Танцы на стёклах

      Только спустя некоторое время, Гарри понимает, где точно они находятся, так как к ним подходят Билл, Флёр и Дин. Ребята понимающе смотрят на Гарри, предпочитая промолчать и дать ему немного опомниться. - Гарри, мы отведем Гермиону в дом. – Рон аккуратно поднимает девушку с песка, и всё так же придерживая, ведет её в дом. За ним поспевают Флёр и Билл. - Его нужно похоронить, - тихо произносит волшебник, поднимая свой взгляд на рядом стоящего Дина и Полумну. - Да, конечно, сейчас. – Дин закопошился, в попытках отыскать свою палочку, но Гарри громко, с какой-то доселе неизвестной ему злобой, гаркнул: «НЕТ!» Дин чуть не подпрыгнул на месте, устремляя взгляд испуганных и непонимающих глаз на парня. - У вас есть, лопата? Я хочу похоронить его обычным способом. Не нужно магии. – Гарри вздыхает и смотрит на эльфа в своих руках. За этим горем, он даже не замечает того, насколько сильно горит его шрам, а тело буквально ломит от боли. Спустя ещё несколько минут, ребята приносят Поттеру лопату и он просит их, оставить его одного. Сейчас он меньше всего хочет, что-либо говорить, возможно, даже объяснять. Гарри выбирает непримечательное место за какими-то скудными кустами и опускает лопату, со всей силой давит на неё ногой, что та входит в землю по самые края. Труднее теперь навалиться на неё всем телом, но Гарри делает это, он копает и копает, оставляя на своих руках мозоли. Горе и боль, что шипами впивались в горло, не давали ни единого шанса опомниться и вспомнить про шрам. Но тот его не так уж и сильно беспокоил, видимо в такие моменты Гарри сильнее закрывался от Волан-де-Морта, обозленный и совершенно неуязвимый. Единственные мысли, что вертелись в голове, были о крестражах и дарах смерти. И чем больше он погружался в свое горе об утрате, тем глубже становилась могила. На улице почти стемнело, но Гарри не останавливался, продолжая рыть промерзлую почву. В какой-то момент он даже отбросил лопату и впился в землю руками, он рыл, вгрызался, стискивая зубы до скрежета. Если подумать, то его всю жизнь преследуют потери и это ведь, далеко не конец. Страшно даже подумать, кто будет следующим. Но теперь Гарри знал, что назад пути, действительно нет, он знал, что Волан-де-Морт ни перед чем не остановится, знал, кого Тёмный Лорд убил в Нурменгард. Да, Гарри хорошо отдавал себе отчет в том, что же так отчаянно ищет Тёмный лорд. Постепенно мысли снова начали возвращать волшебника в поместье Малфоев. Что будет с Драко? Беллатриса и остальные не столь глупы, чтобы не понять того, что Драко соврал и почти добровольно отдал палочки, когда у него был шанс этого не делать. И что тогда, что они сделают с ним? Гарри тыльной стороной ладони вытирает неприятные, катившиеся по лицу и шее капли пота и запрокидывает голову вверх, сидя на коленях, полностью скрытый выротой могилой. Парень даже не замечает, как к нему подходят Рон и Дин. - Гарри, - тихо зовет друга альфа и волшебник дергается от голоса, словно от удара. - Как там Гермиона? – Единственное, что спрашивает Поттер. - Лучше, Флёр окружила её заботой. Парни спрыгивают в яму с ещё двумя лопатами и молча начинают копать, им остается совсем чуть-чуть. Они могли бы воспользоваться палочкой, могли бы, но не стали, а предпочли просто поддержать друга, которому, кажется, было слишком, да, всё для Гарри было слишком. Когда волшебники заканчивают, Поттер снимает с себя носки и аккуратно надевает их на хрупкое и худое тело эльфа, с силой прикусывая нижнюю губу и сглатывая неприятный комок горечи в горле. Затем Гарри заворачивает Добби в свою куртку и принимает от Дина шапку. Вещи, что так были ценны для Добби, жаль, конечно, что всё это он приобрел уже после своей смерти. Омега осторожно прячет торчащие уши эльфа под шапкой и смотрит, внимательно всматриваясь в стеклянные глаза Добби. Из непроглядной темноты вышли Билл, Флёр, Полумна и Гермиона. Грейнджер слегка пошатывалась на слабых ногах, была бледна, как мел, но она просто не