ххх
Великий Пожар был более двух тысяч лет назад. Тогда люди жили, не зная границ между городами. Тогда не было такого понятия, как страна. Слово было, но его не употребляли в речи, так как в жизни оно тоже не употреблялось. Однако после пожара, о котором часто говорят на уроках истории, о котором до сих пор слагают легенды, изменилось всё кардинально. Жили три брата, имён их никто не знает. У них была мать-вдова. После смерти мужа самостоятельно воспитывала троих сыновей: любила, кормила, воспитывала… в общем, делала всё, что положено лучшей мамочке на свете. Сыновья её сильно любили и уважали, и потому захотели отблагодарить её за всю заботу, любовь и все те знания, что она ним дала. Но придумать что-то необычное, что бы ни один другой не смог дать своей матери, они не могли. Долго ломали головы, долго бродили по лесам своего небольшого племени, что поселилось недалеко от небольшой деревушки под названием «Пан»; и так в течении нескольких лет, пока не нашли они пещеру и не решили её исследовать… В этой пещере хранилось много тайн и сказаний о магии, о волшебном мире. Кем и когда это было оставлено — неизвестно никому, даже трём братьям, открывшим самую прекрасную вещь в мире — магию. Но это открытие понесло за собой как хорошие, так и плохие последствия. Одним из плохих последствий является сделанное позже одним из двух братьев, старший который являлся немагом, младший же магом. И именно сделанное старшим повлекло за собой людское забытье о магии. Все перестали в неё верить и говорили лишь, что это выдумка, что когда-то придумал какой-то старик, выживший из ума. Конечно, есть и в этом плюс — люди сами стали придумывать что-то новое, сами решать проблемы и задачи, поставленные им жизнью, не полагаясь на магию, но при этом они перестали быть такими открытыми, добрыми, какими были раннее (никто не отрицает, что при существовании магии не было и злых людей, тому есть обратное доказательство, но всё же). Хорошим последствием послужило появление отдельных государств, стран, городов, открытие новых гор, пещер, рек, морей и так далее. Да, люди стали враждовать за территорию, но нет ничего ужаснее в истории, чем Великий Пожар, который является ещё одним плохим последствием. Братья переборщили с магией огня, когда устраивали огненное шоу на день рождение матери. Загорелась, как говорят, лишь маленькая щепка, а огонь разросся на многие гектары, заслонив собой и уничтожив всё, что только было ему подвластно. Из того племени, что жило неподалёку от небольшой деревушке, из который никто не спасся, живыми остались лишь трое братьев, желавшие всё вернуть назад. Но все мы прекрасно знаем, что ничего назад не вернёшь: ни пожар, ни время, ни жизнь… И потому они решили путешествовать. Братья ушли далеко от родных краёв, повстречали новых людей и вместе с ними открыли небольшое поселение, которое вскоре переросло в город Риренов. Время шло, а братья проживали больше своего дозволено. Но и магам тоже приходит свой конец. Сначала умер старший брат, за ним — средний. Младший прекрасно понимал, что и скоро он уйдёт из этого мира. Потомки как у него, так и у братьев были, однако прогресс в их городе не рос. Ему захотелось создать больше, чем просто какой-то город. Начал он с названия города. Риренов превратился в Ририкен. Как гласит легенда, вторая часть этого названия является частью какого-то заклинания; но что это за заклинание, люди не успели выяснить, ведь вскоре их магия исчезла… После города, что до сих пор является центральным, самым большим, а так же столицей, последовали другие города. Городов становилось всё больше, а названию их группе не было. Младший брат умалчивал свою идею до самой последней минуты жизни. Перед тем, как заснуть навеки, он сказал такие слова: «Города, что сплотились вокруг Ририкена, а так же и он сам, будут называться едино — страна Лорамс». Откуда это название он взял, с чьих-то имён или, может, опять с какого-то