Палитра

15.01.19 Руки трясутся, зрачки в ужасе сузились. Он замер; пульс участился настолько, что он мог слышать, как кровь стучит в его висках. Кровь везде: на руках, на лице, на стенах и полу. Она просочилась через паркет, и впиталась в обои и его одежду. Оно… оно страшно выглядит. Это тело — странная поза, словно изломанная кукла, лежит перед ним, но тут на его лице медленно расползается улыбка. — «Это же так прекрасно!» — Думает он, смотря на кровь. Нет… это не кровь, это краска. Краска, которой нет ни у кого, но при этом она течёт в каждом человеке. Зачем нужна эта искусственная дрянь? Ведь есть настоящая ЖИВАЯ краска. Он, улыбаясь, встаёт; кровь хлюпает прямо под его босыми ногами, но он уже не боится — он счастлив. Подходит, наклоняется и касается — ещё тёплая. Берёт совсем немного на кончике пальцев — его кисть, а после подходит к чистому участку стены — его холст, и рисует… это будет шедевр, и как только он не догадался раньше? *** — Себастьян? — Мягкий голос Ричарда заставил Себастьяна немного отвлечься от какой дряни по телевизору; новости, детективы или же мелодрама — всё одно и тоже, но так он отвлекается… и не спит, чтобы не видеть кошмары. Не оказываться снова на поле, полным подсолнухов и не беседовать снова с этой… Рувик ли это вообще? А потом сознание резко откатывает его и он теперь видит Юнион, Миру и все те безумия, которые происходили там. Нет, спать он не хочет. — Ты чего не спишь, напарник? — Себастьян уныло откинул пульт куда-то на пол. Туда, где покоилась раскрытая газета и, кажется, его севший мобильный телефон. Блондин с чистыми голубыми глазами, но при этом сонными, ибо на дворе стояла ночь, а он не спал. Идя в своём белом банном халате с кружкой кофе, он сел рядом с Кастелланосом на диване, поставив кружку на столик перед диваном. Телевизор — единственное освещение, и оно играло на светлой коже Ричарда синими оттенками. — Потому что ты не спишь. — Блондин устроился на груди Себастьяна. И когда это случилось? Почему? Себастьян перестал думать, просто отдался безумию своего разума. — Кофе принёс, ты всё равно не пойдешь спать. — Но ты то иди. — Мужчина погладил блондина по волосам. — Ричард, ей богу, завтра смена, школа, конюшня у Лили… — Ни слова больше. — Короткий, почти детский, поцелуй прерывает возмущения Себастьяна. — Это ты так, думаешь, меня заткнул? — Вопросительно подняв бровь, Себастьян уставился на блондина. — Это я так тебя успокоил. Прости, как Арчи я не умею. — О, только давай не про Рикётэна? Хотя бы сейчас. Блондин рассмеялся: — Ой как мы не любим хозяина «Голубой Лагуны». — Я этого не говорил, просто я на него насмотрюсь ещё за всю оставшуюся жизнь, Ричард. — Мужчина снова уставился в мелькающие картинки на экране телевизора, но уже давно не улавливал сути того, что там происходит — звук был выключен. — Тебе стоит сходить к нему завтра. — Блондин стал невзначай водить пальцем по вырезу белой майки, которую Себастьян всегда одевал дома, как и эти стрёмные, но в то же время удобные спортивные штаны. — Сказал, что снова испёк печенья с шоколадной стружкой. — Знаю я его печенья. — Буркнул мужчина, обнимая блондина рукой. — После одного такого, у меня весь день крутило живот. — О, это поэтому ты бегал аж на первый этаж участка неделю назад? Мэйрис тогда не успевал на тебя кричать — ты вечно пролетал мимо него. — Усмехнулся блондин. — Не ехидничай, Арван, — скривил Себастьян лицо. — Ты своему другу скажи, чтобы не пытался мне впихивать слабительное или успокоительное. — Он просто перепутал препараты. — А я ему перепутаю сколько зубов выбить. — Ты ударишь Арчи? — Блондин немного отстранился, смотря с ужасом на Кастелланоса. — А то. — Себастьян! — Блондин уже пихнул мужчину, но не больно, а скорее, чтобы поддеть. — Не трогай Рикётэна. — Ой да бог с тобой! Нужен мне больно твой Арчи, просто ему надо прекратить. — Что