Где вода есть

      В Коноху они возвращались не спеша и под конвоем АНБУ, которые если и были удивлены встречей с двумя саннинами, то виду не подали. Уточнив о трупах и получив исчерпывающий ответ от Джирайи, они исчезли из поля зрения, предпочитая выполнять свою работу, как и положено: из тени. Мими ехал на Кинмару — Цунаде запретила ему бежать и вообще в ближайшую неделю пользоваться чакрой, поскольку ему нужно было восстановиться и отлежаться. Сомнений в том, где он будет отлёживаться ни у кого не было. О случившемся в дороге не разговаривали. Они вообще почти не разговаривали.       Когда они, ближе к вечеру, заявились в Коноху, вызвав у ворот переполох появлением сразу двух саннинов, Цунаде лично проводила своего пациента до госпиталя, а Суйгин, Хидэо, Шисуи и Джирайя направились прямиком к Минато — отчитываться. Отчитывались в порядке старшинства — сначала рассказывал Джирайя, потом Шисуи. Естественно, отчёты были приватные, так что ни Суйгин, ни Хидэо понятия не имели, что именно и как они рассказывали, ожидая своей очереди в коридоре. Хидэо недоумевал, чем вызвано подобное — обычно в таких ситуациях отчитывались все и сразу, находясь в одном помещении. Суйгин же догадывалась — это была проверка на лояльность.       Коридор был тихим и пустым, если не считать двух охранников у двери в кабинет Хокаге. Суйгин с Хидэо сидели на подоконнике, одна болтала ногами, другой просто поджал под себя одну ногу. Смотря на непривычно тихого товарища по команде, Суйгин вспомнила о том, что видела его рядом с собой во время пробуждения мангекё, перед обмороком. Но вопросов он никаких не задавал. Он не поднимал тему глаз, вообще. Но он точно видел. Это могло означать только одно: либо Шисуи ему пригрозил, либо промыл мозг. Она очень сожалела о том, что они не поднимали тему Котоаматсуками в разговорах. Надо было как-нибудь всё-таки исхитриться и поговорить хотя бы о частоте её применения… Проверить, помнит ли он о её странных глазах, однако, было легко. Они слишком хорошо понимали друг друга.       — Ты же видел, да? — как бы невзначай уточнила Суйгин, постукивая пальцем по переносице и красноречиво закатывая глаза. Намёк был более чем прозрачным.       — Да, — подтвердил Хидэо, после чего демонстративно перевёл взгляд на улицу и принялся разглядывать прохожих.       Судя по его реакции, Шисуи явно сказал ему что-то по этому поводу. Интересно, в какой форме?.. Впрочем, Хидэо был довольно умён, так что Шисуи было вовсе не обязательно что-то ему говорить. Стоило уточнить на всякий случай.       — Что-то Шисуи долго, — протянула Суйгин, окидывая тоскливым взглядом охранников и дверь в кабинет Хокаге.       — Да, — кивнул Хидэо, недовольно поджав губы. Это был намёк на то, как сильно ему «понравился» разговор с Шисуи, потому что обычно Хидэо было плевать, сколько придётся ждать очередь куда-либо.       — Не хочешь сегодня поужинать у меня? — предложила Суйгин, понимая, что стоит обсудить случившееся в максимально приватной обстановке и без лишних глаз и ушей. Благо, с бьякуганом Хидэо обезопасить себя было очень просто.       — Хочу, — коротко ответил он, после чего добавил с наигранным беспокойством. — А Шисуи не обидится? Он же обычно у тебя ужинает.       — Ему придётся смириться, ты же мой друг, — заверила Суйгин, похлопав его по плечу. Теперь ей было очень интересно, что же такого Шисуи мог ему сказать. Ведь не угрожал же он ему какой-нибудь расправой? Он ведь знает, что Хидэо с Мими достойны доверия.       — Тогда ладно, — улыбнулся Хидэо. — Кстати, раз ты сидишь спокойно, то ты наконец переросла свой фанатизм по Четвёртому Хокаге?       Охранники у входа следили за ними незаинтересованными взглядами.       — Нет-нет-нет-нет! — погрозила ему пальцем Суйгин, набрала в грудь воздуха и с очень одухотворённым выражением лица принялась тараторить, не забывая кидать на дверь мечтательные взгляды. — Я просто слишком устала, чтобы метаться из стороны в сторону! Мне нужны силы, чтобы как следует отчитаться Минато-сама! Всё-всё-всё ему рассказать! И ты тоже должен всё-всё ему рассказывать, понятно? Ах, я так хочу показать ему, что я достойный доверия шиноби! Я всё ещё мечтаю вступить в его личную охрану, вот! Тогда я смогу быть рядом с Минато-самой вечно-о-о-о.       — Ты же в курсе, что охрана не так работает, правда? К тому же, это АНБУ, — осадил её Хидэо. — Учих не берут в АНБУ.       — Тогда я стану первой!       Вскинув бровь, Хидэо умудрился изобразить такой скепсис, что один из охранников не удержался и сцедил в кулак смешок.       — Стану-стану, вот увидишь! Как ты можешь в меня не верить! Ты…       В этот момент дверь в кабинет Хокаге, наконец, открылась, и на пороге показался Шисуи. Понадеявшись, что Хидэо понял намёк и расскажет Минато обо всём, иначе могут возникнуть вопросы уже о его лояльности, Суйгин, едва услышав «следующий», тут же прошмыгнула внутрь.       В кабинете Хокаге как обычно было светло и достаточно просторно. В отличие от Наруто, Цунаде или Какаши, которых она помнила в этом месте по картинкам из прошлой жизни, у Минато стол никогда не был завален бумагами. Суйгин бывала здесь не так уж и часто, но бумаги на его столе всегда было по минимуму. Те три несчастные стопки сантиметров в десять высотой вообще нельзя было сравнивать с завалами Хокаге «будущего».       — Рад, что вы вернулись практически целыми, — сказал Минато.       — Спасибо, Минато-сама, — поблагодарила она.       — За окном сегодня Генма, — улыбнувшись, сообщил Минато, и она искренне пожалела несчастного мужика, которого теперь использовали в качестве охраны каждый раз, как она или Шисуи должны были переступить порог этого кабинета. Зато никого лишнего не впутывали.       — Тогда я могу говорить откровенно… — вслух резюмировала Суйгин и, вздохнув, тихо, чётко и по уставу принялась отчитываться о случившемся, стараясь не упустить ни одной детали. Минато слушал очень внимательно и, когда она, наконец, закончила, ожидаемо поинтересовался:       — Сможешь ли ты описать силу своих глаз?       — Я попробую, — вздохнув, согласилась Суйгин. По пути в Коноху она отчаянно пыталась осмыслить то, что сделала. — Я пробудила техники в обоих глазах, какая в каком — пока не знаю. Это значит, что потенциально, я могу использовать Сусаноо, но попробовать я не могу. Во всяком случае, не в Конохе, оно… слишком бросается в глаза.       Минато кивнул, побуждая её говорить.       — Один глаз — Такамагахара, скорее всего — вариация моего личного измерения. Я не поняла, как оно выглядит, слишком всё было размыто, слишком много было образов. Я затянула туда пятерых оининов — вернее, их сознание — и там, в этом непонятном месте, вытянула наружу их воспоминания и страхи, они сменяли друг друга, — продолжила Суйгин. — Я была рядом как фантом — я видела, что происходит со всеми ними, но я также видела реальность. То, что происходило с оининами, возможно, было чем-то… как картинка в мозгу. Это было так странно — глазами я смотрела на реальность, но также я… знала?.. что происходит с ними где-то. Они не видели друг друга в том месте, но моя проекция-фантом была там… одна. Так что место точно было одно. Возможно, эта техника не предназначена для массового использования. Возможно, она должна быть индивидуальной. Думаю, потенциально она подходит для того, чтобы сводить с ума. Скорее всего эффект на одного человека должен быть сильнее.       — У тебя будет шанс это попробовать, — пообещал Минато. — Мы должны узнать всё, на что способны твои глаза. В ближайшее время я подберу задание.       — Хорошо, — кивнула она, понимая, что её глаза — оружие деревни, и оружие это наверняка будут использовать. Радости от осознания не было, но и злиться или возмущаться было бесполезно. Выбора у неё всё равно не было и, чтобы не создавать себе лишних проблем, проще было согласиться.       — Я помню, что вы слепнете, когда используете их, и знаю, что у твоего брата нет таких глаз, поэтому постарайся понять с одного раза, — попросил Минато, пристраивая подбородок на сцепленных в замок пальцах. — Продолжай.       — Если потребуется, я не пожалею зрения, — заверила Суйгин. По сравнению с мировым апокалипсисом и множеством смертей её зрение действительно было не такой уж большой потерей. В конце концов, Итачи почти ослеп только спустя шесть или десять лет. Значит, всё не было так уж страшно. Хотя, конечно, она понятия не имела, как часто он использовал свои глаза за то время, что состоял в Акацуках. — Вторая техника — Хиторигами. Я не знаю, возможно ли сбросить это внушение, у тех пятерых не вышло. Я не знаю его длительности. Я не поняла, что конкретно оно делает. Я просто подумала, что мне нужно что-нибудь… атакующее, причём такое, чтобы мне не пришлось пачкаться в крови. Ненавижу пачкаться в крови. И… Оинины просто развернулись и напали друг на друга. И перебили друг друга. Но напали они только друг на друга, нас они словно бы не замечали. Я предполагаю, что техника не только навязывает какую-то мысль, но и как-то перестраивает восприятие.       — Например, меняет местами врагов и союзников? — предположил Минато.       — Возможно. Не знаю. Моя психика была в критическом состоянии, после того, как техника сработала, я потеряла сознание. Шисуи считает, что я всё ещё не до конца вышла из этого состояния.       — Понимаю. Думаю, тебе стоит отдохнуть некоторое время и прийти в себя, — постановил он, откидываясь на спинку кресла. — Твой друг жив, так что вряд ли твой клан… или Данзо заподозрят что-то, однако… Приложи все усилия, чтобы они думали, будто этих глаз у тебя нет.       — Как скажете, Минато-сама, — поклонившись, откликнулась Суйгин и продолжила отчёт по поводу глаз. — Хьюга Хидэо, Джирайя, Шисуи и, возможно Инузука Мими и Сенджу Цунаде осведомлены об этих глазах. Не знаю, поняли ли что-либо Мими и Цунаде — первый был занят самоисцелением, но он не глухой, я не знаю, что именно он мог услышать. Джирайя перед Цунаде сказал что-то о том, что уже видел такие глаза раньше, и что тот Учиха плохо кончил. Я не знаю, знает ли Цунаде о том, что такое мангекё шаринган. Изменившийся рисунок она видела, потому что я себя не контролировала. Мне очень жаль.       — Насколько ты уверена в своих товарищах по команде?       — Я без колебаний отдала бы за них свою жизнь, как и они за меня. Мими уже почти сделал это. Я верю им, как себе, — ни секунды не сомневаясь, ответила Суйгин. — Если вы прикажете им молчать, они будут молчать.       — Мне придётся приказать, — вздохнул Минато. — Как правило, чунины могут работать в разных командах. Ваша команда универсальна и мы не планировали её часто расформировывать. Учитывая сложившуюся ситуацию, теперь я не буду рассматривать варианты работы с кем-то, кроме Учихи Шисуи. Как чунины вы продолжите работать в одной команде, однако сложность ваших заданий существенно возрастёт, — в голосе его слышалось сожаление. — Я понимаю, что тебе, скорее всего, придутся не по душе некоторые миссии, однако… как Хокаге я должен использовать весь твой потенциал. Ситуация в мире сейчас такова, что я не могу позволить шиноби с твоими способностями отсиживаться в стороне. Шикаку сделал всё, чтобы натаскать вас как следует. Мы оттягивали твоё повышение до последнего. Больше я этого делать не смогу. Буду честен, учитывая твои глаза, а также общие способности, и боевой потенциал вашей команды, вы способны потянуть миссии В и А-ранга, если никто из вас не будет действовать на эмоциях. В ранге чунина долго вы не проходите. Год-два максимум.       — Поняла, Минато-сама, — ещё раз поклонившись, отозвалась Суйгин. Это было… ожидаемо, наверное. Но слышать это было немного грустно. Она понимала, что с новыми глазами ей придётся пачкаться в крови больше, чем раньше, и Минато, как Хокаге, был в праве этого потребовать. Как генины они никогда не получали миссии по ликвидации. Как чунины же… Что ж, после войны не существовало чунинов, не участвовавших в миссиях, целью которых было убийство. Слишком много джонинов полегло на войне, так что у деревни просто не было выбора — они затыкали образовавшиеся дыры всем, кем могли.       — В будущем, как у джонина, у тебя, скорее всего, будет несколько громких миссий. Ты достаточно известна из-за девятихвостого. И, хотя мало кто знает твоё имя и внешность, за пределами деревни все осведомлены о некой Учихе, способной укрощать биджу.       Суйгин захотелось провалиться под землю от стыда — укрощением ведь там и не пахло и без мангекё она… Мысль резко оборвалась. Теперь у неё было мангекё. Потенциально она действительно могла взять под контроль не только биджу, разгуливающего на свободе, но и биджу, который сидит внутри джинчуурики. Хотя глаза Шисуи для этих целей, определённо, подходили куда больше.       — Теперь в случае непредвиденной ситуации у тебя будет, что противопоставить биджу других деревень. Хотя я, конечно, надеюсь, что до подобного не дойдёт, — Минато взъерошил волосы. — Не знаю, задумывалась ли ты когда-нибудь об этом всерьёз, но… Политика скрытых деревень делится на две части. Грубо говоря, свет и тень. Тень — АНБУ. Свет — каге, саннины, джонины на службе деревни с громкими именами, вроде Хатаке Какаши, Учихи Шисуи… Понимаешь, о чём я?       — Я — часть этого света, чтобы тень могла действовать эффективнее, — резюмировала Суйгин, сцепляя руки в замок перед собой. — И светить мне нужно так ярко, как только возможно. После встреч со мной не должно быть выживших, кроме тех, кого прикажут оставить в живых — и те должны рассказывать всем о жутком гендзюцу. И при этом не знать о моём мангекё.       — Это будет сложная и опасная работа, — с сожалением подтвердил Минато. — Но нужная. Репутация, которую ты создашь, поможет нам ограничивать других Каге. Раздумывая о масштабных конфликтах, они будут вспоминать о человеке, который сможет перехватить их джинчуурики, — честно признался он. — Пока ты джонин на службе деревни, я прошу тебя разыграть свои способности так, чтобы твоего имени боялись.       — Как Шисуи… — вырвалось у Суйгин.       — И как меня, — ободряюще улыбнулся Минато. — Или как наших саннинов.       