Его Солнце

Сокджин сидел в большом зале и наблюдал за тем, как Юнги на своем троне, возле маленького сокджиновского, слушает жалобы крестьян. Он любовался его красивым лицом и телом думая о том, что брат вышел настоящим красавцем. Сидя вполоборота, младший подпер правой рукой лицо и погрузился в свои мысли. Мин был в красивом черном фраке, рубашке и белых штанах. Голова лежит на ладони, ноги расставлены. Юнги со скучающим лицом и слегка вытянутыми губами, на которые Джин смотрел чаще всего, слушал какого-то мужчину в тряпье, который воодушевлённо рассказывал что-то королю про свиней, и про какого-то ли соседа, то ли мужа соседки, который что-то там натворил, и что его срочно нужно казнить. Юнги с равнодушием взглянул на него наверное в сотый раз, но тот и не замечал даже, продолжал усердно, громко, но как будто для себя, рассказывать историю, в которой с самого начала были какие-то мутные странности, но после, наверное, первой минуты, что Юнги, что Джин, слушать перестали, потому что было очевидно, что это не правда. Джин любовался братом незаметно, якобы смотря в сторону, Юнги смотрел либо в потолок, либо на крестьянина. Когда крестьянин закончил тираду, он посмотрел наконец на принца и зал погрузился в тишину. Видно было, что мужик испугался такого странного молчания. Джин позволил себе напрямую посмотреть на принца, которому, к слову, ужасно нравился такой властный и грозный брат. Все ожидали решения. — Послушай, ты случайно не тот самый Гону? — спросил неожиданно Юнги, после продолжительного молчания. Голос все так же не выражал особого участия. Джин свёл брови. Он что, запоминает всех крестьян? — Н-нет, — лицо мужика побледнело, а глаза наполнились страхом. — Ты знаешь что за обман я могу тебя повесить? — продолжал спрашивать Юн скучающим голосом, как будто обсуждает с ним, что поесть на ужин. Крестьянин упал на колени и задрожал всем телом, от чего стал казаться ещё меньше с высоты ступенек семи, на которых возвышались троны. — Я-я Гону, это мое имя, помилуйте Ваше выс… — А не ты ли на прошлой неделе украл на базаре еду и украшения в лавке? — бесцеремонно перебил принц, все тем же скучающим тоном. — Ваше высочество, помилуйте, моя семья голодает, а я лишь… — Если верить твоим знакомым то у тебя нет никакой семьи, ты снова мне врешь? Крестьянин побледнел еще больше, а глаза стали наполнятся страхом. Одно было ясно — его разоблачили. Он казался мышью, которая сама пришла за сыром в мышеловку. — Терпеть не могу идиотов, которые хотят меня одурачить, — Юн наконец посмотрел на мужика и велел поднять его с колен, — ты держишь меня за слабоумного? Или, может, ты думаешь, что самый хитрый? Ты знаешь, что делают с ворами и лгунами? — Ваше высочество, я… Принц взглянул на охрану и коротко изрёк: — Повесить. Под крики мужика, охрана взяла его под руки и повела в сторону камеры. — Стойте! — послышалось эхом в зале. Все, в том числе и Юнги посмотрели на Джина, охрана — в замешательстве, Юнги — в недоумении. — Дай ему шанс, он же хотел выжить, — сказал тот уверенно и спокойно. — Ты предлагаешь мне поощрять каждого вора и лгуна? — Принц поморщился и уже мысленно проклял себя за то что разрешил брату провести аудиенцию с ним. — Нет, зачем поощрять? Есть и другие виды наказаний, кроме смерти, Юнги, — Джин сидел и серьезно смотрел на брата, у которого на лице были раздумья. — Ненавижу, когда ты слушаешь их со мной, — обречённо выдохнул Юнги, — двадцать розг на позорном столбу, а после он будет висеть на нем один день, ясно? — сказал он громче. Джин выдохнул. Конечно он хоть и понимал тяжесть преступления этого мужчины, по закону его ждала