Слёзы, которые жгут и терзают сердце, — это слёзы исцеления.
— Ямамото Такеши! — строго восклицает Кей, открывая окно на первом этаже, как раз напротив мальчишек. Те сидят на газоне и сначала недоуменно помаргивают на возникшую в раме фигуру. — Ты что творишь?! Совсем сдурел?! — О, Эйко, привет! — Такеши беззаботно машет ей, будто совсем недавно не летел с крыши. С кем не бывает? Кей с остервенением прыгает с подоконника, бьёт пятки о газон и за пару шагов преодолевает разделяющие их пару метров. В её глазах так незнакомо для Такеши сверкают тёмные искры. Ох, она впервые так злится. Непривычно… — Хиии! Это же та девочка из Дисциплинарного комитета! — тихо пищит Тсуна, шарахаясь назад. — Ты в порядке? — Кей вздыхает, и гнев быстро растворяется в редкой зелени древесной радужки. Вместо поучений она принимается скурпулёзно осматривать Такеши. Ей до сих пор не верится, что всё обошлось. Кей осторожно касается свежего гипса, локтей и коленей — уверяется в том, что это не причуда её пришибленного сознания. И Такеши правда, правда жив. — Руки, ноги, голова целы? А ты не поранился? — кидает она обеспокоенный взгляд на Тсуну и только сейчас замечает, что на нём одни семейники. — А ты почему в таком виде?! — орёт Кей, резко задрав голову, и жмурится. Тревога вмиг растворяется благодаря целительным свойствам синих труселей Савады. Шоковая терапия, как она есть! — А!.. Н-ну, я!.. — не зная, как объяснить, запинается Тсуна, густо краснея. Он скрещивает руки, на автомате прикрываясь, пускай даже голова Кей задрана к небу. Такеши звучно смеётся. — Эйко, ты чего? — интересуется он, отмечая забавную реакцию подруги. — Ни мальчикам, ни девочкам нельзя смотреть на человека, если он в нижнем белье! — чуть склонив голову к Такеши, поясняет Кей. Раньше её это не сильно волновало, и Химе долго вдалбливала в русую макушку правила хорошего тона. Спустя столько лет эти старания наконец окупились: Кей поняла, что люди чувствуют себя неловко, когда раздеты. Почему-то именно эта простая истина доходила до неё несколько лет. — Ямамото-тян, ты носишь футболку под рубашкой? — Да, а что? — Снимай. Тсуна и Такеши на секунду выпадают. — Быстрее, Ямамото-тян, у меня шея затекает! Да и его нельзя так оставлять! Для Тсуны рубашка бейсболиста оказывается немного великоватой, поэтому Кей со спокойной душой опускает голову и наконец нормально присматривается к Саваде. — Так как всё обошлось? — всё ещё взволнованно спрашивает она. Что за чудо из раздела религиозных преданий? — Тсуна меня спас! — просто отвечает Такеши. В голове Кей тут же всплывает воспоминание о «никчёмном Тсуне», известном на всю школу своими неумениями. — Ну, — выдыхает она ком тревоги и улыбается, — не знаю, как у тебя получилось и почему ты в одних труселях, но ты огромный молодец, Тсуна-чан. Спасибо тебе за то, что спас этого непутёвого! Он всё-таки мой дорогой друг. Кей одобряюще хлопает юношу по плечу, а Такеши улыбается её словам. Тсуна полыхает румянцем от похвалы, запуская пятерню в шухер на голове и переминаясь с ноги на ногу, неловко тянет: — С-Спасибо, Эйко-сан! Ему просто жизненно необходимо одеться, иначе скоро он сгорит со стыда с этими пулями предсмертного желания. Проводив мальчишек до их класса и ещё раз наказав Такеши не совершать подобного, Кей благодарит Тсуну поклоном и просит присмотреть за приятелем. По заключению «договора», она прощается и спешно уходит. Обещала же предстать перед судом Хибари за нарушение устава. — Я думал, что Эйко-сан страшная и жестокая, раз уж она в Дисциплинарном комитете, — признаётся Тсуна, — но она оказалась… хорошей. — Да, Эйко на самом деле замечательный человек! — улыбается Такеши