный тест в день поступления в Академию… А у вас?..       Так, переговариваясь о достаточно обыденных вещах, они неспешно дошли до небольшого магазинчика, внутри которого было прохладно. К огромной радости Суйгин — продавались там традиционные сладости, так что, когда они выпили холодного зелёного чая, и лично она попробовала весь ассортимент, перед тем, как уйти, она купила целый пакет разных сладостей. Они были почти такими же вкусными, как те, что она обычно покупала у Асано-сан в клановом квартале.       Улыбчивый старичок-владелец магазина с радостью завернул ей всё и пригласил приходить ещё раз.       — Отличные сладости, спасибо! — поблагодарила Хиву Суйгин, когда они возвращались обратно в здание.       — А зачем тебе так много? Ты такая сладкоежка? — поинтересовалась та.       — Ага, а ещё мальчишкам тоже надо принести, — улыбнулась Суйгин. Они как раз проходили мимо какого-то магазинчика косметики и она, углядев на прилавке маску знакомой фирмы, остановилась и, сцапав Хиву за предплечье, потянула её внутрь.       Десять минут спустя та искренне недоумевала, зачем ей на ближайшие четырнадцать дней целых три упаковки масок (те как раз выпускали в количестве одна упаковка на две недели), большая баночка увлажняющего крема, а также бальзам для волос.       — Куда тебе столько? — снова и снова спрашивала она. — Ты что, потащишь потом это обратно в Коноху?       — Не-е-ет, — отмахнулась от неё Суйгин. — Мы потратим всё это до того, как придётся туда вернуться.       — М-мы? — с дёргающимся глазом переспросила Хива, которая из косметики ничего себе так и не купила, сколько Суйгин не пыталась её соблазнить.       — Э, да… — вспомнив, что такое поведение для мальчишек скорее аномально, замялась Суйгин прежде, чем сообщить. — Я люблю пижамные вечеринки и, поскольку подруг у меня нет, Хидэо с Мими великодушно составляют мне компанию. Ну и, увидев магазин я подумала, что раз уж мы всё равно вместе щас живём, почему бы не поразвлекаться вечерами?       — То ли они у тебя чокнутые, то ли мазохисты, и я не знаю, что лучше, — присвистнув, отозвалась Хива. — Мне кажется, ты меня разыгрываешь.       — Во-о-обще, ты можешь заглянуть к нам как-нибудь вечером, если хочешь, не обязательно сегодня, — прикинув, как «обрадуются» мальчишки и предчувствуя фантастическую реакцию, предложила Суйгин.       — Я подумаю, — с нескрываемым сомнением отозвалась Хива. — Вообще я удивлена, ты прям девчонка девчонкой. Хотя, конечно, судя по твоей внешности, мне не стоило другого ожидать…       — В смысле? — нахмурилась Суйгин.       — Ты слишком смазливая, — честно сообщила Хива. — Если волосы распускаешь, наверное, вообще ангелок-ангелочком, мальчишкам такие нравятся обычно, а девчонок страшно бесят. Понятно, почему у тебя подруг нет, — подытожила она.       — Вот сейчас немного обидно было, — задумчиво отозвалась Суйгин. Было немного странно услышать от девчонки, что она смазливая. Может, Юсаку её и не обманывал, когда говорил, что она самая красивая.       Хива равнодушно пожала плечами.       — Хотя я вот удивлена, что ты не интересуешься косметикой, — заметила Суйгин. — Ты не выглядишь как девочка-пацанка.       — А я и не пацанка, просто не хочу пахнуть как парфюмерная лавка, — хмыкнула Хива. — А всё, что ты набрала, такое цветочное-цветочное… И в том магазине всё такое.       — Оно нормально пахнет! Мы специально подбирали запахи вместе с Кинмару, чтобы он от них не чихал. Хотя на миссиях, конечно, мы никогда ничем таким не пользуемся, но в Конохе, очень даже. Я хотела вкусные запахи, а Мими упёрся, что нинкен расчихается, поэтому мы как-то скупили весь ассортимент магазина, потому что с собаками такого размера туда не пускают, и потом целый вечер нюхали. Всё, что Кинмару забраковал, я оттащила девушке брата. Она тогда знатно удивилась…       — Я бы сказала — охренела, — едва слышно прокомментировала Хива, после чего добавила, уже громче. — Я бы тоже удивилась. Куда ей девать кучу, возможно, ненужной косметики?       — Подругам раздарить всегда можно. У неё они, в отличие от меня, есть, так что… грех жаловаться на такой подгон!       — Мне интересно, откуда у тебя столько денег, чтобы скупить все виды товаров из косметического магазина, если ты генин…       — Ну, во-первых, я могу тратить деньги с миссий только на себя, — принялась загибать пальцы Суйгин. — Во-вторых, мой брат меня очень балует, и ему нравится, когда я делаю всякие девчачьи вещи. А в-третьих, покупала не только я, но и мальчишки.       — Точно больные… Нет, я ещё могу понять Инузуку, от того, как сильно ты будешь благоухать он может и задохнуться, но Хьюга? — Хива скептически выгнула бровь.       — Хидэо — моя лучшая подружка, — широко улыбнувшись, поделилась Суйгин голосом «это страшная-престрашная тайна». — Он со мной всегда по магазинам ходит. И платья выбирает.       — Подруга, когда парень идёт ради девушки на такие жертвы, это обычно называется по-другому, — попыталась воззвать к её здравому смыслу Хива.       — Мими тоже с нами иногда ходит, — не согласилась с ней Суйгин. — А у Хидэо, вообще-то есть невеста. Да и дружим мы с академии, так что это точно не то, о чём ты подумала.       — Мне уже жаль его невесту, — качнула головой Хива, и выражение её лица так и говорило «подумать только, такая конкуренция».       — В смысле — жаль? Хидэо — отличный парень, я уверена, он будет ей прекрасным мужем, — не уловила намёка Суйгин.       — Не удивлюсь, если она тебя ненавидит, — проигнорировав её слова, сказала Хива.       — Не знаю, мы с ней никогда не встречались, — пожала плечами Суйгин. — Хидэо обещал познакомить нас с ней после экзамена.       — Удачи, — кисло пожелала Хива. — Мой тебе совет — не рассказывай ей о ваших пижамных вечеринках, если они и правда реальны.       — Почему? Я думала её на них позвать…       Хива как-то странно крякнула. К несчастью, они уже дошли до здания, в котором жили, так что Хива махнула рукой и, со словами, «может, ещё свидимся» убежала в свою комнату. Проводив её взглядом, Суйгин неспешно направилась в свою, раздумывая о том, почему ей не стоит рассказывать невесте Хидэо о пижамных вечеринках. Она искренне надеялась, что жёны друзей станут её первыми подругами, и разве они бы не обиделись, если бы она не позвала их туда? К тому же, она была уверена, что Хидэо, страдающий излишней прямолинейностью в высказываниях, не станет скрывать что-то столь тривиальное от своей невесты.       В следующий раз они с Хивой встретились, когда та всё-таки решила заглянуть к ним вечерком через неделю. У них как раз в разгаре был сеанс «салона красоты на выезде», как они это называли. Суйгин, правда, долго пришлось объяснять что именно она подразумевает под высказыванием «салон красоты». Мальчишки, правда, разве что подивились её богатой фантазии, но выражение прижилось.       Оценив, как пацаны с сосредоточенным видом размазывали по волосам какой-то бальзамчик-масочку, и на лице у них при этом тоже была намазана ядрёно-розовая масочка, Хива не сдержала хохота и, извинившись, свалила в дали дальние. После этого ржали уже они втроём, представляя, с какими воплями и как далеко от них в будущем побежит невеста Хидэо. Её приобщение к салону красоты было решённым делом, и именно так Хидэо и планировал их познакомить. Суйгин даже пожалела бедную девчонку, представляя, каково ей будет, когда придётся знакомиться с командой своего жениха в такой странной обстановке. Хидэо особо не распространялся об их отношениях, таинственно отвечая «сами всё увидите», и им пришлось смириться с ожиданием.       Наконец, настал день турнирных боёв. Пары демонстративно составили прямо перед даймё, но ни у кого из шиноби не было сомнений в том, что перед этим местный отдел аналитиков составил турнирную таблицу так, чтобы бои были максимально зрелищными, основываясь на информации, которую они успели собрать о участниках за время экзамена (Кири, Коноха, Юга и Ива, естественно, не предоставляли им досье на своих генинов).       К несчастью, команде Кири пришлось вернуться, поскольку их джонина отозвали из-за каких-то внутренних проблем, так что количество участников сократилось на двух человек. В итоге первая турнирная таблица выглядела так:       Учиха Суйгин х Исибаси Кицучи (Ива)       Оосава Мория (Юга) х Хагивара Хива (Суна)       Инузука Мими х Рёга (Суна)       Хьюга Хидэо х Ютака (Суна)       Не густо, но вполне достаточно, чтобы местные аристократы не успели заскучать, но успели вдоволь насмотреться на подрастающее поколение наёмных убийц. И начать они, естественно, решили с Учихи, чтобы, так сказать, задать темп боёв. Вероятно, местные аналитики рассчитывали, что она выступит, так сказать, с огоньком, чтобы у остальных генинов был стимул выделиться. Они наверняка рассчитывали, что на публичном экзамене никому из участников не захочется казаться серой посредственностью.       Стоя напротив невысокого, коренастого парня с ярко-синими волосами, Суйгин прикидывала, какие у него способности. Кем отдел аналитиков кинул бы в Учиху? Кем-то скоростным? Супер-сильным? Мастером ниндзюцу?       