Что видишь ты?

             Голос. Громкий. Чёткий. Сильный. И… Очень звонкий для мужского. Его нельзя было назвать приторно-сладким или неприятным, слишком слащавым или чрезмерно нежным. Скорее, он был мягким. Мягким и приятным слуху. И он пел. Не просто орал или выл — незнакомец пел. Очень громко. Нисколько не боясь и не таясь, а дорога, по которой он шёл, славилась далеко не спокойной репутацией.       — Он самоубийца? — прошептал молодой наёмник, осторожно выглядывая из кустов на пригорке.       Все в отряде поморщились, когда поющий незнакомец взял высокую ноту, ещё больше повысив голос, а тот залился весёлым смехом. Гоар — глава наёмничьего отряда — выглянул чуть дальше, осматривая идущего по широкой, местами заросшей травой дороге. Хоть он и не видел лица незнакомца, но с уверенностью мог сказать, что парень забрёл сюда, хоть и не понятно как, с Северных Равнин. Это было легко понять по серовато-чёрным волосам со стальным отливом, серо-голубой коже, по торчащим из волос длинным заострённым ушам. А ещё для их расы эльфов, в отличие от их южных собратьев, был характерен более высокий рост и крепкое, нежели хрупкое, телосложение.       Задумчиво пожевывая губу — откуда снежный тут вообще мог взяться? — Гоар продолжил наблюдать за вновь принявшимся петь эльфом. За его спиной виднелся лук с десятком стрел. Наёмник поморщился: слишком длинные, до бёдер, волнистые волосы закрывали оружие. А что, если опасность и надо будет его выхватить? Волосы этому откровенно будут мешать. Да и как мужчине сражаться с такими патлами? Любой воин знает, что нельзя противнику дать себя схватить и удержать, но в такие волосы очень легко вцепиться.       Эльф Снежных Равнин, не переставая петь, замедлил шаг, с такой лёгкостью выхватил лук, что волосы не только не помешали этому, но и, казалось, легли так же. Гоар от изумления округлил глаза, когда эльф достал стрелу, резко припал к земле и тут же подпрыгнул, причём очень высоко. Из кустов, толком не успев появиться, с громким скулёжем, с пробитой стрелой головой вывалился огромный волк. Гоар, поминая демонов, сам схватился за меч. Наёмник даже не успел увидеть, когда эльф пустил стрелу.       Пока отряд наёмников хватался за оружие, эльф выпустил ещё три стрелы. Причём в воздухе. Четыре стрелы — четыре убитых озлобленных волка. Эльф, мягко приземлившись, сорвался с места, поднимаясь наверх, где наёмники пытались справиться с последним хищником. Эльф выскочил перед мечниками, ловко и невысоко подпрыгнул, стреляя зверю точно в глаз, пробивая череп насквозь.       Эльф во время прыжка выхватил еще одну стрелу и приложил к луку, который поднимать не спешил. На наёмников воззрились два больших миндалевидных глаза с ярко-серой радужкой. Чуть полноватые губы эльфа растянулись в лёгкой улыбке, взгляд стал насмешливым. Наёмники застыли, хмуро и внимательно осматривая незнакомца. Никто не спешил атаковать. Гоар скользнул взглядом по странному луку эльфа. Странному, потому что казалось, он состоит из нескольких деталей, причудливым образом соединённых между собой. Что так и было. Да и стрелы… Они стальные и цельные. Гоар никогда не сталкивался с северными эльфами, поэтому и не знал, каким оружием те пользуются.       Тем временем эльф медленно развел руки в стороны, закинул стрелу обратно в колчан, повесил рядом лук, его улыбка стала шире, и он легко повернулся к наёмникам спиной. Пока эльф с усилием выдергивал стрелу, Гоар скользнул взглядом по прямой спине, накачанным рукам. На эльфе красовалась облегающая рубашка без рукавов, с воротником-стоечкой, наручи, простые штаны из прочной ткани, да сапоги до колен. При этом у него не было какого-либо мешка. У Гоара, как наёмника, не сидящего на месте, возникло много вопросов, например: как эльф оказался так далеко от дома? Нет, понятно, что эльф, скорее всего, путешественник. Но где его мешок с одеждой? Едой? Не путешествует же он вот так, совсем налегке? Или… Есть и такие, которым ничего, кроме оружия, больше и не нужно.       