= I =
Хьюстон, Боргезе Тамарская марка Федеративное Содружество 3 октября 3056 года Когда «гриффин IIC» Эвандера растворился в огненном шаре детонации энергоблока, звёздный капитан Джейсон понял, что дело плохо. Не только потому, что мех и воин потеряны безвозвратно, едва успели они вступить в бой, вернее даже, совсем не поэтому. То, как они потеряны, вот, что действительно плохо. Взрывная волна хлестнула его «саммонер», шатнула, но не сбила с ног, слегка помяла броню. Детонация энергоблока — всегда невезуха, чёрный шар жеребьёвки, редкое стечение плохих обстоятельств, не оставляющих воину шансов на выживание. Поганая неудача, вот она что. «Неважно, веришь ли ты в удачу. Важнее, чтобы удача не перестала верить в тебя». Любимая присказка сиб-воспитателя Зеноса, старого неудачника, на склоне лет отправленного возиться с детишками, отчётливо прозвучала в его голове. Так, будто старик Зенос встал у него за спиной, поучая несмышлёного сиба. «Суеверная вольняжья чушь!» вспомнил Джейсон свой ответ. Ему было тринадцать или четырнадцать лет — один из последних дней перед отправкой в учебный центр на другой стороне Айронхолда, метрополии Клана Нефритового Сокола. В предвкушении настоящей воинской учёбы и того, что последует за нею, он перечитывал любимые строфы Предания, о том, что жизнь — это круг равных, где судьба бросает кланам вызов и терпит поражение в бою. О том, что воин — хозяин своей судьбы… надо полагать — и удачи? …и никак не наоборот. Ответив так, он вскинулся, глядя старику в глаза. Ожидая вспышки гнева или потока нравоучений, на что Зенос тоже был горазд. Не было ни того, ни другого. Старый воспитатель сибов лишь невесело улыбнулся и взъерошил отросшие волосы подростка. «Вырастешь — сам всё поймёшь…» Понимание обрушилось на Джейсона здесь и сейчас. Но времени задуматься уже не оставалось. Две звезды нефритовых соколов ворвались в город на плечах удирающих защитников дроп-порта, в котором только что высадились. Льюис, Мелоди и пойнт элементалов Глэдис остались прикрывать тылы; ещё два пойнта — Гунавана и звёздного коммандера Талипа — повисли десантом на броне обоих омнимехов ударного отряда, джейсоновского «саммонера» и «вайпера» мехвоина Лукьяна. Остальные — бэттлмехи второй линии, «гриффин», «конджуреры» и «шэдоу хоки», среди которых затесался даже лёгкий «мангуст» времён Звёздной Лиги. Фронтового снабжения воинам гнездового кластера «Нефритовый сокол» — вчерашним курсантам — не полагалось. Юные воины гнездового кластера должны были на своей шкуре испытать тяготы и лишения воинской жизни и научиться стойко их переносить. И ещё, в рядах гнездового кластера юные воины постигали искусство настоящей войны. Ту его часть, что преподают не наставники-сокольничие, а настоящий враг, на настоящем поле боя. Сначала на задворках оккупационной зоны, потом на острие её, когда звёздный полковник Бухаллин добился, наконец, перевода своей части с Готтердаммерунг на Ла-Грав, чтобы испытать молодых соколов в боях со всеми врагами: волками, стальными гадюками и Внутренней Сферой. Целью первого удара стал Боргезе. Год назад правители этого мира запросились под соколиное крыло, и хан Кричелл поручил звёздному полковнику Деву Айлеру из 9-го когтя принять их сдачу. Которая оказалась ловушкой: наёмные бандиты атаковали и разбили командирскую звезду Айлера, принудив его отступить. Впоследствии, как слышал Джейсон, соколиный дозор раскопал, что гарнизонную службу на Боргезе поставлен нести «Легион серой смерти» — одна из самых знаменитых во Внутренней Сфере наёмных банд, известная, среди прочего и своим мастерством по части засад, ловушек и всяческих подлых трюков. Нефритовые соколы сталкивались с ними дважды, на