Сказки

Остаток школьного дня прошёл быстро. Даже как-то слишком быстро: последний урок отменили, поэтому Астрид предстояло ещё сорок пять минут сидеть на полу около своего шкафчика и ждать Сэма с Хезер. В коридоре было непривычно тихо, весеннее солнце проникало сквозь большие окна, оставляя на полу причудливые блики света. Хофферсон достала из шкафчика одну из, по словам её друзей, «типичных книг из библиотеки», над которыми периодически прикалывались Сэм и Эрет: толстую, старую, пахнущую пылью, с выцветшей бумагой и полуистершимися иллюстрациями. На бледных, чуть желтоватых ломких страницах рассказывалась пятивековая история Римской империи: легенда о капитолийской волчице, становление, первые удачи, многочисленные военные походы, крупные завоевания и поражения, обилие дат, фактов, сносок, ссылок на другие источники... История сама по себе, как естественный во времени процесс протекания чего-либо в принципе невозможна без выдающейся личности и Астрид понимала, что, если бы Цезарь в свое время не покорил племена бриттов, вся мировая история пошла бы по другому, неведомому сценарию. Историю творили люди и, чаще всего каждым императором, полководцем, гением стояла женщина и каждая из них была не менее великолепна. Взять ту же Клеопатру! Астрид прислонилась головой к шкафчику, погружаясь в чтение. В руке у нее был простой карандаш, которым она иногда делала заметки на полях книги (библиотекарше это точно не понравится) и несколько стикеров для того, чтобы помечать особенно важную информацию, которая поможет при составлении реферата по истории. На какое-то время она потерялась среди книжных страниц, полностью погруженная в чтение. — Эй, Астри, – Хофферсон подняла голову. Над ней стояла Вереск, которая выдувала из жвачки большие розовые пузыри. — Ты давно сидишь здесь? — У нас отменили химию, так что уже, — Астрид взглянула на свое запястье, где, конечно же, отсутствовали часы, — полчаса, наверно. Почему ты не на литературе? Я думала, у тебя сегодня контрольная. — У них, да, контрольная, ну а у меня — нет. Я ничего не смыслю в «Ромео и Джульетте», так что пусть у меня уж лучше будет пропуск, чем двойка. Что читаешь? — Да ничего особенного, "История Римской империи". Разве ты не думаешь, что "Ромео и Джульетта" — это очень романтично? — хмыкнула Астрид. — Подвинься, — Вереск села рядом и забрала из рук подруги книгу. — Я, конечно, не такой фрик, как ты, Ас, но тоже думаю, что это странное произведение. — Оно не странное, а непонятное для нашей эпохи, и к тому же глупое, потому что многие его неимоверно романтизировали, но это другой разговор. Хотя Шекспира можно понять, думаю, в то время такие истории не были редкостью. А ты знала, что Ромео – это не персонаж, а собирательный образ определенного типа мужчин? Хезер закончила рассматривать книгу и вернула её Астрид: — Красиво нарисовано, — она кивнула на обложку, где был изображен на красном фоне орел, а под ним горела надпись золотыми буквами «SPQR». — У римлян был вкус, — согласилась Хофферсон. — Слушай, а что за кузен к вам приехал? Сэм мне сказал, что он какой-то странный. — Ну, он не странный, скорее – своеобразный, — рассмеялась Вереск и села в позу лотоса, вынимая из заднего кармана джинсов телефон. — Его зовут Иккинг, он сын нашего дяди Стоика. Ему девятнадцать и он немножко ботан. Не такой, как ты, конечно, ты-то совсем странная. — Я не ботан, Хезер, и ты это знаешь. Любознательность и тупое заучивание текста… — начала было Астрид, но подруга её перебила. — Да-да, конечно, как скажешь. Короче, он просто ботан. Окончил школу с красным дипломом. Но Дагур говорит, что несколько предметов ему отец купил, хотя это не точно. Ну, а если серьезно, Иккинг нормальный и даже классный. Немножко нудный иногда, но с кем не бывает, правда? — Вереск подмигнула Астрид. — О, нет, даже не думай… — Хофферсон уже знала это подмигивание. Это обозначало, что в прекрасной головушке её подруги зрел какой-то грандиозный план, которому Астрид явно будет не рада или, хуже того,– будет частью этого самого плана, — ты же не собираешься что-то придумывать? — Понятия не имею, о чем ты. — хитро улыбаясь, промурлыкала Хэзер. — Просто думаю, на сколько ты будешь во вкусе моего братца-ботаника. — О, Боги! Женщина, запомни: мне никто не нужен и не смей даже думать об этом! — Астрид смерила подругу взглядом, который явно не обещал ничего хорошего. — Я убью тебя раньше, чем ты воплотишь свой план в действие. Клянусь кровью последнего императора Рима! — Посмотрим-посмотрим, Хофферсон… По коридору, словно эхо от грома, пронесся резкий звук, оповещающий учеников и учителей о том, что урок закончен. Девочки встали, отряхивая мягкие места от пыли, которую их джинсы собрали с пола. Астрид убрала книгу в шкафчик, и, пару минут повозившись с замком, они двинулись на первый этаж. К этому времени большая часть учеников уже покинула классы, поэтому Вереск и Астрид слились с толпой, медленно двигаясь к выходу.