заклинания, неизвестно было никому. — Какая интересная история, — парень слегка усмехнулся. — Хочешь сказать, что эти трое братьев, чьих имён никто, вообще никто не знает, открыли магию? — Я не хочу сказать, а говорю прямо! — возразила девушка, но на лице это не показала. — Допустим, — он кивнул. — Ты сказала, что они её открыли, так же уточнила, что она уже существовала, то есть, скажем, была запечатана. Напрашиваются вопросы: кем? когда? и почему? — Я же сказала, что не знаю, — она прикрыла глаза, — но хочу это узнать. — Тогда почему ты утверждаешь, что то, что в учебниках, — ложь, а то, что говоришь ты — правда? — Иксквезит непонимающе, с обидой во взгляде посмотрела на него. — Не пойми меня неправильно, я верю тебе, просто рассуждаю так, как рассуждаешь ты. — Я верю своим снам, — первое, что она сказала. — Потому, что, чтобы не приснилось, является правдой? — Да. — Даже то, что твоя мать — зло? — он аккуратно наклонил голову набок. Девушка отвела взгляд и посмотрела на собравшиеся за окном тучи. — Прости, если задел, просто… — Да, я верю и в это, — перебила она его, не отводя от туч взгляда. — Я хочу найти ответ и на это тоже, — Иксквезит вновь посмотрела на парня, в этот раз прямо в глаза. — И почему-то мне кажется, что на некоторые вопросы я найду ответы именно в этом чёрном замке… — Тебе страшно? — Совсем немного, — но при этом она покачала головой. Наступила тишина. Парень подсел к ней и хотел было приобнять за плечи, чтобы хоть как-то утешить, как вдруг её телефон громко зазвонил и перебил его намерения. — Ало? — мелодично спросила девушка. — Баттерфляй, — голос подруги заставил её слегка улыбнуться, — у меня хорошие новости. — Правда? — она посмотрела на парня сияющими глазами. — Да, завтра вечером мы едем к Хэр, будем рыться в её библиотеке и искать что-то про твой замок, — как ни старалась её подруга сдержать смешок, а Баттерфляй его уловила. — Спасибо тебе огромное, Эги, — ласки и любви в этом предложении было столько, что Вилд покраснела, а Скали нахмурил брови. Девушка закончила разговор и отложила телефон, посмотрев светящимися глазами на друга. На её лице играла улыбка, из-за которой у парня на щеках появились багровые пятна, и как бы он не старался, а убрать ох не мог. — И что же… теперь? — отводя взгляд, спросил он, слегка надув губы то ли в какой-то обиде на то, что их разговор прервали, то ли на то, что им придётся покинуть завтра особняк, а может и на то, что улыбку на её лице вызвал не он. — Завтра вечером едем к Хэр, — немного успокоив свою радость, ответила она, подъезжая к окну. — Представь, Драко, — произнесла девушка воодушевлённо, — я смогу продвинуться на один шаг к истине, которую желаю знать. Я так рада! — По тебе видно, — парень остался на месте и, пока та не видит, прикрыл рукой лицо, пытаясь успокоиться. — Улыбаешься во все тридцать два зуба. — Ну, восьмёрок у меня нет, — она же всё-таки посмотрела на него и усмехнулась. — Очень смешно, — буркнул Скали. — Ты весь красный, — Иксквезит подъехала обратно к нему и, немного наклонив голову, заглянула ему в глаза, которые её собеседник так старался отвезти в сторону. — Тебе плохо? Если не здоровится, можешь остаться завтра… Но ей не дали договорить. Скали младший посмотрел на неё таким решительным, строгим и одновременно ласковым взглядом, что девушка запнулась и не могла понять, как расшифровать это взгляд. Она наклонила голову набок, приоткрыла губы и широко раскрыла глаза. Началась самая настоящая битва в гляделки, только вот кто за что боролся и зачем — неизвестно. Они просто смотрели друг другу в глаза, не моргая, показывая взглядами каждый своё, при этом не давая оппоненту понять, чего каждый хочет. — Во сколько завтра к Лонг-Йерид? — понимая, что он не выиграет, парень сдался, выдохнув и опустив глаза вниз. — А этого я не спросила… — Чего?! — Скали вновь на неё посмотрел, но тут же не смог выдержать давления в её недовольном взгляде. — Когда