Судетах и Пандоре; выиграв торги за нападение на Боргезе, Джейсон сгорал от нетерпения проверить — так ли они хороши, как о них говорят. Поднявшись за прошедший год от простого мехвоина до командира тринария «альфа», молодой звёздный капитан предвкушал дальнейшие шаги по карьерной лестнице, и торговался отчаянно. Снял с заявки третью звезду своего тринария, сократил пехотную поддержку до трёх пойнтов и последним выигрышным ходом полностью отказался от поддержки воздушной. Поэтому два пойнта атмосферно-космических истребителей, по паре лёгких «башкиров» и стотонных «киргизов», ждали своей очереди в резерве на борту дропшипа. После того как «гриффин» Эвандера сгорел в огненном шаре детонации энергоблока, Джейсон впервые подумал, что этим резервом стоит воспользоваться. Конечно, это умалит его славу победителя: хороший командир должен точно рассчитывать заявку и не хвататься за последний резерв, но… — Страваг! …несколько десятков дальнобойных ракет обрушились на «саммонер» Джейсон с трёх сторон. И времени не осталось совсем, не только размышлять о допущенных в недавнем прошлом ошибках, но и отдавать приказы сейчас. Педали в пол! — из дюз на ногах и спине омнимеха бьёт жаркое пламя, и «саммонер» отрывается от земли. На городских улицах немного пространства для манёвра; прыжковые ускорители — вот решение проблемы, и Джейсон им пользуется. На перекрёстке его атаковали трое: «орион», «крусейдер» и «центурион»; этого последнего Джейсон и выбрал целью своей контратаки. Лукьян на «вайпере» и элементалы ведут бой в двух или трёх кварталах восточнее — добивают танки и артиллерийскую батарею местных вольняг, чтобы не лезли в честный бой. Звать их на помощь? …«центурион» разворачивается, подставляя грудь и правый борт под огонь «саммонера». «Ну, и кого здесь любит удача?» Омнимех Джейсона был вооружён по схеме «прайм», самой частой в тумене нефритовых соколов: дальнобойная пушка — метатель частиц в правой руке, крупнокалиберная автопушка ЛБ-класса в левой и пусковая установка дальнобойных ракет на левом плече. Снаряды автопушки стоит поберечь, единственная же тонна в боеукладке — десять выстрелов, поэтому Джейсон выпалил ПМЧ и ракетами. Поток заряженных частиц начисто слизнул хлипкую бронеплиту с груди «центуриона» и пошёл дальше, сжигая и ломая внутренности. Мех повело вбок, крутануло волчком от попаданий дальнобойных ракет и опрокинуло наземь. Злорадно оскалясь, Джейсон повёл свою машину вперёд. Наёмник оказался не робкого десятка: даже не подумал катапультироваться, вместо чего ухитрился отжаться от земли на левой руке, выставив вперёд оканчивающуюся стволом автоматической пушки правую. Вокруг «саммонера» начали рваться боеголовки: «орион» и «крусейдер», наплевав на чистоту поединка и прячась за домами, вели навесной огонь дальнобойными ракетами. Трусливый и подлый трюк, бесполезный, как всё трусливое и подлое, что так любят изобретать сфероиды. Этот «центурион», по крайней мере, храбр, если дерётся со мной до конца, подумал Джейсон, и я уважу его, закончив поединок. Снаряды автоматической пушки наёмника пронеслись над головой клановского меха; ракетный залп Джейсона тоже лёг позади цели, без толку круша стену здания и усеивая воронками асфальт, зато выстрел ПМЧ угодил врагу в правый борт. Броня разлетелась вдребезги, боеукладка детонировала; оторванная взрывом правая рука «центуриона» ещё кувыркалась в воздухе, когда в грудь «саммонера» ударил восьмидюймовый снаряд. — Савашри! Ракетный обстрел трусливых вольняг отвлёк Джейсона, и он не заметил четвёртого противника. Четвёртый мех лэнса, о наличии которого нельзя было забывать… «…как лопоухий курсант!..» …а он забыл и теперь расплачивался за эту