Где вода есть

             Белые хризантемы, перевязанные красной лентой, легко и привычно опустились на холодный могильный камень. Узумаки Кушина ушла из этого мира тихо и быстро: уснув однажды вечером, утром она уже не проснулась. Это случилось пять лет назад.       Коноха без неё казалась блеклой и пустой, Наруто переживал потерю матери долго, хотя та, предчувствуя свой уход, старалась подготовить к этому свою семью и даже просила, чтобы никто из них не смел по ней горевать. Никто, естественно, не смог выполнить этой просьбы. И Карин, и Минато, и Наруто, и сама Суйгин — и большая часть тех, кто знал Кушину, плакали на её похоронах. И горевали, естественно, долгое время после. Да и сейчас вряд ли смогли до конца отпустить её. Суйгин вот не могла. Жизнь продолжалась, но иногда ей продолжало казаться, что Кушина скоро выглянет из-за поворота.       На её могиле она, пожалуй, бывала даже чаще, чем на могилах родителей, с которыми провела не так уж и много времени. Кушина была её лучшей подругой и советчицей, примером позитивного отношения к жизни и силы духа… да, наверное, её можно было назвать примером для подражания. Без неё Суйгин было не с кем поговорить по душам, за исключением Шисуи. Конечно, они неплохо поладили с Каори, она могла бы если что поговорить с Мивой… но всё это было не тем. Кушина занимала особое место в её сердце.       Её смерть была очень… обидной. Ведь если бы только к Суйгин прислушались сразу, если бы старейшины позволили Шисуи присутствовать там, Обито скорее всего не смог бы вытащить из неё Кураму… Если бы, если бы… не было никакого толку в этих «если бы».       Смерть Кушины — слишком жестокое напоминание о том, что всех спасти нельзя. Именно в тот день она поняла, почему Минато дал своему сыну не свою фамилию — скорее всего он опасался, что жена не переживёт его день рождения даже с Цунаде. Тогда фамилия стала бы памятью о матери. Конечно, Наруто повезло, и его мать прожила достаточно долго, чтобы воспитать его, но… фамилию сыну Минато менять не стал.       Суйгин действительно ненавидела Зецу за это. И ведь помимо Кушины в мире было столько изломанных из-за него судеб… будто люди без него заставляли страдать друг друга недостаточно сильно. С момента «запечатывания» Зецу в живот к Шинигами прошло уже десять лет. За это время происходило несколько «локальных» войн между деревнями, но Коноху они не особо затронули. Суна была им должна, Кири — заключило мирный договор, а Кумо и Иве было не до них — они в очередной раз что-то не поделили сначала между собой, потом Суна сцепилась с Ивой из-за каких-то приграничных территорий. К тому же, что слава Минато, что Шисуи, что Итачи, да даже её собственная, как и слава о Какаши и Обито, о Гае, о Цунаде и Джирайе… как и слава других, внушала другим деревням справедливое опасение. Не то что бы у них не было сильных шиноби, нет. Но когда ты, будучи главой деревни, точно знаешь, что если некоторые личности выйдут на поле боя, от этого поля боя ничего не останется, ты триста раз подумаешь, прежде чем ввязываться в конфликт. Взвесишь свои силы, прикинешь варианты, в процессе может и решишь, что это того не стоит.       Несколько раз, конечно, на территорию страны Огня и Коноху пытались нападать под различными предлогами, однако Минато предпочитал решать зарождающиеся конфликты, не мелочась на исполнителей, так что последние два года и Кумо, и Ива предпочитали сидеть тихо и восстанавливаться после минувших конфликтов. Мелкие деревни и стычки с ними Коноха за проблему не считала. Можно было надеяться, что этот мирный период будет длиться дольше, чем все предыдущие. Во всяком случае, она очень хотела в это верить.       Смотря на повзрослевших детей, Суйгин в свои тридцать два чувствовала себя очень старой. Кимимаро и Хаку было уже по двадцать четыре, у них были свои семьи, Кимимаро, конечно, женился первым. Хаку отстал от него на три года, и женой его стала вовсе не Тентен, в отношениях с которой его подозревал когда-то Шисуи, а обычная милая и жизнерадостная девочка-цветочница, которую звали Ю.       