Не хотелось даже думать о том, сколько людей будут мечтать о её смерти после такого. Но если это позволит предотвратить масштабные кровопролитные сражения ещё до их начала… Она могла с этим смириться. Впрочем, всегда существовала вероятность того, что она нарвётся на кого-то, кто просто прибьёт её и избавит и от моральных дилемм и от лишних обязательств.       Мыслей о том «за что мне это всё» или «почему я» не было. Она и так знала, почему. Она сама выбрала этот путь, когда решила вести себя как положено ребёнку клана Учиха и учиться на наемного убийцу, и в итоге привела себя в эту ситуацию. Потому что даже если она и думала о том, чтобы со всеми проблемами разобрался кто-нибудь другой, в глубине души Суйгин всегда понимала, что ей придётся в этом участвовать, хочет она этого или нет. То, что ей не приходится разбираться с проблемами в одиночестве, уже было прекрасно. Она и так почти не участвовала в решении вопросов с чёрным Зецу, Обито и Мадарой. Объективно, она не могла ничем в этом помочь. Но Суйгин всё ещё была тем человеком, который не может просто стоять в стороне и спрятаться, когда можно что-то сделать. Хотя спрятаться, конечно, очень хотелось. Но она могла помочь этому миру, сделав то, что от неё требуется. Минато ведь не стал бы просить её, если бы предполагал, что она может не справиться, да? Значит, она должна справиться. И с новыми глазами она может также поучаствовать в решении проблемы клана не только как девочка, которая намеренно всех бесит, высказывая противоположную точку зрения. Нельзя было заставлять Шисуи делать всю грязную работу.       — Хорошо, я сделаю это, — подписала себе приговор она. — Скажите, Минато-сама, это ведь старейшины настояли на этом? Шикаку-сенсей говорил, что вы рассматриваете меня в качестве АНБУ для личной охраны.       — Так как ты женщина, у тебя будет возможность перейти в АНБУ в будущем. Забеременеешь, и всё, — добродушно улыбнувшись, подкинул ей восхитительный в своей простоте совет Минато. Это было даже похоже на заботу. — До этого, к сожалению, я не смогу перевести тебя. Это будет выглядеть как растрата ресурсов. В случае беременности же всё будет логично.       — Поняла.       Поганые старейшины и их средневековый взгляд на вещи. Поганая система военизированного поселения. Наверняка и главы кланов, живущих в Конохе, высказывались по этому поводу. Что ж, в этом мире хотя бы были плюсы в том, что она родилась женщиной. Раз уж дети были универсальной отмазкой для того, чтобы женщина могла уйти на покой или на относительный покой, она была даже рада. В конце концов, она всегда хотела большую семью. Осталось только замуж выйти, и можно будет вздохнуть спокойно.       — Насчёт клана Учиха… — начал было Минато, но прервался, заметив её выражение лица. — Ты хочешь участвовать непосредственно в плане ликвидации?       — Будет нечестно, если Шисуи придётся заниматься этим в одиночестве. Я начала всё это. Я должна это закончить, — кивнув, подтвердила Суйгин.       — Я хотел предложить тебе это, но не знал, как ты это воспримешь… Всё-таки клан…       — Не беспокойтесь, Минато-сама, я не считаю весь клан за свою семью, — призналась она, выдавливая из себя слабое подобие ободряющей улыбки. — К счастью, Юсаку и Шисуи разделяют мои взгляды, а что до остальных… что ж, если их смерти послужат на благо деревни, я лично отберу их жизни. Вы — лучший Хокаге, которого сейчас только можно желать.       — Мне жаль, что вам приходится идти на это ради деревни, — с сожалением заметил Минато. — Я хотел бы обойтись совсем без жертв, и мы рассматривали вариант обработать всех, по очереди, с помощью техники Шисуи, однако… её отдача слишком велика. Он использовал её всего дважды и уже заметил существенное ухудшение зрения. Поскольку у него нет братьев… Мы решили, что единственный, на ком он применит технику в случае необходимости — Учиха Фугаку.       — В этой реальности уже выживет больше членов клана Учиха, чем могло бы, — заметила Суйгин. — Это лучше, чем один лишь Саске Учиха, с поломанной психикой.       — Это бесспорно и всё же… — Минато устало вздохнул. — Что ж, не буду больше задерживать тебя. В ближайшую неделю у вас точно не будет миссий. Используй это время, чтобы привести свои мысли в порядок.       — Спасибо, Минато-сама!       Значит, всё-таки не раз в десять лет. Значит, причина всё-таки в зрении. Что ж… теперь у Шисуи можно об этом не спрашивать.       Покинув кабинет Хокаге, Суйгин с сожалением думала о том, что вечером её ждёт ещё один непростой разговор с Хидэо. Шисуи ожидал её у окна, так что в квартал они возвращались вместе в многозначительном почти траурном молчании. Обсуждать всё, что случилось, прямо посреди улицы не представлялось возможным.       