Наконец достав стрелу, эльф пару раз тряхнул ею, чтобы капли крови слетели, и, не обтирая, сунул в колчан. Взгляд его ярких, чуть светящихся серых глаз устремился на Гоара. Эльф склонил голову набок, откровенно рассматривая молодого человека, которому на вид было от силы лет тридцать. В его чёрных коротких волосах ещё не виднелась седина, синие глубокие глаза смотрели на незнакомца и хмуро, и с лёгким недоумением. Эльф улыбнулся более радушно, а потом и вовсе хитро подмигнул. Глаза Гоара удивлённо округлились, а незнакомец, тихо рассмеявшись, прошёл мимо, скатился вниз, и до ушей людей снова донеслось его громкое пение, которое трижды ненадолго прерывалось: эльф собирал стрелы, выдёргивая их из тел поверженных врагов. Гоар мотнул головой, и наёмники, засобиравшись, начали так же соскальзывать вниз. Эльф на ходу обернулся, весело смотря на плетущихся за ним людей.       Гоар мысленно застонал: им с эльфом по пути, в чём были и плюсы, и минусы. Плюс только один: эльф — хороший стрелок, что он доказал несколько минут назад. Минусов было больше: первый — это его пение. Наёмников мало волновало, что этим эльф словно специально подзывает врагов, просто здесь, на юге, мужчинам петь было запрещено. Не то чтобы прям запрещено — не рекомендовалось, считалось, что это чисто женское ремесло, и на юге над поющими мужчинами откровенно смеялись. Но эльф — не южанин, кто знает, как у них к этому относятся на севере? И Гоар, скрипя зубами, соглашался с мыслью, что эльф, хоть и на родном языке, но пел потрясающе.       Вторым был сам внешний вид северного гостя: слишком миловидный. Ни для кого на всём континенте Эртериан не было секретом, что эльфы вообще везде весьма миловидны и привлекательны. Однако в этой части юга эльфов вообще не было, они сюда соваться не рисковали, так как местные правители находили их женщин самыми красивыми и силой удерживали, пряча от чужих глаз. С мужчинами, в принципе, было так же, ведь некоторыми землями правили женщины.       И третий, в чём Гоар очень сильно надеялся, что ошибался, эльф казался не просто женственным… Мужеложец… Гоар скрипнул зубами: на юге вся эта однополая чепуха была и есть под таким запретом, что каралась практически смертью. А незнакомец вообще, казалось, не скрывал этого: он несильно, но всё же вихлял бёдрами, от одного взгляда на кожу становилось понятно, что на ощупь она нежная и гладкая. И эти его длинные волосы… Они красиво переливались серыми оттенками в лучах заходящего солнца, от них веяло приятным запахом, Гоар унюхал его, когда эльф проходил мимо. Даже на взгляд они уже казались мягкими… Наёмник мотнул головой.       Ещё можно было добавить четвёртым всё то же пение, хотя, скорее, сам голос эльфа, который ласкал слух. Для Гоара, который хоть и ясно понимал и слышал, что поёт мужчина, была в его голосе какая-то странная притягательность. Пение, несмотря на то, что было громким, успокаивало, все тревоги уходили, плохие мысли тускнели. Пение обволакивало, словно заботливые материнские руки. Мягкие слова эльфийского наречия местами казались смешными, но, кто знает, как для самого эльфа звучит речь человека. Наёмник снова мотнул головой, пытаясь собраться с мыслями, всё-таки они передвигались по опасному месту. Пение эльфа здорово отвлекало. Краем уха он слышал, как переговариваются его люди, которым эльф кардинально не нравился.       