***

Когда Сэму, наконец удалось выбраться из душного кабинета географии, оставляя за собой толпу неудачников, у которых был по зачету «неуд», то он почувствовал себя настоящим победителем. Тот самый «царь горы», который смог получить заслуженную оценку и оставить всех остальных сидеть с миссис Трейвис, задыхаясь в пыльном классе, где никогда не открывались окна. Йоргенсон открыл телефон и просмотрел последние уведомления. Протискиваясь сквозь толпу учащихся, он направился на первой этаж. Самих девочек он нашел в столовой. Обе были на седьмом небе от счастья, потому что им досталась последняя парочка из действительно съедобных школьных булочек и теперь они могли наконец-то наполнить свои желудки не только сплетнями, но и бренной пищей. — Сэмми, давай к нам! — крикнула ему Вереск, как только он зашел в столовую. Она всегда называла его так, когда была в хорошем расположении духа. Иногда это так сильно раздражало его, что Йоргенсон был готов начать биться головой о кафель, лишь бы перестать слышать противное слащавое «Сэмми». — Привет, — он тяжело плюхнулся на свободный стул. — Я смотрю, вам сегодня повезло! — Не то слово! — радостно кивнула Астрид с набитым ртом и, немного прожевав, продолжила: — Я умудрилась выхватить их прямо из-под носа противных пятиклашек. Горжусь собой просто до ужаса, и нет, мне их не жалко. Предки всегда дают им поесть с собой в школу, так что всё честно. — Да ты прям сама доброта, — хмыкнул парень, а потом спросил: — так что насчет сегодня? Что вы решили? — Мы не пойдем есть ради скидки в тридцать процентов, Сэмми, — Хезер облизала пальцы, измазанные в начинке, и обратилась к Астрид: — Так было соблазнительно? — По-моему, Боба больше заинтересует сама булочка, чем ты, — рассмеялся Сэм, — и чего ты в нём нашла? Боб был парнем, в которого Хезер влюбилась без памяти год назад. Он учился в параллельном классе и учился так хорошо, что пару раз заменял у младших классов учителя по биологии, а у старших - и химии. Никто не понимал, что Вереск в нём нашла, и скоро среди ее знакомых это стало лучшей почвой для шуток: красавица и неуклюжий отличник, классика жанра. — Заткнись, — огрызнулась девушка, а потом повторно обратилась к подруге: — а ты что думаешь? — Честно говоря, я согласна с Сэмом. Не, для Боба было бы вполне сносно, —утешающе пожала плечами Хофферсон: — он все ещё не понимает твоих намеков? — Ни в какую! Мне кажется, если я голышом буду бегать вокруг него, то даже тогда он не поймет намека. Предложит мне, наверное, одежду и на этом всё кончится, — Вереск надулась и перевела взгляд на оставшиеся в тарелке крошки. — Мы с Йоргенсоном скорее сойдемся, чем с Бобом. — Я не против, Хезер, ты же знаешь. Тем более опыт не помешает! — парень подмигнул ей, но, видимо, Вереск ушла в свои мысли, потому что ответа не последовало. — Да что ты в нем нашла, во имя Одина?! — не выдержала Хофферсон. Каждый божий день все повторялось, с точностью до одинаково сказанных слов в предложении. Вереск ныла и рассказывала о своих неудачных попытках, а Астрид старалась быть хорошим другом и подбадривать её. Если честно, получалось не то что плохо, а просто ужасно. Хофферсон казалось, что еще одно слово об Игермане и она самолично засунет этих двоих в кладовку и выбросит ключ. Ну, или просто забудет о них на пару часов. — Я не знаю, он просто… — вздохнула Вереск, но предложение не закончила. — Он просто другой, — тонким голосом передразнил её Сэм: — ох, Астрид, он такой невероятный, жирненький, как тот поросенок, которого мой дядя Джо забил на прошлой неделе, ах, ох, ах, — продолжал, стараясь сдержать смех, ломким фальцетом парень. Астрид не выдержав, первая взорвавшись таким громким хохотом, что, казалось, вся столовая затихла на фоне её смеха. Не обращая внимания на надутое и крайне недовольное лицо Хезер, Хофферсон продолжала заливаться. — Прости, Хезер, но это было слишком похоже на тебя, — сквозь смех, задыхаясь, еле проговорила девушка, стараясь перестать смеяться, чтобы не обижать подругу еще сильнее. Красная, не то как помидор, не то как варёный