«Тот, кто ненавидит слишком пылко, должно быть, когда-то очень сильно любил; тот, кто хочет отречься от мира, должно быть, когда-то открылся тому, что сейчас сожжено».
— Кей, — тяжело вздыхает Химе, впиваясь пальцами в бока и хмурясь, — скажи мне, пожалуйста, когда только ты успела? — Нууу… — тянет виновница беспокойства, запуская руку в волосы, — я случайно. Просто снова упала с лестницы, ты же знаешь, мы с ними не в ладах! — отсмеивается она, продолжая беззаботно лыбиться. — Не сильно ударилась? — беспокоится Сэтору, смотря на её небольшой синяк. — Приложила лёд? — Да-да! Я уже не в первый раз в синяках хожу, так что могу смело сдавать экзамен по первой помощи! — прикоснувшись к щеке, энергично заявляет Кей. — Думаю, через недельку всё уже пройдёт. — Ты дурак, — строго фыркает Химе, но всё же гладит свою глупышку по голове. — Аккуратнее же надо, а ты постоянно несёшься, как конь! — Я не специально! — отзывается Кей и прижимается к ней, призывая к объятиям. Химе отвечает сразу же: кладёт голову на лохматую русую копну и мягко обхватывает острые плечи. — Я тоже хочу обнимашки! — почти обиженно похныкивает Сэтору, не в силах выдержать эту картину без собственного участия. — И не мечтай, — хмыкает Химе, сильнее прижимаясь к Кей. — Изуми, ты чудовище! — надувшись, восклицает Сэтору. — Да ладно тебе, Химе! — Кей осторожно разрывает тёплые объятия и подходит к растроенному другу. В крепкой сцепке вяжет руки на его спине и от разницы в росте врезается щекой в ключицы: — Тору-чан тоже хочет немного обнимашек! Сэтору и Химе застывают, опешив. — Кей-кун!.. — Обхватив её голову, он едва ли не со слезами на глазах выдаёт на одном дыхании: — Ты такая милашка, я просто не могу! Всегда будь моим другом! Ааа, меня обняло солнце! — Тору-чан… ты меня придушишь так… — похлопывая его по спине, сдавленно кряхтит Кей. — Предательница… — обиженно говорит Химе и отворачивается. Этот Масамуне Сэтору всё больше выводит её из себя. Он забрал у неё Кей — единственного лучшего друга, с которым Химе знакома уже несколько лет. Гораздо больше, чем он с ней. — Изуми, я и тебя могу обнять, — улыбается Сэтору, ослабляя хватку и давая Кей вдохнуть. Этими своими овечьими глазами с разбавленной в них тёплой надеждой, он в бесполезном жесте протягивает ей руку. — Не стесняйся, мы же друзья. — Так считаешь только ты, — шепчет Химе и громче добавляет: — Пожалуй, откажусь. Ты наверняка воняешь, — язвит она. — Да нет, Тору-чан приятно пахнет… — показательно принюхавшись, опровергает Кей. — Мятными конфетами! — О, правда? — Сэтору вплотную подносит руку к носу и, как щенок, шумно внюхивается. — Никогда не замечал. — Прекратите это… — Химе в раздражённом жесте массирует пальцами висок, а после складывает руки на груди и выгибает бровь: — Кей, неужели изменяешь своему ненаглядному Хибари? — Нисколечки! — восклицает Кей, задрав голову к подруге. Перевёрнутая с ног на голову Химе всё ещё злая. — Мы с Тору-чаном друзья, да и я не в твоём вкусе, да? — больше утверждает, чем спрашивает она, вернув свой взгляд к Сэтору. — Ну да… — немного неловко подтверждает он. — Да и Кей-кун мне как сестрёнка! — Её голова снова оказывается в его стальных объятиях. — Инцест — это плохо! Да и она такая маленькая, что я буду чувствовать себя лоликонщиком! — Ты в курсе, что Кей старше тебя? — флегматично интересуется Химе. — Это правда, Кей-кун? — спрашивает Сэтору и неверяще заглядывает ей в лицо. — Когда ты родилась? — В ноябре, — отвечает Кей и недовольно щурится, пощипывая его за спину. — И шутка про мой рост была несмешной, Тору-чан. — Ого, — выдыхает он с удивлением, будто не замечая её недовраждебных действий. — Кей-кун, ты такая взрослая, а выглядишь на девять. — Она и ведёт себя на столько же, — добавляет Химе, рассматривая свои немного отросшие ноготки. — Да вы сговорились?! — орёт Кей, начиная мстительно щекотать Сэтору. — Нет! — Он шарахается от неё как от огня, шумно глотая воздух. — Только не это! Прости меня, только не делай этого! — Хе, — ухмыляется Кей, держа наготове руки с не по-доброму скрюченными пальцами. — То-ору-у-ча-ан, — тянет Кей, медленно подступая к Сэтору. Он преграждает путь стулом, но она без проблем на него запрыгивает, ловко