Палитра

*** Леон никогда не думал, что его жизнь будет такой. Его отец был самым обычным полицейским, но это лишь для большинства людей вокруг. Для Леона отец был примером: храбрый, справедливый, стойкий и главное — добрый. Работа в полиции была мечтой Леона начиная с глубокого детства. Он знал, о чем он мечтает — стать таким же. Защищать слабых, сажать убийц за решётку и распутывать самые изощрённые дела и его мечта сбылись — он поступил в полицейскую академию Канзас-Сити, с успехом её окончил, получив самые высокие оценки, одобрение своих учителей и главное он смог осуществить мечту. Жаль, отец не мог этого видеть тогда… После всего, Леона направили в Колорадо и там его жизнь изменилась. После первого же убийства и вот он теперь здесь — на приёме у мэра Денвера, а в его пиджаке — пистолет с глушителем. За свой ум и проницательность Скотт поплатился и привлёк к себе внимание Национальную Безопасность, и теперь он тот, с кем клялся бороться… Поправив чёлку, Леон подошёл к столу с закусками. Столы были забиты вкусностями: от запечённой свинины до креветок и странного цвета салатов. Торжественный приём был в честь дочери мэра — Шерри. Вот она — маленькая шестилетняя девочка, что крутиться вокруг своего пузатого папаши и не шибко красивой матери. Леон не судил людей по внешности, но понял одно — деньги создают иллюзию власти. Тебе кажется что ты можешь всё, что всё вокруг может в миг стать твоим лишь потрясти купюрами, но как только они кончаются — ты становишься никем и твой труп находят на помойке. Сколько же здесь ублюдков и каждого из них Леон был с удовольствием бы убил и не один раз, но приказ есть приказ. Леон налил себе пунш в стакан и оперившись о стол, он стал наблюдать за этим человеком. Он не сильно отличался от остальных — такая же дорогая одежда, уложенные волосы и ухоженной лицо. Зубы, сияющие от блеска и поставленный язык, но кое-что в нём было. То, что отличало его от большинства здешних педофилов, содержателей наркопритонов и тех, что делал из бедных девушек проституток — он был членом одной организации, из-за которой члены НБ пошли на такие крайние меры; завербовать вчерашнего выпускника, который сам же и вышел на эту организацию из-за своего первого дела. Забавно — Леон думал, что будет сажать преступников; он верил, что закон всегда на стороне добра, но оказалось, что закон так же можно купить. Ещё немного и тогда Леон исполнит то, ради чего пришёл сюда. То, ради чего следил за этим человеком. За всё время слежки он успел создать о себе только одно впечатление; таким даже не могло похвастаться собачье дерьмо на мостовой. Леон помнит, как его руки сжались на руле, когда она видел, как этот человек посадил себе мальчика в машину… и что было потом… — Странно, не находите? — Этот странный голос, который сбил его от фокуса. Ну, сейчас он улыбнется своей юношеской улыбкой и…. замрёт. Прежде Леон не видел таких людей: сочетание того, что нельзя сочетать. Длинные рыжие волосы, аккуратно собранные в заколку. Чистые зелёные глаза, узкое немного заострённое лицо. Стройное, даже немного худощавое тело, на котором красовалась белая рубаха, строгие белые штаны, а его обувь… или её? Леон не сразу понял, что или кто перед ним, но судя по голосу, это всё же был мужчина. Конечно, Кеннеди встречал людей с другой ориентацией. Одни не сильно отличались от обычных людей и скрывали это, другие же любили быть похожими на девушек во всем и это выглядело вульгарно и мерзко, но этот человек… Макияж, причёска, одежда, и даже учесть то, что стоит на чёрной скале — он не выглядел вульгарно, наоборот — ему шло. — Простите? — постарался скрыть своё удивление Леон. — Я вас не заметил. — Таких, как я обычно замечают только в выгодный момент. — усмехнулся рыжеволосый юноша. — Когда пора прыгать в постель. Ясно. Пришёл с кем-то из гостей под предлогом «эскорта», но Леон знал, что кроется за этим словам. — Но я же вас заметил. — Усмехнулся Леон. — Значит, нам пора прыгать в постель. Леон улыбнулся; а парень с юмором. — Я извиняюсь, что прервал твою «тайную» слежку, милый. — Юноша поставил стакан на стол, так и не допив. Леон напрягся; если кто-то раскроет его… ему придётся убрать и свидетеля. — Не уж то мистер Губерт вас так заинтересовал? Стесняетесь подойти поговорить? Не раскрыл. Леон в уме выдохнул. — Я так и не услышал вашего имени, — Леон сделал глоток. — Или же слышал, раз, вы так легко говорите со мной. — Это часть моей работы — уметь говорить. — юноша неожиданно протянул свою ладонь. — Меня зовут Арчибальд, Арчибальд Рикётэн, для друзей — просто Арчи. Леон в недоумении уставился на ладонь, но потом, как будто на автомате взял эту тонкую и мягкую руку и осторожно коснувшись её губами, отпустил. — Приятно увидеть свежее лицо здесь, — Арчи облокотился о стол. — никто здесь не отличается особым умом, а сообразительностью так тем более. Что он задумал? — Вы о чем? — Леон старался играть как можно реальнее; его лицо было его оружием, но кажется, этого парня… или кто он? Оно? В любом случае — на него это не действовало. Почему? — Ну, знаешь ли, — когда это они на ты перешли? Он наклонился