Кицучи тем временем вытащил из-за спины и лёгким движением сначала размотал цепь, скрепляющую две одинаковых, крепких на вид палки и с щелчком собрал шест. Джонин-наблюдатель сообщил им стандартные правила: бой остановят, если кто-то потеряет сознание, сдастся или если наблюдатель решит, что достаточно. Добивать противника без сознания запрещено.       «Ну да, незачем нервировать даймё детскими трупами», — мрачно подумала Суйгин. — «Хотя, учитывая общую продолжительность жизни людей и то, что аристократок тут выдают замуж в пятнадцать лет, мы уже не считаемся такими уж детьми».       Местная арена представляла собой частично пустыню, частично утрамбованную землю с большими камнями. Также на ней присутствовал небольшой пруд явно искусственного происхождения. Деревьев не было. Ни одного. Спрятаться при желании можно было разве что за парой валунов, поскольку глубина «пруда» не предполагала ныряния. Это было больше похоже на лужу, настолько он был мелким. Суйгин была уверена, что если зайдёт в воду, та едва ли достанет ей до колена.       Турнир начинался ранним утром, так что воздух ещё не успел прогреться до той самой температуры, когда дышать и совершать при этом физические упражнения становилось чертовски трудно. Для непривыкшего человека и вовсе невозможно. С точки зрения Суйгин все шиноби Суны, определённо, состояли в культе мазохистов.       Подняв и опустив руку, экзаменатор объявил начало боя и исчез с поля.       Не дожидаясь её реакции, Кицучи ударил своим посохом по земле, поднимая пыль вокруг себя и, пользуясь импровизированной завесой, очень быстро сложил какие-то печати. Она успела выдуть в его сторону огненный шар, но парень уклонился. Земля под ногами Суйгин раскололась и она едва успела отпрыгнуть в сторону, используя расколотые камни как опору и, несколько раз перевернувшись в воздухе, приклеилась ногами к борту арены. И швырнув в него ворох сюрикенов, побежала по нему, не сводя с мальчишки взгляда.       Неудобный противник. Раз он владеет дотоном, на землю ей не ступить на длительный промежуток времени, учитывая его специфическое оружие — шест, трансформирующийся, похоже, в какую-то странную версию нунчаков (цепь была довольно длинной) — близко ей подбираться бессмысленно, её саи против такой штуки вряд ли сильно ей помогут. Он просто разломает свой шест, попытается обездвижить её цепью и, скорее всего, утащит под землю.       Обегая арену, она несколько раз попала по нему кунаями и была вынуждена то ускоряться, то замедляться, поскольку парень не стал спокойно ожидать, пока она придумает контрмеры или приблизится к нему. Он швырял в неё камнями и при этом старался не смотреть на неё длительное время, постоянно поднимая и опуская взгляд, а иногда и голову для верности.       Мысленно извинившись перед организаторами турнира за отсутствие зрелищности, Суйгин, закончив оценку ситуации, активировала шаринган. Ей и не нужно было, чтобы он долго смотрел на неё. Секунды было вполне достаточно. В этот раз она, правда, не стала использовать метод «подерись с иллюзией, пока я организую тебе ловушку в реальности», а сразу ударила тяжёлой артиллерией. Она не любила этот метод, но кунаи, отскакивающие от кожи парня, непрозрачно намекали, что он успел нарастить себе броню из своей стихии за те пару минут, что она скакала по борту арены. Обычно таким гендзюцу пользовался Шисуи. И Юсаку, впрочем, тоже часто отдавал ему предпочтение. Оно довольно сильно било по психике и парня ей было заранее жалко, но и кривляться не хотелось. На то, чтобы выбить его из брони, ушло бы слишком много времени.       И Шисуи, и Юсаку много раз объясняли ей принцип использования этого типа гендзюцу. Конечно, на них или на сокомандниках она никогда не тренировалась, но на нескольких нукенинах, с которыми её команда сталкивалась за эти три года, Суйгин его использовала. И не один раз. И это, как считала она, многое говорило о том, в какого человека она постепенно превращалась. Или уже превратилась.       Как это всегда бывало, парень из Ивы схватился за свои чудесные ярко-синие волосы и попытался их выдрать, истошно крича и запрокидывая голову, после чего шлёпнулся на колени, продолжая кричать. Суйгин не сводила с него взгляда, думая о том, не повредится ли несчастный в уме, и даже предложила экзаменатору остановить бой и зачесть ей победу. Экзаменатор отказался. Наверное, надеялся, что у парня получится скинуть её гендзюцу. Она в этом сильно сомневалась. Ни у кого ещё не получалось. Ни разу. Даже Шисуи признавал, что ему сложно выбираться из её иллюзорных боёв, а эта версия техники и вовсе била по психике. Тот рогатый мужик точно не просто так тогда положил ладони на её глаза, типа благословляя.       