Снова ты, снова в этом классе.

- Я скучал по этим словам. Я ждал их от тебя, - серьёзно сказал Аизава, немигающим взглядом глядя на меня. - Скажу больше, Нари: это... Ммм... Это взаимно. Я подняла голову и посмотрела в глаза учителю. Мысли проносились в голове со скоростью метеоритов, налетали одна на другую, а некоторые даже противоречили другим. "Быть этого не может... Просто не может!", "Надо это как-то прекращать, иначе бабушка сожрёт меня с потрохами и тапочками. Или сначала его, а потом уже и меня" Но слегка смущённый Аизава мягко улыбался, как обычно в моих бредовых девичьих снах. Я твёрдо отказывалась верить, что сейчас он не разразится диким довольным хохотом, потешаясь над моей рекацией и выражением моего лица, и не выставит меня с громогласным возгласом "Аха, повелась!". Он уже сделал так однажды, сделал и не чувствовал раскаяния и жалости. Это было, наверно, единственной причиной, почему я ещё сидела на месте, как пригвождённая, а не ликовала. Да, именно ликовала. Как ни парадоксально, но мне было приятно слышать сие признание, приятно, но несколько страшно, что этот момент может улететь, вновь оставив меня наедине со страданиями и мыслями о смерти. В прошлый раз мои собственные думы довели меня до того, что я занесла над запястьем отделившееся лезвие. Бабушка никогда бы не поверила в это, если бы я ей рассказала, если бы сама, лично не заламывала мне руки за спину и не выбивала бритвенно-острое лезвие из моих ослабевших пальцев... Я и Аизава синхронно поднялись, не отрывая друг от друга глаз. Расстояние между нами было всего каких-то полметра, и учитель всё же решил его сократить, осторожно приблизившись сначала на шаг, потом на два и так, мелкими шажками, до тех пор, пока не подошёл вплотную. Впервые за долгое время он стоял так близко ко мне, чтобы я могла рассмотреть его глаза вблизи. Они, как тогда, в лазарете, не были холодными чёрными углями, нет, они будто мягко светились изнутри. Тёмные волосы не закрывали половины лица, как раньше, а, будучи зачёсанными назад, лишь легонько ниспадали на скулы, на одной из которой отчётливо виднелся широкий шрам, полученный после борьбы со злодеями в USJ. Тонкие губы изгибались в мягкой, даже в каком-то роде нежной полуулыбки, хотя лицо о-прежнему оставалось серьёзным. - Снова вы надо мной издеваетесь... - прошептала я, неотрывно глядя на Аизаву. - Для чего это вам? Снова нужна подружка на время, с которой можно поиграть и бросить, не думая о наличии у неё чувств? - Нет, - на полном серьёзе ответил он и положил руки мне на плечи. - Ты можешь мне не верить, можешь думать, что тебе угодно, я могу это понять. Но понимаешь, на протяжении всех этих лет я не заводил ни, знакомств, ни отношений. Даже круг моих давних знакомых сильно сузился. Я не смог забыть тебя, хотя пытался. Поначалу я не особо волновался, думал, что ты сначала закончишь в школе оставшийся месяц, и только потом уедешь. Но ты не приходила. Ни на той неделе, ни на следующей, ни перед экзаменом. Только потом я узнал, что ты улетела, причём не куда-то, а в другую страну. Я пытался звонить тебе, но слышал только голос автоответчика. Я пробовал писать, но все твои страницы во всех сетях были удалены. Я не знал, зачем я это делаю, не знал, куда себя деть. Хизаши еле вытащил меня из того дерьма, в которое я впрягся после расставания. Знаешь, - невесело усмехнулся он, - я ведь сохранил все наши старые фотографии. Я читал старые переписки, слушал старые голосовые. Это было похоже на сильную зависимость и очень долго не прекращалось. Первые три месяца были самыми тяжёлыми, потом