«Порадуетесь тому, что свою первую любовь встретили нетронутой, в том числе и эмоционально. Звучит немного старомодно, наверное?» — «Ночь нежна» // Фрэнсис Скотт Фицджеральд.
I
В защиту Сокджина: он не хотел покидать свою квартиру в тот вечер. Сколько бы он не твердил Чимину, что с таким лицом к нему постоянно пристают, а выслушивать навязчивые комплименты и терпеть чужие руки сил не было — Чимин не послушал. Прошедшая неделя выдалась довольно удручающей: два отказа в прослушиваниях, которые он получил, крутились в голове постоянно вплоть до сегодняшнего вечера, до шумного клуба, где Сокджин сейчас выпивал. Хотя с другой стороны, переживания по поводу конкуренции уже позади, а это уже чего-то стоит. Сокджин принял это: знай себе цену. Это ему вдалбливали на занятиях по философии еще на первом курсе. И он сказал «Нет, спасибо», — в ту же секунду, как высокий широкоплечий кто-то пристроился к нему рядом. Сокджину тут не место — он даже по дресс-коду не проходил. Стоило скрыть лицо маской и натянуть капюшон толстовки до самого носа. Андеграундный рэп-клуб, как-никак. На сцене вот-вот обещал начаться баттл. Чимин шатался где-то на первом ряду со своим дружком из танцевальной школы. Хосоком, вроде. Этот удручающе высокий «кто-то» с выбеленными волосами нахмурился: — В смысле «нет, спасибо»? Сокджин закатил глаза. — Вот полная версия: нет, я не хочу выпить, номер твой мне тоже не нужен. Если ты с юморком, то нет, когда я падал из Рая, то не ушибся. К тому же я выгляжу на десяточку, а ты — на пятерку, — Сокджин наконец поднял взгляд и рассмотрел собеседника получше. — Ладно, может на восьмёрку. «На девятку», мысленно признал он. Чёрт, он и вправду был горяч: гладкая кожа и пухлые губы, тёмные глаза и высоко посаженные скулы. Обычно этот ответ достаточно язвителен, чтобы люди отступали с недовольными лицами. «Не выёбывайся» и «Ты должен быть благодарен, что на тебя вообще смотрят» — знаем, слышали. Мужчина рядом с ним тоже нахмурился — сейчас он прикажет Сокджину вернуться с небес своего высокомерия на землю, в считанные секунды показав этим свое истинное лицо… но вместо этого незнакомец отвернулся к бармену, заказал себе пиво и понаблюдал за баттлом немного. Потом внезапно повернулся и сказал: — Знаешь, о ком я часто думаю? О Наоми Уэмуре. — Чего? — Сокджин в недоумении насупился. — Японский путешественник, — мужчина облокотился на барную стойку, смотря как тот самый друг Чимина баттлился с кем-то на сцене. В клубе было жарко и шумно, но глубокий, спокойный голос незнакомца перекрыл собой все. — Он в одиночку покорял вершины гор по всему миру, даже на Северный Полюс отправился сам. Нет ничего, чего бы этот человек не сделал… а потом взобрался на гору где-то в США и исчез. Он пропал почти сорок лет назад, Уэмура Наоми. Я часто о нём думаю. — Ну, очевидно, он умер, — Сокджин невольно повернулся, чтобы ещё раз увидеть собеседника. — Естественно. И все потому, что его не захотели спасать, когда только узнали о пропаже. Они думали, что это бы навредило его репутации, понимаешь? К началу спасательной операции от него осталось только оборудование. Он испарился. — Незнакомец несчастным взглядом посмотрел на своё пиво. — Вот так-то. Он не выходит у меня из головы. Сокджин слегка задрал голову, щурясь. Ну, за оригинальность можно и похвалить. Мужчина добавил: — Я ничего не добиваюсь, к слову. Не пытаюсь сделать тебя отцом своих детей или что-то такое. — Ах, мелкие спиногрызы. Сколько их у тебя? — Всего пять с трёх браков. — Ну, приму твою выдающуюся плодовитость к сведению, — Сокджин не смог не улыбнуться. Забавно. — Интересный выбор слов, — произнес незнакомец с улыбкой на лице, не отводя глаз, когда их взгляды встретились. — Ты можешь остаться, — сказал Сокджин и сам не понял почему. Остаться, значит? — Присядь, или что там еще. Мужчина сел на стул напротив, чаще смотря на сцену, чем на него, что уже начало раздражать. Но баттл закончился, и, повернувшись, он протянул руку: — Намджун, — Его руки были большие и тёплые, с невероятно длинными пальцами и мозолистыми кончиками пальцев. — Я рэп читаю иногда. Часто. — Правда? Чего ты не на сцене тогда? — поинтересовался Сокджин, растягивая обычное формальное рукопожатие. Его собеседник опять нахмурился. — Я там был минут двадцать назад… стой, ты что, даже не заметил? Кто ты такой вообще? — Сокджин. Актёр, жаждущий славы. — он убрал руку. — Не фанат рэпа. — И стоило мне подумать «Вау, этот парень идеален!», — Невозмутимо проворчал Намджун, вызывая улыбку на чужом лице. — Значит, тебе вправду не нравятся подкаты, а? — Я удивлён, что люди до сих пор заморачиваются с этим, — ответил Сокджин, потому что прошедшие пару недель в самом деле были дерьмовыми, и ему было трудно оставаться оптимистом. Он никому не должен свою фальшивую радость. Чимин помахал ему с танцпола, и когда он помахал в ответ, Намджун сделал то же самое. Они замерли в удивлении. Оказалось, что этот Хосок, что баттлил на сцене, входит в «банду» Намджуна. Что это вообще значит? Они, типа, рэп-коллектив? Сокджин правда здесь лишний. — Ты не договорил. — Как я уже сказал, хорошо, наверное, бегать за случайными прохожими в целях заполучить их номерок, а потом втянуть их в эту абсурдную мешанину под названием «отношения». — Сокджин пожал плечами. Он уже допивал свое третье пиво и забыл о любезностях. — Ненавижу это дерьмо, всю эту фальшь. Отношения — ловушка, но себя таковыми не позиционируют. Поматросил и бросил, просто игра. И я, чтоб ты знал, говорю сейчас честно. Почему ненавидеть подкаты — плохо? — И в чём тут честность? В том, что любовь мертва? — Ну, да, в принципе. — Он согласился с этим обобщением. — Любовь — это клетка, в которую запирают других людей. Этим девизом он жил так долго, что все остальное просто забылось. Сколько там уже прошло, больше двух лет? Господи, так давно? — Ну да. Ты даже не перепихиваешься? — У меня продолжительные, серьезные отношения с самим собой, — Сокджин поправил его. — но иногда, да, бывает. Я — прекрасный перепихунщик. Первоклассный, если ссылаться на перепихивательную лицензию. Намджун глянул на него в легком недоумении, но потом рассмеялся, так мягко и мелодично, показывая ямочки на лице. У Сокджина внутри защемило. Блять. Ну почему Намджун выглядит на девяточку? — Ну же, горный человек, ты сел рядом со мной, так что я ожидаю развлечений. Расскажи мне что-нибудь потрясающее! Например, сколько вершин ты покорил? Они были большие? — Больше, чем ты думаешь. — Правда? А тебя побежали спасать сразу же, как только ты обулся, или дали фору? Все же, тело-то твоё спустили. — Сокджин задрал голову, оголяя шею. В глазах читалась провокационная сдержанность, а Намджун пялился. Ах, Сокджин все еще на высоте.***