минуя спинку и громко приземляется на пол. Сэтору боязливо сводит брови, огибая ряды парт, и попутно не упускает из виду хвостующую за ним Кей. Химе же, не менее хмурая, стоит в конце класса и молча наблюдает за развернувшимся баловством. — Эйко-тян и Масамуне-кун часто вместе и хорошо ладят. Они, наверное, встречаются! — беззлобно шепчутся одноклассницы. Смотря на происходящее, трудно сдержаться. Химе недовольно цыкает, вернувшись к своему месту. — И как им не стыдно обниматься прямо в классе? — улыбаются девчонки. — Они больше на брата с сестрой похожи, — встревает в беседу соседствующий юноша. — Только слухи разводите, эх вы. — Да ты просто завидуешь, что у Масамуне-куна есть девушка, а у тебя нет! — снисходительно хмыкает болтушка. — И? — незаинтересованно жмёт он плечами. — Было бы чему завидовать. Даже если они встречаются, а они, даю палец на отсечение, платонические, Эйко — не первая красавица, да и ведёт себя совсем как ребёнок. Как ей и полагается, между прочим, а вы начинаете. Едва из началки выпустились, а вам уже романтику подавай. — Какой ты зануда, Иноэ! — кривится девушка. — С тобой ни одна девочка не захочет встречаться! Он безразлично разводит руками. Химе хмыкает. Пусть ей и не понравился его чересчур прямой комментарий насчёт Кей, но в остальном она с ним почти согласна. Не зря староста — парень умные вещи говорит. — Не-е-ет! А Кей тем временем всё-таки заставляет Сэтору согнуться пополам от смеха. — Так тебе и надо! — отбиваясь от его рук, продолжает пытку щекоткой. Спустя две минуты таких издевательств, Сэтору оседает на пол, едва дыша. — Ты чудовище… — Немного! Полностью довольная результатом, Кей возвращается к своей парте, оставив друга на полу. — Ребята! — коллективную гудящую идиллию нарушает крик. Побледневший и немного дрожащий, в комнату врывается их одноклассник: он цепляется за косяк и испуганно метит пальцем куда-то вверх. — Т-там…! — Что случилось? — Ямамото из параллельного класса хочет спрыгнуть с крыши! Химе тут же бросает взгляд на Кей — та частенько рассказывала ей о чудном «Ямамото-тян». О милом-милом парнишке с широкой улыбкой и бейсбольной кепкой Средней Нами. Кей стоит секунды две — осмысливает сказанное. И срывается с места, как по команде. Задевает стулья, с грохотом падает, копошась в них, будто истеричный утопающий. Секунда на судорожный вдох. Кей толкает всё это месиво, игнорируя выпады помощи в её сторону, и вылетает из взвинченного класса. Сердце разгоняется вместе с ней, оглушающе громко отстукивая «Судилище фей и вальс смерти», и на повторе вертится в сознании лишь одна мысль: «Успеть». — Что за шутки? — отмирает один из членов бейсбольной команды — он тоже не по слухам знает Такеши. — С чего бы такому человеку, как Ямамото, вдруг решиться на суицид? — Он сломал руку… — дрожащим голосом объясняет юноша. — Ты же знаешь, как он любит бейсбол. — Чёрт! — выдыхает Сэтору, быстро подбираясь с пола, и кидается к Химе: — Изуми, быстрее! Мы потом не догоним её! Он хватает её за локоть и тащит к выходу, отталкивая до сих пор стоящего там одноклассника. — Она даже не задумалась о том, что это может быть глупый розыгрыш. Кей… всегда такая… — Какая? — оборачивается Сэтору. — Неравнодушная. Он впервые видит у Химе такое лицо. Искажённое тоскливой промёрзлой сыростью, не то виноватое, не то обвиняющее. — Но это ведь хорошо… — запинается Сэтору, не зная, как продолжить. — Нет. Не хорошо. — Химе замедляется, явно выдохнувшись. Её дыхание идеально. Ноги слабые. — Для неё совсем не хорошо. — Изуми? Сэтору останавливается и взволнованно тянет к ней руку. Химе, будто очнувшись, резко бьёт его по ладони и непонятливо хмурится. Он ошарашенно подаётся назад, потирая ошпаренную ударом кожу. — Не прикасайся, — почти рычит и смотрит с едким презрением, пряча опаску. — И не корчи из себя заботливого приятеля. Ты ни меня, ни Кей совершенно не знаешь. Сэтору кривит губы в ломанной полоске. Руки сами собой сжимаются в кулаки, с силой впиваются ногти в кожу, и он с внезапной злостью и обидой сипит: — Так ты не даёшь мне и шанса узнать себя! — Сэтору резко хватает её за плечи и непривычно глубоко хмурится. Химе, сначала озлобленно взбрыкнувшая, заглядывает ему в лицо и тут