Healing

      Джонатан Крейн давно перестал удивляться внезапным поворотам жизни — потому что те случались чуть ли ни на каждом шагу, зачастую принося с собой исключительно беды и неприятности. Однако на сей раз он осознал, что разрешить проблему будет не так-то просто.       Всё потому, что его зять, который не особо любил тревожить многоуважаемого тестя, прислал СМС с пометкой «срочно» — дело касалось Кэстрел, и это не особо пришлось по душе Джонатану. Сердце упало, когда он до конца прочитал и перечитал, не веря своим глазам, сообщение — по словам Рэндольфа, Кэстрел серьёзно пристрастилась к алкоголю и наотрез отказывается бросать пить. И это было серьёзным поводом вынужденно приехать в Штаты, бросив работу; впрочем, его коллеге, Отто фон Келиусу, не впервой покрывать Крейна перед начальством.       Рэндольф Тетч встретил их достаточно мрачным и задумчивым настроением, которое несколько озадачило Молли, но вскоре она поняла, что Тетч-младший сердился вовсе не на родителей жены, а на неё саму. В огромном особняке не было и следа пребывания Кэстрел, из-за чего Джонатану стало не по себе.       — Рэн, где Кэстрел?       Дабы не ходить вокруг да около, Молли задала вопрос в лоб, когда они втроём устроились на кухне. Она чувствовала себя далеко не в своей тарелке — хотелось узнать всё да побыстрее и сорваться прочь на поиски старшей дочери. Джонатан же то и дело поправлял галстук, словно тот мешал свободно дышать, затягиваясь петлёй вокруг шеи. И только Рэндольф, необычайно хмурый и безмолвный, с ледяным спокойствием налил чай себе и тёще, в то время как перед Джонатаном поставил чашку дымящегося свежезаваренного кофе — прекрасно знал предпочтения Крейнов, тем более, за столько лет брака с Кэстрел, что уж тут и говорить.       — Скорее всего, опять зависает в барах, как обычно, — непривычно презрительно фыркнул тот, садясь за стол. — Она дико взбесилась, когда мама устроила ей разнос относительно домашнего пьянства и побила все бутылки в доме — с тех пор дома не пьёт. Хотя, что греха таить, она теперь вообще практически дома не появляется! Всё время где-то шляется и беспробудно бухает.       Судя по брезгливому тону, Рэндольф очень злился на жену — и это несмотря на то, что раньше, ещё с детских лет, испытывал к ней нежнейшие чувства. Но, присмотревшись, Молли поняла, что он морально разбит — было видно по полному отчаяния взгляду, по сгорбленной позе и несколько опущенной голове. Так несвойственные ему раздражительность и малая толика агрессивности были всего лишь последствием изводящего беспокойства за жизнь и здоровье жены.       — И ты преспокойно сидишь здесь, беседуя с нами, пока она невесть где и что с ней? — холодно отрезал, сощурившись, Джонатан, на что удостоился укоризненного косого взгляда Молли, однако Рэндольф печально усмехнулся, покачав головой и словно бы нарочно не замечая проскользнувшей в словах тестя угрозы:       — Она сейчас может быть в любом месте Готэма.       — Позвонить?       — Не взяла с собой телефон.       Молли ободряюще взяла руку Джонатану в свою, пытаясь вселить в него уверенность в лучшее, но он никак не отреагировал на подобное проявление заботы — лишь вперил мрачный, полный боли взгляд в стол.       — Расскажи толком, что произошло, — женщина важно кивнула Рэну. Требовалось первоначально разобраться в ситуации прежде, чем ломиться в погоню за Кэстрел и искать иголку в стоге сена. Хотя, в случае чего, можно обзвонить знакомых или же, в крайнем случае, позвать на помощь Тёмного Рыцаря, если дела пойдут совсем уж худо.       Тетч-младший хмуро покосился на чашку горячего крепкого чая перед собой, храня несколько мгновений задумчивого молчания, после чего, медленно, осторожно подбирая слова, начал:       — Всё началось после их ссоры с Аннабель. Кэстрел начала пить. Поначалу я не особо обращал внимания — думаю, ладно, бокал красного вина перед сном никому не помешает. Но с каждым разом она выпивала всё больше и больше, выбирая напитки покрепче, переходя с вина на коньяк и виски. И выпивая их за раз чуть ли ни бутылками, — он болезненно поморщился, покачав головой, — Она даже со школы уволилась, — Молли казалось, что её огрели обухом по затылку — Кэс очень любила работу учителя и никогда бы не ушла просто так. Увидев шок в глазах женщины, Тетч спешно добавил: — Нет-нет, не её уволили — она именно что сама ушла. Знаю, в это сложно поверить, но факт остаётся фактом.       Рэндольф сделал пару глотков чая, абсолютно наплевав на неприятное ощущение жжения в горле — после всего абзаца, что стало твориться в последнее время в его семье, подобный дискомфорт казался чем-то райским.       — Вэриан сейчас находится в гостях у Элис — он обожает её и её зоопарк, — нехотя продолжил он, в душе противно заныло чувство одиночества и пустоты: его жена сейчас невесть где глушит сводящую с ума боль литрами разномастного алкоголя, а сын уже неделю, если не больше, гостит у любимых тёти Элис и дяди Гэри. — Я сам упросил её присмотреть за ним, пока… пока не сможем реабилитировать Кэсси. Не хочу, чтобы он запомнил свою маму пьяницей. Да что уж тут и говорить: он даже не знает, что едва не лишился её! — Рэндольф отвёл взгляд в сторону, понизив голос до предательского, сломленного полушёпота: — Я ему сказал, что мама тогда всего лишь неудачно упала — поэтому попала в больницу, поэтому у неё на руках чернеют шрамы. Не осуждайте — я всего лишь хочу уберечь его от правды, пока он ещё ребёнок и не в силах понять всей картины целиком. Ещё чего доброго, будет думать, что она из-за него решилась на такой роковой шаг.       Молли невольно восхитилась выдержкой Рэна и его мудрым решением, которое сейчас было логичнее всего. Пока Вэриан ещё маленький, он может неверно истолковать произошедшее, а это чревато чередой комплексов и необъяснимым чувством вины.       Послышался короткий звук смс-оповещения, после которого Рэндольф достал из кармана мобильник и помрачнел. Молли поняла, что им тоже вряд ли придутся по душе свежие новости. Их зять молча протянул телефон с открытым сообщением от Амоса Дента — тот лаконично написал, что сейчас Кэстрел зависает на их кухне в компании его матери.       Джонатан резко вскочил, чуть ли ни уронив стул:       — Молли, едем к Дентам, — резко отчеканил он, — Срочно, — после этих слов он перевёл вопросительный взгляд на Тетча-младшего, но тот отрицательно помотал головой:       — Кэстрел меня не слушает. Проку от меня не будет. Вас же она может послушать, — Крейн уже было открыл рот, чтобы возразить, на это Рэндольф отрезал: — По крайней мере, стоит попытаться. Вы её родители. Это совершенно другое, чем муж или надоедливые свекровь со свёкром.       Джервис им любезно предоставил машину, на которой она и Джонатан решительно направились к дому Харви и Джильды Дент. Судя по тому, как он нервно сжимал-разжимал в руках руль, Джонатан был весь на взводе — но злость на безрассудное поведение дочери смешивалась с коктейлем из вины, отчаяния и страха. Он отчаянно хотел спасти её, плевать от кого, даже от самой себя. И сделает для этого что угодно.       Они бесцеремонно ворвались в кухню, на пороге которой так и застыли, как вкопанные. За небольшим столом сидела Джильда в компании Кэстрел — на столе стояла наполовину опустошённая бутылка виски с двумя аккуратными хрустальными рюмками. На полу, рядом со столом, уже валялись опустевшие звенящие бутылки коньяка и виски, в воздухе стоял тошнотворный запах перегара.       Джонатан вперил взгляд в Кэстрел, пытаясь поверить, что это пьяное нечто — его дочь, его маленькая милая Кэсси. Девушка сидела, скрючившись над недавно выпитой рюмкой виски, — на помятом посеревшем лице тускло сверкали нездоровым пьяным блеском светло-голубые глаза, по лицу блуждала кривая полуулыбка. Кэстрел даже не обратила внимания на гостей, потянувшись за наполовину пустой бутылкой виски и сильно дрожащей рукой, лишь чудом не проливая ни капли, плеснула себе в рюмку. Обычно такие крепкие напитки пьют маленькими порциями, примерно по половинке рюмки, однако то ли глазомер у Кэс уже был конкретно сбит под градусами, то ли преднамеренно она налила значительно больше, чем следует. И не моргнув глазом, залпом осушила рюмку, жадно облизнувшись.       Она не сразу заметила опешивших родителей — однако, обернувшись, даже не прекратила пить. Лишь саркастично усмехнулась, тщетно пытаясь сфокусировать взгляд на пришедших:       — Ну, надо же, кого прислали. Уже настучали, да, что я тут бухаю? Хули вы оба здесь забыли — сидели бы нахер у себя в Европе, вас никто сюда не звал!       Джонатану показалось, что она залепила ему нехилую затрещину, — особенно, когда после таких слов, как ни в чём не бывало, снова потянулась за заветным алкоголем, уже абсолютно не стесняясь пить с горла. И это выбило обычно добрую Молли из колеи.       — Джильда, и ты ей позволяешь?! — мисс Рэндалл зашипела, сверкая испепеляющим взглядом, на подругу, на что та преспокойно пожала плечами и уже хотела было что-то сказать, но в разговор встряла не менее раздражённая и взбешённая присутствием родителей Кэстрел:       — Да, блядь, позволяет! В отличие от вас всех, пытающихся меня якобы излечить от алкоголизма, миссис Дент меня по-настоящему поняла! Потому что, чёрт бы вас всех побрал, жить с такой болью невозможно — только и делаете вид, что типа вам на меня не наплевать… а сто процентов, как прекращу пить и «исцелюсь», всё начнётся по-новой. По-новой моральное унижение и полноценное игнорирование. Алкоголь хотя бы глушит большую часть той боли, что вы все мне причиняете. Неудивительно, что вы хотите отобрать мой личный анестетик, — на глаза девушки навернулись злые слёзы, — Мою последнюю возможность, если, блядь, не избавиться от этой грёбанной боли, то хотя бы попытаться заглушить её!       