ты перестанешь называть моих друзей по фамилии, а? — её вопрос оказался довольно грубо произнесён, однако из-за следующего действия вся грубость словно испарилась — девушка положила свою руку парню на макушку и начала её плавно гладить, медленно, но уверено растрёпывая ему причёску. — Называй их по именам, пожалуйста. Хотя бы потому, что они мои друзья, и тебе придётся с ними общаться. — Хорошо, — он тяжело вздохнул. — И чем же займёмся в часы до отбоя? — Хм, — она задумалась, но руку не убрала. — Адриан здесь? — Да-а, — протяжно ответил парень. — У нас ведь есть где-то… две недели, да? Там, на день меньше, вроде…? — Баттерфляй отняла руку и посмотрела вопросительно ему в глаза. — Танец мы почти весь выучили, остался небольшой кусочек… И мы бы могли его сегодня доучить, завтра с утра прорепетиротвать, днём позаниматься чем-то своим, или как сегодня, поговорить, а сегодня вечером я напишу Эги и узнаю, во сколько там нужно быть, и поедем к Хэр домой. Как тебе план? — Очень даже неплохой. Они улыбнулись друг другу и с хорошим настроением направились в зал.ххх
На следующий день, как и было указано в плане Баттерфляй, с самого утра они направились в зал (предварительно легко позавтракав, естественно) и тренировались там около четырёх, может даже пяти, часов, после чего отправились в комнату к Бати, так как на улице была пасмурная погода, и вот-вот мог полить дождь. В комнате девушка уселась за книгу и читала её, изредка попивая из чашки чай; парень же сидел напротив и, положив руки на стол, а голову на руки, наблюдал за каждым движением его спутницы. Он уже прекрасно понимал, что хочет быть рядом с ней, и неважно кем, ведь это уже её решение — быть ему другом, парнем или кем-то ещё больше. Ему нравилось вот так сидеть часами, не шевелясь, пристально вглядываясь в её черты лица, в её шею, в плечи, в грудь, просто на всё её тело, наблюдать за каждым её движением, даже самым незначительным, самым мелким и коротким движениям, таким как шевеление глаз при прочтении, слабое движение верх-вниз груди при дыхании, следить за губами, которые то открываются, совсем чуть-чуть, давая взгляду уловить белые и ровные зубы, то обратно закрываются; а её движения рук, когда она берет в них чашку или когда перелистывает страницу, поправляет свои волосы, которые больше не стрижёт по его просьбе, когда стучит пальцем по стулу — всё это его завораживает, всё это возбуждает в нём ещё больший прилив любви к ней, и он понимает, что не может остановить его, и приходится, просто напросто, подчиниться ему и утонуть во всём этом с головой. — Тебе не надоело ещё? — не отрываясь от книги, спросила Иксквезит. — Не надоело что? — вопросом на вопрос ответил он, вздыхая так, как вздыхают только влюблённые люди. — Таращить на меня свои прелестные чёрные глазки, — она посмотрела на него краем глазом и усмехнулась уголком губ. — Это тебя нервирует? — Скали выпрямился и потянулся, разминая спину. — Мешает? Не даёт покоя? — Вот накинулся-то… — девушка закрыла книгу, отложила её и, облокотившись о спинку мягкого кресла, на котором сидела, посмотрела на него и вздохнула. — Нет, мне всё равно. Смотри, сколько угодно. Мне не мешает. Просто… у тебя у самого-то дел нет? Как никак, а сын Лизарда Скали, дела у такого, как ты, быть должны. — А если я задам тебе точно такой же вопрос? — он улыбнулся. — У нас совершено разные отцы, — заметила Баттерфляй, прикрыв глаза и слегка запрокинув голову назад. — Твой не только учит тебя всему, чтобы ты потом унаследовал его компанию и всё прочее, но и практикует тебя в этом постоянно, таская то туда, то сюда с собой. Мой же отец не даёт практики, так как прекрасно знает, что и без неё я спокойно встану во главе вместо него и поведу за собой всех и всё то, что сейчас принадлежит ему. Он готовил меня к этому ещё с пелёнок, хотя мама и была против… говорила, что ребёнку нужно детство, ей нужно пожить, но он её не слушал, и могу за это