Второе царство

      Он сидит на больничной койке и потускневшим взглядом сверлит стену напротив себя, где стоят огромные установки со светом. Здесь чисто, пахнет моющими средствами, а в воздухе витает хваленная больничная стерильность, что могло бы его радовать в иной ситуации. Радости нет. Где-то в самых отдаленных частях сознания слышатся голоса, а затылок буквально разрывается от того, что Хэдвиг пытается пробиться к свету и отобрать у него несколько минут спокойного и взвешенного времени без бросания на людей, стены и прожекторы, без вечных планов побега, без возмущений и непонимания того, что это за место. Здесь стоят зубные щетки для каждого, выданы комплекты белья, работает система отопления и вообще всё выглядит как идеальное место для заточения. Как идеальное место для побега, по словам Патрисии, которая качает головой где-то внутри его существа и снисходительно замечает, что теперь Орда куда сильнее и больше, а потеря одного единственного элемента им нисколько не повредила.       «Тебе стоило бы передумать, Дэннис».       Ему стоит передумать, по словам Патрисии. Женщины с ангельски невинным видом и манерами, но с демоническим голосом и самой сущностью, которая в редкие секунды показывается окружающим. Как бы кротко выглядывает из-за угла её маленький личный дьявол, гладит тебя своими когтями по голове и убаюкивает спокойствием, пока за твоей спиной уже выстроился целый Легион, чтобы сожрать. Это слишком пошло и банально, однако о чем еще думать в больнице? Он сидит здесь неподвижно, как будто в сознании не происходит огромного хаоса из-за возмущенных и недовольных, сидит и смотрит на прожекторы, которые как будто в любую секунду могут заработать по желанию любого проходимца. Может, им кажется, что Зверь пленен, но это ложь. И стоит ли ему настолько сопротивляться сейчас?

Орда имя мне, потому что нас много.

      У него больше нет красных носков. Глаза прожекторов смотрят холодно и пугающе, как будто вот-вот собираются наброситься на него, чтобы уничтожить. Но Хэдвиг их не боится. Смотрит прямо и уверенно, потому что в одном из документальных фильмов видел, что хищники чувствуют страх. Почти как Зверь. Им нужно выбраться отсюда, но каждый раз его слепят и вышибают из света резко и больно. Снова.       Снова.       Он жмется к стенке не потому что боится, а потому что бросается на монстра с еще большим остервенением каждый раз. Это была игра, по словам мисс Патрисии, где всё было сложно, но где победить было жизненно важно для них. Для Зверя. Хэдвиг опять бежит вперед, надеясь коснуться пальцами рабочей панели этого чудовища, но его бросает от света еще дальше. Снова.       Снова.       Подушка не помогает. Он может закрыть ей лицо, уткнуться практически в прожекторы и дверь, но малейшая щель, через которую он выглядывает, всякий раз режет глаза и швыряет его прочь.

«Нужно отдохнуть, Хэдвиг».

      Она смотрит на прожекторы зло и отчаянно. И этим они собираются остановить Зверя? Светом. Свет всегда был для них самым сокровенным и важным, а они очернили его. В этой клетке можно было метаться подобно плененному животному и сходить с ума. Они все слабы, но Зверь всё еще силен, поэтому побег является лишь вопросом времени. Она поправляет одежду на себе, чтобы это не смотрелось пошло и развязно. Такие манеры и неприкрытость тела здесь может позволить только Джейд, и Патрисия закрывает на это глаза, потому что сейчас это может быть нужно. Пока закрывает, конечно. В другой ситуации эту юную леди стоило бы обучить подобающим манерам, если они… когда они отсюда выберутся.       Вера в Зверя крепка, и даже головная боль и отсутствие зелёного чая не смогут её пошатнуть ни на мгновенье.       Она ходит по комнате. Пытается уцепиться за любую неточность планировки, чтобы потом использовать это против тех, кто осквернил этот мир. Камеры как будто постоянно наблюдают, но женщина все равно наблюдает за ними в ответ, даже если не так часто и не так явно. Всё равно ей удается смотреть за каждым движением любой личности и любого окружающего человека, как хищнику из тени.       Где-то к ней пытается воззвать Дэннис, вновь начать разговор о том, что Орда отвернусь от Кевина и стала лишь ведомой стаей Зверя. Она его не слушает. Только ходит по этой комнатушке, изредка бросая брезгливые взгляды на прожекторы, и думает о том, что совсем скоро снова пойдет в магазин за арахисовым маслом, пока обглоданные кости всех этих нечестивых будут гнить в этой же больнице.