Демон

      Эхо незримой нимфой, вскидывая прозрачные складки своей туники, подхватывает цокот каблуков и бросает его о стены, сплетая из звуковых волн тонкую паутину. Панорамные окна являют взору прекрасный вид мегаполиса — высокие здания в плену серого кружева дорог, торопливые жучки-машины и крошечные цветные головы вечно спешащих куда-то людей. Как же я скучала по этим лабиринтам коридоров, производственным помещениям и специфическому запаху фармацевтических компонентов. Сердце волнительно стучит, уголки губ тянутся вверх, а слух ловит восторженный тембр директора филиала: — Это прорыв, Алекс, реальный скачок вперёд, работа на опережение! Мы расширим производство, найдём нестандартные решения, это станет нашей «визитной карточкой». Для реализации этой задумки нам как воздух нужен научно-исследовательский отдел. Совет директоров мою идею поддержал единогласно, и, кстати, также единогласно поддержали и кандидатуру на должность директора отделения инновационных исследований, которую я предложил. — Правильно мыслишь, молодец, — ухмыляюсь, делая вид, что не понимаю, о ком идёт речь. — А кандидат-то твой согласен? — Не думаю, что она откажется, — улыбается Никита. — Смотря как попросишь. Жилистая рука обхватывает мои плечи и прижимает к себе, карие глаза хитро прищуриваются, голос приобретает заговорщические нотки: — Ладно тебе, Алексанрин, ты знаешь, о ком я, давай лучше покажу твой новый кабинет. — Что значит покажу? — презрительно фыркаю, бросая на собеседника недовольный взгляд. — Я сама выберу себе кабинет. — Я даже готов уступить тебе свой, — хохочет Никита, он явно скучал по мне. — Как же я рад, что ты не стала сидеть в декрете полный срок, ты не поверишь, но мне тебя очень не хватало. — Ну, почему же? — ухмыляюсь, окидывая взглядом стеклянные двери цехов. — Очень даже верю. — Кстати, как дочь назвала? И сколько ей сейчас. — Дарья, ей полтора года, — нежно звучит мой голос, и все мои мысли устремляются к широко распахнутым синим глазкам, обрамлённым длинными кукольными ресницами. — Никит, а твоя супруга всё ещё специализируется на бракоразводных процессах? — Да, — отвечает настороженный бас. — Это хорошо, — загадочно улыбаюсь округлившимся глазам. — Через годик я обращусь к ней за помощью. — Тебе она не откажет, — задумчиво проговаривает Никита и, ухмыльнувшись, добавляет: — Я всегда считал, что ты поторопилась, выйдя за Виктора замуж.       Яркий свет заключает меня в тёплые объятия, этот сентябрь особенно тёплый. Или мне так кажется? Изумруд листьев медленно тонет в золотом дыхании осени, и красноватые всполохи яркими пятнами выделяют резные листья усталых клёнов. Прищурив глаза, всматриваюсь в волшебство природы и думаю о том, кто же так устроил течение жизни, продумав каждую мелочь, наградив каждый вздох планеты такой красотой? Из философских рассуждений меня вырывает мелодичный тенор: — Алекс… здравствуй. Тоненькими змейками по спине бежит холодок, вызывая дрожь. Медленно поворачиваюсь к нарушителю своего спокойствия, отлично понимая, кто стоит за моей спиной. Взгляд жадно впивается в высокого мужчину с глубокими глазами, меняющими свой цвет. Не смею сделать и шага, просто смотрю на него и пытаюсь унять обезумевшее сердце. — Ты пропала на два года, — продолжает мой мучитель. — Единственное место, где смог тебя поймать, это работа. — Саша, — шёпот срывается с губ, и мелкая дрожь перерастает в головокружение. Маэстро подходит ближе и сжимает в горячих ладонях мои похолодевшие пальцы. Его грустная улыбка заставляет душу рассыпаться сотней осколков и вибрировать до предела натянутыми струнами. — Я совершил ошибку, отпустив тебя, и намерен это исправить, — чеканит любимый голос. Не могу больше сдерживать эмоции, все эти годы он ни на миг не покидал моих мыслей. Утыкаюсь лбом в плечо, дрожа всем телом, горячие слёзы предательски покидают уголки глаз. Чувствую, как нежные руки крепко сжимают меня в объятиях. — Ну, что же ты плачешь? Теперь я всегда буду рядом, обещаю. Жадно ловлю каждое слово, цепляясь пальцами за его куртку, не хочу сопротивляться, не хочу больше ничем жертвовать… не хочу его отпускать.