Гоар понимал, что это всего лишь его домыслы. Что, возможно, эльф не просто путешественник, что он, к примеру, был послан на переговоры или, возможно, шпион. А может, он просто идёт навестить друга? Кто же знает, кроме него самого… От незнакомца не веяло опасностью. Он выглядел расслабленным, но острый взгляд его глаз цеплялся за каждый куст, за каждый камень, дерево, листик…       Возможно, и насчёт предпочтений эльфа Гоар тоже ошибался, может, на севере такие миловидные юноши — это вполне себе… Но этот его взгляд, от которого у наёмника снова пробежал табун мурашек по спине… Взгляд был оценивающим. При этом эльф оценивал явно не воинские способности человека, он смотрел именно на внешность. Гоар нахмурился сильнее, когда вспомнил, как взгляд эльфа на долю секунды задержался в районе паха и скользнул дальше. Однако остроухий был явно разочарован: из-за грязной длинноватой куртки и плотных штанов там ничего невозможно было рассмотреть. Но эльф не подал виду. Хороший актёр? Или Гоару показалось и это?       Пение эльфа изменилось, стало больше «завываний» и меньше слов. Однако это звучало не менее красиво, чем слова. Наёмнику казалось, что эльф поёт под только ему одному слышную музыку, настолько мелодично и красиво это звучало. Хотя и было до странного нелепым в таком месте. Гоар немного ускорил шаг и, нагнав эльфа, тихо поинтересовался:       — Тебя не пугает, что твоё громкое пение может накликать беду?       Эльф резко оборвал мелодию, чуть замедлил шаг и повернул голову в сторону наёмника. В глазах эльфа сверкали хитрые искорки, на губах играла полуулыбка. Гоар запоздало подумал, что, может, незнакомец не знает языка, но тот развеял его сомнения, заговорив почти без акцента:       — Если боишься беды, зачем идёшь за мной?       — Я иду не за тобой, — Гоар поморщился: голос эльфа был мягким, слишком мягким для мужчины… — Просто нам, как оказалось, по пути.       — Мы так идём уже чуть больше часа, и ты решил сказать о своих опасениях только сейчас? — взгляд эльфа стал насмешливым, а Гоар, вспылив, сжал кулаки.       Наёмнику захотелось врезать слащавому эльфу. Разбить в кровь его ровный красивый нос вместе с пухлыми, чуть синеватыми губами, изогнутыми в такой милой, словно нежной, улыбке. Стереть ухмылку с его лица, заставить плеваться собственной кровью. Увидеть страх в этих горящих уверенностью глазах…       — У тебя на лице написано, как сильно ты жаждешь причинить мне боль, — губы эльфа растянулись чуть больше. — Но ты понимаешь, что я ничего тебе не сделал. Воин Чести.       Эльф склонил голову чуть вбок, и несколько прядей волос упали на лицо, почти полностью закрыв один глаз, Гоар поймал себя на мысли, что любуется этими волосами, цвет которых так и не смог понять: то ли чёрные, то ли всё-таки тёмно-серые. Эльф медленно закрыл глаза с длинными, ровными, немного изогнутыми ресницами.       — У тебя волнение, — эльф быстро и грациозно повернулся к нему лицом, продолжая идти спиной вперёд, — вот здесь, — он потыкал пальцем в грудь наёмника в районе сердца, — за кого-то ты очень сильно боишься.       — Как ты это понял? — Гоар чуть запнулся и уставился на эльфа широко распахнутыми глазами.       — Выражение твоих глаз, то, как ты сжимаешь и напрягаешь скулы, как через силу улыбаешься, отвлекаешься, выдают твою тревогу, — эльф заложил руки за спину, продолжая внимательно рассматривать наёмника. — Я не знаю, что конкретно у тебя случилось, но уверен, что справишься. Я вижу в тебе немалую силу, которая вообще редко встречается у вашей расы. Я вижу в тебе честь, человек.       — Гоар, — наёмник посмотрел в глаза эльфа, — меня зовут Гоар.       — Почему же ты решил представиться незнакомцу? — взгляд эльфа стал хитрым.       — Я слышал, что у вас, эльфов, есть что-то вроде правила: если хочешь узнать чьё-то имя, то сначала нужно назвать своё.       — Эль, — эльф чуть хохотнул.       — Как порочный напиток? — Гоар удивлённо вытаращился.       — О! Нет, — эльф расхохотался, — это сокращение от Эльтеннэ. Некоторым людям эльфийские имена кажутся сложными, вот я и сократил.       — И как мне тебя называть?       — Как хочешь, Воин Чести, — эльф, подмигнув, развернулся и ускорил шаг.       