— Господи, какой же ты, блять, красивый, — Намджун выдохнул ему в губы, как только они пьяно ввалились в его квартиру. Сокджин толкнул Намджуна дальше в коридор и захлопнул дверь. — Скажи это громче для людей на заднем ряду, — сказал он, и Намджун рассмеялся. Квартира была в два раза больше сокджиновой, в современной высотке с окнами на всю стену гостиной. Все выглядело нетронутым, даже одиноким — ваза, которую Намджун явно не сам покупал, стояла на стеклянном журнальном столике, а над ней висел большой настенный телевизор. Сокджин заметил ещё кое-что: пока они целовались, он чувствовал тепло Намджуна, чувствовал, как с него уже стягивают рубашку. Для вечера провальной недели довольно неплохо, подумал Сокджин, разглядывая обнажëнного Намджуна, лежащего на кровати, — смотреть на него было одним удовольствием: его пропорции, его руки, и, чёрт, другие части тела. В спальне был небольшой бардак: шмотки и провода на полу, стол с ноутбуком, колонки, какое-то оборудование и полки с игрушками и фигурками. Сокджин чувствовал, что сейчас не лучшее время для комментариев о них. Намджун облизал губы и сказал: — И чем ты хочешь заняться? — Слушай, дорогуша, — начал Сокджин, снимая с себя джинсы и нижнее белье заодно, — мы оба уже давно не дети, так что давай перейдем к делу. Я хочу, чтобы ты меня выебал. Намджун моргнул, а потом ухмыльнулся. Как лиса — горячо, пиздец. — Конечно. Я весь твой. Секс оказался даже лучше, чем Сокджин себе представлял, потому что в этом и заключался минус случайного секса на одну ночь: вы незнакомы, поэтому заботы о том, чтобы не кончить слишком быстро, отвлекают; химия между двумя людьми может угаснуть из-за того, что никто не знает как обращаться с телом напротив. Но с Намджуном не было этой неловкости, были только — господи — эти огромные руки и длинные пальцы в смазке и в Сокджине, потому что Намджуну нравилось растягивать парней, которых он только что встретил, и Намджуну нравилось целоваться, что делало эти уже полные губы более пухлыми, и Сокджин сидел у него на коленках с широко раздвинутыми ногами, задыхаясь; пытаясь схватиться за изголовье кровати в экстазе. Намджун нашёл его простату — и Сокджин запищал, немного. Стыдно. Укусив его за сосок, Намджун пробормотал ему в грудь: — Вот так… Позволь мне сделать тебе приятно. — Ах, черт возьми, — на выдохе произнес Сокджин, поняв, что партнёр у него болтливый; внутри всё сжалось от липкого, пьянящего желания. Он схватил голову Намджуна обеими руками и притянул к себе, глубоко целуя. Когда они отстранились друг от друга чтобы вздохнуть, Намджун прошептал: — Блять, ты такой узкий. Что, давно никого не было? — Не твое дело, — было ему ответом. Семь месяцев и три недели прошло с той вечеринки, что устроили Чимин и Тэхен, и этот… как его? — Ах, не заводись, — эта фраза бы разрушила атмосферу полностью, если бы Намджун сейчас не трахал его пальцами с такой силой. Чёрт. — Всё же лучше быть первым, да? — Да, отлично. — Хочу хорошенько тебя растянуть, перед тем как оттрахаю. — пробормотал он, вводя внутрь третий палец. Сокджин застонал. — Ты звучишь так… Сокджин заткнул его поцелуем. Надев на себя презерватив, Намджун устроил Сокджина поудобней на своих коленях. Они познакомились буквально два часа и тридцать минут назад. Намджун нанес смазку, и Сокджин шумно сглотнул. Ну, что ж. Намджун был хорош: он не вошёл так, как перевозбудившиеся парни при виде дырки, в которую можно вставить. Он дышал тяжело, и его дыхание лишь участилось, как только Сокджин начал насаживаться вниз. Все горело и растягивалось — хорошо до боли. Намджун протянул руку и погладил его член, а ногти свободной руки впились в бедро. — Нравится? — рвано выдохнул Намджун, когда Сокджин остановился, чтобы привыкнуть к ощущениям и принять его всего в себя. Рука Намджуна гладила Сокджина по животу почти почти успокаивающе. Чёрт, в постели он был невероятно вежлив. Сокджин кивнул, кусая нижнюю губу. — Не врёшь? — Он покачал головой снова, стараясь не захныкать. — Тогда будь хорошим мальчиком и поработай бедрами для меня. — Господи… — простонал Сокджин, потому что эта фраза приятно отдалась где-то внизу. Вежлив? Нет, он забирает свои слова обратно. Намджун снова ухмыльнулся. Наглый сукин сын. Эта ухмылка была последней каплей. Сокджин тоже не из робкого десятка, знаете ли. Поэтому он стал изо всех сил, что у него были, насаживаться на член Намджуна, а тот, в свою очередь, держался за его талию — и ухмылка медленно сошла с его лица. Сокджин работал бедрами, как его и просили, снова и снова, приятно наполняя себя, и изголовье кровати ударялось об стену с ним в такт. — Ах, чёрт, — простонал Намджун так, будто это его трахают, а он кого-то. Его руки обхватили Сокджина сзади, разминая и прижимая к себе. Это творило чудеса. — Боже, — Намджун продолжал тихо выругиваться, пока Сокджин стонал и работал бедрами, как настоящий, черт возьми, профи. — Господи, тебе надо заниматься этим постоянно. — Не стоит того, — выдохнул Сокджин и взглянул вниз, на Намджуна. Какой прекрасный ему открылся вид: покрасневшие шея и грудь, его глаза, затянутые пеленой чистого удовольствия, сбитое дыхание… И руки, что сжали зад до синяков. — Не стоит чего? — Боли, — ответил он максимально честно. И хорошо, что Намджун достаточно смышлен, чтобы понять, что это не о сексе в принципе. Намджун схватил его за запястье и увлёк в новый поцелуй, зарываясь пальцами в мокрые от пота волосы. Секс правда хорош. Будет что вспомнить следующие шесть месяцев. — Может ляжешь и дать мне поработать? — прошептал Намджун ему в губы, и пусть бедра болели, как сумасшедшие, Сокджин покачал головой, отказываясь. — Я, так-то, не против, — но тот сжал губы в нежелании, продолжая двигать бедрами без особой цели, и Намджуну пришлось уступить. — Ладно, так тоже хорошо. Ты уже близко? — Да, — всё, что смог выдавить из себя Сокджин, закрывая глаза, подаваясь вперед. — Да? Кончишь? — его голос был низким, с придыханием, и Сокджин задрожал. Рука Намджуна скользнула между ними, сжав член Сокджина в кулак. Тот застонал, почти падая на Намджуна от прикосновения к больному месту. — Всё, малыш, всё, — подбадривал Намджун. Блять, блять, блять… Сокджин выгнулся, раздвигая бедра, отмахнулся от руки Намджуна и сам взял себя в руку. — Я сам, — сказал он, с новой силой насаживаясь на Намджуна. Тот в удивлении вскинул бровь, но замешательство растаяло, стоило Сокджину возобновить тот же темп. Игры кончились — он пристроился так, чтобы полностью чувствовать трение внутри, а дальше — дело времени. Намджуна такое не впечатлило, даже расстроило. Он снова схватил его за бедра и начал втрахиваться в него с новой силой. И, надо же, так было лучше — Сокджин со стоном кончил. Себе на руки, на живот и грудь Намджуна. — Блять, ты только посмотри на себя… Закрывая глаза и видя звезды, Сокджин попытался пережить последние толчки. Потеряв равновесие, он упал полностью на грудь Намджуна, ртом неловко приземляясь в уголок его губ. Последние толчки были просящими, становились всё медленней и медленней. Сокджин не смел двигаться вообще, принимая всё как есть, задыхаясь от перевозбуждения. Господи, он точно нашел член, на который с удовольствием насаживался бы часами. Это было идеально. Когда Намджун наконец отпустил его бедра, Сокджин будто бы очнулся, своим лицом уткнувшись в чужую шею. Три часа — они знакомы, как минимум, три часа. Сокджин слез и лег рядом, с трудом сдерживая дрожь. Намджун, лежавший рядом с ним, часто дышал, весь красный и с прилипшими ко лбу волосами. Он выглядел трахнутым, — иронично, — и дрожащими руками стянул с себя презерватив, кончик которого был теперь молочно-белый. Еще столько же украшало его грудь. Сокджин, с другой стороны, был весь перепачкан в смазке и выебанный, как никогда. Ну, точно будет, о чём вспомнить. Намджун выкинул использованный презерватив на пол — мерзко — и сказал: — Ну, я так понимаю, у тебя проблемы с сексом. Сокджин в недоумении уставился на незнакомца, в чей кровати сейчас лежал. — Какого чёрта? Нет у меня никаких проблем. — И смысл этой фразы дошёл до него полностью. — Эй! Пошёл нахер! Намджун перевернулся на бок, положив голову на ладонь, и взглянул Сокджину в глаза — абсолютно непринужденно, будто они болтают о погоде. — И проблемы с контролем в придачу. Ему что, предъявляют претензии спустя минуту после оргазма?! — Ты ещё жалуешься, горный человек? Что, я тебе своими бедрами все мозги вытряс? — И разве Намджун только что не смог вытрясти из себя последние силы при таком-то оргазме? — Я немного разочарован, наверное, — хмыкнул Намджун, смахивая чужое семя со своего живота и небрежно размазывая его по простыни. Сокджин немедленно вскочил. — Отлично, я сваливаю. Это не Убер, никто не просил ставить мне оценку. И Намджун вскочил за ним. Даже со спавшей эрекцией он выглядел горячо. Блядство. — Да ладно, не… — он прервался на полуслове, — Хорошо, — сказал он мягко и успокаивающе, правда Сокджина это разозлило еще сильнее. Намджун улыбнулся — сучонок. — Секс был отличным, правда, спасибо. Сколько тебе, кстати? — Двадцать пять. — Двадцать три, привет. Ну, хён, — по-доброму произнёс Намджун, будто у него было право вообще так разговаривать. — Я думаю, что, э-э… тебе стало… некомфортно? Когда я предложил тебе передать контроль мне даже в такой мелочи. И я, типа… мне нравится брать и дарить, понимаешь? Боже, я хочу… хочу заставить тебя кончить ещё до того, как войду пальцами в тебя. Хочу, чтобы ты разрушил меня, и я разрушил тебя в ответ. — Намджун почесал кончик носа и пожал плечами. — Ну, ты понял. В таком духе. В таком духе. — Я ухожу, — объявил Сокджин и встал с кровати. Наглёж! Проблемы с контролем? Неблагодарный сукин сын! Всего три часа прошло, а его уже психоанализирует мистер Высокий-Горячий-и-Богатый. Да он еще и младше! Намджун наблюдал, как тот натягивает на себя вещи в яростной спешке. — Сейчас глубокая ночь, просто останься, а? Обещаю, слова больше не скажу. Ну же, метро уже не работает. Сокджин? Уже одетый, Сокджин заметил лежащий на полу кошелек и быстро поднял его. — Премного благодарен, — сказал он, — но я сам могу дойти до дома. Намджун раздосадовано вздохнул и упал лицом в подушки, зарываясь руками в волосы, когда Сокджин ушел — сохранив хоть какое-то достоинство. Уже в лифте тот написал Чимину: «что это за долбоеб??!!» Ему ведь только такие, блять, и попадаются.***
К утру на бедрах и ляжках появились синяки. Сокджин мимолётом их заметил, пока спешил на работу. Он устал и не выспался: вернулся домой в три, а проснулся в шесть только ради съемок рекламы сока, где был статистом на фоне какой-то полуизвестной актрисы. Она натянула свою фальшивую улыбочку и пила эту дрянь на вечеринке у бассейна. На что только не пойдешь, когда у тебя счета не оплачены. Сокджин до сих пор мог чувствовать чужие руки на своём теле, и пусть секс вымотал его, то и удовлетворил тоже. Секс был хорош, абсурдно хорош; о таком забываешь, когда даешь обет холостяцкой жизни… Но это продлилось ровно до тех пор, пока Намджун не начал жаловаться. Мудак. В перерывах между дублями, пока Сокджин никому не был нужен, ему поправляли волосы и макияж, а он, как зомби, повторял строчки для одного важного прослушивания. Небольшая театральная труппа, режиссер с какой-то независимой, совершенно новой пьесой. Он отчаянно хотел получить главную роль. Где-то в обед Чимин наконец ответил: «под долбоебом ты имеешь в виду намджуна? чем вы там занимались? ну, кроме секса, лол» Сокджину стало интересно, что знает о прошлой ночи его друг, поэтому написал: «мы не переспали» «господи ЛЖЕЦ. вы так флиртовали в клубе а потом уехали вместе и у него типа репутация расскажи мне всё в деталях, старая грязная шлюшка!!!» Сокджина это раззадорило. «сейчас в моде секс-позитив если ты не знал кстати уважай своего хёна я старше тебя, но я не СТАРЫЙ шлюшка, может быть» «ну и??? вы перепихнулись или нет?» «ладно, да но он долбоеб» «всм? он самый хороший парень на свете! хосок сказал что прикончит тебя, если ты обидишь его *) его ПРЕКРАСНОГО джуни, опечатка так и сказал еще: намджун похож на высокое чувствительное дерево как грут? Только в сто раз милее» Сокджин прыснул от смеха. Намджун даже с натяжкой не подходил под это описание. Умный, сексуальный — однозначно. Милый и чувствительный? Никак нет. Выебистый? Абсолютно, несмотря свою чудаковатость. Он уже сказал про те игрушки у него в комнате? «мы с ним больше не увидимся, так что хосок может не волноваться» «:( :( (почему? все было так плохо? стой у него самодельная комната для бдсм есть или че?» «нет ты за кого меня принимаешь вообще он просто не в моем вкусе» «да всм?! джун высокий и умный любитель искусства 100% в твоем вкусе и у него точно никого нет!» «я так и понял вчера, пока насаживался на него», написал Сокджин, потому что он заслуживает похвалу, черт возьми, даже если не от Намджуна. «:о :о :о Научи» «это в моей днк нельзя научить или скопировать» «я скопирую твое лицо и заменю им свое» «научный прогресс до такого еще не дошел» «ПОСМОТРИМ, КИМ СОКДЖИН но я так и не понял, неужели было так плохо» «да нет же не ты ли мне говорил, что он перетрахал половину людей в том клубе? мы повеселились, но это ничего не значит» И Сокджин искренне надеялся, что этих слов будет достаточно чтобы Чимин отстал от него. Тот написал: «ладно ок, но я все равно шипперю вас :))))» «понятия не имею, что это значит», написал в ответ Сокджин, и хотел уже поинтересоваться, затащил ли Чимин в постель того дружка Хосока, какого-то другого рэпера, но перерыв закончился. Вот оно что: у Намджуна была репутация. Хотя неудивительно, он той ночью был как рыба в воде и потом даже не спросил его номер. Стоп, а Намджун отпустил его просто так, потому посчитал его посредственным? Это был отказ или равнодушие? Намджун теперь расскажет всем, какой Сокджин истеричка? Господи, Сокджин был ничтожеством. Он не понимал, почему общество приняло и увековечило этот стереотип о том, что после секса женщины прилипчивей, чем мужчины — возбуди мужика хоть немного, и он уже стоит перед тобой на одном колене с кольцом, лишь бы секс стал регулярным. Мужики — существа простые, как-никак. Несколько раз Сокджин все же давал свой номер в надежде на что-то большее, правда после таких классических сообщений как: «спасибо за ночь, бла-бла-бла, давай поужинаем вместе и узнаем друг друга поближе, бла-бла-бла», — он понимал, что кроме физического влечения ничего не чувствует. И сразу же после того, как Сокджин поймал себя на уговорах пойти на свидание: «давай же, это просто свидание, что может пойти не так?», — чужой номер с телефона был удалён. Отношения не та вещь, которую надо заставлять себя иметь. Сокджину стало интересно, что бы Намджун написал ему. Наверное, что-то вроде «Спасибо за отличную ночь! Меня так заинтересовали твои проблемы с сексом, давай обсудим за чашкой кофе?» Дурак. Ну, он хотя бы научился не оставлять свой номер. Сокджин вернулся домой поздно, уставший и с адской болью в мышцах. Свет был везде выключен — и квартира казалась пустой и холодной. Может, ему следует завести кота? Ему скоро двадцать шесть, нужен кто-то, кто сможет избавиться от трупа. Его квартирка была мала: кухня, спальня, ванная и узкий коридорчик, соединяющий эти три обветшалые комнаты. Бэушная мебель износилась, даже постер к фильму «Мата Хари», где снималась его любимая Грета Гарбо, немного выцвел. Намджун был младше него, но у него-то квартира была в два раза больше и лучше! Чёрт, у него даже была гостиная! Как какой-то рэп приносил денег больше, чем актерское мастерство? Уму непостижимо. Сокджин — обычный человек, несмотря на все принципы, за которые держался. Почти все парни в мире притворялись крутыми и независимыми, трахаясь направо и налево, но после секса наутро звали на свидания. Один как-то даже дарил цветы и слал в директ фотки своего члена, будто Сокджин играл из себя неприступного. Ничего он не играл: всё равно уже переспали. Сокджин был как на ладони. Было сложно держаться наравне с ними — самозабвенное принятие целибата намного проще. Но когда такой человек, как Намджун, подкатил к нему со своей мягкой и понимающей улыбкой, широкими плечами и длинными ногами, весь из себя чудаковатый… Сокджин был обычным человеком, чёрт возьми. Не заморачиваясь с душем и сменой одежды, он рухнул на кровать: подушки пахли пóтом и сексом, пахли им и Намджуном, потому что вчера он не мылся до самого утра и принёс этот запах с собой на простыни. Ему это напомнило кое-что другое: годы назад, когда он только переехал в Сеул и каждую ночь засыпал, окутанный знакомым запахом… Оу. Оу. Сегодня день рождения Санхуна, не так ли? Сокджин думал о нём всю неделю, знал о его приближении, гадал, будет ли вечеринка и с кем Санхун ее проведет. Он думал об этом и в баре, но появился Намджун, который оттрахал его так хорошо, что заботы о чьем-то