Снова ты, снова в этом классе.

Результаты экзамена должны были придти через неделю. Я с трепещущим сердцем ждала дня, когда могла решиться моя судьба. Несколько дней подряд я жила по одной схеме: получить тапком по заду, полечить его, пожрать, а потом остальную часть дня валяться в комнате, периодически выходя за едой. Бабушка на это внимания не обращала, потому что понимала моё состояние, ведь когда-то давно она сама точно так же ждала итогов вступительного экзамена. И этот час настал. Утром, когда результаты пришли, я ещё не успела проснуться от чувствительного удара любым бабушкиным бытовым оружием. Сегодня пробуждение получилось совсем иным. Бабуля с ноги открыла дверь в мою комнату, села мне на ногу и через сложенные рупором ладони крикнула мне в ухо: — А, ПРОВАЛИЛА, ЛОХУДРА!!! — ЧТО ПРОВАЛИЛА? ГДЕ ЛОХУДРА? ДЕРЖИ ВОРА!!! — заорала я в ответ и попыталась встать, но мощный жоп бабушки придавил мою ногу к кровати. Не замечая этого, я вскочила и резко легла носом в пушистый коврик. только после этого до меня дошёл смысл бабушкиных слов. — Как провалила? — со слезами в голосе спросила я, перевернувшись к бабуле. Она деловито встала с моей ножки и похлопала ладонью по одеялу. Я медленно подошла и села рядом с ней. Только после этого бабушка вручила мне конверт с итогами и с важным видом надела очки. Заинтеесованные синие глаза бабули с ожиданием смотрели на меня. Я дрожащими руками вскрыла конверт. В нём оказалось письмецо, написанное почерком Хизаши. Пробежав глазами по строчкам, я остановилась на результате: "Юкинари Рейко — 34 балла. Зачёт" Я возликовала. Целых тридцать четыре балла! Это же вдвое лучше, чем в прошлый раз! — Бабуля, гордись своей внучкой! — крикнула я и обняла бабушку. — Уже завтра я начинаю новую жизнь! Родители тоже были рады моему успеху. Оба передали свои поздравления и зачислили на карту немного денег, которых определённо хватит на наш с бабушкой тихий праздник. * * * Утром следующего дня я проснулась до бабушки. Надев перед зеркалом присланную из академии новенькую форму, которая прекрасно на мне сидела, я вспомнила свой первый день в Юэй. Эти впечатления незабываемы! Даже не верится, что мне выдалась возможность заново пережить эти моменты, что я снова займу любимое место за третьей партой перед учительской кафедрой, что снова буду шутить с Ямадой на уроках английского... И я не позволю классруку первого Б класса бомжеватой наружности отравить мне жизнь повторно! Я гордо выпрямила спину, попыталась сделать грудь колесом, но чего не дано, того не дано. Сделав умное лицо, я поправила воображаемые очки и громко протянула: — Ы-гы-гы-гы, выкуси вот! — и показала отражению жест, который обычно всегда являлся признаком крайней незаинтересованности и некоторого отвращения. Дверь одной из комнат с грохотом открылась, и из-за неё на меня вылетел уже знакомый тапочек, уклониться от которого не вышло. Вслед за тапком из комнаты прошествовала бабушка в халате. Подняв предмет обуви, она надела его на слегка припухлую ступню и с невозмутимым лицом чихнула. Мы не сговариваясь пошли в кухню завтракать. За чашкой кофе бабуля рассказала про свой первый школьный день в Юэй. — Ну препод и говорит: кидайте мячики, причуду использовать можно. — рассказывала бабушка, — Ну я и кинула. Он умолчал о том, куда нам надо кидать, так что глаз сенсея прекрасно сошёл за мишень. Я засмеялась. — А вот моего учителя ты помнишь, верно? — подмигнула я бабуле. — Этого забудешь, — почернела она, — не только тебе он жизнь отравил, леший! — Ба, я про другого, — прервала я, — Али забыла? — Нашла кого вспомнить! — бабушка замахала руками и покраснела. Я снова засмеялась, но после взгляда на дисплей телефона стало не до шуток. Через семь минут урок, а я чаи гоняю. Я резко выскочила из-за стола. Кофе не упал лишь благодаря бабушкиной реакции, но вот вазочка с печеньем подпрыгнула и растеряла почти всё своё содержимое. Не слушая возмущений бабули, я ринулась за сумкой, а через минуту я уже закрывала за собой дверь квартиры. Ещё ничей пинок меня не подгонял так, как время. Я неслась по улице, иногда спотыкаясь, но не падая. Когда влетела в класс, едва не вмазалась в Изуку. Хотя нет, не едва, а вмазалась. Мидория сделал шажок вперёд и чуть не упал. Из-за плеча друга выглянул кто-то белобрысенький со злобной рожей. — Ты ещё откуда? — прошипел он. Я не обратила на вопрос внимания, а только осмотрелась. Из знакомых в классе, помимо Изуку, были Урарака и тот очкастый пингвин, которого я видела на экзамене. Помахав рукой Урараке, я увидела то самое, то желанное место: третья парта среднего ряда. Ни одной сумки или портфеля там не было, поэтому я достала из кармана маркер и гордо, крупными буквами написала на столешнице свою фамилию — Только попробуйте занять, с потрохами сожру! — с улыбкой пригрозила я и посмотрела на дверной проём, в котором возник... — Ой, мама! — крикнула я и кинулась под стол. Человек вошёл в класс и под недоуменные взгляды студентов встал за кафедру. — Меня зовут Аизава Шота, я ваш классный руководитель. — без предисловий произнёс где-то сверху спокойный, пронизывающий до костей, голос учителя. — А ещё я попросил бы кое-кого вылезти из-под стола и сесть за парту, как подобает ученику. Я вылезла на свет божий, но так и осталась стоять, глядя на Аизаву уничтожающим взглядом по мере своих возможностей. Он изменился: обзавёлся бомжеватого вида щетинистой бородкой, которая идеально шла ему. Возмужал, чёрт возьми, подрос даже. Никогда не был низким, а сейчас стал ещё выше. Про волосы могу сказать то же самое. Те же холодные угольки глаз, изучающие моё лицо, проникающие в самую душу, навевающие воспоминания. Какое-то время мы смотрели друг на друга, но я отвела взгляд, вышла из класса и посмотрела на номер на двери. Перевела глаза на сенсея, снова посмотрела на номер. Первый А класс. Элита. Чёрт. — Простите, не могли бы вы повторить своё имя? — попросила я, чувствуя, что я на грани паники — Вы прекрасно знаете моё имя, Юкинари Рейко. — прищурился Аизава. Ну в принципе, он прав. — Ну что ж, прожила я достаточно, — сказала я, перекрестилась и рухнула навзничь. Сознания я не теряла, но все в классе почему-то повскакали со своих мест и бросились ко мне, причём Изуку и Урарака в первых рядах. А тот хмырь стоял, смотрел на меня каким-то печальным взглядом и только качал головой. Уж он-то знает, с чего такая реакция.