Несколько раз ей пришлось «потренироваться» с членами клана. Все они были уверены, что она скрывает от них мангекё. Они не раз и не два просили показать её «другие» техники и несколько раз тренировки переходили допустимую грань, так что Суйгин начала всерьёз опасаться за свою жизнь и стала от них отказываться, поскольку не собиралась убивать членов своего клана на глупых тренировках. В конце концов, Фугаку запретил её доставать, и члены полиции отстали, но осадок остался. Как и косые взгляды. Свои прекрасные глазки уровня мангекё ей, конечно, никто из них не демонстрировал.       Генин продержался три минуты. Когда он потерял сознание, экзаменатор объявил окончание боя, а Суйгин, спрыгнув, наконец, со стены, сухо заметила:       — Вы могли бы спасти его психику. Не знаю, осталось ли от неё что-нибудь. Он всё-таки ещё ребёнок.       Экзаменатор ничего не ответил. Ну да, кто станет заботиться о психике генина из чужой деревни? Суйгин тоже не чувствовала себя виноватой, что ещё раз доказывало лично ей, что она опускается на дно всё ниже и ниже, поскольку грани допустимых действий по отношению к противникам размывались всё больше. Она всё реже думала о честных и достойных поединках и всё чаще о том, как закончить бой быстро, чисто и с минимумом потерь, как можно меньше пачкаясь в крови. За эти три года Суйгин поняла, что прямо таки ненавидит отстирывать кровь со своих вещей. Те люди с первой миссии были её первыми жертвами, но далеко не последними. Как и этот мальчишка. Что ж, клан, определённо, будет гордиться её поступком. Они всегда гордились чем-то подобным.       Она мельком глянула на табло, запоминая имя парня. В глубине души Суйгин надеялась, что психика Исибаси Кицучи окажется крепче, чем она думает, и он придёт в себя. Ну или ему вправят мозги менталисты. Она никогда не видела, как те работают, особенно с последствиями её гендзюцу, потому что жертвы, как правило, после потери сознания умирали. Не естественным путём, конечно же. Как правило её жертвами были нукенины, но сегодня это был просто мальчишка. Это… угнетало.       Когда она вернулась на трибуны, в тот отсек, где находились участники, Мими с Хидэо одобряюще хлопнули её по плечу.       — Не кисни, — одобряюще сжав её руку, посоветовал Мими. — Его наверняка приведут в порядок.       — Я больше чем уверен, что приведут, — улыбнувшись уголками губ, поддержал Хидэо. — Правда ты наверняка обеспечила ему несколько весьма неприятных сеансов, на которых в его мозгах качественно покопаются. Но я бы на твоём месте насчёт этого не убивался. Все здесь знали, на что шли, когда соглашались на участие. Бумажку со снятием ответственности с экзаменаторов помнишь? Он ещё легко отделался. Жив, и ладно. Пару дней головной боли он переживёт.       — А вот сейчас твоя разумность успокаивает, — не сдержав нервного смешка, откликнулась Суйгин.       — Обращайся, я сделаю всё, чтобы тебя от неё начало тошнить.       Следующим был бой Хивы против Оосавы Мории, парня из деревни горячих источников. Парень оказался мечником, который использовал вакидзаси, да ещё и со стихией молнией. Противником он был быстрым, жёстким и, на взгляд Суйгин, которая болела за Хиву, просто отвратительным противником для мастера марионеток. Бой был не очень долгим, но довольно зрелищным, однако стоило парню подобраться к Хиве в ближний бой, как та тут же сдалась, не успел он даже нанести ей удар.       Поднявшись обратно на трибуны и заметив возмущённые взгляды сокомандников, Хива подняла руки вверх в жесте «сдаюсь». Кинув на неё многозначительный взгляд, Рёга спрыгнул вниз, Мими верхом на Кинмару последовал за ним.       Ютака, однако, не сводил с сокомандницы взгляда. Хива развела руки в стороны и заявила:       — Ну а что? Не хочу лишние шрамы, и без сознания валяться тоже не хочу. Раз он до меня добрался, я проиграла, проще сдаться и на другие бои посмотреть.       — Нет в тебе ни капли… — начал было Ютака, но Хива уже от него отвернулась, и, впившись взглядом в Суйгин, с жаром поинтересовалась:       — Так слухи после второго этапа не врали и ты та самая Учиха, что нагнула биджу? Которую в Конохе кличут Укротительницей?       — Э-э-э-э… а кто распускал такие слухи после второго этапа? — чувствуя себя максимально неловко, вопросом на вопрос ответила Суйгин.       — Ваши генины, не прошедшие второй этап, много трепались в столовке перед тем, как покинуть Суну.       — Как будем им мстить? — спросил Хидэо так быстро, что Суйгин даже не успела придумать ответа для Хивы и возмущённо на него обернулась. — А что? — невинно поинтересовался он. — Надо думать прежде, чем трепаться об Учихах, которые ездят верхом на мордах девятихвостых лисов.       — Ты каталась на его морде?       — И очень об этом пожалела, — поджала губы Суйгин. — Чакра биджу могла бы отправить меня на тот свет, окажись наши ирьенины чуть менее искусными.       Хива наградила её восхищённым взглядом.       — Выкинешь ещё один такой финт — и можешь придумывать себе подпись для автографов, как Минато, — оценив её выражения лица, пошутил Хидэо.       — Ну тебя, мне и эту выходку до конца жизни не забудут, — ткнув его локтём под рёбра, пробурчала Суйгин.       — Знаешь… ты не производишь впечатление человека, который укладывает биджу на лопатки, я вообще удивлена, что ты всё ещё генин… — задумчиво протянула Хива.       — Наш наставник посчитал, что поступок был героическим, но тупым, так что звание она не получила, — просветил Хидэо. — А теперь давайте дружно заткнёмся, потому что на арене что-то интересное происходит.       На арене от футона отгребал Мими. Рёга создавал веером мощные потоки ветра и явно не скупился на силу, и Суйгин была уверена: будь у арены подобие ландшафта, его бы после этого боя не осталось. Уворачиваться от них было тяжело, атаковать напролом невозможно, судя по скорости и силе техник — чакры у Рёги было предостаточно. Суйгин не сразу поняла, что у парня есть некий ритм атак, а когда Мими внезапно вместо того, чтобы увернуться, кинулся прямо под атаку, и вовсе поспешно включила шаринган. Ничего такого она не увидела, зато Хидэо, не отказавший себе в удовольствии посмотреть на весь бой бьякуганом, поделился наблюдением:       — Он не только ветром бил. Там, похоже, было гендзюцу. Я бы даже сказал мираж. Если б ты смотрела шаринганом с самого начала, тоже бы заметила.       — Я вообще не понимаю, какого фига ты тратишь чакру, когда твой бой следующий, — укоризненным тоном заметила Суйгин.       — Если выиграю, этот Рёга точно будет моим противником, так что просто заранее готовлюсь.       — Ты слишком самоуверен, — возмутилась Хива, оборачиваясь на них и упирая руки в бока. — Ютака тебе не проиграет!       Хидэо равнодушно пожал плечами.       Мими на арене умудрился таки провести контратаку в паре с Кинмару, но в итоге угодил под ещё одну атаку футоном и предпочёл сдаться. Поднявшись наверх, он, имея весьма помятый вид, уселся на пол и принялся залечивать ушибы, порезы и ссадины.       — Я уже говорил тебе, что ты слишком много тратишь времени на ирьениндзюцу, и слишком мало на боевые навыки?       — Это по сравнению с вами я трачу мало времени на боевые навыки, — фыркнул Мими. — Мы не ходим на одиночные миссии. С тобой и Суйгин в компании мне не пришлось бы к нему даже приближаться.       — Мы ещё поговорим об этом, — зловеще пообещал Хидэо. — Я попрошу Гай-сана устроить нам месяц совместных тренировок.       — Да ты гонишь… — ошеломлённо выдохнул Мими.       — Ты ещё легко отделался, — покачала головой Суйгин, заметив недобрый прищур глаз Хьюги, который подтверждающее кивнув, отправился на арену. Проводив его взглядом, она добавила. — Думаю, если будешь препираться, то проведешь в компании Гая пару месяцев.       — Ага, щас, — проворчал Мими, всем своим видом показывая, что живым не дастся. — Шикаку-сенсей уже говорил нам, что нас не планируют расформировывать после того, как мы станем чунинами. Ходить нам вместе на миссии до конца нашей жизни.       — Ну и хорошо, — философски отозвалась Суйгин. — Дольше проживём, может.       Перед началом боя Хидэо, вероятно, пребывая сегодня в «Хьюговском состоянии души», как это называл Мими, снисходительным тоном предложил сопернику сдаться, с истинно Хьюговским высокомерием уведомив того, что сражаться ему придётся против совершенного тайдзюцу.       — Ну, в Конохе может и совершенное, — ответил ему Ютака, вставая в боевую стойку.       Экзаменатор дал отмашку на начало боя.       Ютака оказался мастером тайдзюцу. Тайдзюцу против тайдзюцу. Конечно, победило тайдзюцу с читерским бьякуганом. Хотя бой был… красивым, хоть и быстрым.       — Ну, я же говорил, что самое совершенное, — поднимая соперника из пыли за шкирку, сообщил Хидэо и, вместо того чтобы отправить того на носилки, вероятно, испытывая приступ доброты, вправил все выбитые тенкецу обратно. И, с выражением лица «не благодари» вернулся к Суйгин и Мими на трибуны.       — Монстры, — постановила Хива.       — Знаешь, я даже рад, что мы решили не драться с ними в пустыне, — проворчал Рёга. — Трое на трое не факт, что справились бы.       На этой ноте завершился первый день турнира и, поскольку солнце уже начало ощутимо припекать, все зрители поспешно расходились, чтобы скрыться от зноя в зданиях.       Второй день начался с боя Суйгин против мечника с райтоном. Перед этим она весь вечер обдумывала стратегию и пришла к выводу, что если снова закончит бой с помощью гендзюцу, это будет выглядеть так, будто она только им и пользуется. В итоге она решила сделать ставку на скорость, и использовать саи, поскольку вакидзаси были достаточно короткими клинками. Всего-то шестьдесят сантиметров длиной. Бой обещал быть интересным.       Ну, он почти таким и был. Правда, в середине она всё-таки психанула и снова воспользовалась шаринганом, правда, не для гендзюцу, а для того, чтобы предугадывать движения противника и, поскольку в скорости парень ей не уступал, только это и позволило ей победить. Читерские глаза были, несомненно, самым полезным из всего, что дал ей этот клан.       Следующим боем был бой Хидэо против Рёги. Этот бой, в отличие от всех предыдущих, был долгим, потому что Хидэо, используя бьякуган, в гендзюцу не попадался, и просто измотал своего противника. Дождавшись, когда тот выдохнется достаточно, чтобы начать экономить силы, Хидэо подобрался на расстояние удара, и всё было решено. Рёге он тоже тенкецу на место вправил, похоже, решив, что стоит отблагодарить его за содействие на втором этапе экзамена (Ютаке он тенкецу вправлял, как он признался, потому что оценил уровень тайдзюцу).       После того, как Рёгу увели медики, Хидэо привлёк внимание экзаменатора и сообщил, что не хочет участвовать в финале. Суйгин обиженно поджала губы.       — На тебя не действует гендзюцу, — заметил экзаменатор. — Какой смысл сдаваться?       — Она быстрее меня, и шаринган позволяет ей предугадывать мои движения. Мы тренируемся вместе несколько лет. Это будет скучный и бессмысленный бой.       — Хм…       — В любом случае, если вы не позволите мне сдаться сейчас, я выйду на арену и сдамся завтра. Зачем задерживать наших гостей на целый день ради этого?       На трибунах его встретила возмущённая до глубины души Суйгин.       — Как это так не хочешь со мной драться? Я у тебя ни одного поединка в тайдзюцу не выиграла!       — Без шарингана не выиграла, — педантично поправил Хидэо, скрещивая руки на груди и всем своим видом показывая, что от сказанного не отступится. — Я прекрасно знаю, на что он способен.       — Так и скажи, что ты просто хочешь вернуться в Коноху на день раньше, — рассмеялся Мими.       — И это тоже, — не стал отрицать очевидное Хидэо. — На самом деле, я немного разочарован. Я рассчитывал встретиться в финале с кем-нибудь другим.       — Во-о-от значит как ты веришь в наши си-и-илы, — протянул Мими тоном, не предвещающим ничего хорошего. — Как насчёт месяца в госпитале в качестве медсестры, а?       — Иди к чёрту, — с чувством послал его Хидэо. — Лучше скажи мне спасибо, завтра мы возвращаемся в Коноху.       — Спасибо, — поблагодарил Мими.       На следующий день Шикаку-сенсей огорошил их новостью, что ему необходимо задержаться в Суне ещё примерно на неделю ради завершения некоторых очень важных для Конохи дел, но при этом сообщил, что им присвоили звание чунина — да, всем троим — и поэтому они могут не ждать его и вернуться в Коноху самостоятельно. И он даже рекомендовал им сделать это. Особой радости от нового звания они не испытывали, а от необходимости возвращаться в деревню без наставника и вовсе было неуютно, но пришлось с этим смириться. Шисуи тоже развёл руками, сообщив, что ему необходимо ещё немного задержаться, но обещал их нагнать.       Так что они, собравшись, на следующий день, наконец, распрощались с Суной. Обратная дорога была не такой уж и приятной — они всё-таки практически вляпались в песчаную бурю, но благодаря Хидэо довольно быстро нашли хоть и плохонькое, но укрытие, в котором пересидели эту гадость. Потратили они на это, правда, практически весь день, но путешествие по пустыне сквозь песчаную бурю было бы чистым самоубийством. В случившемся был только один плюс — защитные очки, наконец, пригодились. Как и вода, запечатанная в свиток.       Достигли конца пустыни они в предрассветных сумерках. Это была граница страны Ветра со страной Рек. Лес полнился привычными шорохами и шелестом, и они, радуясь тому, что покинули неприятные территории, собрались было устроить привал и отдохнуть несколько часов перед тем, как продолжить путь, но сделать им это было не суждено.       