Брата дома, к счастью, не оказалось и, судя по записке на холодильнике, на миссию его отправили несколько дней назад, так что ждать в ближайшие пару недель — а то и в ближайший месяц — его не стоило. Вертя записку в руках, Суйгин раздумывала о том, что всё сложилось как нельзя лучше. Показываться перед братом в нынешнем состоянии точно было плохой идеей. Она вполне могла выкинуть что-то из ряда вон выходящее. Уже вот напросилась на роль палача для клана Учиха, согласилась подставиться на мировом уровне как человек, способный укрощать биджу. Что дальше? Попросится к Данзо в Корень, где окончательно тронется умом?       Нужно было срочно чем-то себя занять: и, поскольку ей, очевидно, всё ещё не хватало навыков, тренировки были лучшим решением. И у неё даже был для этих целей отличный кандидат. Итачи.       Проследив взглядом за тем, как Шисуи заглядывает в холодильник, Суйгин сообщила ему об этом своём решении, вытаскивая из ближайшего ящика рис.       — Мысль, в целом, неплохая, но тренировки — это не то, о чём тебе сейчас стоит думать, — отозвался Шисуи, вытаскивая яйца. — Хокаге-сама хотел поговорить с тобой о твоём будущем и о клане… — начал было он, но Суйгин прервала его.       — Да, он говорил. Я на всё согласилась, — пересыпая рис в рисоварку, сказала она. — В том числе и на то, чтобы помочь тебе избавиться от неугодных в клане.       — Ты что?! — возмутился Шисуи, собиравшийся разбить в миску яйцо. Несчастное яйцо он сдавил с такой силой, что то с хрустом рассыпалось и стекло в чашку вместе со скорлупой.       — А что не так? Нельзя, чтобы только ты этим занимался. Я всё это начала.       — И ты, конечно, решила, что записаться в палачи будет лучшей идеей? — с нескрываемым скепсисом уточнил Шисуи, пытаясь отловить скорлупу, чтобы чем-то занять руки.       — Их смерти и так на моей совести. То, что я не видела, как они умерли, мало что меняет, — пожала плечами Суйгин, отбирая у него миску и попросту выливая всё в мусорку, слишком уж на мелкие кусочки рассыпалось несчастное яйцо. Пока она разбивала в миску новые яйца, Шисуи, возмущённо поджав губы, вымыл руки.       — Убивать их лично…       — Что с твоим зрением? — резко перевела тему Суйгин, всем своим видом давая понять, что не хочет об этом разговаривать. Она действительно не видела в этом смысла: в конце концов, Хокаге уже получил согласие, и она не сможет забрать его назад.       — Ничего критичного, — пожал плечами Шисуи. — Кстати об этом. Я не советую тебе часто использовать глаза, если не хочешь ослепнуть. Учитывая твоё отношение к собственному здоровью, не удивлюсь, если ты меня проигнорируешь, но не сказать не могу. Мои техники сильно бьют по зрению. Вряд ли у тебя будет лучше.       — Ты говоришь так, будто не разменяешь своё зрение, если придётся… — проворчала она, взбивая яйца для омлета.       — Разменяю. Но тебе ведь это не понравится, разве нет?       — Нечем крыть, — признала Суйгин. — Правильно Мими говорит, что мы два сапога пара.       — Он так говорит? — с живым интересом уточнил Шисуи, плюхаясь на стул, чтобы не мешаться.       — И Хидэо его полностью поддерживает, — кивнула она, доливая в яйца немного молока и мысленно благодаря брата за то, что тот позаботился о наличии хоть каких-то продуктов в холодильнике.       — Кстати о нём, — пристраивая локти на столе, протянул он. — Не удивляйся, если он начнёт от меня шарахаться. Я обещал его убить, если он проболтается о твоих глазах.       — Ты просто… — не нашлась, что ответить Суйгин и наградила его осуждающим взглядом. Нет, вот как он мог-то вообще, а? Хидэо был её лучшим другом!       — Ты ему, может, и веришь, но я нет, — ничуть не смутившись, сообщил Шисуи. — Немного страха будет даже полезным для его мозгов.       — Ты не любишь никого из моих друзей, — заметила она, зажигая газ и отправляя на плиту сковородку.       Крутить омурайс ей было жутко лень, да и рис ещё не сварился, так что она решила организовать омлет, следуя своим старым привычкам. Юсаку она блюдами из своего «родного» мира не пугала, а вот Шисуи ел и не такое, потому что как-то сам пристал с просьбой приготовить что-нибудь. Она его не разочаровала и в первый раз сделала ему борщ. Борщ Шисуи не оценил.       — А они не любят меня, так что всё взаимно, — широко улыбнувшись, откликнулся он. — Не ругаемся при встрече, и то ладно.       — И почему так… мне казалось, вы с Мими неплохо общались на первом году академии…       — Тебе казалось.       Вспомнив, что звала на ужин Хидэо, Суйгин осознала, что его таким не накормишь и выпнула Шисуи на рынок за продуктами. За минувшие три года у них сложилось вполне устраивающее её разделение обязанностей: Шисуи ходил за покупками, она готовила. Выбирать еду на рынке ей не нравилось, а он предпочитал как можно меньше появляться дома, так что она была только рада. Юсаку тоже не возражал.       