Молли насторожённо сделала шаг назад, выставив руки в защитной позиции — сейчас Кэстрел напоминала рассерженную кобру, готовящуюся к нападению. Более того, в пьяном угаре она может снова попытаться навредить себе. По её впалым исхудалым щекам молча текли слёзы обиды, грудь тяжело вздымалась, — Аннабель хотя бы заедает стресс, в то время как её старшая сестра глушит боль бесчисленными литрами алкоголя, сажая печень и, скорее всего, страдая на следующее утро от ужасного похмелья.       — Кэстрел, — медленно начала было мисс Рэндалл помрачневшей дочери, которая грозно скалилась, как какой-то зверь, — Прошу, пойдём с нами. Мы с папой хотим тебе помочь…       Она истерически расхохоталась:       — Помочь?! Вы оба и так мне неплохо помогли! Правда же, благодаря вашей помощи, я страстно хочу умереть и рано или поздно сделаю это, — Джонатан страшно побледнел от таких слов, опасливо пошатнувшись — лишь бы в обморок не грохнулся. Кэстрел победно ухмыльнулась, в её глазах плескалась безграничная злость, казалось, ей доставляет садистское наслаждение причинять родителям столько боли обидными словами. Молли прекрасно знала: человек всегда делает больно другим только тогда, когда сам далеко несчастен. — Но раз мне не дают самовыпилиться, приходится находить другой способ самоуничтожения. Пусть значительно более медленный, но верный способ извести себя — и душевную боль заглушим, и в скором времени сдохнем, если не от цирроза печени, то от гипергликемического шока точно!       Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке — данный случай прекрасно демонстрировал истинность этого спорного утверждения. Подобные пессимистичные речи, казалось, только веселили Кэстрел — ей нравилась идея умереть, нежели жить с неимоверной душевной болью. Разрушительный процесс, из которого родилось немало комплексов и который отравлял нормальную жизнь девушки, зашёл слишком далеко, уже давно перейдя точку невозврата, давно перейдя в стадию адского апогея. Как злокачественная опухоль, которая не оставляет малейших шансов на жизнь, с каждым днём неумолимо приближая человека к смерти.       Амос незаметной тенью вырос за спиной девушки — та, будучи в далеко нетрезвом виде, даже не услышала его тихих шагов и не замечала в упор — и быстрым, уверенным движением сдавил ей определённые точки на шее. Кэстрел мгновенно взвыла и тут же затихла, опасливо пошатнувшись и готовясь грохнуться на пол, однако Амос быстро подхватил бессознательную девушку на руки под удивлённые взгляды её родителей. Дент аккуратно передал Кэстрел — та сильно исхудала после такой алкогольной диеты без нормальной пищи и была легче пёрышка — её отцу, который, невзирая на возраст, весьма уверенно держал дочь на руках. Крейн же всегда готов был таскать её на руках, — понял это ещё, когда Кэсси была совсем маленькой — потому что она, в первую очередь, его девочка. И плевать, что Кэстрел уже взрослая и у неё уже несколько лет есть муж.       — По-хорошему с ней в таком состоянии вряд ли удалось бы договориться, — Амос почтительно кивнул Крейну и мисс Рэндалл. — Она вынужденно проспит несколько часов.       — Где ты этому научился? — Молли перевела удивлённый взгляд со спящей дочери на руках Джонатана на Дента-младшего, и тот виновато улыбнулся:       — Брюс научил.       — Значит, моего собутыльника забирают, да? — прохладно поинтересовалась Джильда, которая преспокойно допила остатки драгоценного виски. В отличие от Кэстрел, женщина выглядела абсолютно трезвой. — А то она рассказала мне тут столько всего интересного…       — Да, забирают, — решительно и сурово кивнул Амос матери, после чего снова обернулся к гостям: — Меня, как и вас, беспокоит состояние Кэстрел. Но, чует моё сердце, психологи здесь бессильны — нужно действовать иначе. Дик как-то обмолвился, что в их команде Титанов есть сильнейший эмпат… — Дент многозначительно посмотрел исподлобья на встрепенувшуюся в надежде Молли, — Боюсь, это последний шанс помочь ей избавиться от боли.       Кэстрел забрали домой в нетрезвом бессознательном состоянии. По дороге к особняку Тетчей оба — и Джонатан, и Молли — хранили угрюмое молчание, тщательно обдумывая предложение Амоса. Когда уже ничего помочь не в силах, даже призрачная надежда лучше, чем ничего.