Лёгкий, едва заметный туман, огибавший их щиколотки и оседавший каплями росы на траве, неожиданно стал плотнее.       — Засада, — озвучил очевидное Хидэо, без лишних слов активируя бьякуган.       Суйгин последовала примеру, сверкая шаринганом. В ситуации, когда тебя окружает молочно-белая пелена водной техники, грех было размениваться на что-то другое.       Они встали спина к спине, напряжённо вслушиваясь и всматриваясь в пространство, Кинмару недовольно скалился, но не рычал.       — Пятеро и они далеко для… — начал было Хидэо, но резко осёкся, отпрыгивая в сторону.       Они появились одновременно, из-под земли, быстро, практически бесшумно. И сразу же успешно разделили их. Пять тварей, которых Суйгин сразу же опознала как Зецу. Белых Зецу.       — Это не те!.. — возмутился Хидэо, резко закручивая кайтен. Созданное им движение воздуха закрутило туман и тот начал развеиваться, что облегчало Мими, лишённому додзюцу, задачу.       — Что это за хрень?..       — Просто убивайте их! — откликнулась Суйгин, собираясь было атаковать, но ей резко пришлось прервать атаку и шарахнуться в сторону. Один из Зецу тут же сменил местоположение, собираясь подобраться к Хидэо со спины.       — У-у-у-у, приветики, — поздоровался Обито, легко узнаваемый по прекрасной рыжей маске со спиральными узорами. Суйгин, не мелочась, вдарила по нему самой сильной огненной техникой, которую только знала.       — Ну, чего ты как неродная? — возмутился Обито, стоя прямо в эпицентре и не чувствуя никакого дискомфорта. — Мы же всё-таки из одного клана…       — Какого чёрта… — начала было она, но тот бессовестно её прервал, возникая прямо за спиной.       — Мне потребовалось некоторое время, чтобы выяснить, кто конкретно виноват в моём провале с Кьюби, и найти удобную возможность… — поделился он, замахиваясь кунаем, но Суйгин ушла заменой. Следить, что там происходит у сокомандников, у неё времени не было. — Эти прекрасные глазки должны быть в другом месте… — вкрадчиво сообщил Обито, без труда нагоняя её.       Суйгин едва успела пригнуться, после чего Обито неожиданно снесло в сторону. Она почувствовала облегчение такой силы, что едва не осела на землю.       — Полностью с тобой согласен! — прошипел Шисуи, срывая с него маску. Это, правда, было единственным, что тот успел сделать, потому что Обито применил своё Камуи. — Ушла к команде! — велел Шисуи, не удостаивая её даже взглядом.       Коротко кивнув, она поспешно ушла шуншином — вот уж где ей не стоило мешаться, так это в сражении с кем-то вроде Обито. Раз уж Шисуи, как и обещал, нагнал их, да ещё так вовремя, пусть он с ним и разбирается. Обито после дрессировки от Мадары явно противник не её уровня.       — К нам подбираются ещё пять! — бросил Хидэо, имея в виду тех, кого видел до этого бьякугана. Двое Зецу уже валялись то ли без сознания, то ли мёртвые, рассматривать времени не было.       — Соберите эту троицу вместе! — попросила Суйгин, планируя просто выжечь гадов. Около минуты им потребовалось, чтобы вынудить Зецу скучковаться, после чего она от всей души полила их катоном, не скупясь на количество чакры. Тварей, которые умудряются имитировать других и возникать из ниоткуда, стоило уничтожить наверняка. Люди и вполовину не были такими страшными. Запахло палёным… чем-то. Она не смогла сразу же распознать запах, но пахло неприятно.       Стоило им разобраться с Зецу, как позади неё, из глубин леса, появились те, о ком говорил Хидэо. Пятеро людей в масках, судя по одежде — из Кири, и, похоже, это были те самые оинины… Она не успела даже обернуться на них, только почувствовала движение воздуха позади, краем глаза заметила, как мимо пронесся Мими и услышала звук. Отвратительный звук, который возникал, когда острое лезвие пропарывает тело. И слабый, чирикающий звук электрического разряда.       Резко обернувшись, Суйгин ощутила, как у неё обрывается сердце. Время будто остановилось — она видела, как медленно, очень медленно, отлетает в сторону и ударяется об дерево Кинмару, а меч, напитанный чакрой молнии, — тонкий, наверное, тати или катана, — пропарывает тело Мими от талии до грудной клетки прямо по середине. Даже ирьенин B-ранга не мог выжить при таком ранении.       Пока один стряхивал тело Мими с клинка, остальные четверо оининов продолжили движение.       Глаза жгло. Их всегда немного жгло при использовании шарингана, но сейчас жгло так, будто кто-то приложил к ним изнутри какой-то раскалённый предмет.       