могла не попрощаться с эльфом, как и все остальные. Гарри опускает руку на глаза Добби и осторожно их закрывает. - Теперь он просто спит. – Тихим голосом говорит Полумна и легкая улыбка касается её губ. – Он в лучшем мире. Поттер укладывает Добби на землю, поправляет тонкие руки и ноги, ведь парень хочет, чтобы тому было удобно, а затем вылезает из могилы. Им нужно что-то сказать, ему нужно, но Гарри не может. Он всегда в такие моменты не может подобрать нужных слов, и Полумна решает спасти ситуацию, начиная без предупреждения, будто чувствуя, как это нужно сейчас. - Добби, ты был очень храбрым и добрым эльфом. Спасибо, что ты помог нам, всегда помогал, спасибо, что не оставлял в трудные минуты. Спасибо за всё! Рон приобнимает Гермиону за плечи, согревая девушку своим теплом и та невольно подает голос: - Спасибо, Добби. Остальные повторяют за омегой и Дин взмахивая палочкой, поднимает выкопанную землю, она на секунду зависает в воздухе, а затем опускается, полностью скрывая Добби от них. Гарри смотрит невидящим взглядом, словно находится не здесь, так было на каждых похоронах. Он невольно вспомнил похороны Дамблдора, как министр магии перечислял его заслуги и сколько народу было, всё было так роскошно, если это можно так назвать. Но, почему же так отличается? Добби тоже заслужил чего-то подобного, а вместо этого…неприметная могила за какими-то облезлыми кустами. Ребята собираются уходить, и кто-то хлопает Гарри по плечу, этим кем-то оказывается Рон. Друг смотрит так жалостливо, из-за чего внутри Поттера начинает что-то скрести, это неприятное чувство жалости. Он прекрасно понимает, что альфа не хочет ничего плохого, но жалость – последнее, что нужно сейчас Гарри. - Идите, я…постою тут ещё немного. Все понимающе кивают и удаляются в сторону дома, оставляя волшебника наедине с собой. Гарри ещё долго стоит и смотрит, думает, а затем достает палочки, одна из которых – палочка Драко. Омега сильнее сжимает её в руке, чувствуя при этом что-то родное и ноющее чувство в груди снова к нему возвращается. Нет, только не на этот раз. Всего один лишь обреченный вздох, и Гарри снова возвращает себе своё непроницательное лицо, выравнивает дыхание, успокаивая сердцебиение, и взмахивает палочкой. Ему нужен камень, на котором он хочет указать, кто же здесь покоится, Добби это заслужил. Камень аккуратно приземляется в изголовье могилы. Поттер шепчет тихо, медленно проговаривая каждое слово: «Здесь лежит Добби – свободный домовик». Получается неаккуратно, но он вкладывает в это душу. Ему нужно отпустить, ему нужно пережить это ещё раз, чем Гарри и занимается. Когда Гарри, наконец-таки, заходит в дом, то слышит разговор, из-за чего застывает на пороге. Он весь в грязи и крови, уставший и измученный, но как никогда раньше, четко понимающий, что нужно делать, какой сделать следующий шаг. Волшебник рассматривает светлую, уютную комнату, наконец, прислушиваясь. Билл говорит, что всю семью отправили к тёте, в том числе и Джинни. Гарри вдруг почувствовал сильный укол вины, всем приходится прятаться из-за него, все в опасности из-за него. Билл вдруг замечает Поттера и его искаженное лицо, словно извиняющееся за всё. Но Билл прекрасно понимал, что это не только его война – она общая, и не одному Гарри нести её бремя на своих, ещё пока что, не окрепших юношеских плечах. - Не делай такое лицо, Гарри, ты не виноват, - Билл слегка улыбается. – Олливандера и Крюкохвата тоже отправим к тетё Мюриэль, у неё места значительно больше. – Альфа окидывает свой дом оценивающим взглядом и пожимает плечами. - Сначала мне нужно с ними поговорить. – Волшебник вдруг становится слишком серьёзным, а голос звучит так, будто его владелец не стерпит пререканий. - Гарри, они очень слабы, измученны и вряд ли…- Но Гарри не преклонен и стоит на своём, прерывая Билла на полуслове. - Нет, Билл, мне нужно поговорить с каждым. И я поговорю, но для начала умоюсь. Поттер снова смотрит на свои грязные руки, испачканные землей и кровью