Пару часов спустя они сидели на кухне втроём и пили чай. Разговор с Хидэо вышел коротким и малоинформативным, Шисуи был резко против раскрытия большей части информации о глазах. Суйгин, в принципе, была с ним солидарна, так что, всё, что они рассказали, это «механику» эволюции шарингана. Глаза, рождённые из скорби по утраченному близкому человеку. Глаза, использование которых приводит к слепоте.       — Думаю, что случись что-то подобное с тобой, а не с Мими, результат был бы тот же, — закончила Суйгин.       — Не могу не порадоваться тому, что это был не я: у меня бы шансов выжить не было, — не удержавшись от кривой усмешки, заметил Хидэо, отставляя в сторону чашку с зелёным чаем. — Принесём ему завтра килограмм мандаринов?       — Может, я лучше яблок? — вспоминая, как они притащили ей целых два пакета цитрусовых в своё время, предложила Суйгин. — И книжку какую-нибудь.       — Только не от Джирайи, — поёжился Хидэо под тихий смешок Шисуи.       — Чем тебе не нравятся книги Джирайи? — поинтересовался он.       — Своим содержанием, — не купившись на провокацию, отозвался Хидэо.       — Ты их вообще открывал? Там довольно занимательные сюжеты, — не отступился Шисуи, похоже, вознамерившись превратить их мирную беседу в балаган.       — Кстати, да, обычно они довольно интересные, — поддержала его Суйгин.       — Нет, и не буду, — поднимаясь из-за стола, отказался Хидэо. — Насчёт глаз… я буду молчать, — пообещал он. — Но не потому что ты, — он бесцеремонно ткнул пальцем в Шисуи. — Угрожал мне расправой в лесу. А потому что я ценю Суйгин как друга и как товарища по команде, и прекрасно понимаю, чем всё это может закончиться. Раз Хокаге в курсе, у меня нет причин разглашать подобную информацию. Да и… даже если бы Хокаге был не в курсе, я всё равно бы не рассказал. Есть вещи, о которых стоит молчать несмотря ни на что.       — Я думал, Хьюги более щепетильны в подобных вопросах. И, ты уж прости, но наши кланы обычно не ладят.       — Я — не все Хьюги, а Суйгин не все Учихи, — хмыкнув, ответил Хидэо, направляясь к выходу из кухни. — Мне пора домой, меня ждут, — он остановился в проходе и, обернувшись, добавил. — Ах, кстати, насчёт знакомства с моей невестой. Думаю, сейчас не очень подходящее время. Отложим на месяц-два. И мне, и тебе, и Мими стоит полечить нервы.       — С этим не поспоришь, — расстроенно согласилась Суйгин. Она надеялась отвлечься на новое знакомство, но Хидэо был прав — его не стоило начинать с расшатанными нервами, иначе потом можно будет пожалеть об этом.       Следом за Хидэо практически сразу ушёл и Шисуи. Он, конечно, предлагал остаться, но Суйгин заверила его, что всё в порядке. Он и так слишком много для неё делал. Да и что она, маленькая, что ей надзор нужен?.. В конце концов, она не скатывалась больше в истерику, она даже пережила разговор с Хокаге. Все были живы. Всё было в порядке.       Выпроводив его, она, наконец, сходила в душ и легла спать в нормальную кровать. Вернее, попыталась: сон не шёл, в голову лезли просто отвратительные мысли. Прошлой ночью, когда её мозг, наконец, осознал, что Мими не умрёт, что все они живы, она попросту вырубилась в руках Шисуи, и даже не участвовала в ночном дежурстве. Сейчас, лёжа в кровати, Суйгин ворочалась с боку на бок. Лунный свет, проникающий в комнату сквозь неплотно задёрнутые шторы, раздражал её.       Проворочавшись часа два, она сдалась и вытащила из шкафа плюшевого дельфина, которого ей подарили на первый день рождения в этом мире. Обнявшись с ним, она предприняла ещё одну попытку уснуть, но дельфин не помог. Юсаку не было, и напроситься к нему в кровать не было возможности.       В два часа ночи она раскаялась и с тоской вспоминала объятия Шисуи, оттягивая плавник плюшевому дельфину. Суйгин осознала, что не отказалась бы сейчас повторить это. Отчаявшись, она решила переключить мысли и попыталась придумать, что подарить ему на день рождения, которое будет через месяц. Ему исполнялось четырнадцать, не юбилей, конечно, но довольно близко. Сейчас он выглядел почти также, каким она его помнила в прошлом мире.       …подарки, однако, придумываться не желали. Мысли упорно сворачивали в сторону того, как спокойно было в его руках. И к тому, каким твёрдым был его пресс… и грудь… Думать о Шисуи, похоже, было плохой идеей.       