Tale as old as time...(original)

Как драгоценный камень не может быть отполирован без трения, так и человек не может достигнуть совершенства без испытаний. (Старинная китайская поговорка)

      Казалось, время остановилось. Оно замёрзло и прекратило свой бег между нами, двумя существами, связанными тесными узами плоти и крови, покрывая инеем пространство маленькой комнаты-пещеры.       — Мы уезжаем сегодня же… сейчас. И это не обсуждается, — заявил Рен твёрдым беспрекословным тоном, из которого исчезла всякая нежность.       Внезапно покраснев, я подскочила с футона, словно ужаленная.       — Ты хочешь сказать, что мы вот так всё бросим и уедем, когда Лейла и Мира…       — Именно! — оборвал он меня. — Я хочу, чтобы к концу дня мы были как можно дальше от этого города. Я съезжу к себе домой, возьму кое-какие вещи… К тебе мы заезжать не будем. Когда покинем пределы города, позвонишь своей маме и предупредишь, что не вернёшься сюда больше…       Я посмотрела на Рена, пытаясь понять, шутит ли он. Однако молодой человек стоял передо мной с таким невозмутимым видом, что ни о каком розыгрыше не могло быть и речи. Меня охватил гнев.       — Ты сошёл с ума?! — вскричала я. — Я не могу всё бросить вот так неожиданно, какие бы чувства я к тебе ни испытывала! Мои подруги находятся в опасности, а исчезать из дома, даже не попрощавшись с мамой, и вовсе недопустимо!       Лицо Рена сделалось непроницаемым. Его прекрасные черты заострились, а в таких живых и тёплых зелёных глазах сверкнул лёд.       — Говорю же, это не обсуждается, Ая. Речь идёт о безопасности. Твоей и нашего ребёнка…       — При чём здесь МОЯ безопасность? Ведь пропали девочки…       — А ты как будто не видишь связь? Надин, Рио, Нобу… твои подруги… кольцо сжимается всё сильнее, и в опасной близости от тебя… Убийца вовсе не мистер Сайто… то есть Мисао Санджойн… это кто-то другой… и этот кто-то знает, КТО я такой…       — Ну и что?!       — А то, что ИМЕННО ТЫ можешь оказаться следующей в его списке, а я этого не могу допустить! Я знаю, что значат для тебя твои подруги и как тяжело уезжать из дома, не попрощавшись, но это единственный выход прекратить всё это…       — Я не боюсь и никуда не поеду, пока Мира и Лейла не найдутся! — упрямо заявила я. — И это МОЁ последнее слово!       — Последнее слово? — В его голосе послышалась горечь и удивление. — Думаешь, сейчас самое время играть в воина за добро и справедливость, когда вокруг тебя происходят убийства и похищения? Вчера ты подвергла себя глупой опасности, последовав за своей подругой в опасный район. Представь, что могло бы произойти, опоздай я хоть на минуту!       Рен подошёл ко мне ближе и взял за руку.       — Ая, послушай, мы бы всё равно покинули этот город рано или поздно. Своим подругам ты никак не поможешь! Оставь это дело полиции… профессионалам… Катарина найдёт девочек и обязательно поймает убийцу… Там, куда я тебя хочу увезти, ты будешь обязательно счастлива… Я покажу тебе красивейшие уголки нашей планеты…       Тело Рена напряглось от охватившего его лихорадочного возбуждения. Я знала, что он искренне хотел уберечь меня таким способом, который считал наиболее правильным… Уехать с ним… убежать от всего мира… всё это обещало множество страстных ночей с привкусом новой интересной жизни, полной впечатлений, ведь я так любила его… дьявольское искушение — сбежать в новый мир… Однако перед моими глазами неожиданно встало видение кошмара — выпотрошенные, изуродованные тела девочек и смех Рена: «Такова цена, моя девочка… свой выбор ты УЖЕ сделала…»       Молодой человек сжал меня в объятиях, нагнулся и поцеловал мои холодные губы, но, упершись руками в грудь, я легонько его оттолкнула.       — Нет, — повторила я. — Я никуда с тобой не поеду, пока Лейла и Мира не окажутся дома…       С минуту мы пристально смотрели друг на друга, не говоря ни слова. По спокойному лицу Рена пробежала еле уловимая рябь гнева.       — Ты останешься здесь, пока я не вернусь, — тихо проговорил он, резко отстраняясь от меня. — Если потребуется, я увезу тебя силой из этого города. Пока меня не будет, можешь отдохнуть. В холодильнике есть еда… Бежать отсюда некуда. Кругом непроходимый лес, а до ближайшего населённого пункта километров шестьдесят.       Рен сухо поцеловал мои пальцы и, прежде чем я успела запротестовать, скрылся за пологом старинного гобелена с цветами.       Внезапно мне показалось, что в небольшой комнате-пещере, которая всё ещё хранила запахи нашей любви, стало темно. Потрясённая, не в силах даже пошевелиться, я стояла и прислушивалась к его удаляющимся шагам. Хлопнули раздвижные рамы. Рен ушел… Внезапно меня охватило странное чувство заброшенности и одиночества. Наш разговор вызвал настоящий упадок сил и недомогание. Мне захотелось броситься вслед за ним и высказать всё, что я думаю, но что-то удержало меня. Как будто я внезапно осознала всю тщетность своих дальнейших попыток изменить его решение. Так что я выждала некоторое время, убедившись, что Рен действительно покинул территорию резиденции семьи Коу, оделась и, переступив каменный порог древнего жилища, вышла на улицу.       