смерть, но вот так просто обрезать чужую жизнь он не мог. — Спасибо, — сказал Джин, но брат не ответил, лишь сказал что это был последний и поднялся. Они вышли из зала и направились в сторону комнат с двумя стражами сзади. — Что, стукнуло восемнадцать, можешь теперь мне перечить? — недовольно буркнул старший. — Не могу смотреть как обрывается чья-то жизнь, — просто сказал младший и пожал плечами, — а вообще, могу перечить тебе в любом возрасте, — сказал он с улыбкой. — Скоро обед, так что прикажи приготовить что-нибудь, — он ничего не ответил на реплику брата. — Я хотел позаниматься ездой, пока есть время до обеда, так что давай ты сам? —Джин сложил руки в замок, губы растянулись в улыбке, и начал хлопать выпученными глазками практически положил голову на плечо старшему. Тот только вздохнул, посмотрел на Джина, притворно схватился за сердце и сказал: — Снова этот твой прием! — Ах, люблю тебя! — засмеялся Джин. Они разошлись по своим делам возле комнаты младшего. Надо сказать, что за три года со смерти королевы, любовь Джина росла все больше. Он часто прикасался к Юнги и проводил больше времени с ним. Мин зашёл в свои покои, повернул налево на балкон и увидел как Тэхен, его советник, сидит в кипе бумаг и заполняет отчёты. — Ты чего так быстро? — спросил Тэхен, отвлекаясь от отчётов и посмотрел на Юна. — Не знаю. — Что-то интересное было? — Джинни снова встрял и спас какого-то идиота от смерти, — недовольно вспомнил Юн. — Стоило ожидать, когда тот просился провести аудиенцию с тобой, — хмыкнул Тэ. — Ты же знаешь его, привяжется за тобой хвостиком, если чего-то хочет и достанет даже на том свете, — фыркнул Юн. — Это точно, — засмеялся Тэхен, не отворачивая головы от документов. Ненадолго комната погрузилась в тишину. Тэ работал, Юнги приказал слугам переодеть его. — А ты вообще что опять здесь забыл? У тебя что своей комнаты нет? — нарушил первый тишину Юнги, пока девушка снимала с него фрак. — Вот это благодарность! Сижу тут твои отчёты заполняю, трачу на это все утро, и вот что получаю! — возмутился Тэ и даже отпил вино из бокала. — Тэ, это твоя работа, говори что ты хотел, — за полгода года Юн успел выучить своего советника наизусть. Все таки с анализом поведения людей у Юнги получше. Юнги дождался, пока двое слуг переоденут его в другие одежды и приказал уйти за дверь. Он оглядел свободную синюю тунику до колен и черные штаны и сел возле Тэхёна на диван в ожидании. — Ну знаешь, тут такое дело… — Мин усмехнулся и мысленно похвалил себя, — я хотел… поговорить. — Советник оторвался от бумаг и скрестил руки. — О чем? — спросил он, а Тэхён пересел к нему. — Что ты думаешь о любви? — задумчиво сказал он. — Тебя что, в философы понесло? Или влюбился? — Юн внимательно наблюдал за Тэ и анализировал каждое движение лица и тела. Но ничего противоречивого не увидел. — Похоже, что влюбился, — просто сказал Тэхен. Он смотрел в ноги Юнги и думал о чем-то своём. — Ну, даже не знаю что можно тебе сказать о ней. У меня только младший брат, отец да ты. Нечего сказать. Любовь и любовь, — просто сказал Юнги. — Как думаешь, нужно ли бороться за нее? Стоит она того, или нет? — Если ты действительно влюблен, — принялся объяснять принц, — то ты должен бороться за своё счастье. Если конечно любовь сама хочет этого. Тэхен на время замолк. — А ты когда-нибудь влюблялся? Юнги подумал пару мгновений и сказал кратко: — Симпатия, не больше. — Не дальше кровати? — Ага. Тэ вздохнул. Он вернулся к бумагам и сосредоточенно что-то стал писать. Юнги, сделав пару пометок в голове на счёт странностей поведения друга, ударился в раздумья. Почему он никогда не влюблялся? Он