это переросло в многолетнюю депрессию. Время шло, а я всё помнил. Мог ли я представить, что когда-то в Юэй придёт заявка на поступление от имени Рейко Юкинари? Только в своих самых невероятных фантазиях. Хоть в твоих работах были некоторые ошибки, я всё же вытянул тебя на проходной балл, позаботился, чтобы ты попала в элиту. Незадолго до семестра меня, к моему удивлению и теперь к счастью, назначили классным руководителем этого класса, в котором ты сейчас учишься. А сейчас, стоя вот на этом месте в этот самый момент, я признаюсь: я люблю тебя, Юкинари Рейко. Я замерла. Выжидающие глаза Аизавы смотрели прямо внутрь, в душу. Казалось, он просто читает меня, как книгу или маленький милый журнал. Может быть, он искал ответ, вопрос или ещё что-нибудь в моих глзах, однако не видел и не находил ничего, что могло бы его заинтересовать. Когда эти изучающие глаза огорчённо закрылись и руки с плеч пропали, брюнет вздохнул и отвернулся, предоставив мне возможность подробнее рассмотреть его профиль. - Да, я знал, что ты не станешь мне верить. Странно, что ты вообще выслушала меня. И всё же всё это рассказал. Прости... - сказал он и хотел отойти, но был схвачен мной за руки и развёрнут лицом ко мне. Почти не осознавая своих действий, я наклонила Аизаву к себе, держа его за плечо. - Мне всё равно, что было тогда, - сказала я, обвив рукой шею удивлённого мужчины. - Главное, что произойдёт сейчас. И, встав на носочки, я быстро впилась в губы Аизавы. Что было дальше, я не помню, рассудок будто помутился. Факт тот, что Аизава был благополучно прощён и даже вновь обрёл прежнее доверие к себе. Ну а я была просто рада воссоединению, о котором мечтала последние несколько недель. * * * Утро следующего дня было воистину прекрасным. Я, разумеется, не сразу поняла, где нахожусь и что происходит, но, посмотрев на то, что так удобно заменило подушку, я с поразительной достоверностью вспомнила и вчерашний вечер, и моё побуждение забрать детали костюма, и то, что из этого вышло. А вот лежала я, как оказалась, на исполосованной мелкими и не очень шрамами мускулистой руке Аизавы. Сам же он с выражением умиротворения на лице мило спал, и спал весьма крепко, словно отсыпался за всю жизнь. Обычно всегда в таком состоянии его лицо было расслаблено, а губы слегка приоткрыты. Волосы длинными тёмными прядями падали на закрытые глаза, сильные плечи и такую же сильную шею. Одна рука, как уже было сказано, играла роль подушки, вторая лежала на прикроватной тумбочке, подвинув отключенные электронные часы, которые, если бы был включены, непременно напоминали бы о себе посредством громкого противного писка. Да уж, ночка прошла не очень спокойно, в отличие от всех предыдущих. Если бабушка когда-нибудь узнает, а она узнает, вряд ли поймёт. Да она и разбираться не станет, а без лишних разговоров отправит меня на виселицу, а Аизаву кремирует. И это только в самом лучшем лучшем случае! С боязнью подумав о бабушке, я вспомнила, что обещала ей вернуться быстро, да ещё и телефон дома оставила. Позвонить с телефона Аизавы и попытаться как-нибудь объяснить? Не вариант, сразу всё станет ясно, как божий день. Не звонить вообще и по возвращению домой сказать, что гуляла? Всё равно не прокатит. Придётся готовить себя к неминуемой гибели. ибо если бабуля волнуется, переживает или гневается, пиши пропало, зови священника, гробовщика и организатора ритуальных услуг. Умру я молодой... Из прихожей раздался громкий и настойчивый стук в дверь. Надо сказать, не жалели, видимо, ни самой двери, ни части тела, которой в эту самую дверь столь отчаянно