Призраки / 邪祟

Чи Янь не заметил, что в тот момент, когда он коснулся талисмана, из кончиков его пальцев потянулся черный густой дымок.   Пожилой мужчина стал уверенным в своей правоте, как только увидел происходящее, но он лишь покачал головой и ничего не сказал. Этот талисман не причинит вреда парню и не станет рассеивать обман, искусно созданный вокруг него. Лишь подтолкнет Чи Яня к нужным мыслям, ему будет лучше избавиться от своих фантазий.   Просто… судя по изобилию черной дымки, от нее будет избавиться труднее, чем предполагал мужчина.  

***

Сначала Чи Янь не почувствовал ничего странного, а потом он встал в ступор, ощущая, будто его мозг поставили на перезагрузку.   Когда он положил визитку в карман, талисман продолжал поглощать черный газ: его края завернулись и обгорели. Когда Чи Янь приехал и остановил машину, талисман исчез в облаке дыма. Черный газ, поглощенный талисманом, мгновенно снова втянулся в тело парня.   Чи Янь застонал и схватился за голову, в которой промелькнули картинки: вот только настоящие они были или нет — он не знал.   Первое воспоминание, вернувшееся к нему, — о смерти родителей. Он стоял на похоронах, слезы текли по щекам, когда он смотрел на их портреты с черной лентой. Множество смертельно-бледных, ничего не выражающий лиц «людей» тянулись к нему, а он не понимал, кто они, но почему-то страшно боялся. Он не хотел уходить с ними и крепко сжимал бабушку в объятиях… А она подумала, что он просто горюет после смерти родителей, и нежно обняла его в ответ.   Следующее воспоминание — как он летит с лестницы, страх на лице его бабушки, когда она видит следы ладошек на его спине. Бабушка повесила нефритовый кулон ему на шею. Затем появились храмы и святыни, он стоял на коленях перед бесчисленным количеством статуй Божеств, но никто из них не мог ему помочь…   Следующее — монах сказал ему:   — У меня есть идея. Но пойдешь ли ты на это?   Ночной автобус и призрак совсем рядом… Чи Янь видел, как он сам вцепился в маленький стеклянный сосуд на груди.   …Он лично привез его домой.   Парень увидел, как он почтительно поставил черную мемориальную табличку на алтарь. Поднял стеклянный сосуд и сказал, обращаясь к табличке:   — Третий наследник Е, пожалуйста, позаботьтесь обо мне и в следующем году.   Третий наследник Е… кто это?   Чи Янь еще не полностью осознал: сомнения в его голове нарастали, как снежный ком, не давая ему времени сообразить. Он подошел к дому на ватных ногах, его сердце было переполнено тревогой и волнением.   Зайдя в подъезд, он увидел, что лифт, на котором он ездил каждый день, стал похож на электрического стального монстра, готового проглотить его целиком. Стальная поверхность лифта отражала его бледное и вспотевшее лицо, его рубашка промокла от холодного пота.   Вдруг Чи Янь ощутил озноб и не решился войти. Когда кто-то подошел к лифту и зашел внутрь, он последовал за ним и нажал на знакомый номер.   Он уже вспомнил монаха Чана, как он подсказал ему соорудить алтарь, поставить табличку и носить при себе прах. Сейчас прах висел на его гуди, а где была табличка? Куда она подевалась? Е Инчжи убрал ее? Кто был тем человеком, которому он молился?   …и что заставило его забыть обо всем?   При мысли об этом он ощутил, как мурашки пробежали по его спине: Чи Янь вспомнил, что Е Инчжи ответил ему на вопрос о стеклянной бутылочке.   Он нежно улыбнулся ему. И сказал очевидную правду:   — Я дал тебе его, когда мы встретились впервые, год назад.   Я дал его тебе.   Как будто его сознание очистилось от еще одной густой дымки.   Теперь он помнил, что было написано на той мемориальной табличке: «Дух Е Инчжи».   Так кто же этот Е Инчжи, возникший в его жизни? Е Инчжи, с которым он проживал каждый день, месяц за месяцем?   