и, подумав немного, добавляет: — Тсуна, давай найдём твои штаны. — Ааа, да! Точно! — подскакивает он, замечая косые взгляды одноклассников. «Чёрт возьми, Реборн!..» Кей почти достигает лестницы, когда по привычке посматривая в окна, замечает несколько школьников, столпившихся у пожарного выхода. Не приглядись она — прошла бы мимо. День сегодня, откровенно, неудачный. «Они…» В голову бьют воспоминания первого дня в средней школе, а именно отдающий горечью момент знакомства с будущим другом. Кей, вновь игнорируя нормальные выходы, лезет на выход через ближайшее окно. — От одного твоего вида уже тянет блевать. Сузу — мальчишка, чьё имя она вырвала из контекста в прошлый раз, держит осевшего на землю Сэтору за воротник. Его каштановый затылок так и чешет лицо до красноты, точно сильнейший аллерген. — Как раз случай позволяет: не хочешь составить пару Ямамото? — безразлично отзывается он. Будто его совсем не волновал бы худший исход. Щёлк. Лицо Кей мнётся в разъярённой гримасе, а руки инстинктивно сжимаются в тугие кулаки. Челюсти клацают, и она резким хищным шагом рассекает эти ничтожные метры. — Эй, ты!.. — Тот, что более бешеный — Хикару — и сейчас почему-то лишь стоящий рядом в пол-оборота, не успевает даже закончить. Кей хватает Сузу за волосы и с силой врубает в стену. Показатель сожаления: нулевой. Тонкие пальцы капканом индевеют в мягкой копне. Кей слышит звучный «хрясь» и тут же толкает его обмякшую фигуру в сторону. Этот ряд последовательностей ей давно знаком. И последний в этом треугольнике Юки, что прежде неловко мялся неподалёку, ловит друга и кое-как сажает рядом. — Ты в порядке, Сузу? — роняет он, осматривая лицо — «ох». Глаза едва-едва и за веками, нос в кровь. Сузу тянется к нему скорее инстинктивно, чем осознанно. Кей не остаётся долго стоять «победившей» — Хикару тут же хватает её за рубашку и так же впечатывает в стену. Глаз за глаз, хах, и он со злостью цедит: — Ты что творишь, дрянь?! Кей, игнорируя его и боль в лопатках, опускает взгляд к Сэтору. Кровь. На его губе кровь. А на ошарашенном лице рукопись из ссадин. — Не прощу. Гнев так пьянит. Дрожащие в бешенстве руки Хикару сильнее сжимают воротник, и он еле сдерживается, чтобы не докрасить лицо высокомерной выскочки. Пускай девчонка, пускай мелкая блоха — она его доведёт, и он выступит за равенство полов. В прошлый раз всё было практически так же. Они, она и скрытый тенью угол школы. Его лицо, её рука, бетонная стена. И нападать со спины — поступок последней гнили. Хикару же падаль за людей не считает, а у неё даже взгляд бездумной мертвечиной отдаёт. Смотреть противно. Кей не смотрит в щелки глаз напротив, зато заглядывает за спину Хикару. Смотрит как ладони Сузу пачкаются кровью, как та окропляет белоснежную рубашку беспорядочной сыпью и как ему плохо. В её голове звенит едва забытое премерзкое чувство. Это чувство, это тупое чувство… Она обожает и ненавидит его одновременно. Секундное превосходство. Секундное удовлетворение. — Кей-кун… — Очнувшийся Сэтору едва ли не роняет себя на Хикару, отталкивая от неё. Он хмурится, закусывая кровоточащую губу, и сжимает острые плечи, пряча за собой тут же рвущуюся обратно Кей. Она снова приходит ему на помощь. — Не трогайте! — гаркает Сэтору и крепче обхватывает Кей, будто давит в себе её вновь проснувшуюся дикость. — А то что? — откашливается Сузу, вытирая кровь с подбородка. Пытается встать. — А то она тронет тебя. Ещё раз, — шипит Кей, одёргивая рубашку, и в нетерпении рвётся вперёд. — Кей, — Сэтору смотрит сверху вниз почти умоляюще, дефектными объятьями преграждает ей путь и просит: — Я сам. — Неужели наконец хоть что-то сделаешь, а не будешь прятаться