барабанили. Аизава недовольно поморщился и усилием воли открыл глаза. Я притворилась, что сплю и отвернулась к балкону, то есть, спиной к нему. Мужчина же со вздохом встал с кровати, неторопливо оделся и отправился открывать незванному гостю. К слову, к этому времени этот самый гость дверь вполне мог бы выбить и вторгнуться в квартиру, но, похоже, в посетителе было какое-то чувство такта или элементарная вежливость. - Ты чего тут забыл? - вполголоса спросил Аизава, пропуская гостя в квартиру. - Ты что, спишь, что ли? - послышался удивлённый голос Ямады. Это не очень хорошо, особенно для меня. - Я поражаюсь тебе всё больше. Ещё не помню, чтобы ты опаздывал на два урока за всё время нашего знакомства. - Как два урока? - не поверил Шота, сонливость с него как ветром сдуло. - Сколько сейчас времени? - Почти половина двенадцатого дня, - чётко ответил Хизаши. - Да, кстати, из твоих подопечных, которые пришли ко мне жаловаться на твоё отсутствие, я не досчитался одной милой девушки несколько старше остальных учеников. Есть предположения, где она могла бы быть? - Не удивлюсь, если по дороге к школе она попала в какую-нибудь нелепую ситуацию. - спокойно ответил Аизава, зевая. Похоже, он быстро успокоился насчёт своего опоздания и снова вспомнил о том, что он хочет спать и вообще его разбудили. - На два с половиной часа? - Ну а мало ли. В морге обычно подольше задерживаются, я слышал. - невозмутимо ответил Аизава. - А ты моргом свою квартиру называешь? - ехидно спросил Хизаши. Представляю себе, как он подозревающе щурится. - Я не мог не заметить ботинки, в которых Ю ходит в школу, если они стоят у меня под ногами, не замечаешь? Да, кстати, что у тебя в комнате шуршит одеялом? Я, в это время поворачивающаяся на другой бок, моментально замерла на месте, лёжа на спине и глядя на своё отражение в глянцевом натяжном потолке. - Кот. - невозмутимо соврал Сотриголова, быстро смекнув, что Мик просёк фишку. - А вот тут я тебя поймал, - представляю победоносную улыбочку Ямады. - Твой кот сейчас трётся об твою ногу, полено! - Да ну? Не может быть. - саркастически сказал Аизава. - Ты всё сделал, зачем сюда пришёл? - Нет пока. А ты чего там разлеглась? - услышала я, видимо, в свой адрес. - На выход давай и на учёбу! Дай пройти, Шота, лучше дай пройти. - Да чего ты там не видел? - попытался Аизава, но я полностью спалила всю ситуацию. - Чего-чего, простите? - едва сдерживая смех, переспросила я. Ну, чувствую, попадёт мне от кого-то кроме бабули, ох попадёт! - Вот и попалась! - триумфально воскликнул Мик и в ту же секунду громогласно засмеялся, отчего у меня запищало в правом ухе и заложило левое. - Итак, Хизаши, давай договоримся, что ты ничего не видел и ничего не знаешь, идёт? - предложил Аизава, когда хихиканья и хохот стихли. - Я-то, может, и ничего, я понял, - сказал Ямада, снова уже немного хихикая, и зачем-то, судя по звукам, открыл дверь в подъезд. - А вот эти девятнадцать молодых людей, похоже, немного в шоке. Догоняешь, Сотриголова? Хизаши уже опять откровенно смеялся. Я давилась от смеха и предвещала скорую смерть. Может быть, это и хорошо - вот так запросто посмеяться, зная, что шанс на выживание невелик, по крайней мере, меня это больше чем устраивает, как, наверно, и Хизаши. Аизава хмыкнул, фыркнул от сдерживаемого смеха и, похоже, поспешно вытолкал Ямаду из своего обиталища и запер дверь. Когда он спустя полминуты вернулся в комнату, мы долго переглянулись и синхронно громко заржали, так сильно на этот раз, что живот начал болеть, а челюсти словно отекли. Как же прекрасно сегодняшнее утро...