к уху Леона, прошептав: — Никто не приходит с пушкой под сердцем. Чёрт! Ну неужели придётся его убрать? Леон сделал удивлённое лицо; последнее, что он мог сделать. Неожиданно юноша усмехнулся, продолжая шептать: — Меня тоже убьешь, за то, что раскрыл? Сделай это красиво, но прежде, раз уж, мне судьба умереть — кто это? Губерт? Леон нахмурился. Он прокололся. Если в штабе об этом узнают…. избавятся уже от него. — Как ты это делаешь? — теперь Леон не играл наивного мальчика; на юношеском лице проступили черты взрослого мужчины. — Как ты понял? — Я же сказал — я хорошо говорю. Я не был уверен. — Ты обманул? Боже… — Расслабься, — Арчи положил тонкую руку Леону на сердце; там, где покоился пистолет с глушителем… глок ждал своего часа. — Ты можешь мне доверять. — Я никому не могу доверять. — Мне — можешь. — Даже в такой момент, когда, казалось бы у Арчи не было бы другого варианта, как смерть — он улыбался. Неужели настолько оптимист? Или просто надеется, что Леон его пожалеет? На что он вообще надеется, если понимает, зачем Леон здесь? — С какой стати? — Потому что я тебе помогу. — Или же сдашь. Почему я должен тебе доверять? Я тебя не знаю. Арчи вздохнул так, будто бы сейчас он как преподаватель будет заново объяснять своему глупому ученику простую теорему: — Скажи, ты же знаешь не только Губерта здесь? Что ты видишь, смотря на этих людей? Леон быстро покосился на людей в дорогих костюмах, а потом снова уставился на Арчи. Он не должен его выпускать из виду. — Сброд. — Интересная формулировка… а если попробовать подробно? Видишь ли ты тут «людей»? — Нет. Я вижу убийц, педофилов, извращенцев и людей, что гребут миллионы, крышуя наркобаронов и сутенёров. Я вижу животных, но не людей. — Это слишком мягко, Леон. — голос Арчи стал ниже; казалось, выступила именно та мужская черта. — Животных можно понять — они пытаются выжить. Создают стаи, прайды, табуны. Всегда есть вожак, малыши… животные убивают других ради выживания, а они… ради богатства и власти. Забавно — закона для них тоже нет, как и понимания того, что рано или поздно, придёт такой как ты, чтобы пустить пулю им в лоб. Как жаль, что только одному. — Ты со своим умом тоже мог бы пустить пулю любому. Ты ведь не просто проститутка, верно Арчибальд? Арчи загадочно улыбнулся, но всё же после ответил: — А что, бывают какие-то другие? Ты плохо знаешь эту профессию, и хоть ты и строишь из себя крутого мальчика, ты все ещё сам — мальчик. Обидные слова, но Леон их проглотил. — Ты ведь понимаешь, что я не смогу оставить тебя в живых? Ты раскрыл моё прикрытие. — Посмотрим. — Что? — Ничего, — Арчи отпрянул от стола, проведя рукой по лице Леона. — Я позову твоего друга в туалет. Ты ведь знал, что Губерт — педофил? Ему чем моложе, тем лучше. Запомни Леон — постель самый простой способ… и самый действенный. Учти на будущее. Хотя бы для женщин. Леон не особо слышал то, что он сказал; он понимал, что Арчи или как его всё же звали на самом деле, просто подкалывает его, пытается вывести, найти точку, где Леон вскрикнет от боли, но ведь Кеннеди умел это терпеть…. боль. Как он может доверится тому, кого знает всего секунду? Если он сдаст его… Леон убьет его с большей жестокостью, чем может позволить. Кто бы не был этот парень: либо он — либо жизни сотни людей. Вот он, цокая своей «скалой» по полу, периодически поглядывая на Леона, подходит к Губерту. Он же сам разговаривает в окружении мэра, его дочери и жены. Официанты вокруг то и дело снуют между ними, рядом с Леоном… Одна из них — миловидная девушка с большими голубыми глазами и собранными в хвостик каштановыми волосами, неся поднос с вином, медленно подошла к Леону и стараясь не смотреть на него, опустила поднос: — И что это было Леон? Мы здесь не для разговоров, помнишь? — Я знаю Клэр, — Леон взял пару стаканов, а поставил пустые. — Но этот парень, он…. Она посмотрела на него. Нахмурилась, и Леон понял, что не хочет говорить ей, что, кажется, Арчи его раскрыл. — Что он? — Я его разболтал, узнал, что он собирается занять Губерта. Это мой шанс, Клэр, поэтому закругляйся. Что с камерой возле туалета? — Глушилка стоит, но у тебя ещё минут 15 от силы, после камера снова заработает. Поторопись. И Леон, — она снова посмотрела на него пронзительно, практически протыкая насквозь. — Он точно не понял, с какой целью ты интересуешься Губертом? — Ты во мне сомневаешься? Ты не стареешь Клэр? — Да пошёл ты. У тебя 15 минут. — Девушка быстро ретировалась под добрую и мягкую улыбку Клэр; всё же, эта девушка была его единственным и добрым другом, только ей может доверять. Арчи что-то прошептал высокому статному мужчине, от чего его улыбка стала сначала доброжелательной, а потом такой, с которой он смотрел на того мальчика в своей машине. Дьявольская, похотливая, грязная и полная всего того, чем полны извращенцы. У них на лице это написано. Арчи прошёл мимо Леон, слегка покосившись на него, прошептал: — Через пять минут в туалете, дорогой. Не опоздай. Не сдал? Или сдал? У Леона не была выбора — как только Губерт, попрощавшись с мэром, его женой и дочерью, направился следом за Арчи, Леон направился за ними. ***