там дне рождения вылетели из головы. И это забавно, как даже после всех этих лет одеколон Hugo Boss напоминал ему о тех годах. Четыре долгих года, ушедших в никуда. Он потратил своё время, вложил так много наивного оптимизма во что-то, что однажды просто исчезло. Напридумывал миллионы сценариев их будущего, спланировал вечеринки, годовщины, господи, он играл идеального любовника эти четыре чёртовых года. Правда оказалось, что публика не впечатлена. «Вам суждено быть вместе», — говорила его мама, а потом в один из дней Сокджин позвонил сказать: «всё кончено». Ушел оттуда оставшись в дураках, а не красиво — как в кино. Сокджин стиснул зубы: век живи, век учись, да ведь? Он вынес урок из своих ошибок, понял, что каким-то людям суждено остаться одним — им безопасней быть самим по себе, чем в отношениях. Спустя столько времени одиночество стало привычкой, от которой Сокджин и не думал избавляться. И в следующий раз, может быть, он позволит кому-то, с кем проводит ночь, прижать его к кровати или еще к чему-нибудь, на минуту или две. Так уж и быть! Это был жизненный урок, и он его усваивает. Санхун бы был разочарован, в том, что с ним стало, — это точно. Сокджин вдохнул этот запах: Намджун не пах, как Hugo Boss. Он пах, как сосна у подножья горы.***
После взлетов идут падения. Это из физики, науки какой-то — синяки на коже стали фиолетовыми, а потом вовсе поблекли в желтый. Одно легко — твердить о «секс-позитивности», другое — чувствовать себя дешевкой и разочарованным в себе. Он ненавидел то, что сексом пользовались, как оружием. Ненавидел идею того, что один должен играть недотрогу, а другой — завоевывать. Из всех людей, в чьей кровати он побывал, — и количество было не таким уж и большим (по сравнению с некоторыми), — отношения были только с двумя: с крашем из школы, потеря девственности, а потом только… ну, те, долгие. Остальные не представляли из себя ничего, кроме душного клуба, пота и алкоголя. Пару раз Сокджин засыпал в слезах после. Сексуально? Очень. Эта пара раз случилась спустя несколько недель после ухода Санхуна. Сокджина тогда втянуло в водоворот отрицания случившегося, он не различал никого перед собой. Он был пьян и напуган, и ненавидел себя, ведь переспал с кем-то ещё, а им с Санхуном суждено быть вместе, но теперь он никогда не простит его, и они никогда вновь не сойдутся, и… что он наделал…? Что он натворил? Истерика в давно остывшей ванне — не самый лучший способ завершить день. Он изо всех сил старался больше не вспоминать те дни, недели, месяцы. Все прошло. Все проходит. Взлеты и падения всегда шли бок о бок, но Сокджин со своим поддельным оптимизмом отрицал эти падения как мог. Часто срабатывало… …Но часто не значит всегда. И если Намджун так и не спросил его номер, значит, что он и есть дешевка. Кто кого использовал? Намджун его, и по-другому никак. Сокджину и не надо было по-другому. Это падение напоминало о себе каждый раз, когда он добросовестно шёл на работу. Вел театральные мастерские для несведущих первокурсников, практиковался для того большого прослушивания, и с друзьями виделся — они постоянно подкалывали его, но Сокджин отмахивался от этого как от чего-то совершенно неважного. Чимин настаивал: — Ну, что, он был хорош? Потому что мне сказали, что в постели он — монстр. Чонгук покраснел — не при детях же! — Да, хорош, хорош. Де-шев-ка. Они провели вечер поглощая всякий фастфуд и играя в видеоигры на полу совместной квартиры Чимина и Тэхена. Чонгук делил жильё всего в нескольких шагах от их квартиры с каким-то педантичным упырем который никому не нравился, поэтому всегда ошивался здесь. Тэхен занимался фотографией; Чимин и Чонгук танцевали. Если они вчетвером скинутся, лет через сорок смогли бы собрать на квартиру и жить там как грустные провалившиеся деятели искусства. Тэхен всерьез хотел организовать что-то подобное, но Чимин утверждал, что они ещё не такие пропащие. Спасибо. Тэхен толкнул его локтем в бок, пока они играли в какие-то гонки. Чимин и Чонгук лежали в обнимку на одном несчастном кресле словно сонные коты, изредка комментируя происходящее на экране. Сокджин мог только вопросительно промычать в ответ Тэхену, не отрывая глаз от экрана. — Хён, ты в порядке? Ты какой-то тихий сегодня. Слова «тихий» и «Сокджин» обычно не употребляются в одном предложении. Этим вопросом он привлек внимание Чимина, но, увлеченный игрой, Сокджин даже понятия не имел, насколько сильно себя выдал. — В порядке? Я сам ходячий порядок, — настоятельно ответил он Тэхену. — С работой напряг, и всё. — Точно? — не отставал тот. В игре его машина сравнялась с сокджиновой. — Точно, — легко и просто. Тэхен и Чимин обменялись подозрительными взглядами, которые Сокджин предпочел проигнорировать. К счастью, Чонгук, что всё это время сидел в телефоне, показал что-то Чимину, чем очень обрадовал его. Он сразу начал настаивать на повторе того вечера — оказалось, в клубе опять проходит рэп-баттл. Услышав это словосочетание, Сокджин досадно простонал. — Я не могу пойти один! Там Юнги! Я не хочу, чтобы он думал, что у меня нет друзей! — Я там уже был, — Сокджин сказал своим фирменным бесцветным голосом. — У меня иммунитет. — Как будто ты ужасно провёл время, — заумно ответил Чимин, но вместо него теперь умолял Тэхена или Чонгука. — Я думаю, Юнги потеплел ко мне. В прошлый раз он мне почти улыбнулся! До чего дошёл прогресс. Сокджин не собирался возвращаться ни в один рэп-клуб города, никогда, что бы не случилось. А вдруг там… Он не хотел никогда больше встречаться с Намджуном. Боже, и почему он продолжает думать об этом? В горле встал ком — даже падая на самое дно Сокджин знал, на кого по-настоящему стоит злиться.***
Но Вселенная, как это всегда бывает, пошла против него: он потерял свой пропуск. Он нечасто им пользовался, но давал ему доступ в колледж в нерабочее время и позволял часами сидеть в копировальной, бесплатно штампуя один сценарий за другим для заучивания. Обычно он торчал из бумажника Сокджина. Вспомнив последнее место, где он точно его видел… чёрт возьми. Прошло около недели. Нервно пожевав губу, Сокджин всё-таки написал Чимину: «мне нужно одолжение, но тебе нельзя его комментировать» Десять минут спустя: «хён мое время пришло куда ты хочешь бросить труп?» Сокджин улыбнулся, но с фразой «мне нужен номер Намджуна» улыбка испарилась. «ДАЖЕ НЕ ДУМАЙ ГОВОРИТЬ ЧТО-ТО» Ответ Чимина был очевиден: «!!!!! (✧Д✧)!!! (((o(*ﾟ▽ﾟ*)o)))» «хватит я забыл у него свои вещи» И каким бы Чимин ни был засранцем иногда, номер всё-таки прислал. Ладно. Отлично. Первый этап пройден, теперь осталось только написать. Сокджин заварил себе чай, бездумно покачался на стуле, повторил строчки из сценария, допил, вздохнул, и только потом написал: «Здравствуй, это Сокджин, мне кажется, я оставил у тебя свой пропуск. Если он у тебя, дай знать. Если нет, проигнорь. Спасибо». Даже объяснить вечно злому охраннику, куда делся пропуск легче, чем это. Телефон отлетел на другой конец стола. Сокджин уставился на него, потом разозлился сам на себя, переоделся и отправился на пятимильную пробежку, оставив мобильник на месте. Только в девять вечера, когда он набегался и вернулся домой, с кухни донесся звук пришедшего сообщения. А-ха, ну. Это может быть кто угодно. Парень из Рэп Клуба: «он у меня» И всё. Сокджин выдохнул, остывая от недавней пробежки. Пришло ещё одно сообщение: «мы сейчас записываем кое-что, но скоро закончим — приходи ко мне к 11» Сокджин в недоумении моргнул. Что, так сразу? В одиннадцать ночи? Сегодня? Отличный выбор времени и места, что еще сказать. Ещё одно: «код от домофона 3593» Он не хотел переться на другой конец города за своим чертовым пропуском. Но надо же! «ок класс» ответил Сокджин и сам не понял, чего тут классного. «увидимся, хён ;)» Он ещё и подмигивает? Неуместно. Приняв душ, он надел на себя только джинсы и худи. Ещё чего, он