задавался этим вопросом много раз, но сердце как будто в ответ на вопрос постукивало что-то, что Юн вряд ли поймет когда-то. А что для Юна любовь? Это отец, Тэ и его Джинни. Кроме них больше никого нет. Отца он любил скрытно. Если тот попадет в беду или заболеет, Мин будет волноваться, но на публике показывать это не будет. Тэ он полюбил недавно. Его Юнги назначил новым советником после смерти своего старого. Тэхен был его учеником, и сразу зацепил харизмой и страстью к наукам. Мину казалось, что он и в правду человек преданный. И Джинни. Брата он любил безмерно, глубоко и опасно. Потому что кто посмеет при своей ангельской внешности с пухлыми губами и узким лицом, перечить принцу и осуждать его решения? Джин слишком смахивал на ребенка своим поведением и до жути любил розовый. Но мужской голос, широкие плечи, и сильные руки не давали усомниться в возрасте. Вообще Мин не понимал род своей любви. Так ведь любят братьев, верно? — А если твоя любовь гомосексуальная? — послышалось тихо над ухом от Тэхена, который пересел на диван. Принц впал в ступор, а сердце снова начало стучать бешено. Либо он говорил вслух сейчас либо… — Что, в каком смысле? — ответил он рассеянно. — Ну любовь, если она гомосексуальная, стоит за нее бороться? Мин выдохнул мысленно, потому что совсем забыл что они с Тэ говорили об этом. — Думаю, если это любовь, то бороться нужно в любом случае. Ты не имеешь права выбирать кого любить. Остаётся только либо следовать за ней, либо бежать от невзаимности. В какого мужчину тебе вообще посчастливилось влюбиться? — Я пока не знаю любовь ли это, — ответил Тэ и откинулся на спинку, потирая переносицу. — У нас будет сложно реализовать такое, — сказал Мин. — Это да. Скажи, влюбись ты в мужчину, что бы ты делал? Юнги призадумался. С одной стороны отец никогда в жизни такого не допустит, с другой народ. Ситуация была бы невероятно сложная, ведь глупые люди не понимают что человек не выбирает себе любовь. — Не знаю, скорее всего, ничего. — Как?! С любовью?! Ничего?! — Тэ тихо восклицал, а глаза сами собой округлились. — Да, а что бы ты делал, если ты глава страны и все вокруг, включая соседние королевства, просто если не попытаются свергнуть, то порвут любые связи? Начнутся нападения разбойниками на простой народ. Люди не принимают этого, и принимать не будут. Я, глава своей страны, должен в первую очередь заботится о государстве, а не о своих желаниях. — Но ты такой же человек как и все, должен хотя бы делать это тайно или что-то придумать! — Ничего я не должен! Я должен удерживать эмоции!  Кто если не я, будет защищать моих людей? Тэ ничего не ответил. Только возмущенно взглянул на него и отвернулся к солнцу. — Хорошо, что… Его прервал стук в дверь. — Заходите, — громко ответил Мин. Дверь отворилась и вошёл слуга. — Ваше высочество, скоро обед, нужно будет накрыть на стол, что передать повару? После пары указаний, тот удалился и принц вернулся к прерванному разговору. — Что ты говорил? — спросил Юн. — Я хотел сказать, что хорошо, что я не король, и хорошо что ты не влюблен в мужчину. — Ага, — вяло ответил Мин и усмехнулся. *** Ким Сокджин в это время ни на какую езду не собирался. Он хотел поговорить с Чимином, потому что тот хотел рассказать кое-что очень важное. Без лишних ушей. Зайдя в комнату, он упал на кровать и стал ждать своего друга, который тоже был сейчас занят, но вошёл спустя десять минут. — Джинни, прости что задержался. Учил почему-то взрослых людей убираться в покоях! — возмутился он, — работают уже непонятно сколько, а базовых вещей делать не могут! Обещаю, если они в следующий раз будут отлынивать, я