за девкой? — с вызовом выплёвывает Хикару. Сэтору оставляет Кей, что замешкалась, и, чуть шатаясь, шагает к бывшему однокласснику. — Да, — сжав руки в кулаки, отвечает он. Сэтору резко кланяется и, громко, едва ли не срывая голос, заявляет: — Прошу прощения за то, что мой друг причинил вам вред! Извините уж за моё существование! Вам необязательно продолжать разрушать мою жизнь и самооценку, я и сам прекрасно справляюсь! Мнётся недоуменное молчание. Один лишь Сэтору уверенно выпрямляет спину и, схватив подругу за локоть, ведёт её к пожарному выходу. Тяжёлая дверь повизгивает петлями и скрывает прорезавшийся протест Кей. — Бесхребетный слабак! — злобно трещит Хикару, избивая ногой стену. — Пошли уже в медпункт, ему нужно остановить кровь, — вздыхает Юки, кивая на друга. — Да в порядке я, — отмахивается Сузу и шмыгает кровью. — Эта жалкая возня меня раздражает, — этот голос они узнают мгновенно. — Загрызу до смерти. Хибари Кёя уже держит наготове свои сияющие нетерпеливым блеском тонфы. Попали так попали. — Пришёл подметать за своей собачонкой? — раздражённо бросает Хикару. Пугает ли его Глава комитета? Отнюдь. А вот бесит до хруста в кулаках. — Стой! — пытается остановить его Юки. — Мы тебя потом по косточкам собирать будем! — Да похрену! — вырывается Хикару из хлипкой хватки. Юки набирает побольше воздуха в лёгкие — им точно кранты. Капут. — Твой приятель дело говорит, — усмехается Кёя. — Здравомыслящее травоядное. Но даже послушай ты его, это не спасло бы вас. Ему хватает пары минут, чтобы разобраться с ними и со спокойной душой удалиться. Ску-ко-та. Он лишь напоследок роняет не окрашенное определённой эмоцией: — Похоже, моя собачонка действительно умеет не только лаять. А потом оправляет рукава и проверяет часы. У него запланирован суд над этим маленьким тупым представителем травоядных. И она на него опаздывает. — Я ненавижу этих троих… — сипит Хикару, держась за подбитый глаз. Он стискивает зубы от досады и пытается встать. Не выходит. — А я ненавижу тебя… — обречённо вздыхает Юки, не в силах и пальцем пошевелить. Тот только возмущённо кашляет в ответ. — Одни проблемы от этого придурка… — запоздало добавляет и Сузу, апатично смотря на небо. — Но хуже уже точно не будет.***
— Тору-чан, почему? — вопрошает Кей, призывая друга остановиться. Тянет его за руку, продолжает настаивать: — Они заслужили хотя бы… хотя бы!.. Сэтору останавливается, не спеша оборачиваться. — Это бы никогда так не закончилось. Драка ничего бы не решила. Они были моими друзьями… — хрипло говорит он, отпуская её локоть. — А я всё испортил. Я постоянно всё порчу. Сэтору падает на пол под лестницей и прячет лицо в коленях. Она слышит, как громче он начинает втягивать воздух, и ненадолго теряется. — Да какие друзья будут травить своего друга?! — с досадой восклицает Кей, впиваясь горящим взглядом в пол, и ругается: — Это ж не друзья, это дерьмо какое-то! — Были друзьями. Были, — глухо всхлипывает Сэтору. Кей не знает, как реагировать и что делать. Выведенная из себя и пока ещё не остывшая, она едва полезнее платка. — Это я дерьмовый друг. Я накричал и довёл Изуми до слёз. Кей застывает. Это… как? Что значит — довёл до слёз? Сэтору не мог, просто не мог… Это не укладывается в голове. В груди неприятно ноет. — Я всегда. Всё. Порчу. Да что же со мной не так?! Сэтору не выдерживает и ревёт. Кей замирает, потерянно раскрыв глаза и печально нахмурившись. — Ты… — запинается она, пытаясь подобрать слова. Кей опускается на колени, складывая руку на светло-русую макушку. — Ты хороший друг, ты совершенно нормальный, — поглаживая Сэтору по голове, продолжает она, — и я всегда поддержу тебя. Просто, пожалуйста, не