On his skin

      Поскольку Крис, которого иначе как «мажорищем» в этот вечер и не называли больше, арендовал машину ещё в аэропорту, было принято решение разделиться. Старшая парочка во главе с Чонсу отправилась в отель — готовить всё к репетиции и дню празднования, в то время как младшие поехали за двоюродным братом одного из них.       — А ты ведь знал, да? — улыбается Чимин, поглядывая на своего парня и чуть щурясь. — Что Крис сегодня приедет?       — Конечно, мы же из одного универа. Тао просто был настолько занят, что в этот раз не отслеживал расписание, по которому обычно выпинывает этого лентяя на сдачи, — сверяясь с навигатором, Чанёль немного хмурится, боясь пропустить очередной поворот. — Плюс — как бы он нас нашёл в том кафе, если бы я ему локацию не скинул?       — Вот же хитрецы.       — Не без этого, — отвечает с ухмылкой, чуть вздыхая после. — Кстати, про брата я тебе вроде не рассказывал, да?       — Вроде нет.       — Мы редко видимся, но он крутой. В детстве мы дружны были. Особенно когда обоих отправляли сюда на отдых, в отель к дяде и его мужу.       — А они не его родители? — пытаясь разобраться в семейных связях, спрашивает омега, слегка запутавшийся.       — Нет. Дядя из отеля, отец Чжухона и мой омма — братья. То есть фамилия Пак лишь у нашей ветки. Чжухон и остальные — Ли.       — Аа… — тянет задумчиво, потирая виски и обращая внимание, что уже начало темнеть. Всё-таки очень много времени заняли все эти магазины и выдача заказов, со складированием их бесконечности во вполне себе конечное пространство багажника арендованной Крисом машины (благо, что тот себе не изменил и взял джип), куда всё скинули, дабы оставить у Ёля место для другого. Только одно омегу радует из всего этого — костюм пришёлся ему в пору и не придётся об этом беспокоиться.       — Приехали, — оповещает Ёль, паркуясь и подмигивая, прежде чем выйти из машины и позвонить в дверь многоэтажки, где вызов по домофону и сообщение о том, кто явился.       Обратно подходит уже со спутником, с которым они вместе тащат, очевидно, технику и старательно упаковывают ту в багажник, вместимостью немного расстраивающий, из-за чего часть втаскивается в салон. Собственно, с несколькими коробками забирается на заднее сиденье именно их владелец, тут же громко говоря:       — Привет! Меня зовут Чжухон! — и почему-то только после приветствия снимает наушники и спрашивает. — Я не слишком кричал?       — Привет. Я — Чимин. Нет, не слишком, но больше так не делай. И так голова сегодня болит, — мягко улыбается омега, поворачиваясь и разглядывая нового знакомого.       — А ты красавчик! Повезло братишке.       — Давай ты не будешь смущать моего парня? Это моя прерогатива, — парирует Ёль, устраиваясь за рулём и почти сразу выруливая на дорогу, подсказываемую навигатором.       Поездка проходит на удивление весело, хотя от громкого голоса ещё одного рыжего в их компании голова у Чимина действительно болит всё сильнее. Именно из-за этого обстоятельства постоянно морщится и прикрывает глаза, но его альфа расценивает всё неправильно и спрашивает в холле отеля тихо:       — Тебе совсем не нравится Чжухон, да?       — Нет, что ты, — спешит уверить в обратном, потирая вновь виски. — Просто мне таблетка от мигрени нужна. Я пойду в домик, хорошо?       В ответ — уверенный кивок и самый лёгкий поцелуй в щёку, после которого один уходит, а второй остаётся помочь брату с заселением, как изначально и планировалось.       После душа и приёма лекарства временно становится легче, но, к приходу старшего в спальню, уже лежит обхватив больную часть тела руками и сжавшись на постели.       — Совсем плохо? — сочувственно спрашивает, останавливаясь рядом и поджимая расстроенно губы. В голове мысли только об одном — нужно дать парню завтра отдохнуть и не вовлекать во всю эту бурную деятельность, которая, по сути, и не касается его даже.       — Угу… Ничего, что я пропущу ужин и репетицию?       — Конечно… А ничего, что я уйду? — вину в голосе отчётливо слышно даже через гул в ушах, а потому брюнет недовольно смотрит, приподнявшись и с претензией приподнимая бровь.       — А можно без глупых вопросов? — чуть смягчается после, понимая, что о нём просто пытаются позаботиться и добавляет. — Ты должен пойти. Не волнуйся. Приму ещё одну таблетку и засну.       — У меня лимит глупых вопросов, наверное, подходит к концу, но я всё-таки спрошу… Когда вернусь — мне на первом этаже остаться, чтобы тебя не разбудить, или прийти сюда?       — Вот уж реально глупости, — хмыкает с последующим тихим стоном боли, откидываясь обратно на подушку. — Чтобы со мной спал, — бросает тихо и переворачивается на другой бок, сгибаясь в пояснице и всеми силами стараясь не скулить от силы мигрени.       — Хорошо, — альфа улыбается сочувственно, поджимает затем губы и покидает спальню, забрав с собой одежду для вечера.

