По законам мелодрамы

      Последний урок в пятницу Чимину даётся крайне тяжело. Если с утра его ещё охватывала эйфория от того, что после школы он поедет к Юнги на все выходные, которые у того наконец-то свободные, то сейчас его окутывает нервозность. С того дня, как они с Мином познакомились, прошло уже полтора месяца. Полтора месяца волнительного ожидания течки, которую Чимин теперь ждал со дня на день. Незначительный дискомфорт он почувствовал ещё сегодня утром, собираясь на занятия, и предусмотрительно закинул в рюкзак помимо чистой одежды ещё и таблетки. После обеда его состояние стремительно ухудшается, но Чимин стойко ждёт окончания занятий.       Он проводит рукой по лбу, вытирая проступающую испарину, и гипнотизирует часы, висящие над доской в учебном классе. Стрелки двигаются как будто нарочно замедленно, заставляя омегу ерзать на стуле, в ожидании звонка. Телефон в кармане школьных брюк словно горит, и Чимин не может думать ни о чем, кроме как о том, как бы скорее позвонить альфе и попросить забрать его после уроков.       За те недели, что они встречаются, разговор о том, как Чимин будет проводить свою следующую течку заводился лишь однажды, когда несколько дней назад Юнги почувствовал переменившийся аромат омеги. Чимин тогда ответил, что его течка вот-вот должна начаться, и Юнги пообещал не брать в ближайшее время смены в больнице. Чимин течку ожидал не раньше понедельника, и всю последнюю неделю тщательно скрывал усилившийся аромат от родителей, боясь, что ему перекроют любые попытки провести эти дни с альфой.       Ситуация, в которой тема Юнги была нежелательной в доме Паков, никак за прошедшее время не изменилась. Родители всем видом показывают недовольство, стоит Чимину собраться к Юнги на свидание или задержаться после него. Чимина нагружают ещё большим количеством дополнительных занятий, на которые у него уходит почти всё свободное время в будние, и занята почти каждая суббота, от чего встречаться с альфой приходится чаще всего поздним вечером, когда уже пора готовиться ко сну. Родители искренне надеются и верят, что сыну всё это быстро надоест, и он вернётся к своей размеренной и спокойной жизни, без всех этих полуночных свиданий с альфой и сна по четыре часа в сутки. Однако идёт уже второй месяц, а Чимин всё реже и реже бывает дома, приходя лишь ночевать, и проводя дома только те дни, когда Юнги на работе.       О том, что собрался провести все выходные у Юнги, родителям заранее он не говорит, решив поставить перед фактом, когда уже будет дома у альфы. Чистую сменную одежду он положил в рюкзак ещё утром, так же как и некоторые тетради, собираясь в школу на следующей учебной неделе ехать прямиком от альфы. Только чем ближе конец уроков, тем больше Чимин убеждается, что в школу в понедельник он не пойдёт. Во вторник, как минимум.       Испариной покрывается уже не только лоб, но и спина омеги, и он нетерпеливо озирается по классу, ища взглядом Тэхёна, которого учитель отсадил от Чимина подальше, рассердившись на болтовню. Теперь Тэхён сидит рядом со старостой-альфой через ряд от Чимина, сдвинувшись почти на самый край своей парты, и бросает на надоедливого одноклассника недовольные взгляды. Альфа что-то спрашивает, двигается к Киму ближе, в ответ получая тихое шипение. Как только раздаётся звонок, Тэхён подскакивает со своего стула, собрав в охапку учебник и тетрадь, и направляется к Чимину.       — В чем смысл пересаживать меня от тебя к Джехвану, если он вообще не затыкается! — возмущается Тэхён, ожидая пока Чимин сложит вещи в рюкзак.       — Ты ему уже второй год нравишься, — улыбается Чимин, глядя на сморщенное лицо Тэхёна, будто тому лимон в рот засунули. Что бы не говорил Тэхён о том, какой он взрослый и самостоятельный, когда дело касается противоположного пола, тот становится глупым ребёнком. Сколько лет Чимин его знает – а это уже без малого четыре года – Тэхён никогда близко с альфами не контактировал, предпочитая дружить исключительно с омегами.       — Избавь меня, — предсказуемо бросает Ким, закидывая рюкзак на плечи. — Ты же к Юнги сегодня?       — Да, хочу попросить, чтобы он меня забрал. Неважно себя чувствую. Посидишь со мной пока он не приедет?       Тэхён смущенно кивает, когда до него доходит, что Чимин собирается провести с Юнги течку, которая совсем близко, и бредёт за ним по школьному коридору, пока тот звонит Мину. Школьный двор в пятницу пустеет слишком быстро, и выйдя из здания они занимают одну из пустых скамеек. Юнги обещает приехать как можно скорее, и Чимин кутается сильнее в свою куртку.       — Шапку бы надел, заболеешь ведь, — просит его Тэхён, пальцем трогая чуть влажную челку на лбу.       — Забыл её дома, торопился же, — вздыхает Пак.       Ноябрь был относительно тёплым и приятным, но ночная температура медленно, но верно стремилась к нулю, приближая зиму. Чимин свою шапку в своей привычной манере забывает дома, от чего нагоняй получает регулярно ото всех: от папы, от Юнги, от Тэхёна. Вот и сейчас друг чуть раздраженно вздыхает и натягивает на голову Чимина свою шапку. Тот виновато улыбается, и льнет к плечу Кима, всё ещё нуждаясь в тепле.       — Бесишь, — улыбается Тэхён и обхватывает Чимина за плечи. — Как тебя Юнги не убил ещё.       — Он меня обожает, — гордо отвечает Чимин.       Тэхён хмыкает по-доброму. Знает, что так и есть. Чимин, конечно, бывает невыносимым, шумным или надоедливым, но совершенно очевидно, что Юнги от него без ума и на таких мелочах не заостряет внимание. Юнги довольно спокойный и уравновешенный, и, возможно, именно поэтому эти двое так прекрасно сошлись. Словно две половинки, дополняющие друг друга так идеально.       — Ты в школу, значит, в понедельник не придёшь? — спрашивает Тэхён, потупив взгляд, утыкаясь им в землю под ногами. Такие разговоры всегда его смущают, но не уточнить он не может.       — Скорее всего, Тэ, — высвобождается Чимин из рук друга, и радуясь, что тот сам затронул эту тему. Чимину очень хочется сейчас с кем-то поговорить об этом. — Течка, наверное, начнётся уже сегодня.       — Твои родители знают?       — Нет. Я брызгался спреем почти всю эту неделю, когда родители были дома. Напишу папе вечером, когда буду у Юнги.       — Они тебя прибьют, — распахивает глаза Тэхён.       — Не думаю, Тэ. Мне кажется они поняли, что я уже не так сильно держусь за них, как раньше. Могу уйти, как тогда. Только насовсем. Я вижу, что их всё это злит, но они всё равно молчат.       — Надеюсь, что всё будет хорошо. Тебе сейчас никак нельзя уходить из дома и портить отношения с родителями, ты же понимаешь.       — Понимаю, но с нетерпением жду тот день, когда смогу уйти.       Проведя в колледже почти весь день, дорабатывая свою исследовательскую работу вместе с научным руководителем, Юнги, наконец, покидает здание. Он выкуривает сигарету, пока разговаривает с Чимином по телефону, стоя возле машины. Чимин сообщает, что уроки уже закончились, но он неважно себя чувствует и хотел бы, чтобы Юнги за ним приехал. А пока с ним побудет Тэхён. Мин намек понимает сразу, и сложив два плюс два - усилившийся за последние дни аромат Чимина и его плохое самочувствие сегодня - приходит к выводу, что их совместные выходные определенно станут следующей ступенью в отношениях.       