сказать ему спасибо. — Вот оно как значит. — Ага, — она глубоко вдохнула. — Как же долго длится время… — Эгли сказала тебе, во сколько приезжать к Хэр? — Ты назвал их по имени?! — Иксквезит резко открыла глаза и вытаращилась на него, изумлённо моргая своими длинными ресницами. — Ты же сама просила… — он скривил лицо в мине недопонимания. — Я не думала, что ты так серьёзно к этому отнесёшься, — она улыбнулась. — Спасибо. И да, Эги сказала подъезжать к пяти. Баттерфляй и Драконий приехали в дом семьи Лонг-Йерид в без пятнадцати пять, и уже в это время они встретились с остальными у главных дверей здания. — Как себя чувствуешь, Бати? — спросил Пантер, не снимая со своих губ постоянную усмешку; если он был рад снова встретиться с ней, то с тем, с кем она приехала, контактировать он явно не желал. — Уже намного лучше, — она улыбнулась ему в ответ. — Мне худилось лишь день. Тайлед прекрасно понял, о чём тогда говорила Вилд — девушка и правда улыбалась искренне, не натягивая улыбку, — и он прекрасно помнил её слова о том, кого нужно благодарить за это. — Бати! — перебила собирающегося что-то сказать Пантера Пенгвин, близко подойдя к девушке. — Драконий тебя не обижал? Как ты проводишь с ним дни? Он тебя не достаёт? — Чего… — недовольно, нахмурив брови, прошептал Скали младший, на что Вилд лишь усмехнулась. — Такие вопросы я ожидала услышать от Хэр, — призналась Иксквезит. — Но можешь не беспокоиться, Пен, всё хорошо. Он делал всё, что я просила. — О-о, так он не бабник, а подкаблучник, — задумчиво проговорил Кьют, прикрыв длинным рукавом кофты рот и тихо прыснув от находящего на него смеха. — Очень смешно, — фыркнула парень, о котором шла речь, в ответ. — Хватит ругаться! — Баттерфляй приподняла подбородок и прикрыла глаза. — Нет на это времени. Скоро придёт Хэр. — А она уже идёт, — сказала Эгли, показывая кивком головы в сторону дверей, за которыми были слышны шаги. — Какой у тебя острый слух, — заметил Драко. — Просто неповторимый, — она усмехнулась. Двери открылись, и за ними появились трое — девушка, их подруга, и её родители. Взрослые стояли немного позади, улыбались и довольным глазами смотрели на гостей. — Приветствуем вас в нашем доме! — радостно произнёс мужчина. — Мы очень рады и благодарны вам за то, что решились посетить нас, — женщина хлопнул один раз в ладоши. — Давайте выпьем по чашечке чая? Я приготовила пироги с клубничный джемом. Опробуете? — Мам, извини, но у нас много дел, — спокойно произнесла Хэр, выпуская своих гостей. — Думаю, что если мы потратим десять минут на дружескую чашечку чая, сильно мы не опоздаем в наших делах, — Иксквезит коротко улыбнулась, внимательно смотря на хозяев особняка. — Я сейчас же пошлю ставить чай! — пролепетала женщина и словно испарилась. — Я пойду помогу ей, — сказал её муж и тоже исчез. — Н-да, — Вилд вздохнула. — И как ты не повесилась ещё? — она посмотрела на Хэр. — Я просто не обращаю внимания и отвечаю им не так, как Баттерфляй, — вздёрнув слегка нос, ответила девушка. — Как это, как Баттерфляй? — спросил Скали, медленно котя коляску. — Не потакаю им даже ради десяти минут, — Лонг-Йерид фыркнула от нежелания с ним разговаривать. — Твои родители — очень интересные люди, — сказала девушка, о кой шла речь, смотря прямо перед собой; тон её был задумчив и даже загадочен. — Я видела их по телевидению, но они не были такими весельчаками, когда рассказывали о проводимых ими операциях. — Ты смотришь телевизор? — удивился Тайлед, приподняв одну бровь. — Я человек, предпочитающий книги, а не человек из прошлого века; но даже так — это не значит, что я не смотрю телевизоры, — спокойно, ровно произнесла девушка. — Мои родители, — Лонг-Йерид решила ответить на замечание подруги, — когда дело касается работы, совершенно меняются. А раз в месяц вообще становятся совершенно не похожими на себя. Как будто их подменили… — она тут же заткнулась, поняв, что сболтнула лишнего; однако все сделали