забывчивость. Как лопоухий курсант младшего возраста. Пятидесятитонный «ханчбэк» пёр на него, быстро сокращая дистанцию; толкнув ручку управления движением от себя, Джейсон заставил «саммонер» попятиться. Выпалил навскидку полным залпом. В этот раз не только ракеты, но и рукотворная молния выстрела ПМЧ прошла мимо цели. Кассетный снаряд автоматической пушки достал наёмника несколькими поражающими элементами, но этого было недостаточно, чтобы остановить рвущийся вперёд бэттлмех. Упакованная в угловатый бронированный кожух пушка раззявила жерло, дважды плеснула огнём и железом. Джейсон раньше и не подозревал, что устаревшая вольняжья пушка способна на такое. А она оказалась способна, и снаряды ударили «саммонер» в плечо и грудь; рубиновые жала средних лазеров добавили огня, и звёздный капитан едва сумел удержать семидесятитонный омнис на ногах. »…но ведь сумел!..» Назад, назад!.. проклятый мерзавец сбавляет ход — перегрелся? Хорошо, если так… Джейсон отстреливается, попадания корёжат и рвут броню «ханчбэка», но этот мех крепче «центуриона». Может быть, и ненамного, но достаточно, чтобы пережить ещё десяток-полтора секунд и доломать грудную бронеплиту «саммонера», и… …Джейсон чувствует, что удача от него отвернулась. …схема состояния меха на вспомогательном мониторе расцвечивается красным: повреждён кожух реактора, повреждён и вот-вот пойдёт вразнос гироскоп. В этот раз навык пилота проигрывает схватку с неполадками меха и гравитацией Боргезе, объединившимися против него. «Саммонер» падает на спину, и Джейсона кидает вперёд; привязные ремни впиваются в тело так, что от боли темнеет в глазах. Или виной всему удар затылком? Не будь голова упакована в нейрошлем, могла расколоться как орех… Превозмогая головокружение — обратная связь нейрошлема с повреждённым гироскопом добавляет поганой мути — манипулируя рычагами и медалями, звёздный капитан заставляет «саммонер» перекатиться набок и упереться в землю локтем. Ему почти удаётся поднять машину на ноги… «Почти!» хихикает по-стариковски за левым плечом воспитатель Зенос. — Страважья хрень! — шипит сквозь зубы Джейсон. …а локоть «саммонера» скользит по асфальту, и мех снова растягивается на земле. Теперь уже ничком. Вытягивая шею к верхней смотровой щели кабины, Джейсон видит нависшую над его мехом сутулую фигуру «ханчбэка». Наёмник стреляет лазерами, вспарывая «саммонеру» броню на плечах и спине, потом нога его меха отрывается от земли и, как поршень древней паровой машины, набирая ход, идёт вниз. Опускается прямо на смотровую щель кабины. Джейсон рефлекторно вскидывает руки; скрежет ломающегося металла заполняет всё вокруг.* * *
…темно и тесно. Вкус крови во рту. Голова раскалывается от боли. Нейрошлем, кажется, цел, значит, и череп под ним — тоже. Привязной ремень справа впивается в плечо так, что рука онемела и плохо слушается. Ноги, кажется, в порядке. …голоса. Совсем рядом, но слой искорёженного железа, отделяющий Джейсона от внешнего мира, глушит их. — Осторожнее, осторожнее… --…попробую отогнуть… --…Блейка тостер в душу… сучьим поебом мать!.. — Есть! Светло. Тесно. Его кто-то куда-то тащит. …кружится голова… «Я падаю! Кто-нибудь, остановите!..» Паника захлёстывает волной, рот распахивается в крике. …сдавленном хрипе. Живот скручивает внезапным спазмом, омерзительный ком подкатывает к горлу… — Блюёт… --…сука! — Может, сотряс?.. --…вниз, вниз лицом, чтобы не захлебнулся! Кажется, он стоит на твёрдой опоре. На четвереньках, содрогаясь от новых спазмов. С него стягивают нейрошлем, и яркий свет бьёт в глаза, заставляя зажмуриться. — Не сдохни мне тут! За тебя бабла… — Ага, дождёшься. Держи карман шире! --…какой молоденький! Земля прыгает вверх — в лицо.