Они затронули эту тему несколько дней назад, и Чимин совершенно ясно дал понять, что не хочет проводить эту течку без Юнги. Альфа на это не задумываясь пообещал оставить выходные свободными. Задумываться он начал только сейчас, сев за руль и направляясь за Чимином в школу. Юнги нервно прикусывает палец, пока стоит на светофоре, и мусолит в голове мысль, что собирается провести течку с шестнадцатилетним подростком. Ещё вчера эта мысль, иногда врывавшаяся в его сознания не доставляла никакого дискомфорта и никаких сомнений. Сейчас же он на самом деле сомневается. Не должен ли он отвезти Чимина домой, и сдать под присмотр родителей? Не должен ли он повременить, дать их отношениям окрепнуть, позволить Чимину ещё побыть ребёнком? В конце концов, из них двоих именно он взрослый и ответственный, и именно на его плечи ложится эта ответственность за омегу. Но чем больше Юнги размышляет о том, как ему договориться с Чимином о том, что они не проведут выходные вместе, как планировали, тем больше понимает, что этот номер у него не пройдёт. Чимин, конечно, омега юный, невинный и покладистый, но при всём этом невероятно настойчивый маленький манипулятор. Попытку предложить Чимину повременить с этим Юнги всё равно в планах оставляет, но на всякий случай в аптеку по пути заезжает. С вероятностью в 99% его попытка с треском провалится, а сможет ли он думать о покупке контрацептивов тогда, когда рядом окажется невероятно пахнущий Чимин – он не уверен.       Машину он оставляет на парковке возле школы, идёт к школьному двору, замечая омег, сидящих на скамейке и о чем-то болтающих. Чимин обнимает себя руками, кутаясь в тёплую куртку, и натянув тэхёнову шапку чуть ли не до самых глаз. Тэхён же напротив в пальто нараспашку.       — Жопы морозите? — подходит к ним альфа сзади, и Чимин сразу же подскакивает. Юнги с улыбкой кивает Тэхёну, получая в ответ такую же улыбку от Кима.       — Юнги! — радуется омега, оказываясь в объятиях любимого. — Как твоя исследовательская работа?       — Почти готова. Скоро уже сдам, — Мин поправляет на Чимином шапку, сползшую на глаза, и отмечает очаровательны румянец на щеках омеги, появившийся, видимо, из-за поднимающейся температуры. — Ну что, поехали? Тэ, ты домой?       — Я прогуляюсь до метро, езжайте, — машет рукой Тэхён.       — Ну чего ты, Тэ, поехали с нами! — просит Чимин, но Тэхён машет головой. — Забери шапку хотя бы, а то Сокджин нам всем задницы надерет.       Шапка Тэхёна снова оказывается на ее законном владельце, и омега, попрощавшись с друзьями, уходит в направлении станции метро. Юнги Чимина хватает за рукав, и ведёт за ворота школы, к машине, пока Чимин рассказывает о контрольной по химии, к которой ему Юнги помогал подготовиться на прошлой неделе. В машине Чимин плюхается на переднее сиденье, и Юнги замечает, что тот мелко дрожит.       — Замёрз?       — Морозит. В школе мне стало жарко, а потом начало морозить и до сих пор вот, — тихо вздыхает Чимин.       — И всё равно на улице сидел, — бурчит альфа. — Если начинает морозить - это значит, что температура поднимается выше. Твой папа дома? Таблетки дома все есть?       — Подожди, Юнги, — перебивает его Пак. — Мы разве не собирались провести у тебя эти выходные?..       — Я помню, малыш. Но может будет лучше, если я отвезу тебя домой?       — Нет-нет, Юнги, у меня же.. ну.. я не хочу домой... — умоляюще смотрит на альфу Чимин своими большими глазами, полными какого-то детского отчаяния. — Я к тебе хочу.       — Уверен? — в безысходности вздохнув, уточняет он. Всё так, как он и предполагал.       — На все сто, — в ответ растягивает губы в улыбке Чимин. — Я готов.       