вид, что не обратили на её слова внимания; дальше их путь до библиотеке, в которой и должно было состояться десятиминутное чаяпитие, сопровождал тишиной, которую развивали звук шагов и крутящихся колёс кресла. Двери, ведущие в библиотеку, были не такими большими, какими были остальные двери в этом особняке. Обычные железные двухметровые двери с небросающимися в глаза узорами. Их открыл Пантер, пропуская вперёд сначала хозяйку дома, потом ту, ради которой это всё было спланировано, вместе с её «водителем», всех остальных, а затем зашёл и сам, аккуратно, без стука, закрыв за собой двери. Перед компанией открылся вид на просторную, что не скажешь снаружи, библиотеку, где было множество стеллажей, где-то стоящих плотно друг к другу, где-то нет; множество различных полочке, шкафов, тумб — и всё забито книгами разных форм, толщиной и, что естественно, содержанием. В этом огромном пространстве, с пола до потолок наполненном книгами, располагались так же небольшие столики для чтение по два стульчика у каждого; был и стол побольше, он стоял у закрытого тёмными занавесками окна, вокруг него шесть стульев, сам стол накрыт чистой скатертью, на которой расположили чайный сервиз с большой тарелкой пирогов, наполненные клубничным джемом. — Значит, сначала чай? — спросила Хэр, посмотрев на Иксквезит. — Угу, — девушка кивнула. — Как пахнут пирожки! — пропела Пенгвин. — Чувствуете? — она подбежала и, не дожидаясь никого, взяла тут же один из тарелки и надкусила. — О боже, он до краёв наполнен джемом! — её глаза заблестели от удовольствия. — Не думал, что ты любительница пирожков, — заметил Пантер, усмехнувшись и усевшись рядом. Все остальные уселись на остальные стулья, а Баттерфляй подвезли к столу и расположили между Скали и Вилд. — У каждого свои тайны! — довольно произнесла Ваддлинг и улыбнулась. — Особенного у Бати, — сказала Хэр, разлива кипяток по чашкам. — А какие у меня такие тайны? — задала она вопрос, потянувшись за пирогом; но так как они стояли немного далеко и она не могла до них дотянуться, его ей подал Скали, не замечая любопытных и подозревающих взглядом на себе. — Спасибо, — Иксквезит слегка улыбнулась, за что получила под ребро слабый дар локтём от подруги, которая сидела с другой стороны от неё. — Ну, например, до вчерашнего дня мы знать не знали, о чём ты думаешь и что замышляешь, — спокойно, словно это само собой разумеющееся, ответила Лонг-Йерид, усаживаясь на своё место. — Согласен, — Кьют зевнул. — Эги ничего нам не рассказывала о тебе и всегда таила такие тайны. Но вдруг появляешься ты, с тобой происходит что-то странное, и это замечают абсолютно все. — Всё? — Иксквезит приподняла в удивление брови. — Ага, — Ваддлинг кивнула. — После того раза, как ты встала с коляски и поставила Гулл на место, по классу поползли слухи. — Например? Нужно заметить одно — если Баттерфляй чем-то увлечётся или не что-то заинтересует, то она мёртвого поднимет из гроба, и всё лишь для того, чтобы узнать истину или правду. — Например о том, что ты лжёшь, — откусывая сразу целую половину пирога, ответила Тайлед. — И этот слух разнесла никто иной, как Гулл, — заметила Хэр. — Однако нам удалось поставить её на место, и слухи прекратились. — Вообще-то… — Вилд замялась, поймав на себе недовольный взгляд «лишнего». — Вообще-то? — спросила Иксквезит, однако на Эгли посмотрели все. — Это заслуга Дракония, — она хихикнула, а друзья не понимающе переглянулись между собой. — Если по-честному, то Гулл не особо-то нас и послушалась, — девушка вздохнула. — И я попросила попробовать заткнуть ей рот Драконию. — И как же тебе удалось это сделать? — поинтересовался Догги, сощурив глаза. — Об этом история умалчивает, — парень отвёл глаза. — Наверняка что-то пообещал или сделал, — Лонг-Йерид усмехнулась. — Что-то из разряда бабника. Я права? Но никто не успел сделать и короткого вдоха, как со стола с грохотом упала чайная ложка. Это была всего лишь чайная