их четвертую. Я должен заниматься более важными вещами, а не уборкой в комнатах! — он сел на кровать возле Джина и сильно потёр лицо руками. — Спокойно, Чимми, ты какой-то весь на нервах, — он обнял его одной рукой, второй погладил каштановые волосы, — это связано с тем что ты хочешь мне рассказать? Чим медленно вдохнул и также медленно выдохнул. — Я не знаю, — тихо ответил тот. Лицо все также закрыто ладонями. — Ты можешь не говорить сразу, соберись с мыслями, а потом скажешь, — ласково сказал Джин. — Да мне и говорить не о чем. Я… — он замолк, видимо в нерешительности продолжить. — Подожди, не торопись, — он в обнимку с другом лег на кровати. Полежав так ещё минуту, он сказал: — Джин. — М? — При каких обстоятельствах ты мог бы перестать со мной дружить? Джин от такого вопроса опешил. — Ну, не знаю. Если ты меня предашь, наверное. Но я не думаю что ты так поступил бы. — Я поцеловался с мужчиной. От такого Джин оцепенел. Что, простите? Ему что, послышалось? — Вау, — все, на что хватило воздуха. — Но самое ужасное в том, что мне понравилось… — Джин не видел его лица, но слышал в голосе горечь. — Чимми, все не так плохо как ты думаешь… — Джинни, мне кажется я влюблен. — Что? От одного поцелуя? — Но он был таким… таким нежным и… невероятным… — он вздохнул мечтательно, а после взвыл обреченно, — я пропал, это конец! — Почему? — удивился Джин. — А кто любит таких как я в нашем мире? — Я люблю, — вырвалось у Джина быстрее, чем он успел подумать. — Что? — не понял Чимин. — Ну, мне не важно кто тебе нравиться, я ведь люблю тебя не за это. Чимин в непонимании молчал, а Джин был в шоке от того, что кто-то в его окружении столкнулся с такой же проблемой, что и он. — Чим, хочешь я тоже расскажу секрет? — Какой? — Я тоже влюблен в мужчину. Казалось тишина, в которую погрузилась комната, бесконечна. Словно Джин и не говорил последнюю фразу, до сих пор не знает как рассказать секрет. — Ого, — выпалил Чимин. По правде он настолько не ожидал этого, что даже не знал как реагировать. Только лицо вытянулось в удивлении, — и… давно? — Четыре года. Это ещё больше поставило Чимина в тупик. — В кого? — В Юнги. Наверное, если бы удивление измерялось в яркости, то Чимин сгорел от одного бы света, потому что его тело было в невероятном напряжении, а глаза были не по-человечески круглыми. — Чего? Чимин просто не знает что можно сказать. В голове была революция. Сейчас касания и взгляды Сокджина к Юнги обретали иной смысл. Всем кажется, что это братские крепкие узы, а на деле… — Ну, не делай такое лицо, я начинаю думать, что ты поцеловался с ним. Почему ты настолько удивлен? — с со смехом и недовольством спросил Джин. — Нет, нет, конечно, нет! Просто это было… неожиданно! Я пришел признаться тебе в… этом, а в ответ ты признался в том же! Понимаешь как это удивительно? — Во-первых не ори так, тебя кто-нибудь услышит, — зашипел Джин, — во-вторых, признавайся, кого ты поцеловал! — Нет, нет подожди, а вы все это время были вместе, и ты даже не сказал мне об этом?! — он шепотом надрывал голос, и ошарашено посмотрел на друга. — Что?! Нет конечно, он об этом даже не знает! — Целых четыре года?! И он не знает?! — кажется Чимин просто лопнет сейчас. — И что, ты думаешь будет если я признаюсь? Мы поженимся и все будет чудесно? Усыновим деток и будем жить долго и счастливо? — язвительно заметил Джин. Чимин на миг замолчал, обдумывая ответ. — Почему ты так пессимистично настроен? Эта любовь дана тебе не просто так, ещё и такая долгая! А если он тоже тебя любит?! — Чимми, я конечно прекрасно знаю твою оптимистичную и немного наивную натуру, но Юнги пошлет к черту меня и