Юнги одаривает Чимина долгим изучающим взглядом, слишком тяжелым и откровенным, отчего Чимин, смутившись, густо краснеет и жалеет о последней сказанной фразе. Во рту пересыхает, и он, облизав губы, отворачивается к окну. С тех пор, как Чимин вернулся домой, их отношения в этом плане почти не продвинулись, оставаясь на уровне поцелуев. Юнги, конечно, позволял себе забраться руками под футболку Чимина, пока они обезумев целовались в его машине перед домом Паков по вечерам, и Чимин сидел верхом на бёдрах альфы. Но Юнги себе больше не позволял, а для Чимина даже это было чем-то невероятно откровенным.       — Ребенок, — тихо усмехается сам себе Юнги, и заводит машину.       До квартиры Юнги они доезжают в тишине, слушая музыку по радио. Оба волнуются, но не находят смелости обсудить это друг с другом вслух. Чимин от неопытности, от неумения подобрать нужные слова. Юнги от опасения напугать Чимина, засмущать и заставить передумать. Чимин расслабляется только когда они добираются до дома альфы, и больше не ограничены неловким маленьким пространством автомобиля. Юнги предлагает Чимину принять тёплый душ, чтобы согреться, пока сам переодевается в удобное домашнее и идёт хозяйничать на кухне. На днях он получил зарплату, и в ожидании Чимина, который должен был прийти на выходные, наполнил холодильник хоть какой-то едой, благодаря которой они смогут дома нормально завтракать или перекусывать. Для остального можно воспользоваться доставкой. Когда у Чимина начнётся течка, им вряд ли будет до походов в магазин.       Когда обед, в виде неизменного рамёна, наскоро приготовленного Юнги, уже ждёт их на столе, из душевой выходит Чимин. Квартирка постепенно наполняется трепетным сладким ароматом, от которого Юнги готов потерять голову. Чимин заходит на кухню в пижамных шортах и футболке, принесённых из дома, и Юнги наклоняется к его шее, вдыхая запах его распаренной кожи.       — Согрелся?       — Да, — кивает Чимин. — Теперь так хочу кушать.       Они усаживаются за стол в уже привычной манере: Юнги на своё старенькое кресло, а Чимин к нему на колени, свесив ноги, которые не достают до пола. Юнги с удовольствием наблюдает, как Чимин уплетает приготовленную им лапшу и щурит глаза от удовольствия. Его щеки по-прежнему розовые, и сейчас, когда на нем больше нет ни грамма косметики, омега выглядит особенно очаровательно. Не удержавшись, Юнги прижимается губами к подбородку Чимина, приходясь по нему быстрыми поцелуями, и спускаясь на шею.       — Юнги, мы не доели даже! — смеётся Чимин, словно от щекотки.       — Кушай, я наелся, — улыбается Юнги куда-то в его ключицу, и оставляет на ней ещё серию поцелуев.       — Не могу есть, когда ты так отвлекаешь, — игривым укором говорит омега.       — Прости, ты просто такой красивый сейчас, — Юнги чмокает его в плечо, с которого съехала футболка, и, наконец, отрывается от него. — Ешь.       Кастрюльку рамёна Чимин приканчивает быстро, и получает от Юнги пару шуток о его здоровом аппетите и растущем организме. Прибрать со стола и помыть посуду вызывается альфа, отправляя Чимина отдыхать. Чимин, забравшись на постель Юнги, выбирает фильм на его ноутбуке, и останавливается на каком-то ромкоме* как раз тогда, когда из кухни приходит альфа.       — Я выбрал нам фильм, — оповещает его Чимин, двигаясь к стенке.       Юнги заваливается на постель, и притягивает Чимина к себе. Себе под спину альфа кладёт подушку, и усаживает омегу между своих разведённых ног, позволяя откинуться на свою грудь. Чимину в таком положении нравится, он обвивает сам себя руками альфы, складывая их на своём животе, и увлечённо следит за сюжетом фильма. Постепенно аромат Чимина усиливается, это отмечает мысленно Юнги, так же как и его повышающуюся температуру. Чимин шумно дышит, вздыхает, и едва заметно ерзает. Вернее Чимину кажется, что это едва заметно. На самом же деле Юнги ощущает это каждым сантиметром своего тела. К концу фильма Чимин издаёт