Цунаде спустя десяток лет всё-таки сдалась перед напором Джирайи и сейчас они мирно жили, можно сказать, душа в душу.       Даже Итачи всё-таки женился, хотя Карин потребовалось пять лет, чтобы загнать его в угол. С точки зрения Суйгин, она попросту взяла его измором. Наблюдать за этим было весело: сначала Итачи недоумевал из-за внезапного ненавязчивого внимания с её стороны, потом привык и когда она, резко пропадала, начал периодически о ней спрашивать, потом Карин перешла к более активным действиям и, поскольку простое сожительство её не интересовало, в итоге у Итачи не осталось другого выбора, кроме как на ней жениться. Свадьба, правда, была всего месяц назад.       Сегодня она пришла, чтобы пересказать могиле Кушины занимательную историю о том, как её дочь затащила под венец «недосягаемого гения Конохи».Так Итачи прозвали девицы, которых он отшивал раз за разом, уверенный в том, что если сразу сердце не ёкнуло, значит это не любовь (когда Шисуи рассказал ей об этом, Суйгин хохотала минут десять). Карин отшить у него не получилось: как и все Узумаки, она была настойчивой и к цели, которую придумала себе давным-давно, шла напролом как танк. Она выросла в копию Кушины, правда с чуть более жёстким нравом, так что выглядели их отношения со стороны довольно забавно: Карин то была милой и заботливой, то фурией, которая требовала, а Итачи выполнял. Суйгин предполагала, что через несколько лет семейной жизни ей даже не придётся открывать рот, чтобы он что-то сделал. Шисуи веселился на тему того, что его лучшего друга дрессируют, как собачку, Итачи хмурился и убеждал, что они живут в гармонии и согласии, и кидался в него вопросами из разряда: «разве не ты говорил мне присмотреться к тому, как живёт Хокаге?».       — …в общем, раз уж он брал за модель отношений вашу с Минато-сама семью, то не удивительно, что он, в конце концов, сдался. Ведь если бы Итачи не захотел, даже у Карин не вышло бы взять его измором, — подвела итог Суйгин. — Когда они решат завести детей, я присмотрю за ней, как ты когда-то присматривала за мной, — пообещала она в пустоту. Запрокинула голову и проводила взглядом несколько облаков. Сокрушённо вздохнула, оглядывая кладбище, и неторопливо направилась к выходу с него.       Это был ясный, солнечный летний день. Весело чирикали птички, дул слабый ветерок. Тишь и благодать. Жить спокойной жизнью последние годы ей очень-очень нравилось. Семья, служба у Минато — да, такой размеренный темп был просто чудесным. Ни тебе нервов, ни опасности… так, тренировки для поддержания формы, да и всё.       По дороге домой она заглянула в лавку за традиционными сладостями и в пару магазинов за ингредиентами для торта. Сегодня у них был привычный воскресный семейный ужин, а у двойняшек скоро было день рождения, а она, за годы, проведённые вне миссий, под чутким руководством Юсаку таки научилась сама делать некоторые сладости, так что планировала традиционно испечь на днях торт.       По пути домой она встретила чем-то раздражённую Карин, которая откусывала фруктовый лёд так, будто представляла на его месте чью-то голову. И Суйгин догадывалась, чью.       — У тебя что-то случилось? — остановившись прямо напротив неё, спросила Суйгин. Карин, в этот момент злобно разгрызавшая фруктовый лёд, подняла на неё взгляд, поспешно проглотила кусок и сообщила:       — Да! Я думала, семейная жизнь должна выглядеть немного по-другому! Он просто невыносим!       — Хочешь поговорить об этом? — предложила она.       Оглядев её, Карин забрала у неё из рук один из пакетов.       — Да! — уверенно кивнула она. — Но на улице на такое не пожалуешься. Так что если можно…       — Конечно, выпьем чаю, — улыбнулась Суйгин, гадая, в чём же именно Итачи невыносим. Дома сейчас как раз никого не было.       