мою любовь. А если узнает король, то меня вообще выгонят отсюда, чтобы не позорился! — Тебе тревожит лишь то, что будет если все узнают? — удивлённо поинтересовался Чим. — Нет, просто я не думаю что это нормально. Мне кажется такая любовь неправильная и скоро пройдет. — То есть я неправильный? — стрельнул взглядом Чимин. — Ты лишь раз поцеловался с мужчиной. — Ты даже не целовался. Они смотрели друг на друга полминуты, а потом Джин отвёл взгляд. — Я не знаю, Чимми, ничего не знаю, я запутался, — обреченно вздохнул Джин. — Мы должны делать что-то с этим, — он приобнял Джина, положив голову на его плечо, — все решится. — Ты так и не рассказал кого поцеловал, — перевел тему Джин. — Ну. знаешь, это немного комично, но это советник Юнги, — с небольшим смешком сказал тот. Чимин спрятал лицо в плече Джина. — Ким Тэхён?! — Да… — Как? Как это вообще вышло? — ошарашенно спросил Джин. — Нуу, это немного странно, похоже на сюжет глупой детской сказки… И это он меня поцеловал, а не я его. — Рассказывай, — потребовал Джин. — В общем, я шел по коридору после рабочего дня в свои покои. Это было на третьем этаже, там где находится его комната. Я уже подходил к лестнице, как по ней поднялся Тэхен. Я улыбнулся, поклонился слегка, и увидел, что он пьян. Не сильно, но почувствовать запах можно было, — он сделал паузу, формируя предложения, — я решил не обращать на это внимания, и просто пойти дальше. Но он вдруг остановил меня за руку. Я обернулся, посмотрел непонимающе, и спросил: «Вы что-то хотели, господин?». Он мне ответил, чтобы я так его не называл и поцеловал меня в губы! Я был в таком шоке, просто попытался оттолкнуть его, но не сильно, все-таки я слуга, какой и был. Но… — Что ты такое говоришь? Ты никакой не слуга! Ты — моя правая рука и лучший друг! — перебил его Джин. — По документам я остаюсь слугой, и если бы он приказал чтобы я пошел за ним в его покои, кто будет со мной церемонится? — Да если тебя кто-то тронет, я самолично его повешу! И Юнги это знает. Так что не думай что ты простой мальчик на побегушках! У Чимина появилась светлая улыбка на лице. Он ещё больше обнял Джина и повис на его шее, а потом плюхнулся на его ноги, сложенные в позу лотоса. — Спасибо, — трепетно сказал он. — Так что было дальше? — продолжил Джин. — Ах, да. На чем я остановился? — спросил Чимин, садясь на кровать. — Он тебя поцеловал. — Да, потом я попытался оттолкнуть несильно, но он, конечно, не поддался, просто не сдвинулся даже. Ну я под напором его, начал ему отвечать… — тут он покраснел, — Потом он отстранился, ушел и ничего не сказал. Я простоял около лестницы минуту и пошел в свои покои. Хорошо что охраны не было. Странно это, он же с ней всегда ходил… Да и все с охраной обычно ходят… — Очень странно, — вздохнул Джин, — надеюсь твоя любовь не будет ветреным человеком, который сделал это из-за алкоголя, — ехидно сказал Джин. — А какой он? Я ведь за полгода говорил с ним раза два, по делам. И то не помню о чём. А до этого вообще не знал его. Просто видел что со старым советником мальчик ходил, но даже имени не знал. — Ну он… интересный, харизматичный, и… много себе позволяет. Не грубиян, но в себе уверен. Не хочется тебя расстраивать, но я слышал пару раз что из его покоев девушки выходили в состоянии «ловите меня». Какой-то он зверь похоже, — захохотал Джин. — Расстраивать? Я бы не… Что ты вообще такое говоришь? — возмутился Чимин, вскидывая бровями. — Ну знаешь, не просто так же он это сделал, — захихикал Джин, наслаждаясь смущением Чимина. — Причин может быть много, — сказал Чимин, складывая руки. — Да, думаю мы ещё удивимся много чему. Пойдем на обед.