***

      Тао долго и молча смотрит на друга, прежде чем всё-таки спрашивает:       — Да чтó с тобой? Так расстроен, что без него здесь?       Они стоят рядом и наблюдают за происходящим — Чонсу руководит персоналом, который расставляет столы и стулья, а Чжухон с Шивоном устанавливают технику, ведь первый из них на данном мероприятии диджей.       — Просто иногда забываю, что не только я болею. Вы меня всегда от подобного ограждаете… Родители не жалуются и заботятся друг о друге, как и вы с Крисом, — тяжестью выдыхает, стараясь собрать мысли в кучу и выразить суть правильно. — Остальные в моей жизни поступали, в общем-то, похожим образом. Теперь у меня есть человек, о котором необходимо заботиться, если ему плохо. А что я могу, Тао? — смотрит искоса, боясь прямого взгляда, и тут же отводит глаза. — Чем я помогу, если ему станет плохо? Даже прикоснуться нормально не в состоянии.       — Эй! А ну-ка пошли со мной, — омега разворачивается на пятках и уверенно следует на террасу, где можно поговорить с уверенностью, что никто не перебьёт и в диалог не влезет. Их провожают взглядами Крис и Чонсу, через мгновения возвращающиеся к делам с чётким пониманием — панда всё уладит, даже если что-то и произошло.       Останавливаясь у ограждения и поворачиваясь к виду спиной, для возможности смотреть в глаза Чанёля, Тао набирает в грудь побольше воздуха и начинает разговор, который кажется ему весьма важным.       — Послушай меня, пожалуйста, внимательно. Дело в том, что мы все знали и понимали, что твои отношения, которые когда-нибудь должны были начаться и, благо, начались, будут сложными. По множеству факторов, не нуждающихся в озвучивании, — ловит благодарность за это и продолжает уверенно. — Прости, но мы говорили об этом. В основном — с Чонсу, конечно. Что альфы могут, без обид, понять в таких вопросах? Мы с ним обдумали кое-какие аспекты и пришли к единому мнению, что просто необходимо быть рядом с тобой и помогать при сложностях… Взять те же болезни — мы ведь семья, а значит тоже можем позаботиться о человеке, которого ты любишь. Плюс — ты же не врач. В любом случае есть больницы и клиники, если вдруг что.       — Но нельзя же постоянно просить вас…       — Можно! — отрезает и не даёт договорить, давя уверенностью. — И ты будешь просить о помощи, не останавливаясь на своей гордости и думая, прежде всего, о том, кому будет требоваться помощь. Ясно?       — Ты так говоришь, будто возможно заранее угадать обстоятельства.       — Нет, конечно. Вот только подготовиться к каким-то из них — не так сложно. Тебе ли не знать? Ведь ты со своей болезнью научился жить. Понимаешь? Жить, а не выживать. Ты настолько смелый и отчаянный, что пошёл в танцпартер!       Чанёль хмыкает на это и продвигается на шаг вперёд, вставая сбоку от друга, чтобы хоть немного уйти от его пытливого взгляда. Внутри всё переворачивается и тревога не думает пока гаснуть, но от слов родного человека определённо становится легче.       — Ты всегда много для нас делал и старался не обременять. Не думай, что это прошло незамеченным, — улыбка озаряет лицо, уставшее и будто бы принадлежащее уже не панде, а зомби. — Пусть я взял на себя многое в этом мероприятии, но мне интересно и нравится заниматься таким. Это было не для того, чтобы «прикрыть» тебя. Но если потребуется — поступлю и так.       — Он… Особенный, понимаешь? — неожиданно заявляет Ёль, чуть хмурясь. — Ты не представляешь, что он для меня уже сделал.       Тао затаивает дыхание и даже пошевелиться боится, понимая чужое желание поделиться чем-то очень сокровенным и ранее никому не озвученным. Он и рад бы принять этот дар просто так, но всё равно предупреждает:       — Ты можешь рассказать, но только если готов к этому.       Кивая слегка, альфа всё-таки произносит вслух:       — Он прикоснулся ко мне так, что я не ощутил боли, — поворотом головы даёт себе возможность встретиться глазами с удивлённым и растерянным. — Оказалось, что есть способ прикоснуться ко мне так, чтобы не сходил с ума и не ощущал себя плохо.       — Неужели?..       — Нет, Тао, это не сказки про истинных. Он просто начитался статей, сделал выводы и смог это провернуть, — чуть морщась, добавляет о том, что сильно терзает. — Я… На самом деле, я даже…       — Простите, что прерываю, — Крис выглядит почти раскаивающимся, что для него — редкость. — Там помощь ваша нужна…       — Сейчас идём, — улыбается панда парню, через секунду исчезающему из поля зрения. Тао знает — момент упущен, но делает попытку. — Что ты хотел сказать?       — Давай потом. Не думаю, что это очень важно именно сейчас. Основные мои сомнения ты развеял практически, — кивает довольно и действительно даёт понять, что настроение на подъёме. — Пойдём, а то нас могут оставить без десерта к ужину.       — Это будет ужасно! — поддаётся блондин и вприпрыжку отправляется обратно в зал.