До квартала Учиха они добрались довольно быстро. Суйгин, поставив чайник, на всякий случай проверила, нет ли кого в доме и, спустившись обратно, пожертвовала к чаю моти и коробку шоколадного печенья, после чего, усевшись за стол рядом с Карин, подбодрила её:       — Ну, рассказывай.       Карин помялась пару минут, отчаянно кусая губы, после чего всё-таки выпалила:       — Секс раз в месяц это ведь не нормально, да?       Вспомнив, что с момента их свадьбы как раз таки прошел месяц, Суйгин, нахмурившись, уточнила:       — У вас что, только в брачную ночь?..       Не дав ей закончить предложение, красная как помидор Карин отчаянно закивала.       — Я вроде и одеваться стараюсь сексуально… — она подёргала себя за край коротких шорт и чулок. — И намекать пытаюсь… и… ну не буду же я его в постель волоком тащить, да? Разве не мужчина должен как-то ну… больше проявлять инициативу…Что мне на него, набрасываться что ли?! — чуть не плача воскликнула она.       — А почему бы и нет? — вскинула брови Суйгин, раздумывая о том, а не из категории ли асексуалов Итачи. Не то что бы она знала что-то о том, спал ли он с женщинами до Карин, но как-то… в первый-то месяц после свадьбы, учитывая что до этого они вместе не жили и не спали, они по идее должны были друг до дружки дорваться. Ну или во всяком случае хоть несколько раз переспать, а не вот это вот всё. — Если он не понимает намёков, скажи напрямую.       — Но разве так можно…       — То есть пожениться ты ему предложить не стеснялась, а в кровать его позвать, когда тебе хочется, напрямую не можешь? — Суйгин специально построила вопрос таким образом, чтобы до Карин дошла вся абсурдность ситуации.       — Ну… — ещё сильнее смутилась она.       — Может, он просто привык спасаться душем да тренировками и посчитал, что нельзя тебе досаждать? Кто знает, что вообще в голове у Итачи творится? Я вряд ли смогу в этом без рюмки водки разобраться… — Суйгин не сдержала смешка и успокаивающе погладила Карин по плечу. — Он же твой муж, в конце концов. Если ты не будешь разговаривать напрямую с ним, у вас будет куча проблем в будущем, которых можно избежать.       — Тебе легко говорить, ты с Шисуи никогда не ссорилась…       — Это потому что мы разговариваем, объясняя друг другу свою позицию. Бывает так, что мы придумываем и вовсе что-то третье, или что кто-то один уступает другому, — улыбнувшись, пояснила она. — Так, например, было с воспитанием детей. Часть вопросов решала я, часть — Шисуи. На мой взгляд, из него вышел отличный пример для подражания для мальчишек, так что я позволила ему учить их жизни, практически не вмешиваясь в этот процесс. Я контролировала другие аспекты их жизни.       — И у вас наверняка никогда не было проблем с сексом… — с оттенком зависти вздохнула Карин.       — Мы поженились в том возрасте, когда гормоны отшибают мозги, так что да, с этим у нас никогда не было проблем, — кивнула Суйгин. — Но Итачи двадцать семь, тебе двадцать два. Вы уже не совсем в том возрасте, когда перестройка организма будет накрывать вас одновременно и, что самое главное — с одинаковой силой. К тому же, потребность в сексе у всех разная — кому-то нужно больше, кому-то меньше… Ты же ирьенин, должна сама понимать, как это работает.       — Ну да, но… — Карин печально вздохнула. — Наверное я просто сама создала себе проблему и начала дуться на него вместо того чтобы поговорить…       — Именно так, — подтвердила Суйгин. — Он же сейчас в деревне, так что просто поговори с ним вечером.       — Наверное, так и сделаю…       — И, да, Карин, прежде чем решаться забеременеть, поговори с ним, ладно? Если ты хочешь детей, это не значит, что он тоже хочет их прямо сейчас. Это должно быть ваше общее решение, ведь вам обоим потом нести за этого ребёнка ответственность.       — Но разве женятся не для того чтобы заводить детей?.. — недоумённо переспросила она.       — Иногда женятся просто ради того, чтобы быть рядом с любимым человеком. Не все в этом мире хотят заводить детей.       — Так странно слышать это от той, которая воспитала пятерых, — проворчала Карин. — Разве ты сама не забеременела внезапно?       — Кагами мы не планировали, да, — вспомнив, как Шисуи переживал во время её первой беременности, Суйгин ощутила приступ ностальгии. — Но до того, как это случилось, мы обсуждали возможность появления общих детей и сошлись на том, что как-нибудь попозже, вероятно… Получилось, конечно, как обычно не так, как мы хотели, но… просто предохраняться нужно было лучше. Изуну и Суймэй мы планировали. Вернее, мы планировали одного ребёнка, но почему-то получилась двойня… — она неловко улыбнулась. — Так что, осторожнее с этим. Ты можешь хотеть одного, а получишь сразу двоих. И если хоть один из вас не хочет быть родителем сейчас, это вряд ли хорошо закончится.       — Но…       — Или ты думала, что просто скажешь: «я хочу ребёнка» или «я беременна» и всё будет замечательно? — с лёгким осуждением уточнила Суйгин.       — Вообще-то да, я думала так и сделать… — неохотно призналась Карин. — Он ведь женился на мне, так? Значит, он подумал о возможных детях. Ну не разведётся же он со мной, если я вдруг залечу! Мне ведь уже давно пора иметь ребёнка! А ему и подавно… Сыну Сакуры уже три года… Я тоже хочу…       — Ох, Карин… — покачала головой Суйгин. Она вспомнила, как именно Карин оказалась в семье Хокаге и подумала о том, что, вероятно, такой подход мог пойти ещё из тех времён. — Дети — не гарантия сохранения брака. Итачи, конечно, ответственный и, скорее всего, не бросит тебя, но ваши отношения могут испортиться, а они и так неидеальны. Вам бы сначала разобраться с тем, как сосуществовать друг с другом, а потом уже думать о детях. Если уж считаешь себя достаточно взрослой, чтобы иметь детей, подходи к вопросу как взрослая. Поговори с ним, научитесь решать проблемы, не дуясь друг на друга месяцами.       — Ну… хорошо, ладно, и об этом мы тоже поговорим… — посомневавшись, всё-таки кивнула Карин. — Спасибо, наверное, я теперь хотя бы знаю что делать…       — Обращайся, — тепло улыбнулась Суйгин.       После этого они, наконец, попили чаю и Карин, попрощавшись, убежала проведать членов клана Узумаки. После смерти Кушины она стабильно заглядывала к ним каждую неделю — те были уже достаточно взрослыми, некоторые из них даже стали джонинами и чунинами. Они жили на одной улице, которую нельзя было назвать клановым кварталом. Спустя столько лет некоторые из них всё-таки заглянули к Суйгин и поблагодарили за своё спасение, но общение своё не навязывали. Да и Суйгин сама не стремилась налаживать с ними отношения — время, когда она хотела уделять им внимание, давно прошло.       Они давно были взрослыми и могли сами о себе позаботиться. Среди них, кстати, было несколько человек, которых привела не она — другие джонины также периодически натыкались на остатки клана Узумаки. Что ж, то, что в этой реальности они не сгинули окончательно — хоть мастером фуиндзюцу из всех них можно было назвать только Карин, можно было не беспокоится о том, что наследие такого клана сгинет без следа. Это утешало.              Тем временем Итачи и Шисуи, совместные тренировки у которых были такими же привычными и стабильными, как Гай и Ли, бегающие по деревне в зелёных обтягивающих комбинезонах, как раз закончили последний спарринг. Они сидели, привалившись спиной к камню и Шисуи, заметив задумчивое выражение на лице Итачи, поинтересовался:       — Что-то случилось, Итачи?       — Карин на меня дуется, — неохотно признался тот. — И я не знаю, почему.       — А, ну тогда все очень просто, — тут же расслабился Шисуи и, отпив воды из фляги, предложил самый очевидный вариант решения подобной проблемы. — Нужно поговорить об этом.       — Поговорить?.. — с нескрываемым скепсисом переспросил Итачи.       — Словами через рот, Итачи, словами через рот, — развеселился Шисуи. — Этот мир работает довольно просто. Незачем придумывать многоходовочки и всякие планы, чтобы наладить отношения в семье.       — Но если она не хочет разговаривать? — обречённо уточнил Итачи.       — Пригласи её на свидание, — пожал плечами Шисуи и встрепенувшись, уточнил. — Как давно ты вообще проявлял к ней интерес? Говорил что-нибудь приятное, дарил подарки? Цветы там приносил, я не знаю, вообще что-то романтичное делал?       Итачи почувствовал стыд.       — А, понятно, не отвечай, твоё лицо всё сказало за тебя.       — Говорил что-то приятное и подарок я дарил на свадьбу, а на свидании… ну мы были до неё, — всё-таки сформулировал ответ Итачи, сокрушаясь на тему того, что тот звучит как жалкое оправдание.       — Тогда начни с подарка, потом упади на колени и моли её о прощении, после такого она гарантированно объяснит тебе, что не так. Что? Что ты на меня так смотришь? Думаешь, я просто шучу? Если понадобится, я перед Суйгин не только на колени упаду. Впрочем, у меня до такого не дойдет. А как давно вы целовались, кстати?       На это Итачи не нашёл, что ответить — не скажешь же другу, что-то вроде «Карин приставала ко мне пару дней назад». Это звучало ещё более жалко, чем предыдущее оправдание. Шисуи, как обычно, не нужны были лишние слова, чтобы уловить суть.       — О-о-о, Итачи. Мужчина ты или кто? — осуждающе спросил он. — Если ты никак не проявляешь свой интерес и девушка не чувствует себя желанной, то, конечно, она на тебя обидится. Падение на колени слишком лёгкое наказание для тебя!       — Но мы же поженились и я думал… — он осёкся, вспомнив своего отца, который не проявлял к матери практически никакого интереса и вряд ли вообще водил ту куда-то после свадьбы и ему стало ещё паршивее, чем было до этого.       — И какой в этом смысл, если ты ничего не делаешь? — поджал губы Шисуи. — Женятся не просто так, в конце-то концов! Я сейчас задам бестактный вопрос, но... как часто вы спите вместе?       На это ему было что ответить. Уж спали-то они на одной кровати.       — Каждый день, когда я в деревне.       — Я о сексе, Итачи... — расширил вопрос Шисуи, и он отвёл взгляд до того, как поймал себя на этом. — А, ясно... — тут же сделал свои выводы друг. — Мда... Тебе точно нужны эти отношения?       — Нужны, — уверенно ответил Итачи. — Иначе я не стал бы жениться.       — Тогда начинай действовать соответственно, — жёстко посоветовал Шисуи.              Седьмого июня они праздновали день рождения двойняшек в одном из парков Конохи, у реки, там, где с недавнего времени стояли столики для барбекю и мангалы. Суйгин, вспомнив о такой практике в Японии, подкинула Минато идею, так что теперь барбекю стало популярным развлечением среди местных жителей. Его и до этого подавали в кафешках, а вот на природе на свежем воздухе большими группами люди как-то не делали. Зато теперь народ частенько собирался отдыхать таким образом. Поскольку рядом была речка, летом можно было ещё и искупаться. В общем, идиллический отдых на природе, не выходя за пределы деревни.       Они заняли два стола, стоящих неподалёку от воды.       Пока Суймэй и Изуна радостно бултыхались в речке под надзором Карин и Наруто, Итачи, чтобы в этом не участвовать, следил за барбекю вместе с Хаку. Ю в этот день, к сожалению, работала, так что её не было, как и Саске — он, заняв пост главы военной полиции полгода назад, пока что упорно отказывался брать выходные. Минато, естественно, находился в резиденции. Кимимаро сосредоточенно резал салат, Сакура на правах беременной была сослана им на лежак загорать — оттуда она посматривала на них и тяжело вздыхала, её деятельная натура была против такого отлынивания. Их трёхлетний сын, Хиро, вместе с Кагами, который в свои десять уже стал генином, сосредоточенно пытался слепить из песка миниатюрный замок. Вместе они смотрелись очень забавно — успевший загореть на миссиях Кагами, с тёмными вьющимися волосами, собранными в низкий хвост и бледный Хиро, с короткими пепельными волосами и зелёными-зелёными глазами.       «Свет и тень» — мысленно веселилась Суйгин, водружая в центр стола торт и начиная втыкать в него по очереди восемь свечек. Шисуи расставлял по столам тарелки и раскладывал палочки.       Мива вместе с дочерями нанизывала на шпажки мясо и овощи, а Юсаку задерживался, покупая соки и сладости, про которые они умудрились забыть.       Суйгин, закончив втыкать свечки, принялась расставлять закуски. Шисуи, как раз положивший на стол последние палочки, обнял её со спины и пристроил голову на плече, чем очень мешался. Она кое-как переставила из корзинки на стол чашку с маринованными овощами и возмутилась:       — Если тебе нечем заняться, сходи к детям.       — Объятия — тоже занятие, — бессовестно ответил Шисуи, обнимая её сильнее. Суйгин предприняла бессмысленную и безуспешную попытку разжать его руки и, смирившись, кое-как умудрилась выставить на стол последние три тарелки.       Кагами, сдав мелкого Сакуре, стащил с мангала у Хаку шпажку с барбекю. Итачи, перекладывающий со своего мангала шпажки на тарелки, проводил его пристальным взглядом, но тот сделал вид, что не заметил. Быстро проглотив несколько кусочков мяса и овощей, он метнул шпажку в ближайшее дерево. Суйгин углядела в этом действии дурное влияние Анко, которая сейчас была у его команды наставником, но никак не стала это комментировать.       — Я тоже хочу обнимашки с мамой! — заявил он, обнимая их обоих разом.       Суйгин, изловчившись, потрепала сына по волосам, растрепав ему тем самым и без того достаточно слабый хвост.       — Ну мам! — возмутился он, выворачиваясь из-под её руки и принимаясь с возмущённым фырканьем переделывать причёску.       — Сам подставился, — подколол его Шисуи, нехотя выпуская Суйгин из рук. — Ладно, раз барбекю уже почти готово, пойду, выловлю наших водоплавающих, — добавил он и, бегло поцеловав её в щёку, направился в сторону реки.       В этот момент Карин как раз попыталась утопить Наруто, а дети с радостным визгом попробовали повторить, но, поскольку топить друг дружку они начали одновременно, то и под воду ушли вместе. Довольно быстро они вынырнули и синхронно принялись отплёвываться от воды.       Изуна довольно редко позволял себе беситься вместе с сестрой. Та, будучи единственной девчонкой среди всех их детей, обычно пользовалась своим положением и вертела братьями, как ей вздумается. Суйгин предполагала, что лет через семь она будет очень об этом жалеть — те выполняли любые её прихоти, однако вместе с тем также страдали от гиперопеки, так что её будущим ухажёрам точно придётся очень непросто. Думая об этом, Суйгин практически наяву слышала грядущие возмущения дочери. Её утешало только то, что Шисуи был адекватным отцом, и она надеялась, что им он и останется. В конце концов, в отношения своих сыновей он вмешивался только, когда те просили совета.       Суйгин махнула рукой Сакуре и оглядела всех собравшихся. Среди них не хватало Хидэо, Каори, их дочери Хиори, Мими и Шизуне, которые должны были подойти только через час. Первые задерживались из-за собрания в клане, с ними должна была также заглянуть Хината, которую на праздник позвал Наруто. Вторые — из-за планового обследования Шизуне, которая наконец решила, что хочет родить ребёнка. Суйгин была искренне за всех рада.       Смотря на всех тех, кто был сейчас рядом с ней, она чувствовала безграничное умиротворение. Да, возможно, этот мир всё ещё был неидеальным и довольно жестоким, однако он точно был ничуть не хуже прошлого. А, может, даже лучше, ведь здесь у неё была не только бабушка, а большая семья, о которой она всегда мечтала, надёжные друзья, и, конечно же, любимый человек.       Суйгин не представляла своей жизни без Шисуи. Вместе они прошли довольно долгий путь, полный печали и горечи, но, глядя на то, к чему они в итоге пришли, она ни о чём не жалела. Может, их дорога к счастью и не была прямой, но сейчас она могла точно сказать, что они оба были по-настоящему счастливы.       Всё было хорошо, и Суйгин искренне надеялась на то, что так будет и дальше.