Гоар чуть замедлил шаг, чтобы следившие за ним наёмники нагнали и, поравнявшись с ним, начали расспрашивать. А Гоар мысленно ругал себя. Он так и не спросил, кто этот эльф, откуда и куда идёт. Хотя где гарантия, что он бы ответил честно? Эльтеннэ… Блеск его волос в заходящем солнце… Гоар мотнул головой, пытаясь прогнать все эти мысли. Эльф весьма проницателен, он правильно догадался, что у Гоара на сердце тревога. Тревога за сильно захворавшего отца, за которым сейчас присматривает матушка и две младшие сестры.       Мать и сёстры остались на хозяйстве — огород, скот, домашние дела. Отец — хороший кузнец, и это был их единственных доход. Может, сильно деньги им и не были нужны, но всё же иногда что-то покупать приходилось, поэтому Гоар и взялся за оружие, хотя он взялся за него давно и только потому, что кузнечное дело ему никак не давалось. Закусив губу, он упёр в эльфа тяжёлый взгляд: никто из товарищей не заметил, а этот незнакомец раскрыл его сразу.       Эльтеннэ тихо рассмеялся. Он чувствовал на себе взгляд человека, видел его смятение и… заинтересованность в себе. Эль поднял взгляд, посмотрев на медленно темнеющее небо. Напряжение за спиной начало расти, взгляды людей становились всё более и более раздражёнными и злыми. Он совершенно не понимал, чем вызвал их недовольство. Хотя нет… Он это понимал, увидел в их глазах. Глаза — зеркало души. Эльф улыбнулся, чуть приоткрыл рот и затянул очередную песню: идти просто так было скучно, а врагов, какими бы они ни были, он не боялся.       Расслабившись от приятного голоса Эльтеннэ, Гоар не сразу понял, почему тот затих и замер. Подойдя ближе к эльфу, он удивлённо уставился на широкий раскол, который перекрывал им дорогу. А удивил его не сам раскол — такие огромные трещины в земле не редкость, — однако ещё неделю назад здесь ничего не было, а просто так они не появляются. Чаще всего такие «дыры» оставляет боевая магия. Гоар озадачено почесал затылок: раскол широкий и длинный, перепрыгнуть через него не получится, а значит, придётся искать обход.       У Эльтеннэ не было желания искать обход, да он об этом и не подумал даже, хотя и заметил замешательство людей. Эльф, повернувшись к разлому спиной, отбежал на небольшое расстояние: ему много и не надо было, только небольшой разгон, а дальше умения помогут.       — Ты что делаешь? — Гоар удивлённо посмотрел на Эльтеннэ, а тот только улыбнулся. — Тебе не допрыгнуть!       — Кто, кроме нас самих, поверит в нас? — посмеиваясь, спросил эльф. — А если ты не веришь в самого себя, то тебя стоит только пожалеть.       Люди, кто насмешливо, кто с интересом, кто с откровенной враждой, смотрели, как эльф, разбежавшись, с силой отталкивается от края разлома и прыгает. Гоар засмотрелся, как взметнулись его волосы, а потом он удивлённо округлил глаза, когда Эль, долетев до середины ямы, поджал ноги, оттолкнулся, словно от стены, и, долетев до противоположного края, аккуратно приземлился, мягко спружинив. Эльф повернулся к замершим наёмникам и, театрально поклонившись, затянул очередную песню, а потом, подмигнув Гоару, развернулся и пошёл дальше по дороге.       — Я так и знал, — немного ошарашено протянул Гоар. — Надо сказать, понял…       — Чего? — не понял один из наёмников.       — Он — ловкач, поэтому все эти прыжки и уклонения у него такие резкие и плавные одновременно.       — Интересно, зачем такой мастер тут шарахается, — задумчиво протянул другой.       — Догони и спроси, — вздохнул Гоар. — Пойдёмте, нужно искать обход и возвращаться.       Эльтеннэ оглянулся через плечо, с интересом посматривая, как люди разделяются и осматриваются вокруг, ища обходной путь. Эльф быстро нашёл взглядом командующего Гоара, мысленно посмеялся над его чрез меру серьёзным лицом и отвернулся. У него было стойкое предчувствие, что с этим человеком он встретится снова.