не собирался прихорашиваться ради такого. Если честно, он и для клуба не прихорашивался, отказавшись от доблестных попыток Чимина накрасить его — это все равно бессмысленно, его лицо и так притягивало к себе людей. Двадцатиминутную поездку в метро он провел, репетируя сценарий, снова и снова бормоча свои реплики воображаемому собеседнику — познакомьтесь с Минсо, женой его лучшего друга, с которой он тайно спал. Поездка заняла дольше, чем ожидалось: Сокджин оказался около дома Намджуна только в без двадцати двенадцать. Надо поспешить, чтобы не пропустить последний поезд обратно. Возвращаясь к месту преступления, он помнил и код от домофона, и этаж, и номер квартиры. Свернув и положив сценарий в карман своей толстовки, Сокджин с остервенением постучал в дверь. Её открыл Намджун в растянутой старой футболке и домашних штанах, с взлохмаченными волосами, весь из себя домашний и уютный, будто только вернулся с работы и переоделся. Сокджин ожидал увидеть его всего в поту и других субстанциях, искренне думая, что тот вернулся с какой-то дикой вечеринки и/или оргии. — И вот ты здесь, — улыбнулся Намджун. — Смешно, — сказал Сокджин, скрещивая руки на груди. Коридор был длинным и тихим, даже жутковатым. Намджун оглядел его с ног до головы, глазами будто бы говоря «я видел тебя голым», а потом предательски закусил свою нижнюю губу. Намджун выглядел… смущенным? Взволнованным? Он же не покраснел, да? — Я рад, что ты нашел свой пропуск. — Хотелось ответить что-то едкое, типа «мог бы и сказать мне, придурок», но Сокджин заметил потускневший засос на его шее — это его рук дело, без вопросов. Он там был всю неделю. — Ну, что ж. Очень полезная штука, знаешь ли. Я тут притворяюсь преподавателем театрального колледжа, скоро мы поставим хип-хоп версию Гамлета, — Намджун улыбнулся снова. Ямочки. Ямочки, мать твою. — И поменяете строчки на «рэповать или не рэповать?» — Как ты узнал! Сценарий должен был оставаться в секрете! — Намджун удивился, и Сокджин позволил себе тихую улыбку. Милый. Почему он такой милый. Взгляд Намджуна был невыносимо теплым. Воздух вокруг потяжелел, а внутри разливалось тепло. Намджун был и дураком, и мудаком, Сокджин знал, но не в этот конкретный момент. Он просто стоял в дверях и смотрел на него со знающей улыбкой. Пропуск. Ему нужен был пропуск, нужно было успеть на метро, он… — Как ты это делаешь? — спросил Намджун низким хрипловатым голосом. — Я только увидел тебя, но уже хочу разорвать тебя на куски. Сокджин моргнул. Вот же ебаный… Он схватил Намджуна за ворот футболки и вовлек в поцелуй. В голове в тот момент произошёл какой-то сбой, правда никого это никак не волновало — в ответ без задержки Намджун схватил его за шею и затащил в темноту своей квартиры, захлопывая дверь, целуя в ответ. Что это… Как это вообще работало? В спальне Сокджин почувствовал, что ему следует защитить свою какую-никакую, но честь: — Я обычно таким не занимаюсь, — сказал он, но предложение затерялось где-то среди шуршания одежды, что с него сняли. Намджун поцеловал его, мокро и горячо, с языком, игриво укусив Сокджина за губу. Ловко зацепив пальцами край намджуновой футболки, он стянул её с тела, оголяя гладкую кожу и пресс, дорожку темных волос под пупком. У Сокджина во рту пересохло. — Вообще не занимаюсь, — Настаивал он, стягивая с себя штаны и нижнее белье, и все это за пять секунд. Он схватил Намджуна за затылок, удерживая для быстрого поцелуя. — И если тебе что-то не нравится, оставь комментарии при себе, понял? Руки Намджуна остановились на поясе его спортивных штанов, раздражающе не снимая. — Хорошо, — Он выдохнул, призрачно касаясь своими губами чужих, — Понял, но сначала я тебя вылижу, и ты ничего не сделаешь, пока я не закончу. Сокджина замкнуло. Блять. — Разрешаю, — смог выдавить из себя он, почему-то пытаясь звучать гордо. — Не против, если я включу музыку? — спросил Намджун, и, матерь божья, какой же он чудак. Но так же лучше, да? Сокджин решил, что да, когда услышал какую-то ритмичную эмбиент-техно мелодию. Это даже возбуждало. Какого чёрта? По поводу гордости: Сокджин сомневался, что гордые люди стонут как шлюхи, когда их языком растягивают около-незнакомцы. Он думал, у кого можно поинтересоваться о таком? Может, у короля Таиланда? Этот парень и не через такое прошёл. И позже, когда, уткнувшись ему в шею, Намджун вошёл в него, Сокджин нашёл в себе силы прохрипеть: — Это правда, ах, плохое представление м-моих личных ценностей — я правда, правда обычно таким не занимаюсь. Намджун рассмеялся, низко и хрипло, немного натянуто, и его рука ласково погладила чужую грудь. Он стянул Сокджина со своего плеча, проводя губами по шее своими блядскими губами, мокрыми и распухшими — если бы Сокджин мог, он бы возвёл ему памятник где-нибудь в публичном парке. — Позволь мне быть исключением, — пробормотал Намджун, покрывая влажными поцелуями линию его подбородка, толкаясь глубже. Сокджин рвано выдохнул. Намджун, его музыка, его комната, всё смешалось в одно. Он молча кивнул в знак согласия — и это была последняя смутно связная мысль, пришедшая ему в голову той ночью.***
В этот раз он принял душ у Намджуна, что вручил ему мягкое полотенце из египетского хлопка. Ванная была полностью отделана металлом и темным гранитом, не то что в квартире у Сокджина, где горячую воду давали лишь время от времени. Ни гели для душа, ни шампуни не пахли соснами, к слову, но Намджун все равно необъяснимо пах. Что ж, начал внутренний монолог Сокджин, стоя под струями воды, которая оставалась горячей. Магия. Что ж, он переспал с Намджуном второй раз за неделю. Таких повторов не было уже давно. Блять, а ведь Намджун, наверное, постоянно это делает. У него есть подстилка на каждый день недели. Но разве это важно? Ему надо было расслабиться. Разве не плохо иногда заниматься сексом? Разве секс был плохим? — Не надо всё так анализировать, — горько обратился к себе Сокджин. — Перестань быть таким жалким. Когда он вернулся в спальню, в комнате горела только настольная лампа, музыка не играла — было тихо и темно. Намджун уже давно сладко спал под одеялом с приоткрытым ртом, все еще привлекательный. Скинув полотенце с бёдер, Сокджин начал искать свою одежду, но одернулся от голоса Намджуна. — Сокджин? Хей, — он поднял голову и потёр глаза. В ту секунду Сокджин был уверен, что Намджун выглядел как ребенок. — Тебя так долго не было. — Ага, ха. Можешь спать дальше, — ответил он, поднимая с пола свои вещи. — Выход я сам найду. — Хён, — мягко сказал Намджун, и, на удивление, это обращение злило уже не так сильно. — Хён, ложись в кровать. Сейчас глубокая ночь. — Я уже сказал… — …Что ты таким не занимаешься, да, я понял. — Намджун вздохнул и приподнял одеяло, приглашая. — Всё я понял. Это к тому, что твой поезд ушёл. Такси он позволить себе не мог. Но всё не должно было так закончиться. Он всегда впопыхах собирал свои вещи и выходил за дверь, сколько бы времени ни было: в два или три ночи. Завтраки он по утрам не готовил и на работу не провожал, да и делить постель с незнакомцем, даже если они переспали, не хотелось. Но в постель к Намджуну лег всё равно. Тот отодвинулся, освобождая побольше места, и выключил свет. Он не трогал его, не пытался обнять или прижаться — и Сокджин это очень ценил. Он просто лежал рядом с закрытыми глазами и дышал. Сокджин поёжился. Обычно вся кровать была только его и спал он в любых позах, в каких только хотел. Теперь, сжавшись, он тоже лежал и пытался расслабиться. Кровать была чужая. Но Намджун дышал так, будто волны разбивались о берег: тихо и спокойно. И даже если их тела не соприкасались, Сокджин мог чувствовать его тепло. Он грел собой всё вокруг, но Сокджин никак не мог свыкнуться и согреться; уже с давних пор у него в кровати был лишь чей-то холодный непонятный призрак. Его мысли устремились на другой конец города, в другую квартиру, где два тела спали вместе, скорее всего в обнимку, без мыслей о Сокджине в их головах. «Что бы ты обо мне подумал?», — пронеслось в голове. Жалость или злость? Отвращение или разочарование? Он не знает как именно, но он всё же уснул.***