рак, Вереск надула губы, чуть выпячивая их вперед и скрестила руки на груди, вжимаясь в стену рядом со столом. Сэм, черт бы его побрал, присоединился к марафону «высмей-Хезер-Вереск-так-громко-чтобы-она-не-захотела-тебя-никогда-больше-видеть». И теперь эти два придурка сидели, держась за животы, и передразнивали её. — Ох, я так хочу, чтобы самый неповоротливый парень в школе стал моим мужем, и мы родили таких же неповоротливых детей! — Моя мечта — это собирать для него лютики, папоротники и камыш всю мою оставшуюся жизнь! — Буду готовить ему порции размера XXXXL и покупать к ним одежду такого же размера! Наконец Вереск решила прекратить это безобразие: — Так, вы оба, — она ударила ржущего Сэма локтем в бок, надеясь, что это его успокоит, — заткнитесь и перестаньте ржать, как два кретина! Ведёте себя, как дети. Он просто парень в теле, его, по крайней мере, ветром не сдует! — Прости, дорогуша, удержаться было просто невозможно, — всё еще улыбаясь, но поднимая руки ладонями вверх в знак перемирия, сказал Йоргенсон. — Да, не злись на нас, — кивнула Астрид, — просто действительно тяжело выслушивать твое нытье каждый день. Не принимай близко к сердцу, мы же любя. — Ага, а я тогда буду шутить «любя». Например, про твою фригидность, Ас. — надулась подруга. Она явно не считала, что подобные шутки были добрыми. — Чего?! Ты - и фригидная?! Я пропустил что-то? — обратился Сэм к Хофферсон. — Нет, это новая шутка Вереск из-за того, что мне никто не нравится. Но я считаю, что лучше никто, чем Боб. — Поддерживаю! Прости, Хезер, но я на стороне Астрид, — пожал плечами парень и даже переставил стул поближе к Хофферсон, в подтверждение своих слов. — Да пошли вы оба! Даже не надейся заполучить меня, Йоргенсон! — девушка показала ему язык и уставилась в пустую тарелку Астрид. — Да не очень-то и хотелось, — Сэм хмыкнул, — я вообще-то собираюсь идти на свидание с Зоуи. — Ага, а я – королева Англии, — с сарказмом, почти шипя, как рассерженная змея, ответила Вереск, не отводя взгляда от тарелки. — Ладно, перестаньте, — Астрид примирительно улыбнулась, — извини нас, Херзер, но честно, нас немного достала уже вся эта тема с Игерманом. Зачем он тебе? Зачем тебе вообще кто-то? Неужели так плохо быть одной? — Нет, но просто… У всех кто-то есть, а я одна и нету даже намека на какие-то свидания или отношения. И я чувствую себя из-за этого какой-то неполноценной, — призналась девушка. — И ты еще что-то говоришь про Астрид… — буркнул еле слышно Сэм. Вереск хотела ему что-то ответить, даже уже рот открыла, как вдруг у неё зазвонил телефон. Все трое переглянулись, словно никогда не слышали эту мелодию на вызове. Вслед за трелью телефона прозвенел звонок, оповещающий учеников о том, что школьный день подошел к концу и теперь они могут наконец-то разойтись по домам, не боясь быть пойманными дежурным учителем. — Это Дагур, — сказала Хезер, увидев, что на экране высветилось лицо её рыжего брата, а потом в полной тишине провела пальцем по экрану, принимая вызов. — Алло? Следующие пять минут всё, что могли услышать Астрид и Сэм, был какой-то эмоциональный нецензурный шум в трубке и «да», «нет», «хорошо», «заткнись» со стороны Хезер. Наконец, девушка закончила разговор и отложила телефон. — Дагур ждет нас у ворот школы. Он на машине конечно же, но с ним ещё близнецы и Иккинг, так что придется потесниться и кто-то должен будет сесть к кому-то на руки. — Я не сяду на Сэма! — выпалила Астрид, как только увидела коварный взгляд друга. — Никто не сядет на Сэма, — почему-то строго сказала Вереск. — Он из нас семерых самый широкий в плечах, поэтому сядет вперед. — Что? Но почему-у-у? — разочарованно выдохнул Йоргенсен, забавно растягивая гласные. — Потому, что все знают, какой ты придурок, Сэмми, и никто не хочет быть облапаным тобой, — улыбнулась Хезер и специально сделала акцент на «Сэмми». — Мы с тобой вместе сядем? — спросила Астрид у подруги. — Нет, я сяду посередине, а ты сядешь на Иккинга, — коварной улыбке Вереск тогда мог позавидовать даже Джокер. — Что!? — в один голос воскликнули Хофферсон и Сэм.