Побродить по лужайке возле исполинского дуба было для меня естественной реакцией. Мне нужно было привести мысли в порядок и немного успокоиться. Ещё ребёнком я часто убегала и пряталась в городском парке среди деревьев, когда на мои худенькие плечики падали какие-нибудь несерьёзные с точки зрения взрослых проблемы и переживания.       Я села на пожелтевшую траву и с жадностью вдохнула приятный аромат сырой земли, прелых листьев и мха. На небе не было ни облачка. День обещал быть погожим. Лёгкий ветерок трепал мои волосы, окутывая невесомым облачком свежести. Я закрыла глаза и начала молиться древнему ёкаю, чьё тело давно истлело и переродилось в огромный дуб.       Его призрачный образ возник в моей голове с удивительной быстротой. Длинные серебряные волосы развевались на призрачном ветру, а зелёные глаза Рена смотрели на меня пристально и очень внимательно, как будто спрашивая: «Что нужно этой упрямой человеческой девчонке?»       Все мои чувства были поражены страхом за своих подруг. Судорога сжала горло. «Помоги мне, — прошептала я одними губами. — Прошу не ради себя, но ради тех девочек, которые, возможно, для тебя ничего не значат… но для меня это близкие подруги, которые делили со мной и радость, и горе последних лет… помоги… помоги…»       Не знаю, долго ли я просидела так, умоляя призрачное видение своего разыгравшегося воображения, но через какое-то время поняла, что кое-что изменилось. Возможно, воздух стал теплее или перестал дуть ветер… сказать было трудно. Я просто резко открыла глаза, поднялась с земли и повернулась лицом к лесу.       Она стояла там. Жёлто-коричневая шерсть практически сливалась с пожухлой травой и опавшими листьями, а в мощных мышцах прирождённой убийцы чувствовалась готовность к смертельному прыжку в любой момент. Я молча уставилась на пуму, не сводя с неё пристального взгляда.       «Всё в порядке… Она не тронет тебя… Только смотри в глаза прямо и смело», — послышался в моей голове голос Рена, возвращая меня к тому дню, когда мы с ним гуляли по лесу и встретили похожую кошку… Или ту же самую?       Пума потянула носом воздух, развернулась и медленно побрела в сторону леса. Потом остановилась, вновь посмотрела в мою сторону и продолжила свой путь, как будто приглашая следовать за ней. Недолго думая, я отправилась за пумой, не забыв поклониться дубу и поблагодарить предка Рена за помощь.       Маленькие, невидимые обычному взору тропинки извивались между деревьями и уходили дальше в самую чащу. Я брела по лесному лабиринту, подталкиваемая вперёд невидимой силой, которая буквально тащила меня за пумой. В какой-то момент проблеск рационального мышления оживил мои страхи, и мне захотелось повернуть назад в спасительное убежище семейства Коу. Однако я не смогла этого сделать, а продолжила идти быстрым шагом, не сбавляя скорости. Ноги сами несли меня вперёд, уводя всё дальше и дальше в лес.       «Нельзя останавливаться… нельзя… — шептало моё подсознание. — Если хочешь спасти своих подруг, поспеши-и-и».       И я спешила, заглушая собственные страхи, ради тех, кто ждал моей помощи там, в мире людей. Несколько раз мне показалось, что я слышала хруст веток где-то позади, чьё-то захлёбывающееся дыхание и еле уловимый озорной смех, как будто сами духи леса шли за мной по пятам. Наверное, мне следовало бы обернуться или закричать, но я продолжала идти, словно одурманенная сладким и тягучим вином, от которого слегка кружилась голова. Влажные от утренней росы листья и ветки касались моего лица. Приветливо щебетали птицы. Кровь бурлила от ароматов сырой земли и леса, разнося по клеткам удивительный зелёный коктейль с золотыми блёстками, слегка солоноватый на вкус. Вкус жизни… И с каждым глотком кислорода я всё больше и больше вбирала в себя лес вместе с его живительным дыханием … Девушка, которой когда-то была Ая Танака, исчезла, и на её место встала ТА, ДРУГАЯ, более древняя и мудрая… та, которой было под силу выбраться из бескрайнего океана дикой природы живой и невредимой.       Стоя у шоссе автострады, я отпустила её с миром…       Вернувшись домой и выслушав от мамы заслуженную гневную проповедь о своём внезапном бегстве из дома, первым делом я схватила мобильный телефон и набрала Мими. Моя подруга ответила почти сразу.       — Ну, слава богу, Ая, я наконец-то слышу твой голос! — выдохнула Мими, пропустив стандартное вежливое приветствие.       — Мими, что случилось с Лейлой?!       В трубке послышался сдавленный стон.       — Я думала, Рен тебе рассказал…       — Он рассказал мне, что она исчезла, а в её комнате обнаружили кровь…       — Так и есть… Лейла бесследно исчезла, как и Мира, и, судя по всему, она сопротивлялась похитителю…       — Чёрт! — выругалась я, не в силах сдержать эмоции.       — Да, — продолжила Мими. — Раз Лейла пропала, то мистер Сайто, получается, невиновен… — Она помолчала. — Насчёт всего произошедшего у меня есть одна догадка…       — Догадка? — удивилась я.       — Да… но она покажется тебе безумной…       — Сейчас, наверное, как раз нужно принять во внимание все самые безумные догадки, раз полиция ничего не может сделать…       — Хорошо. Речь идёт о медальоне, который ты мне дала для изучения… Мне удалось-таки понять, ЧТО там написано…       Сердце пропустило удар и забилось быстрее.       — И что же? — потрясённо выдохнула я.       — Кое-что интересное… впрочем, давай лучше встретимся у Мако и всё обсудим… Такуми сейчас как раз везёт меня к ней… Она очень подавлена всем произошедшим…       — Отлично! Буду на месте через двадцать минут! — воскликнула я и отключилась.       «Чёрт! Как же мне теперь смотреть в глаза Мако?» — Эта мысль неожиданно возникла в моей голове и не отпускала всю дорогу, пока я ехала к дому подруги, где она жила с родителями. Выйдя из машины, я какое-то время стояла у двери, не решаясь нажать на звонок. Ведь, по сути, это из-за меня арестовали и обвинили в убийстве Мисао Саджойна. И теперь, зная характер своей подруги, я догадывалась: она, наверное, злилась… Однако делать было нечего. Мне всё равно придётся с ней когда-нибудь встретиться лицом к лицу и объясниться. Вздохнув, я потянулась к звонку и вдруг неожиданно заметила, что входная дверь была не заперта, а откуда-то из глубины дома доносился голос Мако. Точнее её смех.       — Мако? Мими? — позвала я, но мне никто не ответил.       С учащённо бьющимся сердцем я отворила дверь и, зайдя внутрь, почувствовала сладкий запах корицы и свежей выпечки. Что происходит? Я прошла на кухню, и моим глазам предстала удивительная картина: Мими сидела за столом с чашкой чая, перед ней стояло огромное блюдо со свежевыпеченными булочками, а Мако суетилась на кухне, словно многорукий Шива, умудряясь одновременно взбивать сливки, дробить в ступке орехи, выкладывать на противень новую порцию булочек и заниматься уборкой.       — Привет! — помахала мне Мими, первой заметив меня.       — Ая, как здорово, что ты наконец пришла! — воскликнула Мако, поворачивая ко мне своё раскрасневшееся лицо, и, не дав мне опомниться, тут же радостно заметила: — Представляешь, Мисао отпустят уже завтра! Полиция получила доказательства того, что в ночь исчезновения Миры и мисс Мэйо у него было алиби — они достали записи с камер наблюдения отеля, где мы были вдвоём, из которых следует, что он не покидал наш номер до утра. А насчёт Надин предъявить им тоже нечего, кроме заявления одной девушки, которая и сама начала путаться в показаниях.       — Э-э-э… гм-м-м… я рада, — пробурчала я, переминаясь с ноги на ногу.       — А я-то уж как рада! — рассмеялась Мако, доставая противень с выпечкой из духовки. — Из колледжа его, конечно же, уволят за фальсификацию данных, но у полиции к Мисао не осталось больше вопросов! И сегодня я решила устроить праздник! Мы начнём с ним всё с начала безо всяких тайн от окружающих!       — Так ты с самого начала знала, КТО он такой? — удивилась я, присаживаясь за стол. Мако тут же подала мне чашку, а Мими налила чай.       — Да, — кивнула моя подруга. — Когда мы начали встречаться, он мне всё рассказал. Включая и то, как одна девушка из богатой семьи решила обвинить молодого преподавателя-практиканта в изнасиловании себя и своих подруг, потому что тот отказался с ней переспать.       — А как же Надин? — спросила я, отпивая ароматный чай с бергамотом.       — А что Надин? — пожала плечами Мако. — Она точно так же вешалась весь день на Мисао и даже умудрилась забраться к нему в палатку, откуда я вытащила её чуть ли не за волосы. Но и этого ей показалось мало!       — Мако, не говори так о Надин! — воскликнула я. — Мисао изнасиловал её, и она была чертовски напугана всей этой ситуацией!       — Такие девицы всегда ищут приключения на свою голову, а как получают, неожиданно оказывается, что они жертвы изнасилования! — пожала плечами Мако.       — Но есть же свидетель!       — Свидетельница, которая, как выяснилось, была в стельку пьяна, когда увидела Мисао и Надин! — ответила Мако, и её зелёные глаза гневно засверкали. — Что там произошло, никто не знает! Но в любом случае Надин погибла от когтей хищника, а Мисао не виновен в её смерти!       — И что же, ты веришь этому Мисао и будешь его ждать, несмотря на то, что произошло? — потрясённо выдохнула я.       — Естественно буду! — кивнула моя подруга, раскладывая выпечку по тарелкам. — Мы любим друг друга, и я готова принять Мисао таким, какой он есть. Чтобы он ни сделал, я ХОЧУ ему верить! — Она вздохнула. — Я-то думала, что ты понимаешь меня, Ая, поскольку сама отказалась от Нобу и выбрала Рена! Твоя новая любовь перечеркнула старую, благодаря которой ты изменилась даже раньше, чем сама себе в этом призналась…       Повисла тишина. Я с удивлением обнаружила, что мне нечего было ей возразить, ведь, по сути, в какой-то мере моя подруга оказалась права. Мисао был её личным выбором, и осуждать её за это я не имела никакого морального права, поскольку сама собиралась связать свою жизнь с человеком, которому для выживания необходимо было забирать чужие жизни.       — Девочки, не ссорьтесь, — примирительно сказала Мими. — Я думаю, сейчас нам нужно подумать, как разыскать Лейлу, Миру и мисс Мэйо… посмотрите, что мне удалось узнать…       С этими словами она достала из сумки медальон из потемневшего серебра и положила передо мной на стол. На одной стороне медальона виднелась гравировка на непонятном языке, напоминающего арабскую вязь, а с другой стороны имелось изображение леопарда с оскалившейся мордой.       — Поначалу меня очень сильно удивило, что я не смогла отыскать соответствия в своём переводчике с этим языком, — пояснила Мими, указывая на надпись, — но покопавшись в Интернете, я поняла почему. Надпись сделана на языке «хауса»…       — Хауса? — удивилась я. — Что это за язык такой?       — Это крупнейший по числу носителей язык чадской семьи. Он распространён в Западной Африке. На нём говорит более сорока восьми миллионов человек.       — Но если этот язык так распространён, то почему твой переводчик не смог его распознать?       — Всё потому что с XIX века для хауса использовался модифицированный арабский алфавит, аджам, — ответила Мими. — А с 1930-х годов стал использоваться алфавит на основе латинского. Надпись как раз сделана с использованием аджам, а в мой переводчик загружена уже поздняя версия этого языка, которой пользуются уже более восьмидесяти семи лет.       — И что же здесь написано? — спросила я, взяв в руки медальон.       — Ириму.       — Чего-чего?       — Ириму, — повторила моя подруга. — Это имя оборотня в африканской мифологии, который ассоциируется с леопардом, умеющим превращаться в человека…       — Что?! — потрясённо воскликнули в голос Мако и я.       — Да, — кивнула Мими. — Это имя одного из демонических богов, но больше всего меня заинтересовала информация другого рода, на которую я случайно наткнулась, когда искала статьи про Ириму.       Она достала из своей сумки пару распечаток и положила перед нами на стол.       — Здесь собрана полная информация о некой тайной секте под названием «Общество Леопарда», существующей в Западной Африке и практикующей ритуальные убийства, а также каннибализм. Члены этого общества считают себя потомками бога Ириму, который, согласно мифу, женился на смертной девушке… Вспоминая, что на теле Рио были найдены следы человеческих зубов и шерсть леопарда, я подумала, что убийца как раз таки может быть последователем этого культа…       — А как же следы когтей? — удивилась Мако. — Если это сделал человек, почему тела Рио и Нобу выглядели так, будто на них напал хищник… Надин так вообще растерзали, чуть ли не на куски…       Мими вздохнула и сосредоточенно потёрла переносицу.       — И, тем не менее, это дело рук человека… — ответила она. — Люди-леопарды относятся к боевым культам наподобие скандинавских берсерков. Это тайный мужской клуб, существовавший в Африке с давних времён. Во времена своих набегов или нападений они надевали шкуры леопардов, а также ритуальные маски, чтобы их не узнали. У членов секты также имелось специальное оружие, имитирующее когти и даже зубы леопарда. Как правило, люди-леопарды нападали на свою жертву и разрывали яремную вену, после чего уже мёртвое тело они полосовали своим оружием, чтобы имитировать нападение хищной кошки. После убийства люди-леопарды обычно ели мясо и пили кровь своих жертв для того, чтобы впустить в себя тотемный дух самого Ириму… По окончании трапезы труп частенько уродовали, чтобы замести следы, но это было не обязательно…       — Значит, вот почему внутренности никто не тронул, как бы это сделали в первую очередь настоящие хищники… — потрясённо пробормотала я.       — Именно, — согласилась Мими. — И знаете, мне кажется, Интерпол расследует это дело именно поэтому… Я думаю, они намного раньше нас догадались, что имеют дело с членом Общества Леопарда. И хоть по официальным данным это общество не существует с середины XX века, всё же есть одно официальное упоминание, что в 1994 году в больницу Либерии было доставлено несколько растерзанных человек, двое из которых — женщина и ребёнок — были настолько напуганы, что не смогли дать внятных объяснений. В ходе расследования выяснилось, что кроме следов когтей на телах имелись отпечатки человеческих зубов. Однако вскоре после отлучки доктора медицинский персонал, ухаживавший за телами, был убит, а женщина и вовсе исчезла. На месте полиция обнаружила следы пребывания леопарда. Это дело было настолько громким, что Интерпол направил разбираться своих агентов, однако безуспешно…       — Какой кошмар! — воскликнула Мако. — Зачем кому-то изображать из себя леопарда?       — Основной мотив таких культов — обретение силы и власти над обществом при помощи страха… — объяснила Мими. — А вообще, в психиатрии есть такое понятие, как клиническая ликантропия. Это редкий психиатрический синдром, когда человеку кажется, будто он может превращаться в животное. Считается, что подобной болезнью страдали такие известные личности, как царь Навуходоносор II, Мануэль Бланко — первый серийный убийца Испании — и царь Трдат III… Однако в Обществе Леопарда было принято использовать наркотический напиток, который помогал им сдвигать психику до уровня берсерка, и вытворять столь ужасные вещи…       Мы со страхом и потрясением уставились друг на друга.       — Зачем же тогда такому психу-убийце похищать Миру, мисс Мэйо и Лейлу? Для чего они ему, если его цель, как ты говоришь, — выполнить ритуал и соединиться с духом этого Ириму? Почему он убил одних, а в живых оставил других? — спросила я, нарушая тишину, и тут же в моей голове зазвучал тихий голос Рена:       «А ты как будто не видишь связь? Надин, Рио, Нобу… твои подруги… кольцо сжимается всё сильнее, и в опасной близости от тебя… Убийца вовсе не мистер Сайто… то есть Мисао Санджойн… это кто-то другой… и этот кто-то знает, КТО я такой…»       Кольцо сжимается вокруг МЕНЯ? И этот кто-то знает тайну Рена… Но об этом могли знать только двое известных мне людей, и ни один из них не мог… или… В горле моментально пересохло, а в голове загудело. Я отпила немного чая и потянулась за булочкой на тарелке, однако вдруг осознала, что моя рука отчего-то кажется нечёткой и смазанной. Я потёрла глаза, посмотрела на девочек и с удивлением обнаружила, что с ними происходит нечто подобное. Мако рухнула как подкошенная первой, Мими пыталась удержаться, но спустя секунду уронила голову на стол, бросив затуманенный взгляд на свою чашку.       «Чай! Нам что-то подмешали в чай… и дверь была открыта… ОН В ДОМЕ!» — мелькнула мысль внезапной догадки.       Но было уже поздно.       С трудом поднявшись на ноги, я двинулась к выходу, но всё, что я смогла, — лишь сделать пару шагов перед тем, как без сознания упасть к ногам Такуми Коу, неожиданно появившегося в дверном проёме кухни.       Мне очень хотелось пить. Я попыталась сглотнуть, но ничего не вышло — во рту была настоящая пустыня Сахара. Голова всё ещё кружилась, а тело затекло от долгого лежания в одном положении. В воздухе чувствовался запах сырости и плесени. Я открыла глаза, чтобы осмотреться, но ничего не изменилось. Со всех сторон — непроглядная тьма, как будто меня засосало на дно чёрной дыры. Я застонала.       — Ая! Ты пришла в себя! — послышался радостный возглас.       — Лейла?! — воскликнула я, поворачивая голову в ту сторону, откуда шёл её голос.       — Да, это я! — подтвердила подруга. — Мы все здесь: Мира, мисс Мэйо, Мими и Мако.       И как будто в подтверждение её слов со всех сторон стали доноситься слабые вибрации голосов.       — Вы живы! Какое счастье! — обрадовалась я, чувствуя, что ко мне понемногу стали возвращаться силы.       — Мы можем ненадолго остаться живыми, мисс Танака, если вы не возьмёте себя в руки и не проверите, приковал ли вас к стене этот ублюдок, как нас всех, — послышался уверенный голос мисс Мэйо где-то справа от меня.       Я проверила руки и ноги, но мои движения ничего не сковывало.       — Кажется, нет…       — Тогда нам необходимо торопиться, — сказала мисс Мэйо. — Пока мистер Коу не вернулся…       — Такуми? — удивилась я.       — Да, — всхлипнула Мими. — Он подарил Мако пакетик с чаем, когда привёз меня к ней. А в нём оказался какой-то наркотик…       — Зачем ему всё это?       — Не всё ли вам равно, мисс Танака, — отчаянно хихикнула мисс Мэйо. — Достаточно того, что он убил троих человек, а нас заточил в каком-то подвале. И хоть все мы ещё живы, я сомневаюсь, что его мотивы имеют благородный характер. Поэтому я советую вам подняться и «осмотреть» наши оковы. Вдруг удастся открыть их на ощупь…       Она ещё не закончила фразу, как я тут же поднялась с пола и поползла на звук её голоса. Голова разрывалась от вопросов: почему такой тихий и скромный Такуми, которого я знала столько лет, вдруг стал убийцей? Такуми из моего прошлого и мухи бы не обидел… Он никогда не отказывал в помощи с домашними заданиями… был всегда безупречно вежливым и обходительным… Конечно, могла сказаться смерть отца, но тот умер более трёх лет назад и списать всё на помутнение рассудка от горя было уже некстати… Должно же быть какое-то объяснение…       Однако не успела я доползти до мисс Мэйо, как скрип открывающейся двери заставил меня замереть. Полоска света резанула по глазам, и мне пришлось невольно зажмуриться.       — Куда же ты собралась, Ая? — послышался знакомый голос Такуми. — Но в любом случае, тебе не место в этом курятнике. Главная героиня должна всегда быть в центре внимания на сцене…       С этими словами он подхватил меня, словно пушинку и направился к выходу.       — Куда ты потащил Аю, ты, больной придурок?! — крикнула Мира.       — Заткнись, тупая блондинка! — рявкнул молодой человек. — И чтобы ни звука у меня… хотя вряд ли вас кто-нибудь услышит здесь, даже если будете вопить во всё горло.       Он рассмеялся незнакомым каркающим смехом, от которого у меня поползли мурашки, и понёс меня из камеры вон, не забыв закрыть за собой дверь на засов.       Мы оказались в тесном хорошо освещённом коридоре, который заканчивался впереди ступеньками, ведущими наверх. Я попыталась вырваться, но Такуми сжал меня с такой силой, что захрустели кости. Казалось, его тонкие белые пальцы были выкованы из стали.       — Не дёргайся, принцесса, — усмехнулся молодой человек, — мы же не хотим повредить обёртку раньше времени, пока сюда не явился прекрасный принц. А он будет крайне расстроен, если я оставлю хоть один маленький след на твоей коже…       — Ты не намерен меня убивать? — удивилась я.       — По крайней мере, не планирую… — улыбнулся Такуми. — Но всё будет зависеть от Рена…       Зависеть от Рена? Я с удивлением посмотрела на молодого человека, пытаясь найти на его лице ответы на свои вопросы или хотя бы признаки безумия, которые бы объяснили мне причину его поступков, но тщетно. Это действительно был прежний Такуми. Такой же привлекательный и элегантный, в безупречном костюме, с прекрасными каштановыми волосами, собранные в низкий хвост — фирменную причёску братьев Коу. У него был тот же спокойный и отстранённый взгляд слегка раскосых лиловых глаз и те же губы, которые всегда слегка растягивались в сдержанной улыбке. Да, это был тот же человек, один из лучших студентов колледжа Джубан, гордость факультета, на которого возлагались большие надежды…       Мы поднялись по каменной полуразрушенной лестнице и оказались в просторной комнате с почерневшими от копоти стенами — следами пожара и заколоченными крест-накрест окнами. Под ногами хрустело битое стекло. Всюду валялись заржавевшие консервные банки и старые пожелтевшие от времени газеты. Помещение производило впечатление временного жилища: в углу лежал какой-то старый грязный матрас, рядом с которым стояла маленькая газовая плитка. Здесь пахло свечами, запущенностью и упадком.       С величайшей осторожностью Такуми опустил меня на матрас, а сам беззаботно растянулся рядом и закрыл глаза, как будто собирался спать. Я сглотнула слюну и огляделась вокруг в поиске выхода.       — Не пытайся спланировать побег. Ты не успеешь сделать и шага с этого матраса. Просто расслабься и отдохни. Рен должно быть уже в пути… — пробормотал Такуми, не открывая глаз.       Я устало вздохнула, обняла колени руками и уронила на них голову. Напрасные усилия! Прошло минут десять, может, больше. Казалось, молодой человек безмятежно спал. Его грудная клетка глубоко вздымалась, черты лица разгладились, а уголки губ приподнялись… Однако это была всего лишь видимость спокойствия. На самом деле Такуми контролировал каждое моё движение, и одному Богу известно, что он со мной сделает, если я всё же решусь сбежать…       — Зачем? — просто спросила я, нарушая давящую на виски тишину.       Такуми открыл глаза и повернул голову в мою сторону.       — Ты слишком любопытна для принцессы, — усмехнулся молодой человек. — Всё тебе нужно знать и всех спасать… по сути, на это и был направлен мой расчёт. Ты сама шагнула в мою ловушку… Маленькая наивная Ая… — Он провёл пальцами по моей щеке, отчего я вздрогнула. — Тебя хотел для себя Сора, желал Нобу… а в итоге получил мой старший двоюродный братец… всё-то ему достаётся самое лучшее… Если хочешь, мы можем заняться любовью прямо сейчас, пока Рен не пришёл… Увидишь, мне известны секреты женского тела не хуже, чем ему… Я могу быть очень нежным и терпеливым любовником…       И прежде чем я успела прийти в себя, Такуми притянул меня к себе, крепко обнял и прижался к моим губам в страстном поцелуе. Меня замутило. Всё моё существо внезапно охватило чувство отторжения и гадливости. Тело сжалось в пружину и напряглось, чтобы оттолкнуть Такуми, но не успела я пошевелиться, как он сам оторвался от моих губ, отпихнул к закопчённой стене и рассмеялся.       — Не бойся, принцесса, я не трону тебя. Я ведь знаю, что все кроме Рена будут вызывать у тебя неприятные ощущения, а я привык, чтобы девушка отзывалась моим ласкам. Мне просто захотелось узнать, из-за чего поднялся весь сыр-бор…       — И что, убедился? — зашипела я, вытирая ладонью губы.       — Более чем, — усмехнулся молодой человек. — Такие девушки, как ты, — большая редкость… удивительное сочетание красоты и силы духа… И я нисколько не удивлён, что именно ты стала избранницей некоматы-оборотня…       — Зачем? Зачем ты всё это делаешь? Ты ведь никогда не был таким…       Молодой человек поднял на меня глаза.       — А ты уверена, что знала, КАКИМ я был на самом деле? Спокойный, вежливый ботаник-Такуми — это была лишь маска, которая необходима любому индивиду для беспроблемного существования в социуме… И хоть я играл по правилам, я никогда не был частью стада травоядных идиотов, которых в этой жизни интересует лишь размер кормушки да травка посочнее… Я всегда ощущал себя нечто большим, чем обычный человек… а когда из семейных легенд я узнал, что являюсь потомком демонического божества, всё встало на свои места… Именно Я должен был стать избранным наследником, чьё рождение так долго ждут в нашей семье, чтобы возглавить клан… Однако проходило время, а способностей перевоплощаться в зверя у меня так и не появилось… Потом я услышал, что у родственников за границей уже есть сын, который в будущем возглавит всех Коу… Вот тогда я узнал, ЧТО ТАКОЕ ад. Судьба обошлась со мной несправедливо, ведь у меня для этого было всё. «Всегда помни, КТО ты», — сказал мне перед смертью отец, когда умирал от рака… Я не придал значения этим словам, но отчего-то вспомнил их в тот самый момент, когда встретил одного старого шамана во время своей поездки на африканское сафари прошлым летом. Он научил меня, что Судьбу можно обмануть, ведь каждому человеку даётся возможность стать тем, кем он пожелает…       — Стать маньяком и убийцей? — иронично спросила я.       — Охотником, Ая… Избранным, способным понимать истинное предназначение жизни на Земле — по цепочке передавать её другому, замыкая круг. Слабые и никчёмные существа должны умереть, а сильные должны выжить… Гуманизм и прочая дребедень в виде веры в любовь к ближнему — иллюзия для идиотов, чтобы они продолжали мирно есть свою травку дальше, не замечая тех, кто всё время кружит вокруг стада… Этот мир построен на крови и насилии, а других вещей в нём быть не может. Всегда прав тот, у кого больше прав, то есть сильнейший…       — За этим ты убил Надин, Рио и Нобу? Чтобы доказать свою силу?       — Сильный никогда никому ничего не доказывает, Ая. Его воле подчиняются, потому что по-другому не умеют. Жизни Надин, Рио и Нобу были моим подарком старшему брату… своеобразным призывом к началу охоты… Когда он приехал сюда, я чуть с ума не сошёл от счастья, что наконец познакомлюсь с существом, равным мне по духу… вместе мы бы смогли создать настоящее братство и даже Сору дотянули бы до нашего уровня… Но всё пошло не так… я видел, как Рен мучился от голода в ту ночь похода, но не делал попыток выбрать себе жертву, следуя каким-то сомнительным представлениям о природе истинного охотника. И тогда я решил покормить его. Маленькая сучка Надин, которая никогда не вызывала у меня ничего, кроме раздражения, вполне сгодилась для этих целей… Потом Рио и Нобу… ублюдки решили, что вправе поднимать руку на девушку моего брата… Их поступки заслуживали урока… Я сделал то, что должен был сделать сам Рен… Но сегодня всё наконец-то будет по-другому… Рен должен осознать своё право на священную охоту… Я собрал пять жертв именно для этих целей. Когда зайдёт солнце, мы с братом спустимся в подвал и совершим наш общий ритуал, который обагрит кровью и скрепит наш священный союз… как сделал когда-то дед Рена Аки пятьдесят восемь лет назад, убив восемь человек…       — Не думаю, что мне захочется проделать нечто подобное, — послышался знакомый тихий голос, от которого моё сердце забилось быстрее.       Прекрасный, словно ангел, Рен стоял у двери и невозмутимо, с блуждающей улыбкой смотрел на Такуми, который тут же подскочил с матраса.       Находясь словно во сне, я зачарованно наблюдала, как молодой человек медленно приближался к нам, бесшумно ступая по осколкам битого стекла. По сравнению с Такуми роста он был невысокого, а телосложение казалось субтильным. Однако я как никто знала, какая смертельная сила скрыта в этом теле. Понимал это и Такуми… Мигом оценив обстановку и своего противника, он схватил меня за волосы и прижал неизвестно откуда появившийся нож к моему горлу. Рен остановился. Он и Такуми смотрели друг на друга в молчании, стоя в нескольких шагах один от другого.       — Отпусти Аю, — тихо проговорил Рен. — Ты же знал, что я приду за ней…       — Знал, — кивнул Такуми. — Поэтому она и здесь… чтобы ты пришёл и разделил со мной охоту.       — Я не делю охоту с человеком, — невозмутимо ответил Рен. — Я пришёл сюда с одной целью — забрать свою невесту. До тебя и твоих дел мне нет никакого дела.       Я почувствовала, как напряглась рука Такуми, а кончик лезвия сильнее упёрся в моё горло.       — Ах вот как… — процедил молодой человек сквозь зубы. — Что ж, тогда мне придётся убить тебя, чтобы забрать силу, которой, как я вижу, ты недостоин…       — Не тебе судить о достоинствах, а уж тем более о силе… Ну, а если ты хочешь драться со мной, то исход предрешён. Я сильнее тебя по меньшей мере в десять раз…       Такуми улыбнулся.       — Я не настолько глуп, чтобы не знать этого. Поэтому я принёс вот это…       С этими словами, продолжая удерживать меня правой рукой, молодой человек быстро залез в карман левой и бросил Рену какой-то пузырёк, который он ловко поймал на лету.       — Это специальная вода с ионами серебра, — пояснил Такуми. — Их концентрации достаточно, чтобы сдержать твою силу и зверя, но не убить. Выпей её, и тогда наши шансы станут равны.       