Сокджин уехал чуть позже шести утра — метро снова работало, и спал он плохо, не в состоянии расслабиться полностью. Намджун похрапывал во сне, но мягко и даже как-то очаровательно, время от времени что-то бормотал. Сокджин не знал, как уснуть под такой аккомпанемент. Перед уходом он растормошил Намджуна, чтобы сказать: «Мне надо идти. Работы много». «Ты уверен? — переспросил он, в полудреме, — Мм, ладно…» Всё. Тело Сокджина распирала приятная боль. Его что, опять втягивает в этот водоворот? Ему стоит волноваться? На телефоне он нашёл сообщения от Чимина: «ты оставил кое-что у намджуна! свое сердце! uwu я не удержался не прекращай меня любить» Сокджин закатил глаза: никогда. Но всё же понадеялся, что Чимин не поинтересуется, почему он так долго не отвечал. В десять утра, когда между лекциями появилось окно, Сокджин проверил свой телефон ещё раз, в этот раз обнаруживая несколько сообщений от «Парня из Рэп Клуба»: «доброе утро, солнышко ;)» Сокджин в шоке уставился на экран, чувствуя, как краснеют щеки. Глупый. «твой пропуск всё еще у меня и твой сценарий? пьеса такая драматичная минсо — огонь твои строчки подчеркнуты, да? у тебя роль какого-то ублюдка, хён» — Ебаный в рот, — прошипел Сокджин. Почему он опять оставил все свои шмотки у него? А, ну да, потому что он вышел оттуда хорошо выебанным и с затуманенным разумом, точно. «черт, извини я приду завтра» «никак нет мы записываем. послезавтра?» «не могу работаю» Но ему нужен был хотя бы сценарий — там были все аннотации. Вдогонку: «ты идешь на ту рэп-штуку в субботу, с юнги?» «да?» «отлично, увидимся там только отдашь мне не при всех не хочу, чтобы кто-то узнал о наших похождениях» «конечно увидимся в субботу я все ещё чувствую на себе твой запах, знаешь?» Живот скрутило узлом, горячим и пульсирующим.***
Как Сокджин понял, Чимин встретил Хосока на танцах. Он так же хорошо читает, как и танцует, что заставило Чимина шляться по подобным заведениям, где он встретил «самого потрясающего человека на свете», то есть Мин Юнги — гения местного музыкального разлива. Весь последний месяц, а то и больше, Чимин пытался соблазнить этого Юнги, которого это неожиданное проявление внимания к своей персоне пугало. Юнги, к большому неудивлению, также был лучшим другом Ким Намджуна. И они втроем (Юнги, он, и Хосок) были в одной «банде». Сокджин до сих пор не мог понять, что это значит. Он думал, что все еще находится на достаточном расстоянии от своего «партнера по разврату», но в итоге провёл вечер субботы в внезапно смешанной компании друзей. Сокджин пришёл в клуб последним — специально, возможно — и нашёл Чимина, Тэхена и Чонгука за одним столом с Намджуном и его «бандой». Волосы Намджуна были немного растрепаны, он был в застегнутой кожаной куртке. Жарковато для клуба. А все ли за столом знали, что они переспали? Ладно, его друзья знали, Хосок тогда тоже их видел, и Юнги, наверное… Отлично, все знали о первом разе. Второй, желательно, должен остаться секретом. Сокджину было неудобно — очевидная тема, которую всем хотелось обсудить, висела над головой. Чимин самодовольно ухмылялся, Чонгук хоть и пытался не подавать виду, но неподдельный интерес в глазах скрыть не мог. Юнги только оценивающе оглядел его и потом наклонился к Намджуну, шепча что-то ему на ухо. Очень неудобно. Сокджин решил взять ситуацию в свои руки: — Шокирующее разоблачение, — он сел за стол и сразу же потянулся за коктейлем Чимина. — Мы с Намджуном один раз переспали. Намджун, давай теперь сделаем футболки с таким принтом. Хмурый взгляд Намджуна долго не продержался после этой фразы; он ухмыльнулся — ямочки. Снова. — Хочешь, сделаю? — Я подумаю, — беззаботно ответил он, смотря на своих друзей. — Так что идем дальше. Лёд неловкости треснул — Сокджин его растопил. Что значит какой-то несчастный перепих на фоне всего остального в жизни? Сокджин пил и наслаждался времяпровождением, если уж решил вылезти из своей конуры. Они сидели уже в другом клубе, но ничего особо не изменилось: заполненное помещение, плохой свет, запах пота и травки, громкий рэп и хип-хоп из колонок. На сцене сменялись люди, и пока остальные качались вместе с толпой, Сокджин и Чонгук незаметно отошли к бару. Чимин и Хосок были не разлей вода — это было очевидно. Им не нужно было ничье одобрение, чтобы травить свои шуточки или зажигать на танцполе в клубе. Правда, когда Юнги вышел на сцену, чтобы зачитать, Сокджин был уверен, что Чимин от радости сейчас потеряет сознание. Юнги потом позвал на сцену Намджуна, и только тогда Сокджин начал прислушиваться — люди аплодировали этому дуэту, явно узнавая их, что было, в общем-то, круто. И Намджун правда мог читать рэп! Он это не выдумал. — Он хорош! — с неподдельным удивлением прокричал ему в ухо Чонгук. Сокджин не мог поверить, как быстро Намджун мог связывать слова вместе и, как пулемет, выдавать одну рифму за другой. Толпа сходила с ума, и партия Намджуна плавно перешла в партию к Юнги, что сразу же подхватил ритм и темп. — Они как профессионалы! Круто! Вскоре к ним подошёл какой-то мужчина — мускулистый, с острыми скулами, даже не слишком плохо одетый. — Хэй, я тут увидел тебя, и… — Жених! — оборвал его на полуслове Сокджин. — Жених, спустя столько-то лет! Чонгук, подержи-ка мой бокал! Моя многоуважаемая мамуля должна услышать об этом, — он достал из кармана телефон и стал агрессивно нажимать на все кнопки подряд, притворяясь, что набирает номер. Подошедший мужчина вылупился на него в ужасе, а потом, извиняясь, ретировался. Сокджин сразу же расслабился и забрал свой алкоголь. Чонгук покраснел. — Это было ужасно. — Сработало же. — Ко мне никто не подходит, только к тебе… — Потому что ты выглядишь несовершеннолетним. Никто не хочет в тюрьму из-за твоей задницы, — ответил Сокджин. Чонгука это, похоже, немного задело. После выступления Юнги и Намджун стояли около сцены, разговаривая с сегодняшним ведущим; он был привлекательным, прямо ходячий секс. И он клал свою руку Намджуну на плечо. Постоянно. Намджун смеялся и разговаривал с ним спокойнее, отходя от сценического образа, пока на сцене начиналось какое-то новое, менее значимое выступление. В какой-то момент Намджун столкнулся взглядом с Сокджином, который смог выдержать его не дольше пары мгновений, отвлекаясь на другой шот с соджу. Около часа ночи Хосок решил, что хочет даккочи, и все были слишком пьяны, чтобы отказать. Он повел их в какую-то маленькую забегаловку, в которой они еле уместились. Кроме них там были только столы, стулья и тепловые лампы над головами; вечера уходящего лета были прохладными. Чимин и Хосок не могли перестать трещать: рассказывали, кто с кем спит в их танцевальной группе. Юнги, что сидел рядом с Сокджином, несмотря на свое равнодушное лицо, иногда посмеивался над этими историями, в то время как Сокджин изо всех сил старался не подавиться курицей от смеха, вставляя свои замечания время от времени. Он был на безопасном расстоянии от Намджуна — на другом конце стола… а еще был более чем немного пьян. Юнги покосился на него. — Ну, так я слышал, ты актер. Где я мог тебя увидеть? Сокджин протер рот, продолжая жевать. — Сколько порно-роликов ты посмотрел? — …А? — тот побледнел. — Шутка! — Сокджин дружески ткнул его плечом. — Это шутка, видел бы ты свое лицо! — он опять рассмеялся. — То там, то здесь. Реклама, маленькие постановки в театрах. У меня ещё что-то вроде театральной мастерской в старом колледже. На еду хватает. — Ага-а, — сказал Юнги аккуратно, размышляя над услышанным. — Ты знаешь, что ты очень красив, да? — звучало как обвинение. — У тебя идеальное лицо. — Оно не особо помогает, знаешь ли, — ответил