Мужчина, на чьих плечах он засыпал, с которым он придавался любви каждую ночь?   Он не осмеливался продолжать ход своих мыслей. К тому времени он вспомнил, он вернулся к реальной жизни, очнувшись от иллюзии, и сейчас остановился прямо перед входной дверью.   Она отперлась. Но Чи Янь не осмелился войти. Мужчина взял его за руку и потянул внутрь. Он улыбнулся. — Что случилось с тобой сегодня, глупышка? Переодевайся и выходи ужинать, — сказал он и вернулся на кухню. Небольшая комната была наполнена ароматом еды. Он не мог поверить, что эта трогательная сцена была наиграна. Чи Янь удрученно вздохнул, руки, сложенные за спиной, начало неистово трясти. Как можно тише он подошел к телевизионной тумбе и взял телефон, купленный для Е Инчжи. Он ввел дату его дня рождения, чтобы разблокировать, и перевернул. Чи Янь открыл крышку телефона — в отверстии для сим-карты было пусто. Разве можно позвонить кому-нибудь, если нет сим-карты? Разве только... он действительно не был человеком. Мужчина тем временем накрывал на стол и позвал его, как обычно это бывало: — Янь, помоги с рисом. Почему ты не переоделся? Или ждешь, что я помогу? — Ок, — ответил парень и, вставив обратно заднюю крышку, положил телефон. Чи Янь тихо вошел в комнату и стал переодеваться. Дрожащими руками он достал визитку из сумки. Он надел домашнюю одежду и всеми силами пытался держаться непринужденно. Перед тем как выйти, он вспомнил кое о чем, вытащил нефритовый кулон из ящика тумбочки и крепко сжал его в руке. Тем временем Е Инчжи хлопотал над накрытым столом и раскладывал рис в чаши. Он сел за стол, ожидая появления Чи Яня. Парень увидел эту знакомую картину и замешкался. Стиснув зубы, он подошел к мужчине, но вместо того, чтобы сесть напротив, прильнул к Е Инчжи и крепко обнял его, уткнувшись лицом в грудь. Е Инчжи улыбнулся и взъерошил его волосы. — Что сегодня произошло? Ты так сильно скучал по мне? Или насмехаешься? Чи Янь ничего не ответил. От его тела исходило тепло, но стука сердца слышно не было. Все вокруг было обманом, иллюзией, чтобы одурачить его. Последняя частичка черного дыма, сковавшего его сердце, наконец-то рассеялась. Все его мелкие подозрения, которые были проигнорированы, внезапно стали четкими и ясными. Возлюбленный с загадочным прошлый, появившийся в его жизни; возлюбленный, который не любил покидать квартиру и есть на улице; возлюбленный, которого видит только он — все это было уловками, чтобы околдовать его и заставить влюбиться. По телу Чи Яня прокатилась дрожь. В этот момент единственное, чего он желал, — вырваться из его объятий и сбежать отсюда к черту. Однако он этого не сделал. Е Инчжи нахмурил брови, но не произнес ни слова, только обнял парня еще сильнее. Чи Янь украдкой взглянул на его голую шею. Она была нездорового мертвенно-бледного цвета, но трупных пятен на его коже не оказалось. Только подумав о том, что в этой стеклянной бутылочке на его шее прах человека, Чи Янь тут же почувствовал, как его ноги подкосились. Он почувствовал, как Е Инчжи повернул к себе его лицо, нежно целуя его закрытые веки. Его прикосновения не казались парню такими же нежными и желанными. Он вздрогнул и громко сглотнул. Чи Янь пытался, но не мог связать и пары слов. «Третий наследник Е, я ошибался... простите меня...» Чи Янь хотел умолять, просить прощения, но страх подавил его слова. Он бы предпочел жизнь в полном самоотречении. Все в его жизни перевернулось с ног на голову всего за один день. Теперь визитка, лежавшая в кармане, была его последней надеждой. Завтра... без паники, немного самоконтроля... нужно просто пережить сегодняшний день. Он зажмурил глаза и пытался унять дрожь, позволяя целовать свое лицо и шею, ощущая себя жертвой, отданной этому духу.