Чувствуя, как горят щёки, Суйгин перевернулась с боку на бок, отпихивая в сторону несчастного дельфина. Закрывать глаза было страшно, спать было страшно — ей казалось, что кошмары непременно настигнут её. Или что она уснёт, а когда проснётся, окажется, что Мими на самом деле мёртв. И Хидэо тоже мёртв. И Шисуи. И Юсаку. Наверное, именно поэтому её подсознание решило, что мысли о Шисуи где-то на грани, за которой находилась графа «эротическое содержание» — лучший выход. Что-то вроде самозащиты, чтобы не скатиться в истерику, оставшись в полном одиночестве.       Шисуи, определённо, не заслуживал, чтобы его использовали подобным образом.       «Не могу же я заявиться к нему домой и сказать, что не могу уснуть, после того как выгнала его отсюда, заверяя, что всё в порядке?» — сожалея о своём поступке, думала Суйгин, раздражённо взбивая подушку. — «Да и потом, откуда вообще взяться таким мыслям… Шисуи же никогда…»       Додумать мысль она не успела — воспоминания о том, какой жёсткой была хватка на её талии всякий раз, когда Шисуи прикасался к ней, всплыло само по себе. И о том, как он прижимал её к себе во время разговора с Цунаде. Его подбородок на плече…       «Ох, хватит!» — раздражённо отшвыривая в сторону ещё и подушку, подумала она. — «Я придумываю себе то, чего нет! То, чего нет! Это всё из-за случившегося! И из-за того, что мне почти четырнадцать! Это просто грёбаные гормоны!»       Решив, что уснуть ей не удастся, Суйгин спустилась на кухню, приготовила завтрак. И обед. И, психанув, в четыре утра отправилась на полигон, тренироваться. Чтобы не задумываться о том, почему её мозг решил, что Шисуи лучший кандидат для эротических фантазий. Почему не Мими, не Хидэо? Не какой-нибудь случайный симпатичный парень? Почему друг детства, почему?       В шесть утра на полигоне к ней присоединился Итачи. В восемь их нашёл Шисуи.       — Ты не спала, — констатировал он, едва взглянув в её глаза. — А я, вообще-то, мог бы составить тебе компанию.       — Ты не подушка-обнимашка, — покачала головой Суйгин, раздражённо пересобирая распустившийся хвост. — Как я буду потом засыпать, если сейчас к тебе привыкну? Я должна справиться с этим самостоятельно.       Вынимающий из подсумка кунай Шисуи замер. Кунай жалобно звякнул о другие, он выпрямился. Его глаза широко распахнулись, а рот приоткрылся. Он выглядел ошеломлённым.       — Ты… думала о том, чтобы спать со мной в одной кровати? — справившись с собой, осторожно подбирая слова, уточнил Шисуи.       — Угу, и не толь… — Суйгин едва успела оборвать себя на полуслове. Сутки без сна после сильнейшего нервного потрясения, похоже, сказались на её мозге куда сильнее, чем она думала. Ещё не хватало признаться другу детства о почти эротических фантазиях с его участием. — Я тут довольно давно, так что пойду… позавтракаю. Может, ещё сюда вернусь.       И, не дожидаясь реакции, она позорно сбежала, надеясь, что он не расслышал начало ответа. Или что не додумал его. Ещё не хватало сгорать от стыда в присутствии Шисуи.              — Что с тобой, Шисуи? — поинтересовался Итачи, стоило только Суйгин исчезнуть из их поля зрения.       Друг выглядел странно: торжество на его лице действительно пугало. Итачи поставил себя на его место, пытаясь понять. Если бы Саске выразил желание поспать с ним в одной кровати, он явно чувствовал бы не торжество. Они же тоже были чем-то вроде брата и сестры, так? Он сам слышал, как Шисуи иной раз называл старшего брата Суйгин братом, да и вообще вёл себя в их доме так, словно он член их семьи. Это было нормально, учитывая то, что они фактически выросли вместе.       Шисуи никак не среагировал на его вопрос, продолжая смотреть в ту сторону, в которую ушла Суйгин. Он взъерошил левой рукой волосы и тихо рассмеялся, сгибаясь пополам и опираясь правой рукой о своё колено.       — Серьёзно… Кто бы мог подумать… после такого… — пробормотал он, с точки зрения Итачи, нечто совершенно бессвязное.       — Шисуи? — обеспокоенно позвал Итачи, осторожно трогая друга за плечо. Тот тут же резко разогнулся и теперь настораживал ещё больше — на его лице была широкая-широкая счастливая-счастливая улыбка.       — Кажется, я только что узнал кое-что важное, — поделился он. — Думаю, стоит навестить в больнице её сокомандника и поблагодарить. И подарить ему пару занимательных книжек…       — Я не понимаю, Шисуи, — решился высказаться Итачи, но тот не дал ему договорить.       — Не обращай внимания, ничего такого. Вырастешь и, как только твоя Изуми обронит нечто подобное, поймёшь, — сказал Шисуи, наконец, вынимая из подсумка кунай. — Я обещал тебе сегодня тренировку, так что давай…       — Что значит моя Изуми?.. — нахмурился Итачи. Фраза звучала действительно странно. Он не считал Изуми «своей», явно не в том смысле, который подразумевал Шисуи. Таким тоном он ведь мог намекать только на одно, правильно? Изуми была его другом, с ней приятно было общаться, но Итачи был уверен, что это не влюблённость.       