Сокджин, пьяный и смущенный. Юнги хмыкнул и замолчал. И что? Это плохо? Ему надо быть уродливей? По ту сторону стола Намджун смотрел на них, но больше на Юнги, чем на Сокджина. Телепатия? В тусклом свете ламп Сокджин смог разглядеть уже свежий засос на намджуновой коже — под его левым ухом. Этот тоже был оставлен им. Намджун о нём, похоже, не догадывался. Но этот разговор вскоре забылся за очередными стопками соджу и едой, а оживленная беседа так и не утихала: Чимин и Тэхен ржали, как идиоты, чем смешили других, а Юнги заказал ещё больше даккочи, потому что, как выразился Хосок, «большие мальчики много едят». Чонгук решил перевести беседу на рэп: — Вы такие крутые! Вы этим на жизнь зарабатываете? — Не, — Юнги пожал плечами. — У нас есть настоящая работа — я и Намджун продюссируем и микшируем песни для других. Но, знаешь, надо же написать песню, которая принесет кучу денег, и жить только на них. Вот, например, Намджун, — Юнги ему улыбнулся. — «Привет, милашка». — Айщ, заткнись, — заворчал Намджун. Он выглядел смущенно. Тэхен нахмурился. — Стой, привет, милашка типа… Или вы о той самой «Привет, милашка»? Чья она там… GirLuv? Точно. Стоп, самая продаваемая к-поп песня?! — Не самая, — слабо протестовал Намджун. — Ага. Этот парень написал её. — Юнги кивнул. — Охренеть… — с чистым восхищением выдохнул Тэхен, и Хосок улыбнулся. — Не в моем стиле? — поинтересовался Намджун, заметно смущаясь. С ума сойти, эта песня звучала из всех утюгов всего полтора года назад; Сокджин знал текст наизусть даже не пытаясь по-настоящему его выучить. Он и не задумывался, кто и где написал эту песню. Наверное, в какой-нибудь к-поп лаборатории под землей, под которую потом танцевали и пели девчонки с разноцветными волосами и короткими юбочками. Песня, буквально, легендарна — GirLuv исполняли её по всему миру, и вся Южная Корея гордилась ими. И Намджун, андеграундный рэпер, написал её? Сокджин что, правда переспал с человеком, написавшим «Привет, милашка»? Намджун вздохнул, как будто он рассказывает эту историю в миллионный раз: — Я тогда только стажировался на работе, даже ещё не выпустился, но GirLuv хотели какую-нибудь слащавую песенку для выдуманного бойфренда, и… всю ночь я придумывал что-то, и когда я показал текст своему начальнику, ну… это произошло. Но, типа, это просто капля в море, я получаю где-то 10% от всей суммы. Много других людей работали над этой песней вместе со мной. Хосок продолжал улыбаться. — «Привет, милашка» до сих пор платит милашке квартплату. — Вот почему у тебя такая дорогая квартира, — осознание пришло к Сокджину, и их с Намджуном взгляды снова пересеклись. Тот мгновенно понял, что ляпнул лишнего, тем более в около-чужой компании но только пожал плечами — это все уже обсуждалось. — Как я и сказал все, что от тебя требуется, — одна хорошая песня, и такое, по мелочи. Например, быть продажным, — сказал Юнги. — Спасибо, хён, — вздохнул Намджун, и Хосок ткнул его плечом в бок. Тот отмахнулся. — Это, может, и звучит круто, но когда эта песня стала популярной, я только расстался с девушкой которая ее вдохновила. Она так здоровалась просто, «привет, милашка». Слышать эту песню везде было невыносимо. — Наживись на этом любовном ангсте как следует, Джун-а, — сказал Юнги и протянул Чимину последнюю шпажку даккочи, даже не смотря на него. Тот вспыхнул, как спичка, но отказываться не стал. Юнги решительно отвел взгляд. Хосок, казалось, был в восторге. Они разошлись по разным сторонам после быстрых прощаний: Чимин и Юнги пошли «погулять», потому что они не устали; Тэхен и Чонгук ушли на остановку; и, как оказалось, Хосок жил недалеко от Сокджина. Намджун присоединился к ним, и только они ушли на достаточное расстояние от остальных, Хосок засмеялся: — Боже, это сексуальное напряжение можно разрезать ножом! Сокджин моментально вскинул пьяную голову. Может! Не! Надо! — Это мило! — Нихрена не мило! Хосок только улыбался. — Ты вообще видел, каким оживленным был Юнги рядом с Чимином? Удивительно! А… а, ладно. Подждите-ка. — Стой. То каменное лицо означало, что он был оживлен? — спросил Сокджин, идя по узкой улочке, все еще слишком маленькой для такси. — Он поделился с ним едой, — согласился Намджун, и Хосок радостно закивал. Сокджин был слишком пьян для всего этого. Но Хосоку позвонили, — глубокой ночью — и Сокджин даже не стал вдумываться, кто это мог быть. Намджун поравнялся с ним, когда Хосок убежал немного вперед, чтобы ответить на звонок. Он расстегнул свою куртку и достал из кармана мятый и теплый сценарий. Сокджин сначала вообще не понял, что происходит. Потом ему отдали и злосчастный пропуск. — Что? Ты же сказал: «Не при всех». — Ну да, — ответил он, забирая сценарий и кладя пропуск туда, где ему и место, — в бумажник. Его пьяный мозг уже отказывался воспринимать любую информацию. — Стой, ты поэтому всю ночь не снимал куртку? Выступать в этом, наверное, было ужасно? — Но я выгляжу хорошо, разве нет? — ухмыльнулся Намджун, и Сокджин закатил глаза. Да. Да, он выглядел отлично. — К тому же я согласен, — он кивнул на Хосока где-то впереди, — Никого не должно волновать, чем мы занимались наедине. Это только между нами. В груди сразу же защемило. Намджун это специально сказал? После пары секунд молчания он продолжил: — Я, кстати, прочитал сценарий. Тебе отлично подойдёт эта роль. — Весь, что ли? — ответил Сокджин, и Намджун просто кивнул, сказав, что он умеет быстро читать. — Ну, это ещё не моя роль. Это же высокое искусство, знаешь ли. Всякие режиссеры видят меня, — он помахал рукой около своего лица, — и говорят: моделинг. Они не видят тут актёра главной роли в романтической драме. Намджун шёл медленно, и Сокджин шёл наравне, еле волоча ноги. — К тому же ты знаешь, что я… я плохой актёр. Ну, хорошим я себя точно не считаю. — Он понятия не имел, почему сказал это именно Намджуну из всех людей. — Немного провальная карьера. Может, мне стоит заняться проституцией? Ты уже пробовал, думаешь, у меня получится? — сказал он в шутку, но на лице Намджуна не было и тени улыбки. — Нет, я понял тебя: мне двадцать пять, я недостаточно молод для извращенцев, но недостаточно стар для людей, ищущих себе папика. Слушай, а если бы у тебя к двадцати пяти годам ничего не вышло с карьерой, каковы шансы того, что ты бы учился на инженера, как и хотели твои родители, а не продолжал бы быть постоянным разочарованием и унижением для них? Намджун нахмурился. — Не говори так про себя. Некоторым вещам просто требуется время. Ты думаешь мои предки были рады, когда я рэпером объявился? Да с черта два. Ты хороший актёр. — Ты слишком добр для того, дорогуша, кто никогда меня не видел. — Я видел… Чимин показал мне отрывки из твоей дорамы. Я ведь поверил, что твою жену убили. Ты правда можешь заплакать просто так? — Могу, — беззаботно ответил Сокджин. — В последнее время я только так и плачу, — но потом он нахмурился: — Стой, почему Чимин тебе вообще это показывал? Намджун пожал плечами: не помнит. — Ладно, ну, все равно спасибо, — сказал он, слегка помахивая сценарием. — За неизбежный отказ. Жизнь актера — не прекрасна ли? А после Сокджин и вовсе остановился, оглядываясь вокруг. Эта улица казалась ему знакомой… Дядя Санхуна живёт здесь, ну, или жил. Прямо в этом доме напротив. Наверное, до сих пор живет — на третьем этаже горел свет. Это окно было в гостиной. Они вдвоём часто приезжали туда на семейные посиделки, и если в дядиной квартире горит свет — там сейчас какой-то праздник. Какой сейчас месяц? Это была ежегодная вечеринка в честь годовщины их с женой свадьбы? Семья Санхуна всегда знала толк в вечеринках, закатывали такие, что никто не спал до самого утра, — и сейчас он был прямо снаружи этого дома, где вся семья Ли отмечала что-то настолько важное, а сам Санхун, вероятно, был на три этажа от него со своими близкими. — Эй, ты в порядке? — заволновался Намджун, внезапно