говори так… Кей жмётся щекой к его виску и обнимает дрожащую спину, повторяя: — Всё хорошо. Слёзы, кажется, текут настойчивее, и Сэтору в голос воет, складывая голову в изгибе её плеча. Белый ворот быстро взмок. Он ей правда, правда благодарен. За то, что она защитила его в первый день, за то, что предложила дружбу, за тёплые объятия, которые он так давно не чувствовал, за поддержку и ту широкую-широкую улыбку на их совместном дежурстве. Ему так хочется отдать что-то равноценное взамен, но он лишь принимает и принимает. Поддаётся жадности, боясь лишиться этой зыбкой дружбы, что только-только обрёл. Он ведь просто хотел сблизиться с Химе. Но где-то недоглядел, где-то вновь оступился. Снова. — Прости… — тянет Сэтору, давится слезами и кашляет. Он начинает понемногу успокаиваться, явно уставая от эмоционального перенапряжения. Его дыхания уже попросту не хватает. Тело Кей затекает из-за неподвижности, коленки немеют, неприятно покалывая. В горле стоит плотный ком, и сердце стучит, и стучит, и стучит… Быть жилеткой для слёз тяжело. Приглушённо звенит звонок, и Сэтору медленно отлипает от неё, безуспешно вытирая красное лицо, покрывшееся мраморными пятнами. — Спасибо, Кей, — он смущённо шмыгает носом. — Я в порядке. Она с той же тревогой смотрит на Сэтору, продолжая держать ладонь на его плече. — Идём в туалет, умоешься, — мягко предлагает Кей, поднимаясь с пола и помогая Сэтору встать. — Пойдём-пойдём. — Ага, — кивает он и медленно плетется вперёд, заботливо придерживаемый за спину. — Почему вы не на уроке? — спрашивает внезапно возникший за их спинами учитель, когда они уже подходят к туалету. Кей легонько хлопает Сэтору по плечу и отправляет его умываться, заверяя, что сама разберется. Он смотрит на неё пару секунд и всё же безмолвно соглашается. — Прошу прощения, Сенсей. — Она учтиво кланяется. — Моему другу стало плохо, как только он умоется, мы сразу пойдём на урок. — Раз уж ты член комитета Дисциплины, я доверюсь тебе, Эйко, — заключает мужчина, окидывая взглядом красную повязку. — Если ему не станет лучше, отведи его в медкабинет. — Да, — отвечает она, ожидая ухода учителя. И звучно выдыхает. — Тору-чан, ты как там? — слегка приоткрыв дверь, тихо спрашивает Кей. — Ты совсем стыд потеряла — заходить в мужской туалет? Как ни странно, дверью по лбу бьёт её Кёя. — Айййй! — схватившись за ушибленное место, пищит она, волчком закрутившись на месте. — Хибари-сан?.. — Кей открывает один глаз и нервно сглатывает. — Ты никак не усидишь на месте, поэтому больше никаких поблажек, и на перерывах ты снова идёшь работать, — раздражённо объявляет Кёя. — Я понятно объясняю, травоядное? — Понятно… — трёт Кей лоб. — Так что идём. — Но я жду одноклассника! — возникает она, пытаясь упираться, когда Кёя хватает её, как котёнка за шкирку, и тянет по коридору. — И сейчас ещё урок! — Меня не волнует. Ты уже на него опоздала. Так что не нарушай учебный процесс и отрабатывай наказание. Или ты забыла, что сама сказала? — угрожающе ухмыляется он, повернув голову к Кей. — Никак нет, Хибари-сан… — сникает она, снизу вверх смотря на его превосходствующее выражение лица. А потом, расслабившись, позволяет спокойно тянуть себя дальше. — Ну, хотя бы доставка бесплатная… — тихо бурчит себе под нос Кей, прежде чем её утаскивают за поворот. — Кей-кун? Сэтору выглядывает из-за двери, вытирая мокрое лицо рукавом, и не обнаруживает подругу поблизости. Он мотает головой и неловко сглатывает, замечая табличку на двери, из которой только что вышел. — Я случайно зашёл в женский… Хорошо, что там никого не было,— облегчённо выдыхает Сэтору и шагает в класс, думая, что учитель отправил Кей именно туда.