***

      Возвращаясь в домик уже после полуночи, мечтает быстрее принять душ и оказаться в постели. И желательно немного полюбоваться своим омегой перед сном.       Останавливается на первом этаже и задумчиво крутит головой, после отправляясь в ванную, которая расположена рядом, чтобы удостовериться — там тоже для него всё предусмотрено. Впрочем, не следовало сомневаться в Тао, всегда справляющемся на славу с делами, порученными ему.       Альфа уже даже не смотрит время, когда поднимается по лестнице, лишь проверяет включен ли будильник, который должен поднять его утром снова в семь. Поскольку всё правильно выставлено, осторожно кладёт аппарат на тумбочку при кровати и забирается под одеяло, стараясь своим появлением не потревожить чужой сон. В общем и целом — оказывается успешен, ведь Чимин лишь немного ворочается и перекладывается на другой бок, оказываясь к нему лицом.       Желание отключиться мгновенно как-то исчезает, уступая место тяжести мыслей, одолевающих вновь и вновь. Так хочется жить настоящим, но так довлеет будущее, которое сложно себе представить в обстоятельствах, впрочем, существовавших всю жизнь. Просто прежде Чанёль даже и помыслить не смел о самой возможности появления того, кто примет его и будет хотеть бороться вместе с ним.       Лицо парня безмятежно и вызывает нелепый трепет в груди, а так же — желание погладить по щеке и обнять. Крепко вжать в себя и прошептать — никуда не отпустит и постарается сделать его жизнь прекрасной, наполненной счастьем, невзирая ни на что. Не похожей на выживание.       — Мне кажется, что уже слишком в тебя влюблён, — едва слышно произносит, почему-то не в силах сдержать в себе слова. — Это «слишком» может перейти в «пере» и в любовь… Понимаешь?       Чимин, конечно, ничего не отвечает, поскольку спит очень крепко, но старший всё равно добавляет:       — Но я не хочу сбегать.