кладя руку Сокджину на плечо. Сокджин закрыл глаза и почувствовал, что его сейчас стошнит. Он ведь видел этого дядю в метро год назад, — и тот притворился, что вообще не заметил его. Даже не поздоровался, не поинтересовался, как там поживает этот ничтожный и бесполезный Сокджин… — Да, нормально, — он рассмеялся, но внутри чувствовалась только пустота. — Я всегда в порядке. — Никто не может быть всегда в порядке. — А я могу! — настоял на своем Сокджин и с ужасом понял, что заставляет Намджуна смотреть на его очередной срыв. — Не волнуйся, горный человек, нормально все. Мне просто… мне надо идти, я… Именно сейчас Хосок закончил разговаривать и успел заказать им двоим такси. Санхун сейчас точно не один — Сокджин прекрасно знал, с кем он сейчас. Он был заменен. Его легко заменить. Ему нужно уйти. Он быстро добежал до такси и услышал, как сзади Намджун позвал Хосока. — Хоби? — Я тут… оу. Точно, давай помогу, — и тот уже внезапно помогал ему устроиться на заднее сидение. Сокджин рвано выдохнул, закрывая глаза. Хосок, наверное, немало намджуновых подстилок повидал там, в их рэперских кругах. Он на все сто процентов знал, кем он является. Пьяный и ничтожный. Намджун мимолетом пожелал спокойной ночи — он не жил рядом — и Сокджин только кивнул в ответ. Ему стало лучше, как только та улица, на которой Санхун, Чан У и его семья, возможно, радовались своей чертовой жизни, исчезла за поворотом. Хосок первый раз за всю ночь не проронил ни слова. Ну, зато, ему точно больше не стоит волноваться о встрече с Намджуном — сегодня была последняя серия всего этого глупого сюжета. Проехав пару кварталов, они всё-таки внезапно разговорились о даккочи. Сокджин горделиво сказал, что смог бы приготовить лучше, что он отличный повар, не то что бы он хвастался, но… — Хорошо, что ты умеешь готовить, — рассмеялся Хосок, — Намджун ужасен в этом. — И что? — он нахмурился, пьяно пытаясь обосновать слова. Хосок же просто сиял. — Что ты готовишь лучше всего? И Сокджин рассказал, как хорошо его отец готовит мильмён, и как он пытался приготовить такой же, но пока не смог. Где-то на середине пути на радио заиграла «Привет, милашка». Хосок посмотрел на Сокджина и они оба разразились смехом. — Не могу поверить, что он написал её! — А я могу, — не успокаивался Хосок. — Намджун — безнадежный романтик, конечно же, он напишет поп-песню о своей тогдашней девушке и при этом побьет все существующие рекорды. — Романтик, хах? — Сокджин не поверил. Намджун-то? Мистер Ходячий-Секс-Без-Проблем? Ну да, как же. Хосока этот вопрос сбил с толку. — Ну, да. Знаешь, лицо он пытается держать, но, честно, у него сердце нараспашку. Очевидно. — Хосок, ожидая ответа, уставился на Сокджина, но тот был отвлечен песней. «Привет, милашка, как тебя зовут? Только ты заставляешь моё сердце биться сильнее!» Тошнотворная и сопливая? Абсолютно. Но и прилипчивая. Такси затормозило около дома Сокджина, и Хосок внезапно обхватил его двумя руками. — Это объятия. Я люблю обниматься, — проинформировал его Хосок, когда Сокджин замер от неожиданности. — Тебя проводить до двери? — Я не настолько пьяный, — протестовал он, но обнял Хосока в ответ. — Ладно! Было здорово познакомиться с тобой поближе, — сказал он, сжимая его ещё сильнее. Он был похож на осьминога. — Давай как-нибудь еще потусим вместе? Мы станем отличными друзьями, это будет безумие. — Конечно, — соврал Сокджин. Ему не нужны были новые друзья, у него уже были свои. Он больше не представлял себя в компании этих людей, но Хосоку улыбнулся. Приятно, когда ты кому-то нравишься. Он вышел из машины, пьяный и полный курицы, и побрел к подъезду. Он помахал Хосоку на прощание только после того, как открыл входную дверь. На входе в квартиру ему пришло сообщение от Намджуна: «ты добрался до дома?» Сокджин разулся, стараясь не упасть, и ответил: «да, спссбо за преедачку, ты был как ниндзя или чето такое» Он умылся и встретил в отражении своё лицо. В тусклом жёлтом свете он выглядел далеко не тем человеком, что пару часов назад травил шуточки и не мог перестать смеяться. Уставший и полумёртвый. Господи, неужели он правда чуть не наткнулся на семью Санхуна прямо когда шёл и по пьяни жаловался на провальную карьеру и жизненный кризис в двадцать с чем-то лет, человеку, с которым спал уже два раза, и Хосоком на заднем плане? Легко же оказалось смести улыбку с лица весельчака. Блять, что он вообще творил? Он обернулся, облокотился спиной на раковину и написал: «ежедннвый факт: это первый раз, когда мы уивделись и не пересапли» Но, скорее всего, это и последний раз. Когда они ещё увидятся? Никогда. Санхун правда был на той вечеринке? Это правда был дом его дяди или просто похожая улица? У них годовщина не весной случайно? Намджун ответил: «это хорошо или плохо?» Сокджин закусил губу. Намджун не стал спрашивать, почему он просто сбежал без объяснений. «это врпрос с подвохом, и ты знаешь ответ» «твоя правда теперь ложись спать, малыш ты пьян в стельку» Ну, Намджун точно знал, какое он ходячее недоразумение. Уже в кровати Сокджин задумался, в какую степь уходит этот разговор. Смесь из флирта и самобичевания, наверное? Они едва знали друг друга. Господи, какой же это абсурд. «хчешь признание? я первый, ты второй» «пьяные признания, серьезно?? ладно, выкладывай» «ты был чертовск горяч на сцене немного не веристя что я переспал с тбой клево» Сокджин устроился в кровати поудобней, ожидая ответа. Намджун мог с легкостью ответить что-то вроде «да, я знаю» или что-то такое. Наверняка ему это уже сто раз говорили. «вау, ты говоришь о моем творчестве, а не о моем теле? такие как ты всегда опошляют других ужас» Сокджин улыбнулся. «хаха, вот втрое признание» «я думал, мы договорились об одном?» «вот ещё одно еслии ты не против кншн хочу тя трахнуьт» Намджун мог бы просто проигнорировать его сейчас — он, наверное, переступил черту. На ум пришёл тот ведущий из клуба, что везде его облапал, и толпа, что была рада его видеть… да и за кулисами полно было других людей. Какой смысл держать Сокджина близко к себе, разговаривать с ним и обнадёживать его? «ты говоришь, что любовь мертва но написал целое хокку о том, как хочешь трахнуть меня» Сокджин перечитал их переписку и рассмеялся. «я тоже чловек искусства очеивдно» «настоящий артист» «но ты же ен прсотив этого ПРОТИВ этого Не. Против. блять» «воу, тебе правда лучше бы поспать Но нет, я не против Позовешь — я приду» Дыхание у Сокджина перехватило мгновенно. Такие фразочки от Намджуна плохо сказывались на его здоровье. Сколько уже раз он заставил его так задыхаться? И как можно вежливо попросить Намджуна предоставить постоянный доступ к его члену? «вежливо спашиваю есть ли у меня доступ к твоему члену?» Браво. «и к заднице тоже, не забывай полный набор услуг знаю, я очень щедрый» «твоя мама хорошо тебя воспитала» «не приплетай сюда мою маму» «ну, она точно неплохая женщина, если родила такого красавчика» «прекрати. серьезно.» «заставь меня?» «ну блять это тоже в наборе» Сокджину стало как-то жарко. Ну, дареному коню в зубы не смотрят, не так ли? Он скоро откинет коньки в этой сексуальной пустыне, а Намджун объявил себя оазисом. Но, чёрт возьми, секс с ним стал бы самым обычным событием в жизни Намджуна — обычный вечер, обычные семь вечера. «нас же обсуджатть будут», — написал он в последней слабой попытке сохранить хоть какой-то здравый смысл. Ответ он получил именно такой, какой и ожидал: «никого не должно волновать, чем мы занимаемся наедине это только между нами» По всему телу разлилось приятное тягучее тепло. Намджун точно знал, что делал. «к заметано Но с тебья ещё приазнание ПРИЗНАНИЕ» «ты такой милый, когда пьяный, хён я подумаю над признанием тем временем, у тебя есть мой номер» «и?» «используй его» Вау. Он так и уснул в своей одежде, чувствуя себя смутно: возбужденно, но ещё и абсолютно пристыжено. Звучит отлично.