Рен иронично изогнул бровь.       — И зачем мне сознательно травить свой организм?       — Затем, что я могу с лёгкостью перерезать твоей принцессе горло, если ты этого не сделаешь, — прошипел Такуми, слегка разрезая мою кожу так, что на шее выступила кровь.       — Если ты тронешь Аю, не проживёшь и минуты… — холодно ответил молодой человек.       — Лично я готов к смерти и почту за честь умереть от твоей руки, но твоя любимая погибнет всё равно, и ты тоже… Так что выбирай…       Рен ничего не ответил. Он открыл бутылочку и молча выпил содержимое. Его глаза полузакрылись, превратившись в узкие щёлочки.       — Готово. Теперь отпусти Аю.       Такуми отпихнул меня в сторону, и, потеряв равновесие, я рухнула на матрас. Тем временем молодой человек снял пиджак и галстук. С холодной презрительной улыбкой Рен сделал то же самое со своей кожаной курткой.       — Знаю, что ты увлекаешься кендо, но у меня есть только старинные китайские сабли… — сказал Такуми, запуская руку под матрас и вытаскивая два острых клинка, один из которых он тут же бросил брату.       — Мне всё равно, чем убить тебя…       — Я бы не был в этом так уверен… — усмехнулся Такуми.       Он достал из кармана ещё одну бутылочку с коричневой жидкостью и тут же её осушил.       — Что, не можешь без наркоты? — ехидно заметил Рен.       — Это борфима*, магическое снадобье, которое помогает принять дух Ириму, — серьёзным тоном ответил молодой человек.       Он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, а потом быстрым движением рассёк клинком воздух. Через несколько секунд глаза его налились кровью, вены на шее вздулись, а в уголках губ появилась пена. Рен послал брату улыбку изголодавшегося хищника, занимая оборонительную позицию.       Засвистели клинки и скрежет металла. Бой начался в бешеном темпе, показывая высокое мастерство обоих противников. Такуми дрался с неистовостью, беспрерывно атакуя, взвинчивая скорость. На его лице была написана плохо скрываемая ярость и желание во что бы то ни стало уничтожить и разорвать своего врага. Казалось, что эта ненависть должна была сделать его уязвимым, но на удивление она давала ему силу, с которой приходилось считаться даже Рену. В отличие от брата, молодой человек лишь отражал удары, однако делал он это мастерски, ловко уворачиваясь от сокрушительных атак, не отступая ни на шаг. Занимая оборонительную позицию, он изучал своего противника, искал его слабые места и ждал возможности перейти в наступление самому. И такая возможность ему вскоре представилась. Ловко увернувшись от колющего выпада, Рену удалось ранить Такуми в плечо. Рана была неглубокой, но довольно сильно кровоточила, что заставило молодого человека прекратить атаковать и перейти в оборону.       Однако и с Реном стало твориться что-то непонятное. Его удары стали медленнее, а глаза как будто пытались сфокусироваться на маячившем перед ним противнике. Рен сделал выпад, но, не рассчитав силы, поскользнулся на разбитой бутылке и упал на одно колено, одновременно отражая атаку брата. Я вскрикнула от ужаса, когда заметила тонкую струйку крови, стекающую из его рта. Страшный припадок кашля заставил его согнуться пополам. Рен схватился за грудь и поднёс ладонь к губам. На бледной руке резко выделилась безобразная кровавая клякса. Используя открывшуюся возможность, Такуми выбил саблю из рук брата, которая отлетела в дальний угол, и нанёс колющий удар в грудь Рена. Молодой человек покачнулся и повалился на спину.       Всё помутилось у меня в глазах — убогая комната заброшенного дома, чёрные стены, битое стекло… Я видела только довольно ухмыляющееся лицо Такуми, как в замедленной съёмке заносившего саблю над Реном, чтобы нанести последний смертельный удар.       Через пару секунд жизнь моего любимого оборвётся, а я так и не успела сказать ему, как сильно люблю его…. Кровь ударила в голову. Я мало соображала, что делала… Помню лишь холодный металл в руке, тихий свист в ушах и тёплые красные брызги, оросившие моё лицо и одежду…       Когда сумрак рассеялся, а сознание вернулось ко мне, я уже стояла в объятиях Рена, покрывавшего поцелуями моё лицо и шею.       — Всё закончилось, моя девочка… ты всех нас спасла… всё закончилось… — повторял он снова и снова, словно молитву, взывая к моему помрачневшему разуму.       — Закончилось? — удивилась я.       — Да, моя девочка… ты такая храбрая…       Я вздохнула, и тут мой взгляд упал на обезглавленное тело Такуми, лежавшее на спине в луже крови. Отрубленная голова была рядом. Лиловые глаза трупа, которые уже успели покрыться прозрачной пеленой смерти, смотрели куда-то в пространство, а рот был открыт, как будто обнажая звериный оскал. Смерть нашла его мгновенно… возможно, он даже не понял, что произошло… Я отвела взгляд от ужасного кровавого зрелища и уронила голову на плечо Рена.       — Всё действительно закончилось, — прошептала я с улыбкой, вдыхая такой родной аромат роз и ржавчины. — За Надин, Рио и Нобу…