прекратить? Себастьян прищурился, смотря на Ричарда своим фирменным палящим взглядом: — Прекратить приставать ко мне, Ричард. Я всё понимаю: характер, прошлое… — То, что он не натурал, как и ты, между прочим. А вот это Себастьяна уже задело, но виду он не подал. — Нет, дело не в его ориентации, а в том, что он перегибает палку. Нужно знать грань, где кончается игра и начинается что-то серьёзней. Блондин отсел от Себастьяна сам, поплотнее накинув на себя свой белый банный халат: — После таких слов, Себ, с тобой даже неприятно сидеть, ни то, чтобы даже разговаривать. — А что не так? — Начал жестикулировал Себастьян: — Мне не нравится, что он домогается меня. — А значит когда я — то это другое да? — Ты — это другое. — Какое же? — Не начинай, как баба говорить! — А Мира так же говорила? — Хватит! — Себастьян сам не заметил, как навис над своим напарником, а его левая ладонь нервно сжалась в кулак и уже было бы нависла над Ричардом… — Прости. — Мужчина быстро слез с дивана, прихватив подушку с собой. — Я посплю сегодня в кресле. — Но Себастьян! Подожди! — Нет, — Себастьян резко остановил Ричарда, который уже побежал за ним через гостиную. — Я не в настроении сегодня, иди спать, завтра утром увидимся. *** — Грубо. — Сопроводил звук кидания подушки в голове Себастьяна голос. — Ты бы мог быть и помягче. — Отвали. — Произнёс Себастьян вслух, падая в кресло и закрывая глаза. — Что, даже не укроешься? — Дай мне уснуть. — Мы оба знаем, что ты не сможешь этого сделать. Себастьян вяло открыл свои карие глаза, смотря в темноту; где-то за ней был чисто белый потолок. — Потому что ты мне мешаешь, Рувик. — Я не виноват, что часть безумца застряла в твоей голове. — Но ты же мог бы просто не включаться? Ты же молчишь весь день — что мешает делать это сейчас? — Именно то, что я молчу весь день. Ты не разговариваешь со мной — меня это раздражает. Я, по-твоему что? Лишняя деталь твоего мозга? — Ещё какая лишняя! Ты не даёшь мне спокойно жить. Как от тебя избавиться? Сначала протяжное «хм», а потом короткая, но такая приятная тишина, разрушенная этим тихим и жутким голосом: — Можешь выстрелить себе в голову — тогда точно все проблемы решаться. — Ты только и ждёшь, как бы подтолкнуть меня к убийству, а? — Усмехнулся Себастьян, снова закрывая глаза. — Ты сам спросил меня о решении твоей проблемы. Можешь сходить к Мёбиусу и у них попросить тебе трепанацию сделать, вдруг поможет? — Да пошёл ты. Снова тишина. Может, он наконец, успокоиться? Нет, мигрень в голове, будто бы звонок в дверь заставляет Себастьян резко оторваться от своего любимого дела и идти к двери, попутно выдавая матерные слова. — Ну что?! — Себастьян ну поговори ты со мной… — Мы что, в клубе анонимных алкоголиков? Ты и так всё знаешь. Знаешь все мои ответы на все твои вопросы. — Ты ошибаешься. У меня нет многих ответов, потому что мозг — слишком сложная система, даже я не везде могу попасть. Я не о себе поговорить хочу. — А я не хочу ни о чем говорить, понял? Если ты отстанешь от меня, клянусь — я выстрелю себе в голову, как ты и хочешь, лишь бы ты заткнулся. Просто оставь меня в покое, Рувик, и не лезь в мои сны, понял? Дай ХОТЬ ОДНУ ночь мне поспать. Молчание. — Спасибо. — Он тебя очень любит. — Что? Но ответа уже не было. Ушёл, слава богу, наконец, сон… ах нет, теперь его душит совесть. Теперь он накричал на голос в своей голове — ну и кто из них чокнутый? Кому самое место в том проклятом Маяке, дабы его укутывали в смирительную рубашку и садили в комнату с мягкими стенами? — Извини Рувик, я просто устал. — Наконец, выдал сонный Себастьян. — Пожалуйста, дай мне поспать. — Всё нормально. Доброй ночи. Наконец сон… приятный, мягкий и тёплый, будто бы пуховое одеяло зимней ночью. Он выспится сегодня. Благодаря бога, Себастьян таки смог провалиться в сон. Пусть и там и была тупая чернота, но зато она была его собственной.