Шисуи наградил его понимающим и снисходительным взглядом одновременно.       — Когда ты о ней думаешь, у тебя всё на лице написано, — поделился он.       — Ты преувеличиваешь, — ещё сильнее нахмурился Итачи, отчаянно анализируя. Стоит ли ему подумать об Изуми и посмотреться в зеркало, чтобы понять, какое у него при этом выражение лица? — Она просто мой хороший друг.       Шисуи не стал ничего на это отвечать.              На полигон Суйгин, естественно, не вернулась — вместо этого она сходила на рынок за яблоками, заглянула в книжный, где купила книгу по совету милой девушки-продавщицы, и отправилась навестить друга в больницу.       Мими выглядел вполне здоровым и довольным жизнью, треская мандарины, которые ему с утра занёс Хидэо. Самого Хидэо в палате уже не было — Мими сообщил, что тот ушёл по каким-то делам клана ещё до того, как она успела об этом спросить.       — Как себя чувствуешь? — поставив пакет с яблоками на тумбочку, положив туда же книжку и сев на край кровати, обеспокоенно поинтересовалась Суйгин.       — Лучше не бывает, Цунаде-сама настоящая богиня! — с широкой улыбкой отозвался Мими, поспешно проглатывая последнюю дольку мандарина. — А порежь яблоки зайчиками, а? Я знаю, ты умеешь. На правах больного требую яблоки зайчиками!       — Ты же сказал, что лучше не бывает, — подколола она, но, тем не менее, забрала у друга небольшой ножик и яблоко, который тот стянул из пакета, и принялась резать.       — Ну, так-то да, ты же помнишь, что лечить людей мне нравится больше, чем калечить, — всё тем же радостным голосом напомнил Мими, игнорируя её недоверчивый взгляд. — Моя семья не особо разделяла со мной это желание, но теперь, когда драться мне противопоказано, они смирятся с моими предпочтениями. Я жив, смогу ходить, хотя, учитывая то, какой была травма, мог остаться парализованным, и я всё ещё останусь в строю как шиноби, пусть и ирьёнин. Я же, к тому же, ещё и сенсор. С тобой и Хидэо в команде мне можно вообще забыть про передовую. По мне, всё сложилось идеально, учитывая альтернативы.       — Я спокойна, если это так, — облегчённо выдохнула Суйгин, протягивая ему первого зайца и принимаясь резать второго. Первый почти сразу же пал смертью храбрых. — Но зачем ты сделал это?       — Само как-то вышло, — уклончиво отозвался Мими, ненадолго задумался, и выпалил, — Не мог смотреть, как девушку, которая мне нравится, насаживают на меч. Вряд ли ты успела бы увернуться.       Суйгин едва не выронила и нож, и яблоко и, шокированная признанием, отвела взгляд в сторону, пытаясь осмыслить услышанное. Она закусила губу, безуспешно пытаясь придумать, что ответить. Это было действительно… признание, которого она, наверное, предпочла бы не слышать потому что не чувствовала никаких романтических чувств по отношению к Мими.       — Расслабься, я сказал это не потому, что надеюсь, что ты пожалеешь меня и ответишь мне взаимностью. Просто подумал, что, надо, наконец, это сказать и отпустить ситуацию. В этом мире есть ещё много девчонок. Я, вообще-то, не дурак, и прекрасно вижу, что в твоей голове сплошь и рядом Шисуи…       Возмущённая услышанным, Суйгин вскинула голову и, наткнувшись на снисходительно-понимающий взгляд, почувствовала, как краснеет. То, что всю прошлую ночь она провела, снедаемая мыслями о Шисуи вовсе не значило, что она в него влюблена!       — О, интересное выражение лица, чем-то похоже на то, что появляется у тебя каждый раз, когда речь заходит о Шисуи, — отбирая у неё незаконченного зайца и принимаясь вертеть его в руках, оценивающе протянул Мими. — Я так понимаю, до тебя что-то начало доходить? Или ты уже успела скатиться в отрицание?       — Я не…       — А, понятно, в отрицании, — перебил он. — Мне даже жалко Шисуи. Вообще, Хидэо не советовал мне об этом с тобой разговаривать, но, оказавшись на пороге смерти, я как-то многое переосмыслил и решил, что хватит это терпеть. Разберись уже в своих чувствах, а? На вас реально больно смотреть.       Суйгин открыла и закрыла рот, не представляя, что говорить. Идя в больницу к другу, она никак не рассчитывала услышать что-то подобное!       «В смысле — на нас?» — хотелось спросить ей, но она поняла, что не способна выдавить из себя этот вопрос.       — Цунаде-сама сказала, что у меня есть потенциал, — резко перевёл тему Мими и, заметив, что она всё ещё сидит, беспомощно сжимая в руках нож, поторопил. — Ты чего сидишь? Режь яблоки, режь.       Суйгин машинально продолжила резать яблоко.       — Так вот, она сегодня сказала мне, что я, после того как сдам А-ранг, могу попробовать дорасти до S-класса! Не факт, что я буду как она, но точно лучше многих, представляешь?..