тихий болезненный стон, и если бы звук на ноутбуке был включён громче, Юнги этот стон даже не услышал бы. Но он слышит, и начинает почти невесомо поглаживать омегу по низу живота подушечками своих пальцев. Это помогает, и Чимин на секунды прикрывает глаза, чувствуя, как становится значительно лучше. Губами альфа касается его виска, и Чимину кажется, будто эти губы прохладные, и приятные до невозможного. Он шумно выдыхает, когда одна рука Юнги забирается под край футболки и скользит вверх, задирая её выше, но не сопротивляется. Тёплые пальцы со слегка грубоватой кожей гладят его живот и грудь, и Чимин сосредотачивается на ощущениях. Боль в животе удивительно отступает, стоит альфе лишь прикоснуться или поцеловать, и Чимин не знает, как справлялся без него раньше.       — Малыш, напиши папе, что ты вернёшься домой через несколько дней. Иначе скоро тебе будет не до этого, — тихо хрипит Юнги Чимину на ушко, одним пальцем забираясь под резинку его шортов и оглаживая им совершенно гладкий лобок.       — Д-да, я сейчас, — шепчет Чимин запинаясь, и тянется за телефоном.       Он пишет папе довольно длинное сообщение, о том что с ним всё хорошо, и он с Юнги. А ещё, что у него начинается течка, и он принял решение остаться у альфы. Он обещает вернуться домой, как только течка закончится. Отправив сообщение, Чимин выключает мобильный и опускает его куда-то на пол.       От чувства, как начинают намокать шорты, становится неуютно, и Чимин снова ерзает, пытаясь занять удобное положение. Юнги Чимина укладывает на постель спиной, и нависает над ним сверху, долго и нежно целуя.       — Может, нам следовало снять какой-нибудь уютный номер, как ты думаешь? — спрашивает Юнги, опираясь на локти по обе стороны от омеги.       — Зачем тратить на это деньги? Мне нравится здесь. Мне будет хорошо с тобой где угодно, — тихо уверяет его Чимин, закусывая губу и потянув его футболку вверх, оставляя альфу полуобнаженным. Между ягодиц становится совсем влажно и некомфортно, и Чимин тянет Юнги к себе ближе.       Юнги действует со всей осторожностью, покрывая каждый доступный ему сантиметр кожи омеги тягучими нежными поцелуями. Чимин невероятно чувствительный, выгибается, словно всю жизнь занимался гимнастикой и глушит в себе стоны, получая первые в своей жизни настолько откровенные ласки. Чимину страшно открыть глаза и столкнуться взглядами с альфой. Он ужасно смущён, и даже стонать стесняется, прикусывая ребро своей ладони губами, пока Юнги не просит расслабиться и делать то, что действительно хочется. И тогда Чимин отпускает себя. Он сладко стонет, пока альфа изучает его тело, пробуя на вкус и ощупь каждый его изгиб, оказываясь губами там, где Чимин даже представить себе не мог. У Юнги в постели нет никаких рамок и есть только одна цель - наслаждение любой ценой. Чимин в его руках, что пластилин – его гладят, мнут, трогают везде, где могут, и всячески вертят. До этого вечера Чимин не подозревал, сколько силы в Юнги, и удивлённо распахивает глаза, когда из лежачего на спине положения его подхватывают на руки, переворачивают, и ставят на четвереньки, заставляя прогнуться в спине и лаская ещё более интимно. Чимин тихо скулит и шепчет имя любимого, когда весь дискомфорт, вызванный течкой, меркнет на фоне удовольствия, которое ему дарит его альфа. Чимин сбился со счету, сколько раз его брал Юнги за ту ночь и двое последующих за ней суток. Презервативы кончились ещё ко второму вечеру, но до этого Юнги несколько раз успевает показать Чимину, что такое сцепка. После того, как предохраняться им стало нечем, узла приходилось избегать. Ко вторнику Чимин совершенно вымотан, но безумно счастлив. Ровно как и Юнги, без устали повторяющий «я люблю тебя».