же замирает. Не может даже шевельнуться. — Почему?! Почему я тебе так противен?! Я сделал что-то плохое, или что, — он срывает голос и трясёт её от беспомощности. В голове бьются десятки вопросов: в чём снова оплошал? где ошибся? что не так сказал? Сэтору почти в истерике, только на слёзы сил не хватает. — Или что?! Объясни мне! Я не понимаю!.. Руки виснут по швам. В груди колется гоняемый туда-обратно воздух, глаза бездумно пялятся в пол. Сэтору молчит и злится непонятно на кого. На всех сразу, кажется. Химе трясёт. — Да откуда я знаю, что у вас на уме?.. — тихо сглатывает она и пятится назад, пока тело вновь под контролем. Сэтору поднимает взгляд, и злость сменяется мгновенным уколом вины. Он никогда до этого не мог даже представить её такой. Только не её. Это же Химе — Ледяная Принцесса. — Изуми, ты… — Сэтору делает шаг навстречу, виновато выгнув брови. Нет, нет, нет, он не хотел доводить всё до такого. Только не до слёз. — Не подходи! Химе сгибается пополам, шарахаясь от него, как от огня. Она и так уже «тает». Сэтору заторможенно, но послушно отступает. — Не трогай меня! Не смотри на меня! Не говори со мной! — голос окончательно срывается на крик. На истеричный, бессмысленный, ловко режущий уши и лёгкие. А может быть, даже сердце. — Прости, я не… — Сэтору уже не предпринимает попыток подойти, но не оставляет надежды на разговор. — Замолчи! — разъярённо рявкает Химе и сбегает. Совсем как её любимая Кей. — …хотел. Сэтору плотно сжимает челюсти и резко бьёт кулаком по стене. Больно — он в отвращении к самому себе трясёт пульсирующей рукой, а после тянет чёлку, путая в ней покрасневшие пальцы. Прячет лицо. — Хотя бы Кей… Сэтору хлёстко бьёт ладонями по щекам и бежит в эпицентр событий. На крышу, чтобы быть рядом с ней, если что-то… если что-то случится.***
Кей несётся вперёд сломя голову. В глазах рябит — люди, размытые цветные пятна и сгустки шума. Взгляд острых щелочек падает к окнам. К крыше. Они ищут, ищут, ищут и в какой-то момент за стеклом проносится тень. Сердце кидается к пяткам в ничтожной попытке догнать силуэт. Время будто со скрипом замедляется, спрятав её бешеный поток мыслей в свой карман. Ноги несут дальше по инерции, но Кей смотрит в отражение, и оно — как зависшая запись на киноплёнке. В плохом качестве и с завесой помех. «Неправда». Не успев остановиться, Кей врезается в человека, идущего впереди и, звучно столкнувшись с твёрдой грудной клеткой, падает на пол. — Бегать по коридорам запрещено. — Раздражённый — и такой родной — голос звучит в голове спасительным звоном. — Особенно членам Дисциплинарного комитета, Эйко Кей, или ты… — Хибари-сан! — Кей подрывается с места и ловит его руку в сцепку своих промёрзлых пальцев. — Ямамото-тян… он упал. Он с крыши… упал… с крыши… — дрожащим голосом объясняет она, судорожно сжимая тёплые пальцы. Хватается за них, как за спасительный круг. Кёя вскидывает брови, непонимающе смотря на нездорово-бледное лицо. На нём теперь ещё ярче горит грязным синим свежая ссадина. — Т-там! — тянет она его ближе к окну, но в шаге от стены застывает. Сжимает руку сильнее и не смеет глотать. Кей не боится увидеть Такеши. Кей боится увидеть труп. — Ямамото Такеши жив. Если ты об этом, травоядное, — выглянув в окно, спокойно сообщает Кёя. И кривится — Савада снова нарушает дресскод. Кей тут же липнет к стеклу, врезаясь в него лбом со звучным «бам». И покрепче перехватывает его ладонь. Своими глазами увидев, как Такеши смеётся — целый, живой! — Кей громко выдыхает, оседая на пол. — Живой… Слава богу, — улыбается она, счастливо закусывая губу. Из груди рвётся сиплый смех. Он жив. — Хибари-сан. — Девочка резво поднимается на ноги и оживлённо-счастливо щурится, прежде чем поклониться. — Простите, я обязательно приму выговор и наказание после того, как узнаю о самочувствии Ямамото! — выпрямившись, Кей улыбается теперь лишь для него: — И спасибо. Сжав тёплую ладонь посильнее, прежде чем отпустить, она ещё раз кланяется в знак благодарности и тут же бежит к лестнице. Очередной побег. Кёя провожает Кей взглядом, ничего не говоря, даже не меняясь в лице, и просто шагает дальше. Только ладонь, остывшая в её холодных руках, неосознанно сворачивается в кулак. «Ледяные».