ложка, а какой шум она повлекла за собой! — Баттерфляй, ты чего…? — Вилд заглянула в глаза подруги, но тут же пожалела об этом. Глаза девушка стали тёмными, потеряли всякий блеск; зрачки слабо выражались в двух тёмных кругах тонкой грязно-серой полосочкой, они стали глубокими, бездонными; взгляд её, каким она смотрела на Лонг-Йерид, испугал всех, даже ту, которая видела подобное уже ни раз. — Я ведь просила не ругаться, — она эти слова не проговорила, а прорычала, причём не таким рычанием, каким рычит лев или кошка, а каким-то другим, не то, чтобы особенным, просто не таким, какой можно услышать в будние дни или в том же зоопарке, и это-то всех напугал ещё больше. — Если вы не можете нормально общаться хотя бы на время достижения нашей цели, — она выделила слово «нашей интонацией, увеличив на нем немного громкость своего голоса, так как считала, раз они все согласились ей помочь, то её цели стали общими, а значит и достигать их надо сообща, — то не нужно было идти на уступки! — Это никакие не уступки, Баттерфляй! — тише, чем Иксквезит, произнесла Лонг-Йерид. — Я правда хочу тебе помочь! — Тогда хватит ругаться и подпишите временно перемирие! — она отъехала назад, ловко развернулась и направилась в сторону стеллажей, не смотря больше ни на кого. — Ты куда? — тут же спросил Скали, повернувшись к ней и следя, как она удаляется. — Искать нужную мне информацию! — девушка ответила грубо, не скрывая своего недовольства. Она исчезла за первым же стеллажом, все остальные остались на своих местах, в тишине поглядывая друг на друга. Больше всего друг на друга смотрели Драко и Хэр, которые прекрасно понимали, что поступили неправильно по отношению к подруге, да и, по сути, по отношению к остальным тоже, ведь те смирилась и, вроде как, таких стачек совершать не хотели. Хотя, если посмотреть с другой позиции, Драконий ни в чём не виноват — он сидел и молчал, ответив лишь раз на вопрос Догги. Виноват во всём острый язык Хэр, за которым она никогда не следила, хоть и упорно старалась. — Хэр, — не выдержала Пенгвин давящего молчания. — Знаю, — резко ответила Лонг-Йерид, вздохнув. — Драконий, я согласна подписать временное перемирие, но только на тот промежуток времени, который понадобится нам для достижения целей Баттерфляй. Я не буду тебя подкалывать или стараться вывести из себя, ты же этого делать со своей стороны тоже не будешь. — Я абсолютно согласен с этими условиями и с чистой душой подписываю наш мирный договор, — он тоже вздохнул и потянул ей руку. — Мир. — Мир, — она пожала её, после чего все поднялись со своих мест. — Теперь за поиски? — спросила Вилд; все кивнули. — Только без споров и ругательств. — Само собой, — Тайлед усмехнулся, и в этой усмешке было понятно, кого нужно иметь в «спорах и ругательствах». — С чего начнём? — спросил Кьют. — Как вообще действовать будем? — Тот же вопрос, — Ваддлинг кивнула. — Просто ищем информацию, связанную с магией, замками, особенно чёрными и заброшенными, и так далее и тому подобное. Всё, что найдём, складывает вон на тот столик, — она указала на небольшой круглый стол по середине библиотеки, — а Баттерфляй потом посмотрит, и уже все будем выводить итоги. — Прекрасный план, — сказал Скали и, развернувшись, направился в сторону стеллажа, за которым недавно скрылась его пассия. — Как думаете, — тихо начала Пенгвин после того, как парень удалился, — он и правда её любит? — Думаю, что да, — спокойно ответил Догги. — По нему это видно. — Он ведь… — но Хэр остановилась и не закончила свою острую мысль, цыкнув. — «Надеюсь, что у них всё будет прекрасно!» — это ты хотела сказать, не правда ли? — а вот Пантер не упустил секунды, чтобы подколоть подругу — Именно! — девушка фыркнула, остальные же засмеялись. Так все разбрелись каждый по одному или же двум людям на ряд, к стеллажа, к полкам и ко всему, что только было в этой библиотеке, и принялись искать то, что всем было так необходимо — информацию.