Поганый Обито, радостно распрощавшийся со своей крышей после смерти первой любви, который решил мстить всему миру вместо того чтобы найти и наказать тех, кто причастен к её похищению. Поганое Кири, годами не замечающее, что у Каге не всё в порядке с головой не только потому, что там сидит биджу, но и потому, что кто-то им управляет. В этот момент ей очень, очень хотелось уничтожить их всех. Из-за них, из-за того, что в этом мире война была обыденностью, многие погибали, даже не дожив до пятнадцати лет даже тогда, когда не было военных действий. Мир без войны был утопией, но мир, на который она смотрела сейчас, был отвратителен. Ни она, ни Мими, ни Хидэо никогда не убивали никого, кроме нукенинов, потому что не застали военных действий, а после заключения перемирия открытые нападения деревень друг на друга не приветствовались, хотя стычки и случались, но, в основном, между джонинами или спец подразделениями. И сейчас спецотряд из Кири нападал, по факту, на генинов чужой деревни — да, они получили титул чунина, но официально в реестрах Конохи они всё ещё значились генинами, потому что Шикаку ещё не вернулся в деревню.       Из-за них Мими больше никогда никого не вылечит. Не влюбится, не женится, не заведёт детей… и вообще, много чего больше никогда не сделает: не заговорит с ними, не будет возмущаться по поводу походов в магазины за девчачьей одеждой, не будет подтрунивать над Хидэо или подкалывать её. Ничего больше не будет. Просто потому что один гад привёл с собой их.       Говорят, кому-то на осознание случившегося порой не хватает и десяти лет, потому что людям свойственно обманывать самих себя, а кому-то хватает и пары секунд.       Суйгин чувствовала запах крови и соли, слышала жалобный вой Кинмару, и ощущала, как что-то горячее течёт по её щекам.       Все шиноби этого мира — проклятые марионетки, вынужденные следовать приказам, и те, кто сейчас был перед ней, заслуживали того, чтобы их сломали. Это была отвратительная мысль, но Суйгин больше не боялась её. Чтобы хоть немного приостановить цикл ненависти и предотвратить грядущие смерти сотен тысяч невинных из-за того, что у парочки людей протекла крыша, ей придётся научиться отбрасывать свою человечность. Она больше не могла упиваться своими страхами. Её страхи и поступки привели её сюда. В место, где она не смогла защитить одного из дорогих людей.       Название — или что это было вообще — возникло в её голове само по себе. Она просто знала его, будто оно всегда было там.       «Такамагахара» — мысленно повторила Суйгин и мир сместился.       Это было странное место — нигде и везде одновременно, словно бы она оказалась в головах пятерых людей сразу. Будто бы её сознание несколько раз продублировалось. Она видела чужие жизни — чужие семьи, друзей, и родных, чужие желания и страхи и… то, что происходило, происходило без её непосредственного участия. Она чувствовала себя фантомом, которого не видели и не слышали, а техника тем временем вытаскивала наружу чужие страхи, усиляла их и возвращала обратно сторицей. Её голова, казалось, начала раскалываться от напряжения — похоже, техника не была предназначена для массового использования.       Какая-то её часть воспринимала реальность — она видела, как оинины хватались за голову, кричали и падали на колени. Как Хидэо застыл рядом с ней, не решаясь двинуться в их сторону и остановив взгляд на её красных глазах, из которых наверняка всё ещё текла кровь вместо слёз. Она чувствовала, как что-то горячее продолжает течь по её щекам.       Когда Суйгин не смогла больше выносить давление, оказываемое на своё сознание, она прервала технику, но случившегося было мало. Оинины всё ещё были живы и, если она ничего не сделает, Хидэо тоже может умереть. Людям из спец подразделений наверняка не потребуется много времени, чтобы оклематься.       …У Итачи было две техники. У Мадары было две техники. У неё тоже должно было быть две техники. Одна из них должна была быть атакующей. Та, что она использовала сейчас, больше походила на пыточную. Ей нужна была атака. Что-нибудь вроде Аматерасу, чтобы не пачкать руки в крови в буквальном смысле. Что-нибудь…       «Хиторигами» — сказало что-то внутри неё. Это не был её голос, или чей-то чужой. Слово снова возникло из ниоткуда. Словно голос того мужика, который она слышала и не слышала одновременно. Слова, возникающие из пустоты.       Оинины развернулись и… напали друг на друга. Суйгин смотрела, как они убивают друг друга — и ничего не чувствовала. Спустя минуту всё было кончено, но не было ни радости, ни облегчения.       Окружающий мир как-то странно закружился, расплылся и… померк.