домовика, из-за чего неприятно морщится, словно от отвращения, но это не то чувство - это, скорее всего, злость и отчаяние. Билл злобно рыкает и возвращается к разговору с остальными, если Поттеру нужно, значит пусть идет и разговаривает. Сейчас как никогда раньше, не хотелось спорить и что-то выпытывать. Поэтому Билл отступил, а Гарри прошел к умывальнику. За окном виднелся горизонт и море. Рассвет почти вступал в свои владения, окрашивая линию горизонта в такой красивый и завораживающий розово-золотистый цвет. Таким рассветом принято любоваться, вдыхая свежий воздух и кутаясь в теплый плед. Но Гарри был слишком далеко мыслями от рассветов и закатов, для него почти не существовало различий во времени суток, рассвет ли, закат, ночь или день – всё как одно. Омега тщательно мылил руки, оттирая грязь, затем лицо. И если ещё пару дней назад он совершенно не понимал, что ему делать со всем этим, то сейчас план немного прослеживался, тонкой зелёной нитью, правда эта нить не показывала более, чем двух следующих шагов. Мысли, словно пчелиный улей, так жужжали, не собираясь успокаиваться, что Гарри даже не заметил, как уже несколько минут стоит с полотенцем в руках, а где-то за десятью дверями слышались голоса его друзей.

***

Поступок Драко, всё-таки, имел свои последствия. Хотя, это было более, чем просто ожидаемо. Малфой четко осознавал, что будет дальше, вот только подумать о том, как он будет это исправлять, времени не было. - Драко, ты знал. – Тянет Беллатриса, опасно надвигаясь на альфу, она ступает осторожно, цокая каждым каблуком, и звук от них звенит у Драко в голове. - Ты позволил им сбежать, безмозглый мальчишка! – Не унималась она, прекрасно зная, что Тёмный лорд узнает об этом. - Ты ведь знаешь, что тебя ждет? – Беллатриса оказывается в непосредственной близости от Драко, дышит ему в шею и проговаривает каждое слово. – Хочешь, чтобы Тёмный лорд испытал на тебе «круцио»? - Беллатриса! – Нарцисса не выдерживает этого, от страха за сына, кричит на сестру. – Как ты можешь, он же твой племянник? Драко стоит, не в силах даже пошевелиться. На пару секунд ему стало абсолютно плевать, что происходит вокруг. Ему было противно находиться здесь, видеть эти лица и быть частью этого. - Он – Пожиратель! И его обязанности перед Тёмным лордом стоят на первом месте, прежде всего! – Лестрейндж не унималась, она ведь была та ещё фанатичка, всецело посвятившая себя преклонению, в принципе, как и все они. Но вот только, была одна лишь разница, между Беллатрисой и Нарциссой: первая – ставила на первое место Волан-де-Морта, в обход семье; а вот вторая – ставила на первое место семью, и если бы не Драко с Люциусом, она бы ни за что не ввязалась в это. Да, она в чем-то поддерживала его, их позицию и стремления, но эти стремления давным-давно перешли черту, превратившись в бред сумасшедшего психопата, коим и являлся Тёмный лорд. - Драко, ты должен рассказать, всё, как есть. – Нарцисса смотрит на сына, в её глазах страх и надежда на его благоразумие. Но Малфой-младший молчит. Он смотрит и молчит. Но вдруг резко поворачивается к отцу, который стоял поодаль, погруженный в свои мысли. На лице Люциуса играла безумная улыбка, абсолютно всё шло вкривь и вкось, чтобы они не делали, Поттер снова и снова обходил их. В чем же дело? Где они просчитались? - Мне нечего рассказывать. Вы сами видели, что Поттер совершенно неконтролируемый психопат. – Губ Драко касается презрительная усмешка, за которой он так мастерски скрывает свой страх и ужас. Ведь он даже представить себе не может, что именно сделает с ним Тёмный лорд, за этот его проступок. - Однако, ты соврал нам, сказав, что не знаешь, кто это. – Шипит Беллатриса, и хватая палочку Нарциссы, прикасается к своей метке, блаженно улыбаясь, когда змея шевелится. Малфой сглатывает, сильнее сжимает руки в кулаки и готовится буквально ко всему, ему действительно страшно, но лишь одна мысль успокаивает его и эта мысль о Поттере. «Только выживи. Выживи и победи».